Рецепт рябины на коньяке в наш дом принёс Шурик. Артист больших и малых театров. Так иронично говорят о человеке, в котором заложены природой актёрские способности – чаще всего не реализованные на сцене, но в обыденной жизни весьма часто и не всегда к месту выставляемые напоказ.
Но Шурик был настоящим артистом. Хоть и не с большой буквы, но имевший свой неповторимый талант. Не слишком востребованный и не полностью реализованный. Профессия актёра весьма специфична. Многое зависит от случая и от способности понравиться тем, от кого зависит, дадут роль или так и останешься стоять за кулисами или за кадром.
Питер девяностых уже не Ленинград. Запущенный, потерянный, но сохранивший ещё остатки прежнего лоска в таинственных закоулках дворов, замызганных переулках, в насиженных рюмочных (полста и огурчик) и уютных кофейнях (маленький двойной без сахара и эклер). Островках безвременья.
На улицах появились бандиты на мерседесах, наперсточники в подземных переходах, миссионеры, раздающие библии, монархисты с портретами царя и кришнаиты, поющие «Хари Кришна».
Время перемен. Нового кинематографа. Малокартинья. Дефицит ролей. Фильмы про проституток и бандитов. Какое время такие и роли.
Вернёмся к рецепту от Шурика. Однажды он как всегда заглянул нежданно-нагадано. Утром ещё до моего пробуждения раздался наглый звонок в дверь и за ней оказался Шурик. Помятый и взъерошенный.
– Шура?.. Заходи! Ты откуда такой…– пробормотал я спросонья – ни свет ни заря.
– Привет! Да-а… только что из сорок третьего, – гулко забасил Шурик, шумно вваливаясь в спящую квартиру. – В обезьяннике всю ночь просидел. Постановочные до дома не донёс. Есть что-нибудь на опохмелку? Голова раскалывается. Отходняк по полной.
Я не стал спрашивать подробности. Сказал, что в доме спиртного нет. Вот деньги, внизу магазин откроется через пять минут. Сгоняй и возьми.
Взяв деньги, Шурик метнулся вниз и уже через пять минут сидел за столом, на который он водрузил бутылку столичной и две бутылки пива. Пока я возился с закуской, Шурик наполнил стакан сорокоградусной целительной жидкостью и, опрокинув его, достал из кармана смятую гроздь спелой рябины. Сорвав зубами с грозди ягоды, стал с наслаждением их жевать, выделяя на губах желтоватый рябиновый сок.
Через несколько мгновений в глазах Шурика забегали веселые актёрские чертики и он, выкладывая из карманов смятые гроздья, лукаво произнёс:
– Секретный рецепт! Ленфильмовка! Актёрская рябина на коньяке! Митька Нагиев изобрёл. Работает на все сто. Только рябину нужно брать правильную. Секрет не говорит. Наташка Индейкина разнюхала. Сказала по секрету, с какой рябины на студии он ягоду берёт. Вот надрал правильных ягод. Их всего-то стакан нужен. Можно на водке, лучше на коньяке. Эликсир успеха.
– Шурик, какой эликсир, какая ленфильмовка! Низких истин Кончаловского начитался. У них весь клан пьёт кончаловку не одну сотню лет. Поэтому у них успех из всех целей прёт. А ты с этим рябиновым самопалом хочешь жар-птицу за хвост ухватить.
– Вариант стопроцентный. Выпил перед кастингом полстакана и роль твоя. У Митьки Нагиева роль за ролью. Надоели все эти быкующие бандюки.
– Да! По мотивам эпоса "Шии" ты был неподражаем. Бандитская морда что надо.
В фильме «Лох – победитель воды» Шурик – усатый бандит. Горбоносый, глаза злые. Душегуб. Чуть что сразу на перо.
– Вот я и решил попробовать другое, – потягивая пивко, произнёс Шурик, – Астрахан собирается снимать «Всё будет хорошо». В их группе знакомая, Валька Пилатова – второй режиссер. И название картины ничего… обнадёживает.
– Ну, иди к Астрахану, пробуйся… только не переборщи, полстакана не больше. А то опять в отделение зарулишь.
А рецепт такой: рябину в морозилку на сутки, пол-литра коньяка, через сутки достать, отмерить стакан ягод, смешать с коньяком и дать настояться трое суток. Процедить через дуршлаг.
С рябиной для ленфильмовки сложнее. Шурик не сказал, с какой рябины он брал ягоду. То, что он получил роль, достоверно известно. Если угадаете с рябиной, и с ролью всё будет хорошо. Если нет, пейте обычную. Она и так хороша.