- Об устройстве вселенной мы можем только догадываться, - П. подцепил вилкой кусочек тонкого, почти прозрачного сервелата, посмотрел сквозь него, как бы мечтая увидеть это самое устройство вселенной и отправил себе в рот. Медленно прожевав, он добавил: - Если таковое вообще существует.
- Ну как же… - возразил О., наколов на вилку неженский малосольный огурчик, - планеты стройными рядами движутся вокруг солнца, солнце – вокруг центра галактики… всё очень даже упорядоченно… астрономия…
- Ох уж эта астрономия! – засмеялся, махнув рукой П., - они, понятное дело, работают, в телескопы смотрят… физики тоже там коллайдеры всякие запускают… ну и что ж из этого?.. Они просто делают свою работу, зарабатывают себе на хлеб… Но что они знают о вселенной? Что такое вселенная? Ни один из них ответить не может. Мы даже не знаем, какую часть вселенной мы видим… одну миллионную… одну триллионную?.. А если вселенная бесконечна, то у неё вообще нет частей. А ну-ка вычислите процентное отношение от бесконечности! – и П. ещё громче засмеялся.
- П., ну не гогочите как гусь, - робко возмутилась С., жена П., - это же неприлично и к тому же вы мешаете мне беседовать с И.
- Ладно, ладно… - кашлянул П. в кулак, - учту ваши пожелания…
- Но ведь в какой-то части вселенной есть порядок и устройство, например, в нашей солнечной системе.
- По оценкам наших учёных – насколько им можно доверять – солнечная система существует четыре миллиарда лет. А сколько лет её наблюдают эти самые учёные? То;-то;… Это всё равно, что вы на скорости 100 километров в час проноситесь на автомобиле мимо ряда домов. Что вы видите? – П. пожал плечами и поддел вилкой кусочек сыра, - дома и всё. Через несколько секунд вы их больше не увидите, быть может, уже никогда. Ну и какие вы можете сделать выводы по поводу увиденного? Нет… нам с вами нужно жить, как минимум, по миллиону лет, чтобы только начать говорить о каких-то знаниях…
- Я не согласен… - О. опустил уголки рта и скорчил кислую мину, - даже из того немногого, что мы знаем, мы можем сделать некие обобщения…
- Можем… но будут ли они верны?.. Что мы знаем об энергиях, витающих на просторах вселенной… или даже вокруг нас?.. мы хотим выстроить удобную для нас картину мира, но какова она на самом деле?.. Рациональными, логическими построениями мы просто успокаиваем себя… откуда нам знать, что мир, вселенная устроена рационально… мы отмахиваемся от иррационального… и даже смеёмся над ним… но откуда нам знать…
- П. неисправимый скептик, - вмешался в разговор Х., - я его уже давно знаю, и к тому же фантазёр, - Х. шутливо погрозил пальцем в сторону П.
- Зато вы, милостивый государь, великий критик и железный догматик. Всех критикуете, зато своё выдаёте за святую и непогрешимую догму.
- Да это только ваши фантазии! – засмеялся Х., - я же говорю, что вы фантазёр. Сколько за ночь вам снится снов?
- Сны мне часто снятся, иногда с десяток за ночь… но при чём здесь…
- А при том. Вы очень эмоциональный и возбуждённый… ваши фантазии разрушают все научные основы…
- Ну уж! – громко воскликнул П. и даже привстал.
- П., вы опять… - фыркнула С. – Пойдёмте, милочка, отсюда в спальню, - обратилась она к И., - эти невоспитанные мужланы галдят как голодные гуси…
С. и И. удалились.
- В продолжение нашего разговора, - тихо проговорила И., усаживаясь в старое продавленное кресло, - у моей двоюродной сестры дядя в очень плохом состоянии… и ни одна клиника не хочет его принимать…
- Почему же?
- Говорят это какой-то невероятный случай… мировая психиатрия не сталкивалась ни с чем подобным…
- Гм?.. У меня есть знакомый психиатр… У него небольшая частная клиника… здесь рядом… мы могли бы даже прямо сейчас подойти и поговорить…
- Ох… Я уже устала говорить об этом, - И. вяло махнула рукой и надула бледные губки, прикрыв глаза. – Я обращалась к лучшим светилам…
- Ну он, конечно, не светило… Но его особенность в том, что он занимается редчайшими… и, я бы даже сказала, загадочными случаями…
- Вот как, - оживилась И., - тогда…
- Я думаю время ещё не позднее, вполне прилично будет… я думаю мы его не побеспокоим… я сейчас ему позвоню… - серые глаза С. засияли дикой непонятной радостью.
Когда С. и И. вышли из дому, то к своему удивлению увидели перед собой тёмную пустынную улицу, не освещённую ни одним фонарём.
- Странно… - испуганно прошептала С., - пять минут назад на улице ещё было светло…
- Может вернёмся? – неуверенно предложила И.
С. пожала плечами, потопталась на месте… Но тут в двух шагах от них вспыхнул бледно-сиреневым светом фонарь, рядом – другой. С. вскинула руку, глянула на свои изящные золотые часики и уверенно сказала:
- Нет. Ещё не поздно. Пошли.
Шли они не более пяти минут.
- Это здесь? – И. недоумённо посмотрела на свою подругу.
- Да. А что?..
- Но… Это же обыкновенная хрущёвка…
- Да. Его клиника располагается в его же трёхкомнатной квартире… Вход к нему особый, с тыльной стороны дома…
Женщины обогнули здание и оказались перед низкой квадратной аркой. С. первая смело шагнула в темноту. И. робко последовала за ней. Когда глаза адаптировались во мраке, женщины разглядели небольшое замкнутое пространство, напоминающее гараж. В углу сидел угрюмый небритый мужчина в кожаном фартуке и ремонтировал велосипед, который размещался перед ним вверх колёсами.
С., наклонившись к И., прошептала ей на ухо:
- Я уже давно не была здесь и забыла как выглядит доктор… Может быть это он?..
- Этот тип больше похож на слесаря, чем на доктора, - испуганно прошептала в ответ И.
- Доктор очень странный человек, потому что занимается очень странными пациентами, а значит он может быть похож на кого угодно.
И. хмыкнула и пожала плечами.
Мужчина оторвался от своего занятия и подозрительно посмотрел на женщин.
- Вы доктор? – боязливо прошептала С.
- Ну доктор, - недовольно процедил веломеханик.
- У нас здесь… очень необычный случай… - заикалась С.
- У нас тут у всех… - зло огрызнулся якобы-доктор, - вся жизнь наша необычный случай…
- Да… я вас понимаю… но…
- Чего надо? – грубо спросил тип.
- Поместить человека… в вашу клинику… - голос С. дрожал.
- Это к нему, - велослесарь ткнул пальцем в противоположный угол.
Только теперь женщины увидели другого мужчину в кожаной куртке с поднятым воротником. Бледно-серое лицо его было почти не отличимо от таких же волос и поэтому казалось, что из куртки торчит голова мраморного древнеримского бюста.
- Э… - начала было С.
Мужчина встал и дёрнул правой рукой, в которой оказалась крупнозвенная цепь. Из-за спины мужчины вышла огромная чёрная овчарка, сверкающая круглыми жёлтыми глазами. Мужчина сделал шаг к стене и ещё раз дёрнул цепь-поводок. Собака недовольно зарычала и последовала за ним. И. попятилась, но С. схватила её за руку.
Мужчина презрительно посмотрел в их сторону своими бесцветными равнодушными глазами и холодно спросил:
- Пациент мужчина или женщина?
- Мужчина, - от волнения голос С. стал хриплым и низким.
Мужчина открыл в стене потайную, ниже человеческого роста, дверь и протиснулся внутрь вместе с собакой. Оттуда послышался его металлический голос: - Проходите.
- Я не пойду, - вся дрожа, прошептала И.
- Назад дороги нет, - строго объявила С.
- Так точно, - безапелляционно заявил голос из неведомого помещения.
С. первая, согнувшись, прошла сквозь низкий дверной проём. И., недовольно ворча, последовала за ней, ударилась плечом о притолоку, запнулась о порог и, тихо выругавшись, оказалась… в каморке. Да, в самой настоящей каморке. Грубый стол, два табурета и старый облупившийся шкаф – вот вся мебель, едва умещающаяся в помещеньице. А если прибавить сюда целые горы каких-то странных и страшных в своей ветхости и изношенности вещей, громоздившихся на столе, в углах и на шкафу, то каморка сжималась до размеров затхлого вонючего карцера или собачьей конуры.
И. инстинктивно сделала шаг назад, зажимая нос, и ударилась головой о стену.
- Я не…
- Тихо! – гневно шикнула на неё С., и глаза её зло сверкнули.
- Да… здесь не принято разговаривать громко, а тем более ахать и паниковать, - мужчина сел на табурет, под который забралась собака, и закурил дурно пахнущую папиросу, выпустив клуб синеватого дыма.
Дышать стало решительно невозможно.
- Я… я… а… а… - мямлила И. с выпученными глазами.
- Итак, - не предлагая женщинам присесть, спросил психиатр (а это был именно он!), - как ведёт себя пациент?
С. свирепо глянула на прижавшуюся к стене бордовую от дыма, отвращения и страха И.
- Па… па… циент… - наконец выдавила И., - он строит Вавилонскую башню из протухших рыбьих глаз, - одним выдохом выпалила И. и закашлялась.
- Где он её строит? – спросил психиатр, резко затянулся папиросой и выпустил густую струю дыма, как всеми давно забытый паровоз.
- В у… в у… - И. опять закашлялась, - а можно не курить? – взмолилась она.
С. зашипела на неё, а овчарка из-под табурета глухо, но грозно зарычала.
- Так где? – будто и не слыша вопроса, спросил психиатр.
- В сельской… уборной…
Между тем П. вдруг поинтересовался у О.:
- А где делись наши жёнушки?
- Понятия не имею… наверное пошли подышать свежим воздухом…
- А не посмотреть ли нам новости? – предложил Х., - сейчас 21.00, как раз время вечерних новостей… я, пожалуй, включу телевизор…
- Терпеть не могу телевизоры, а уж тем более новости, - брызнул слюной П., - если астрономы просто из-за недостатка информации нам лгут, то эти телеведущие лгут вполне сознательно, искажая правду и наводя тень на плетень!
- Вы всегда всем недовольны, - пожал плечами Х.
- Зато вы глотаете всё подряд не переваривая, как акула, проглотившая чугунный ствол пушки из какого-то старого фильма.
- Вы можете не смотреть новости, а сходить в туалет и там пофилософствовать, как Марк Аврелий, наедине с собой.
- А вы не посылайте меня! Я тоже могу послать… и подальше, чем в туалет!
- Господа! Не ссорьтесь! – примиряюще распахнул руки О.
Х. молча включил телевизор.
П. ретировался на кухню. И вдруг услышал странный звук – смесь визга, икоты и мычания – донёсшийся из комнаты. Через мгновение дрожащий голос О. позвал П.:
- Идите немедленно сюда!..
Войдя в комнату, П. увидел исказившееся от ужаса лицо О. и его лихорадочный указующий перст, устремлённый в экран телевизора. У Х. буквально нижняя челюсть отвисла и глаза выкатились из орбит.
По телевизору показывали С. и И., задыхающихся от дыма в каморке психиатра.
П. подошёл вплотную к экрану и понюхал его, сам не зная зачем.
- Что это??? Как такое возможно??? – он посмотрел на О. и Х.
- Я включил первый канал… - словно робот проговорил Х. и вдруг на экране возникли… они…
- Где они????! – вопрос был обращён неизвестно к кому. П. в упор смотрел на О. Лицо того стало превращаться в страшную маску дикарского идола.
П. обернулся к экрану. Гладкая его поверхность покрывалась трещинами. Фигуры С. и И. искажались словно в кривых зеркалах. Вокруг телевизора заплясали синие искры. От стен будто отделились ледяные кубические воздушные массы и двинулись на парализованных ужасом мужчин. Последние судорожные вопли потонули в смрадных облаках сизого дыма, который по мере оседания конденсировался нагромождениями протухших рыбьих глаз.
-