"Его величество дворник" - задушевный роман в коротких рассказах
Глава 6. Сан Саныч 2 - воскресное ассорти
Хорошо быть литератором (называться можно по-разному: писатель, графоман - суть от этого не меняется). Вот проснулся я в четыре утра. За окном ночь. Посёлок ещё почивает в снах. Что делать пенсионеру в это время? А напишу ка я заметочку о Сан Саныче 2. Почему два? Да про Сан Саныча лётчика я писал. А тут афганец, капитан, командир роты разведчиков. Дело житейское, пристрастился я в последнее время кататься на велосипеде (мода сейчас такая есть). Это сразу расширило ареал моего обитания. Теперь границы квартала, где я живу, расширились минимум вдвое, благодаря поездкам на велосипеде. Вот и разговорился в соседнем районе с хромым стариком с костыльком, в очках, медленно ковылявшим по парковой зоне.
Я, как всегда, поправлял спавшую с велосипеда цепь. Он, проходя мимо и увидев мою оказию подошёл и спросил, не помочь ли чем. Я живо откликнулся на это и попросил попридержать за руль велосипед, который норовил сам повернуть влево или вправо. Он крепко взялся за руль и я быстро надел цепь на звёздочку. Потом, протянув ему руку для пожатия представился: "Владимир". "Сан Саныч", - ответил он, пожимая мою руку. "Почему хромаете?", - поинтересовался я, лишь бы как-то поддержать разговор. "Ранение в Афганистане", - вяло и неохотно сказал Сан Саныч. На вид ему было далеко за семьдесят, что говорило о том, что в Афгане он был уже в качестве офицера, но не рядового солдата, которым сейчас от пятидесяти и чуть больше лет. Это подогрело мой интерес к Сан Санычу. И я сказал: "Если что-нибудь расскажите, напишу про вас рассказ, но рассказ назову "Сан Саныч 2", так как рассказ с названием просто "Сан Саныч" уже написан у меня о местном пенсионере лётчике". "Да называй как хочешь", - с горечью громко заговорил он, - "Ты там не был, и что бы я тебе ни рассказал, не поймешь как надо. Когда точно знаешь, сколько разведчиков, молодых парней, не вернётся обратно, которых я посылал на самые разные задания по командам начальства. И сколько мне это стоило переживаний и седых волос". Сан Саныч достал платок, вытер накатившуюся слезу, негромко высморкался и не прощаясь заковылял дальше.
Тут я понял, что Афган до сих пор живёт в нём, и я неосторожно разбередил ему эту рану. Наверное мне не хватило ума и такта разговорить старика, а ведь ему было что рассказать и оставить об этом память для потомков в виде моего рассказа с его слов.
***
Незаметно для меня пролетел час, пока я письменно рассуждал о встрече с Сан-Санычем. Но ночь ещё не прошла. Тишина! Только мерно негромко гудит мой друг - такой же старый, как и я, по своим меркам компьютер.