В тот год Казбек Дзутагов поставил «Вестсайдскую историю». Казбек Дзутагов – талантливейший режиссер и прекрасный человек, создатель великолепного народного театра «Коврик» но, к сожалению, слишком рано ушедший из жизни. Рассказ о нем и наших с ним отношениях требует отдельного описания. Правда, одна моя хорошая знакомая написала о нем книгу, но мне, сколь не обещала, так и не подарила (а еще профессорша!).
Но в этой истории Казбек не будет главным героем. А героем в ней будет мой тогдашний аспирант Димон. Димон происходил из той части нашего города, которую называют неблагополучной. Конечно это не Гарлем, но достаточно близко к тем локациям, которые описал в своей Вестсайдской истории Бернстайн.
Книголюбом его назвать нельзя было никак, а уж театралом тем более. Но в ту пору он был влюблен в очаровательную девушку, достаточно просвещенную, чтобы понять, что означает для наших кущерей такое событие, как постановка Казбеком этого спектакля. И естественно, она увлекла Димона в объятия Мельпомены, проще говоря, потащила его в театр на этот спектакль. Димон позже мне признавался, что до этого в глубоком детстве был в театре всего однажды и то в кукольном на просмотре народной драмы всех времен и народов под названием «Колобок» И уже тогда он понял, что это искусство ему не близко!
Да что касается сюжета, кто не помнит, то это некий осовремененный вариант знаменитой пьесы Шекспира «Ромео и Джульета». Действие происходит в современной Америке и конфликтующие здесь стороны – это не Монетки и Капулетти, а поляки и латиноамериканцы. Поляк Тони – это реинкарнация Ромео, а реинкарнация Джудьеты – красавица Рита.
Итак Димон со своей девушкой возвращались со спектакля и сильно поссорились. Девушка была в восторге, в отличие от Димона, которому спектакль, как сейчас выражаются, не вошел. Ну, поссорились, помирились – дела житейские.
Однако продолжение этой истории случилось несколько позже.
Сидели мы тогда у нас в лаборатории и решили перекусить – как раз настало время обеда. А напротив нашего института был симпатичный магазин. Я не стал никого посылать туда потому, что мне нужно было прикупить кое-каких продуктов домой, а пошёл туда сам. И вот на полпути к магазину я обнаружил «жигуленок» с открытым багажником с яблоками и человеком, который эти я блоки перебирал. Когда же я проходил мимо, человек этот высунулся из багажника и оказался никем иным, как тем самым Казбеком.
Мы не виделись с ним достаточно давно, поэтому я очень обрадовался встрече, да и он явно не был ею огорчен. Быстро выяснилось, что сегодня у него никаких дел на театре не предвиделось, я затащил его в лабораторию, предварительно сбегав в магазинчик и послав Димона в наш буфет за дивными чебуреками, которые там жарили. Казбек же привнес ведро отборных яблок. Мы быстро соорудили достархан и сели в предвкушении не столько яств, сколько неторопливых бесед о жизни, об искусстве и в частности, о театре.
Тут надо отметить важную деталь. Начальство наше не то чтобы поощряло подобные застолья (чаще всего такие застолья назывались научными семинарами и приводились ближе к концу рабочего дня), но смотрело на них как бы «сквозь пальцы». Дескать, если сидите тихо и не буяните, то почему бы и нет. Научникам тоже расслабляться надо, особенно после припадков бурной интеллектуальной деятельности. Вспоминается такой случай. Проводим мы очередной семинар. И тут заходит в кабинет сам директор и его стукач зам. Директор окинул пейзаж (или натюрморт) орлиным взглядом, и остановил его на моем друге Гене (тоже личность, требующая написания отдельной истории). Затем его взгляд стал менее орлиным, и он изрек:
- А, ну раз научный секретарь с вами, то все в порядке.
С тем вся высокая комиссия покинула кабинет. Стоит ли говорить, что вышеупомянутый Гена и был как раз тем самым ученым секретарем.
А тут в центре еще было какое-то мероприятие с присутствием еще большего начальства. Под эту лавочку рядовые сотрудники быстро разбежались и мы «банкетили» практически в пустом корпусе.
А когда были выпиты полторы бутылки крепкой, разговор дошел и до Вестсайдской истории. Ну, естественно, Казбек спросил, как народу понравилась постановка. И тут Димон осознал, что он сидит за одним столом с тем самым легендарным Казбеком и не просто сидит, а еще и водку с ним пьет эдак запросто. Ситуация эта так подействовала на моего простодушного аспиранта, что он тут же выдал правду-матку. А правда-матка заключалась в том, что он конечно не большой театрал но постановка ему не понравилась. Совсем!
Казбек от такой оценки слегка опешил. Ну, естественно! Идеального на свете, как известно, не существует. Но для нашего солнечного, но отнюдь не объевшегося высоким театральным искусством города, Вестсайдская история была настоящей бомбой! В положительном смысле этого слова.
И Казбек не ожидавший такой оценки но будучи человеком редкой деликатности спросил тихим голосом: И что же тебе не понравилось?
И тогда Димон выпятил грудь и сказал пламенную речь
- Казбек, - сказал Димон. – Действие где происходит? Типа на задворках да? А что же это за задворки, если там нету ни хлама разного, ни рваных мешков с мусором, ни стекла битого и даже ни одного ржавого мусорного ящика?
У Казбека отпала челюсть. Димон был прав – ничего из перечисленного на сцене не наблюдалось! Затем Казбек все-таки привел челюсть в надлежащее состояние и сказал тихим голосом:
- Дима а ты знаешь сколько стоит хотя бы один мусорный контейнер чтобы его поставить на сцену?
И тут мой Димон убил Казбека окончательно:
- Казбек, - сказал он. – Вы бы сказали об этом, ну или с Борис Борисычем передали. Так мы бы для вас с нашего района хоть десть мусорников натырили!