Всю предпоследнюю неделю учёбы мы с Яном красовались, гуляя вместе по школе. Болтая обо всём подряд, сидя на физкультуре и в коридоре на подоконниках. Проходящие мимо старшеклассники кто с одобрением, кто с недовольством бросали взгляды. По большому счёту нам было плевать на чужое мнение, вместе было весело, а значит, всё остальное не имеет значения.
Ваня же пытался завоевать дружбу Николь заново. И вроде бы даже появились первые сдвиги с мёртвой точки. Я помогала ему, как могла, не хотела попасться подруге на глаза. К чему нам сразу два конфликта? И кое-как окольными путями мы дошли до нужного баланса, когда Николь не ненавидит и не хочет видеть Ваню, но и не позволяет себе колкостей на его счёт. Вообще ниточка, скрепляющая этих людей, была настолько тонка, что одно неловкое движение, одно слово, сказанное с неправильной интонацией, и всё оборвётся в одночасье. Благодаря упорству и терпению Вани связь продолжала существовать, но страх потерять всё, мучил друга. И я бы рада помочь, но как ещё убедить Нику, что десятилетняя дружба важнее одного маленького помешательства Данилина?
Но если друзья и их проблемы вполне понятны, то насчёт недругов такого сказать не могу. Из тройки моих врагов остался один Паша. Он каждый раз пытался меня поддеть, видимо собирался вывести на эмоции, но так как я обзавелась собственными «тормозами» с недавних пор, то получалось у него посредственно. Стоило мне вспыхнуть и начать хамить, как меня останавливал Ян либо Николь с Ваней. Я им была вполне благодарна, но кулаки всё равно чесались.
Всю неделю мы с Генераловым гуляли после школы и много общались. В основном на самые незамысловатые темы. Я интересовалась жизнью класса до моего прихода, и как оказалось, у них была стабильность. Никаких частых ссор, громких событий, заставляющих вмешиваться учителей и директора. Вполне обычная скучная школьная жизнь. Мне польстило, что я раскачала эту тухлую «вечеринку».
Я рассказывала Яну, как обстояли дела у меня. Что в предыдущей школе я чаще всего влипала в неприятности, и некому было меня остудить. Наоборот мой предыдущий класс обожал драки и всякого рода потасовки. Все подначивали всех, и в итоге получалась каша, из-за которой доставалось мне и ещё парочке отъявленных хулиганов.
— Значит, ты всегда была ненормальной? — в шутку спросил Ян, когда мы гуляли по парку развлечений.
— Я нормальная, просто с остальными что-то не так, — оторвав розовой сладкой ваты, запихнула себе в рот я.
— Хочешь сказать мне, что одно твоё мнение против, ну допустим сотни противоположных, всё равно может считаться единственно верным?
— Почему бы и нет?
— Действительно. Тебя не сломать, — рассмеялся он и отобрал у меня сахарную вату.
— Отдай, я себе купила, — стала выкрикивать я, — верни, иначе я позвоню маме, и она тебя накажет!
Так в шутку мы снова стали переругиваться. Но это стало уже привычкой. Если в нашей паре не наблюдалось резких перемен и шума, значит бейте тревогу. Наверное, у Генералова никогда не было таких чудных девушек как я. Что я собственно и не преминула уточнить, когда мы шли в среду домой после школы.
— Зачем тебе знать, сколько у меня было девушек? Это похоже на тотальный контроль, — нахмурился парень, и, держа мой рюкзак в правой руке ускорился.
— Ну, хватит тебе, я просто интересуюсь. Понимаешь? Я не собираюсь тебя упрекать, — предупредила я, пытаясь догнать его, — послушай Ян, я могу признаться тебе честно, у меня никогда никого не было. Я даже за руку никого до тебя не держала. Парни мне казались недостойными уродами, просто мерзкие существа незаслуживающие моего внимания. Я плевалась с девочек, которые страдали по какому-нибудь брутальному старшекласснику.
— А я значит достойный урод? — сказал он со смешком, но я почувствовала себя неуверенно.
Стрела с ядовитым наконечником пронзила моё сердце. Так бывало, когда я читала книги, в которых герой говорил обидные слова героине.
— Я не это имела в виду, ты зачем всё переворачиваешь, — ныла я, и таки догнала Яна, схватив под руку, — остановись, пожалуйста, я хочу нормально пояснить свою позицию.
— Да всё в порядке Эль, нечего объяснять, я пошутил, — сбавил он шаг, и мне стало гораздо удобнее идти. Не у всех такие длинные ноги. Я была ниже Генералова на голову, и это жуть как раздражало.
— Пошутил ты, а неприятно стало мне. Я не причисляла тебя к тому виду парней, которых описала. И…
— И хватит объясняться, не сотрясай лишний раз воздух.
— Мы что ссоримся?
— Нет, — остановился он, когда мы дошли до парка, и присел на скамейку, скинув мой рюкзак рядом с собой, — мы обсуждаем, как ты относилась к парням до меня. Но это совершенно не важно. Если все они ранее тебя отталкивали своим видом или поведением, значит, ты ими просто не интересовалась. В них не находилось чего-то такого, как бы сказать, притягательного для тебя? Да, точно.
— И здесь нашел, как себя похвалить. Ну, ты и нарцисс, — не собиралась я садиться рядом. Снова ощутила себя тупой. Вечно он найдёт как меня принизить, сам того не замечая.
— Ты нарциссов ещё не встречала девочка, и желаю тебе никогда с ними не пересекаться. А я вполне себе «комфорт вариант».
И как мы с темы его девушек перешли на меня? Не порядок. Эля вынесет мозг кому угодно, но добьётся желаемого результата.
— Погоди-ка Генералов, ты мне так и не ответил на мой вопрос о твоих отношениях, зато, что касается меня, облизал сверху донизу, — включила я злюку.
— Что ты хочешь услышать? Что до тебя у меня никого не было или что я был бабником? Ну, чисто чтобы не ругаться, я отвечу как тебе удобнее, — снова принялся он изгаляться надо мной и моей нервной системой, которая в последнее время шалит хоть куда. Из-за отношений с Яном, я стала ещё более взвинченная и ревнивая. Мне хотелось выколоть глаза каждой, кто посмотрит на него неправильно, не так как заложено в моих стандартах.
В противовес мне Генералов не переживал, что ко мне часто на переменах в школе подходил Лев, и пытался криво флиртовать. Пару раз я даже улыбнулась ему и позволила себя тронуть за руку, и всё ради желаемой мной ревности Яна, но его не пробьёшь даже ломом. По возвращению, я спрашивала, не обиделся ли он, видя как Лев, мило болтает со мной, на что получила ответ: я тебе доверяю.
Я наблюдала за чужими отношениями. Парнем из одиннадцатого «Б» и девушкой из моей параллели. И там всё было куда ярче и опаснее. Девушка постоянно кричала на парня, угрожала, что они расстанутся, если он не прекратит общаться со своей подругой детства, а потом они страстно целовались в коридоре. Мне казалось, что это поведение правильно, а то, что происходит у нас, странность. Мы будто бы и не прекращали быть друзьями. Смеялись как раньше, подкалывали друг друга, спокойно разговаривали и изредка обнимались. Меня тянуло к нему, и я точно знала, что и его тянет ко мне, но между нами будто воздвигнута, невидима стена, мешавшая стать ближе.
Мне показалось я знаю, как разбить стену, как низвергнуть барьер, но я не могла наброситься на него с поцелуями как та самая девушка из параллели на своего одиннадцатиклассника. Парни ведь не любят долго ждать, им нужно сразу в омут с головой. Я боялась, что Яну подобное сможет предложить другая девушка, и пыталась сама стать смелее, но он постоянно останавливал меня. И я чувствовала себя ужасно, словно я заставляю его, как неудержимая девочка лёгкого поведения, которой после двух дней отношений подавай близость в постели. Но это не так. Я просто не хотела, чтобы его увели те, кто смотрит с обожанием. Вдруг ему мало меня как хорошего и весёлого собеседника?
Я выдохнула и присела на край скамейки. Передумала заставлять его говорить правду. Если не хочет, кто я такая чтобы давить? Ещё во мне проснулся новый страх, а вдруг, если я буду вести себя как ревнивая истеричка, он захочет избавиться от меня?
Я слишком много себя накручивала по пустякам. Может быть это отголоски долгой и замечательной истории любви, а может просто первая влюблённость, которая пропадёт в течение нескольких месяцев. Не знаю!
— Не отвечай, — робко произнесла я, — мне не обязательно знать. Я знаю правду, и сейчас она важнее всего на свете.
— Правду? — заинтересовался Ян, видимо размышлял что за «правда» созрела в моём неокрепшем мозгу.
— Мы ведь вместе да?
— Ага.
— Вот она — моя правда.
— О, как, — улыбнулся Ян, и сам придвинулся, — иди, обниму.
— Я тебе только что «мозги» делала, ты разве не должен злиться? — недоверчиво покосилась на него я, но всё внутри меня заставляло принять объятия.
— Наше обычное общение, иди сюда пока я не передумал.
Тот день окончился весьма романтично. Мы попали под дождик, и час стояли под козырьком какой-то закрытой забегаловки. Потом покатались по городу с другом Яна, а на прощание у моего подъезда, как и всегда, обнялись.
В выходные мы договорились сходить в кафе и скушать что-нибудь поистине вкусное. За неделю я, к сожалению, прокутила все свои карманные расходы, которыми меня щедро одаривала мама, и денег осталось только на автобус и возможно на чашку чая. На что Ян меня обрадовал, сказав, что он оплачивает. Не особо люблю, есть за чей-нибудь счёт, но пришлось смириться, иначе наше «свидание» как я про себя окрестила, не осуществится. К слову, Ян называл это обычным походом в кафе. Вот настолько у нас с ним разные мнения.
Мы выбрали самое обычное кафе, и договорились встретиться у входа вечером. Весь день я и Ян мало общались, что меня заставило понервничать. За неделю я привыкла, что мы не расстаёмся, а тут всё вышло из колеи. Я старалась не докучать ему, писала только когда считала нужным, а в те моменты, когда на ум приходили гадкие мыслишки, я старалась подавлять в себе ревность. Чёрная роза цвела, а её шипы пронзали сердце.
Всегда считала себя рациональной, не поддающейся на уловки собственного подсознания, но когда я поняла, что люди могут предавать и уходить, во мне загорелась лютая паранойя. Я всегда была с мамой, но по сути, если бы мы не были родственниками, она могла запросто меня бросить. Получается ей тупо некуда деваться. А вот Ян, к которому грёбанные чувства росли каждый день как снежный ком, мог оставить меня. И что тогда делать? Стать одной из тех клуш ревущих по бывшим? Тогда я не хозяйка своим словам. Всё чем я жила, всё то, что я строила в своей голове, могло рухнуть от одного слова парня, от прикосновений и голоса которого у меня ноет сердце.
Мама заметила мои метания. Мою нервозность. В последнее время я мало кушала, и она стала волноваться. Предлагала сходить к доктору, но я отказалась. Знала про себя, отчего это творится со мной, но боялась поделиться с мамой. Боялась, что она осудит меня, если я расскажу, что мне нравится мальчик, с которым я подралась в первый день. Ян ей не нравился, и впервые дни она часто интересовалась, не доставал ли он меня. Потом это переросло в шутку, а сейчас мы совсем перестали упоминать его. Может она забыла? А если нет?
Я живу как будто в аду. Чувства — это адское пламя, пожирающее изнутри, и которое тяжело контролировать.
Вечером я быстренько собралась, и отбросила все сомнения. Надела воздушное белое платье до колен с нежными розами на корсете. Его я купила вчера, когда мы с мамой гуляли по торговому центру. Оно висело в витрине, и я, увидев его, вспомнила о Яне. Не знаю, нравятся ли ему девушки в платьях, но мне захотелось удивить своего парня. Мама, конечно, была в шоке, и даже спросила, а не будет ли оно валяться на полке просто так, и я уверила ее, что собираюсь надеть на встречу с подругой в субботу. Подругой моей естественно вступал Генералов, но маме не стоит об этом знать, по крайней мере, пока что.
Накрасила губы малиновым блеском и припудрила лицо. На ноги пришлось надеть кеды. К сожалению, я не подумала о туфлях. Но я не расстроилась, кеды вполне в моём стиле.
— Элька ты случаем не на свидание идёшь? — усмехнулась мама, когда я зашнуровала кеды.
Я покраснела. Спасибо слою пудры на мне, мама не заметила.
— Нет, мы с Николь идём в кафе.
— Ну, в таком очаровательном платье ты точно встретишь симпатичного мальчика.
— Мам, — возмутилась я, — никого я не собираюсь встречать. Всё я пошла.
Понятное дело не нужны мне никакие мальчики, у меня уже есть один, и я не позволю ему соскочить раньше времени, которое не наступит никогда.
На автобусе я добралась до кафе. Ян предлагал по обычаю зайти за мной, но я отказалась. А то вдруг мама заметит, да и не хочу его перенапрягать.
Он стоял возле входа чуть левее. Был одет весьма просто для чего-то важного. Конечно, для него это просто встреча. Не то, что для меня. Идиотка! Белые джинсы, футболка, прям ангел, воплоти, только волосы сильно контрастировали с его стилем. Вещи выглядели довольно интересно, и, похоже, стоили кучу денег, но я мало разбиралась во всех этих брендах. Было кое-что, что объединяло нас, обувь. Ну, хоть где-то мы совпали. Я в белом, он в белом, мы как две фары, будем освещать эту ночь.
Появившись в его поле зрения, он одарил меня одобрительной улыбкой. Глаза его сияли в свете огней ночного города. Надеюсь что и мои тоже. В знак приветствия он приобнял меня, и сразу же отстранился.
— Всё-таки надо было за тобой зайти. Негоже такой красоте по ночам ходить в одиночестве, — пошутил он, но я не улыбнулась.
Так и хотелось спросить, что Ян делал целый день без меня. Но я держалась. Я не одна из тех ревнивых дур.
— Нет. Я не боюсь, ходить одна. Да и тебе не по пути.
— Ты сегодня странная, — понял он по моему кислому лицу, что что-то тут нечисто. — Кто тебя обидел?
Ты!
— Всё как обычно. Просто было много дел по дому. Я немного устала.
— Уверена девочка?
— Ян, пошли уже, — сорвалась я, и попыталась обойти парня, чтобы попасть в кафе, но он взял меня за руку и отвёл чуть в сторону, пропуская компанию друзей.
— Нет. В таком настроении мы туда и шагу не сделаем. Это особенное место, и я надеялся, что мы поужинаем здесь в приятной обстановке, — свёл он брови к переносице, что свидетельствовало о его недовольстве мною.
— Обычное кафе, — сглотнула я, не зная, что ещё сказать.
— Необычное. Оно вовсе необычное. Ты можешь называть обычным вечер, меня, мир, вселенную, но не это кафе.
— Почему? — стушевалась я. Мне стало стыдно за своё поведение.
— Потому что оно принадлежало моим родителям. Теперь принадлежит дяде. Я всю жизнь ходил сюда только с по-настоящему дорогими мне людьми. Не обнуляй мою решительность по отношению к тебе. Я переступил через свои предрассудки, согласился быть вместе с тобой, но ты постоянно чем-то недовольна. Эля, так отношения не строятся, — глаза Яна, излучали весь спектр грусти.
Я ощутила себя настоящей тварью.
— Я знаю, прости, — моя губа стала дёргаться, и я отвернулась, готовая пустить слезу.
Да что со мной? Что происходит? Почему мне больно? Зачем я начала всё это? Отношения. Дружбу. Вражду. Надо было просто оставаться одноклассниками. Я не умею проявлять симпатию, и не хочу издеваться над ним.
— Ты что реветь собралась? Эля не надо, — притянул меня к себе Ян, и крепко обнял, — не плачь. Я сделаю все, что ты попросишь, только не грусти из-за меня. Я не хотел тебя задеть. Чёрт.
— Ты не при чём, я сама веду себя как дура, — слёзы ушли, стало спокойно рядом с ним, и злость тоже пропала. Всё нормализовалось. Словно я пациент, находящийся на издыхании, которому срочно требовался непрямой массаж сердца, и как только врач сделал мне его, я снова вернулась к жизни.
— Не говори так. Лучше успокаивайся, и с улыбкой на лицах давай зайдём в кафе, — он отстранился, и, удостоверившись, что я в порядке, взял за руку и повёл к входу.
Внутри всё выглядело довольно мило. Будто кафе из сказки. Мятного цвета стены, деревянный пол, квадратные столики и море посетителей. Ян заранее попросил дядю оставить нам столик у окна. Самое красивое место, мало того что рама была обрамлена гирляндой. Так ещё и вид был потрясающий, на речку.
Моё настроение стало выравниваться, как только нам принесли заказ. Роза с шипами спряталась, и не планировала показываться, пока не наступит подходящий момент. Мы ели и шутили, снова разговаривали и подкалывали друг друга. Как будто не было той странной ссоры на входе.
— Как тебе пришло в голову признаться мне? Думаю, если бы ты в спортзале ничего мне не сказала, я бы продолжал вести себя как всегда, — сидя напротив меня, вещал Генералов.
— Помнишь, я попросила тебя запомнить моё лицо?
— О боже, — рассмеялся он.
— Да-да, я слов на ветер не бросаю. Будь аккуратен! — шутливо погрозила я ему, поедая клубничный десерт.
— А ещё я помню, как ты меня укусила, — показал он на «больное» место, — потом сутки нарывало.
— Ты сам виноват мальчик. Кто полез ко мне в раздевалке? А? Ты! Мне оставалось только защищаться, — говорила я тоном победителя. — Кстати на хрена?
Генералов задумался и отпил чаю.
— Просто ты меня тогда взбесила. Борзая новенькая это в новинку.
— Да не борзая я, ты же первый начал. У меня тупо сработал инстинкт самосохранения.
— Поэтому ты стала со мной конфликтовать? Чем бы всё кончилось ни будь я приличным парнем. Достался Ворон, тебе всё с рук не сходило бы, — заметил Ян.
— Признаёшься, что ты уступал мне? — поймала я его на слове.
— Иногда.
— Да! — ликовала я, — я всё-таки неотразима. А шоколадку? Кому отдал?
Ян посмотрел на меня, так как смотрят на то, что видят люди в первый раз.
— Какую ещё шоколадку?
— Генералов ты же умный. А элементарного не помнишь. Я тебе в благодарность за… Блин, — запамятовала и я, — ну за что-то, дарила шоколадку. Ладно, у меня в голове опилки, а ты чего?
С минуту он вспоминал, и таки попытки увенчались успехом.
— А-а, боже, ты тоже вспомнила. Когда это было.… Отдал тому, кто хочет слечь с сахарным диабетом раньше времени, — размазано пояснил он.
— А поточнее?
— Брату. Он любит сладкое.
— А сам хоть дольку попробовал? Скажи что да, иначе я заплачу горькими слезами, — сложила я руки в мольбе.
— Если только дольку, — загадочно ответил Ян.
Я сразу поняла, что не ел он шоколадку, но чтобы меня не обидеть соврал. Хотя это сложно назвать ложью. Прямо он мне так и не ответил ведь.
Ближе к завершению вечера, Ян отошёл в уборную, и я осталась наедине с собой. Стала смотреть в окно и наблюдать, как мимо проплывали лодочки. Меня отвлекла вибрация телефона Генералова. Он оставил его на столе, а я совершенно не заметила. Первую строчку я ненароком успела прочесть, а потом смартфон погас.
«Я думаю, она тебя…» — было сказано в сообщении, и я, оглядевшись, и убедившись, что Яна нет в поле зрения, взяла телефон и включила. К сожалению, разблокировать его я не могла, много раз видела, как Генералов прикладывал к задней панели палец, чтобы снять блокировку. Но я могла нажать на всплывающее окно, и смс само собой откроется полностью. Не красиво делать подобное втайне от своего парня, но увидев на экране автора сообщения, глаза мои загорелись праведным огнём. Писала Лайла. Я же просила Яна отправить сучку в чёрный список, так какого хрена она ему написывает?
Погасив возникшие шипы ревности, я стала вчитываться в текст:
«Я думаю, она тебя обманывает. Ян ей нужна флэшка связанная с Данилиным. Я знаю, что она хранится у тебя в столе, следи внимательнее за ней и своей новой подружкой».
У меня перехватило дыхание. Отныне я знала, где лежал тот самый компромат. Чёрт бы его побрал. Я уже и думать об этом перестала. Решила больше не заниматься помощью Ване, не могла расстроить Яна, из-за их спора в прошлом. Мы же теперь вместе, я не могу предать. Не я.
Лихорадочно вернув смартфон на его законное место, я стала нервно прикидывать варианты как быть дальше. Стоит ли мне забрать флэшку или это дела минувших дней? Нет, тут даже думать нельзя. Я не воровка, тем более у своих. Откинувшись на спинку стула, я постаралась успокоиться. Не надо показывать Яну, свою нервозность. Мне резко стало жарко, когда он шёл обратно к нашему столику. Я опрокинула в себя стакан холодной воды, но это мало помогло.
— Что с тобой опять? Выглядишь так, словно через пять минут случится конец света, — усмехнулся Генералов, подозвал официанта и попросил убрать за нами.
На его вопрос я не ответила. И пока мы шли по ночному городу домой, я думала только о флэшке, а Ян держал меня за руку и рассказывал забавные истории. Нужно быть благодарной за прекрасный вечер, который у него получилось удержать на плаву, ведь я истеричка чуть всё не испортила. Сама себя корила за бесхитростность.
Оказавшись возле моего дома, Ян не стал расспрашивать меня о моём понуром настроении, за время проведённое сегодня, он делал попытки, но ничего так и не вышло.
Я думала мы, как обычно попрощаемся и разойдёмся по домам. Этой ночью я собиралась много размышлять по поводу флэшки. Но вместо привычных уже объятий на прощание, Генералов приблизился ко мне, и дыхание моё на секунду перехватило. Я испугалась, посчитала, что Ян собирается поцеловать меня. Внутри всё сжалось от желания и страха. Я не готова, не могу. Отдавшись на волю момента, я прикрыла веки и стала ждать. Отталкивать его сразу не хотелось, а вдруг, если я сделаю это, он побежит с Лайле, Снежане или ещё бог знает к кому. Головой я знала, что Ян не такой, но…
Губы Генералова коснулись моей правой щеки и задержались там, на пару секунд. Потом он отпрянул и только улыбнулся.
— Увидимся девочка, — я этими словами он развернулся и медленно пошёл вон из моего двора.
А я испытала облегчение. Мне стало приятно, что Ян не торопил меня и не настаивал. Это придавало нашим отношениям чего-то чарующего. Я бы назвала происходящее — правильным. Нельзя быть с кем-то кто давит на тебя и заставляет делать то чего не хочется. Оба должны желать одного. Даже если этой ночью Ян и хотел меня по-настоящему поцеловать, он понял, что я не готова.
Положительные мысли сопровождали меня до квартиры, а потом лёжа в постели, я снова вспомнила о флэшке. Тяжесть в грудной клетке вновь давила. Из-за неё ночью мне приснилось сразу два кошмара.