Писать о музыке трудно, об опере – тем более.
Да и вряд ли я смогу сказать что-то новое: я не музыкальный критик, даже не всезнающий меломан… Просто люблю музыку, но нас таких много…
Во всяком случае, зрительный зал в минском оперном театре был почти полон. Хотя минчане, конечно, снобы ещё те… И заманить их на гастроли музыкального театра не из Питера или Москвы – задача не из лёгких.
Ростовский музыкальный театр молод, в этом сезоне ему исполнилось всего двадцать пять лет. Как все представители этого поколения молодых, убеждённые в том, что могут всё, он самоуверен, даже нахален.
Оперу «Турандот» Джакомо Пуччини не часто увидишь в афише современных музыкальных театров. Для её исполнения необходим оркестр, способный воплотить не только мощь, но и инструментальное разнообразие музыки: в партитуре присутствуют китайский гонг, колокола, ксилофоны; хоры, взрослый и детский, должны не сопровождать действие многоголосьем, но стать полноценными действующими лицами; нужны солисты, обладающие как лирической проникновенностью, так и холодной жёсткостью интонаций, а ещё умение и желание поставить оперу, написанную сто лет назад, так, чтобы было интересно сегодняшним зрителям, искушённым зрелищами. Ростовчане рискнули и, мне кажется, у них получилось. Длительные овации в конце спектакля были отнюдь не дежурными аплодисментами.
«Турандот» – сказка для взрослых, а они часто заканчиваются печально. Особенно те, что о любви. Не зря Пушкин писал: «Сказка – ложь, да в ней намёк! Добрым молодцам урок», — и потом очень удивлялся, почему вдруг цензор не пропустил эти строки в печать. Кому такие горькие намёки нужны…
«Последняя опера последнего гения итальянской оперы» – так написано в буклете ростовского театра – жестока по сравнению с романтической сказкой Карло Гоцци, венецианского сказочника XVIII века. Может, потому, что двадцатый век, после Первой мировой войны, оказался значительно более жесток чем восемнадцатый? А может, чтобы принять, что жизнь жестока – надо через какую-то боль переступить самому? Не знаю.
Загадки «Турандот» остаются загадками. Ну, почему не трогает сердце Калафа любовь Лиу? Только ли потому, что она рабыня, а та, которой он стремится обладать, принцесса? Или чужеземным принцам, как и просто «принцам» не нужна любовь, которую дарят безвозмездно…
(Слушала оперу, воздушное, проникновенное сопрано певицы, исполняющей роль Лиу, а в голове вертелись такие же воздушные и проникновенные строчки:
«У неё белый пух на запястьях,
И кисти рук — крылья.
Она появилась для счастья:
Любить или чтобы любили
(Вместе не получается)»*…)
И неважно, в какие века происходит действие. Жизнь, она часто такая, что «вместе не получается»…
Кстати, насчёт времени действия. Создатели спектакля не побоялись перенести его в будущее. Мало им было красочных атрибутов из жизни китайских императоров, так ещё три мальчика в чёрных костюмах, как выясняется, прорицатели, они же советники императора, моделируют на светодиодном экране принца Калафа, его отца Тимура, прекрасную невольницу Лиу. Ожившие персонажи должны прервать казни при дворе императора и научить не только принцессу, но народ, жаждущий крови, состраданию и любви.
Замысел, возможно, хорош. Действительно, трудно ли разгадать загадки Турандот, используя компьютерный мозг…
Вопреки ожиданиям, оказалось: разумом управлять можно, а любовь – чувство непредсказуемое. Калаф, созданный техническими гениями, страстно влюбляется даже не в живую принцессу, а в её образ, творение компьютерной графики. Влюбляется с такой силой и целеустремлённостью, что впору говорить о болезни, овладевшей разумом. Даже в знаменитой арии Калафа "Nessun dorma" холодом веет от "Я одержу победу!" на фоне трагически-обречённого пения хора: "Мы все умрём..."
Вот и вторая загадка произведения Пуччини: почему так притягательна принцесса, несущая смерть? Холодная красота лица перевешивает отсутствие сострадания, способность любить… Последнее действительно неважно? В виртуальной реальности – может быть, но жизнь – не игра и, увы, не сказка.
«Сказка – это когда женился на лягушке, а она оказалась принцессой. Быль – когда наоборот», — говорила Ф. Раневская.
Вот такую сказку для взрослых поставили в Ростовском музыкальном театре. Поставили очень зрелищно, с большой выдумкой. Декорации, игра со светом, всё это трудно описать словами, надо видеть… Но есть в опере ещё одна загадка, которая вот уже больше ста лет не даёт покоя и зрителям, и тем, кто ставит «Турандот»… Неужели для того, чтобы остановить безумие и заставить людей повернуться к свету, кто-то обязательно должен принести себя в жертву? Чего стоит любовь, принявшая эту жертву?
Мы никогда не узнаем, что думал об этом сам композитор. Он умер 29 ноября 1924 года, оставив работу незавершённой. Его ученик попытался, пользуясь оставшимися черновиками дописать финал оперы, но на премьере спектакля, после смерти Луи, дирижёр Артуро Тосканини остановил оркестр, сказав: «На этом месте смерть вырвала перо из рук композитора»…
Спектакль ростовского театра тоже остановился на этом месте. Финал каждый может придумать себе сам.
* Мария Евтягина
http://proza.ru/2023/09/12/511