«Время они сказали… Время, залечит все раны, но они солгали…»
На улице ярко светило солнце, оно буквально ослепляло всех, кто посмеет на него взглянуть. Талина обожала его, особенно подставлять лицо нежным солнечным лучам и чувствовать, как витамин D проникает внутрь, и дарит лёгкий загар. Но времени на это у неё нет, девушка спешила на работу, находящуюся за несколько километров от дома. Обычно она любит прокатиться на автобусе, но отец ей постоянно запрещает заниматься подобным, оправдываясь тем что, негоже дочери бизнесмена таскаться по всяким грязным салонам и хвататься за поручни пропитанные микробами.
Каждый день приходилось звонить в такси и ехать на нём, иногда правда её подвозила давняя подруга Вера. Но лишь в те дни, когда им было по пути, что редкость. Девушки работали в противоположных сторонах города. Талина дождалась такси и помчалась на встречу со своей любимой работой.
Находясь в очередной утренней пробке, Талина задумалась, у неё сегодня довольно забитый график, нужно принять несколько девушек в салоне, а позже придётся ехать к клиентке на дом. Так же она прикидывала новые варианты необычного макияжа. Работа девушки была довольно распространённой в наши дни — визажист. Ей казалось это её призвание. Лучше она ничего не умела, как делать людей красивыми. В жизни Талины произошла небольшая трагедия, заставившая её позабыть некоторые моменты из жизни, и к великому её сожалению она никак не могла восстановить утерянное. Её отец Степан Михайлович уверял девушку, что если она не может вспомнить, значит, оно ей не нужно. Главное Талина знает: рядом с ней любящий отец, мачеха и подруга Вера. Таля слушалась его, верила, знала, что он не обманет. Пусть она слабо чувствовала любовь отца, но на подсознании верила в неё. Зато отношения с мачехой у неё сложились тёплые. Марго молодая женщина тридцати лет, прекрасно понимала Талину и старалась во всём становиться на её сторону, что льстило девушке.
Наблюдая за людьми на улице, Талина залюбовалась. С недавнего времени она стала ценить жизнь, полюбила её такой, какая она есть, ничего не пыталась изменить. Жила так чтобы все вокруг завидовали. И так оно и было. Коллеги на работе постоянно обсуждали девушку, считали её заносчивой, сплетничали о личной жизни, но Таля не обращала на все их россказни внимания. Они не заслужили этого, пусть хоть подавятся своим ядом, она оставалась такой, какой хотела быть и не собиралась ни под кого подстраиваться. Она это она, они там где-то сбоку, неважные. Все люди, которых Талина ценила, находились рядом и шли с ней вровень.
На работу Талина опоздала. Девушка ненавидела это, но увы порой такое происходило. Отчего коллеги так же негодовали, но иногда и сами грешили подобным. Однако за собой они опоздания не замечали, зато какая возможность перемыть косточки ей Талине. Как говорится: в чужом глазу соломину видеть, в своём — бревна не замечать.
Девушка прошла на своё рабочее место и стала готовиться к приёму первого клиента по записи. Мимо проходила женщина среднего возраста, высокая с рыжими волосами в разные стороны. Выглядела она экстравагантно и ни капли не стеснялась. Макияж у неё всегда был достаточно ярким и порой вызывающим. Частенько другие визажисты втихую называли её — дамочка с трассы. Талина не поддерживала их, но и её не защищала.
— Доброго утра Талюсик, ты опять опоздала, проспала? — когда она начинала говорить, все в радиусе десять метров разбегались. Голосок у рыжей был писклявым и громким. А с виду можно посчитать, что она наоборот станет басить.
— Нет Евгения, я попала в пробку, со всеми бывает, — попыталась поскорее отделаться от надоедливой сплетницы Таля.
— Со всеми, — согласилась Евгения, — раньше выезжать надо, опаздывать не будешь. Я, например: просыпаюсь в пять утра, чтобы привести себя в порядок, а потом еду на работу в семь. За два часа милочка. Учись, пока я жива.
Талине так и хотелось ухмыльнуться и сказать что-то на подобии: «верно, говорите, вам мало осталось». Но она сдержалась. Пусть мерзкая стерва ликует, ничего страшного, Талина в долгу не останется. Однажды и на её улице будет праздник. Подсыплет ненормальной что-нибудь в тональный крем, и пусть потом весь день с красной мордой ходит. Талина была одной из тех про кого говорят: в тихом омуте черти водятся.
— Чего молчишь? Меня бесит, когда так, ответь, — приказным тоном потребовала Евгения.
— Мне не хочется говорить с вами, да и вообще я работать пришла, а не языком чесать, — невинно похлопала глазками девушка, — простите за то, что я слишком трудолюбива. А вам Женя советую тоже не стоять столбом и не портить воздух, попробуйте, что ли клиентов найти. С вашими-то необычными образами совсем их не осталось. Кому в наши дни понравятся ярко-голубые тени и огромные румяна на щеках?
Девушки стоявшие в стороне, но явно подслушавшие их, захихикали. Они не любили Талину, но часто были с ней солидарны, что касалось мастера Евгении.
Рыжая начала возмущаться. Она женщина вспыльчивая, и редко терпела выпады молоденьких девочек визажистов, считая их некомпетентными. Себя наоборот называла гением.
— Послушай сюда Талина, ты, наверное, забылась, — наступала на неё Евгения, — с кем говоришь? А ну-ка извинись.
— Извините, — издевательски поклонилась Таля, — теперь я могу приступить к работе? Ко мне сейчас клиент придёт.
— Да ты… Как ты… Кто…— запиналась рыжая, однако её «бе-ме» не трогали Талину, ей было некогда спорить.
К ней стали идти девушки, записанные за неделю, месяц, а некоторые и за полгода. Целый день она работала не покладая рук, съездила на дом, снова вернулась на рабочее место, где пришлось терпеть Евгению и ещё нескольких дамочек, и под вечер девушка упала без задних ног.
Устроившись на мягком диванчике, Талина прикрыла глаза. Ноги её гудели, но приятно. Она обожала доводить себя до изнеможения, именно в нём Таля искала что-то, чего не понимала. Себе объяснить она не могла, как бы не старалась, но внутри наступало лёгкое умиротворение, словно девушка приблизилась или даже прикоснулась к чему-либо приятному.
Телефон внезапно зазвонил, своей стандартной мелодией и Талина не посмотрев, кто, потревожил её, ответила:
— Слушаю.
— Привет моей трудяге, как день прошёл? — послышался задорный голос, который она ни с кем не смогла спутать.
Попав в аварию год назад, Талина лишилась самого важного, своей сути, своей памяти. Из родственников девушка никого не узнавала, но со временем, приняв себя новую, она стала создавать и новый мир. По рассказам Веры они были дружны со школы, и много преодолели вместе, Талина поверила. Вначале относилась к ней скептично, сама не могла дать внятный ответ почему, но шли месяцы, и девушка приняла Веру и осознала, что та честна с ней. Благодаря ей Талина многое смогла узнать о себе.
— Жуть как устала, — распустила волосы Таля, и снова закрыла глаза. — Твой день как? Надеюсь, ты звонишь не для того, чтобы предложить мне доехать? Я собираюсь остаться в салоне и уснуть сном младенца.
— Нет, трудяга, я звоню, чтобы позвать тебя пройтись по магазинам. Знаю, что ты даже уставшая не устоишь, — подловила её Вера.
Талина любила ходить по магазинам и рассматривать разные вещи, неважно какие, но редко что покупала. Деньги у неё водились, отец не оставлял её на мели, но Талина подсознательно постоянно экономила.
— Вера-а, какая же ты хитрющая лисица, — заныла Талина, — вот блин. Ладно, приезжай, если что я валяюсь трупом на втором этаже салона в своём кабинете.
— Капризуля ты наша, выходи, твой личный водитель уже на месте, — отрапортовала ей подруга. — Поднимайся-поднимайся, я не стану топать по лестнице и помогать тебе. Я тоже, между прочим устала.
— Вредина.
— А сама-то? Вставай трудяга, не время помирать, — прокричала ей на ухо Вера и отключилась.
Трудяга — прозвище, которое Талине пару месяцев назад придумала Вера. Таля конечно возмущалась, мол, никакая она не трудяга, а совсем даже наоборот, но подруга убедила её тем, что ей виднее. На этом тему и закрыли. В конце концов, Талине понравилось прозвище, и она перестала обращать на него внимание, раз Вере так удобно, значит, пусть называет. Ей не жалко.
Наскоро собравшись (Талине не хотелось, чтобы подруга долго ждала) девушка выбежала из салона, попрощавшись с местным охранником дядей Юрой. Он единственный кто не вёл себя как змея во всём коллективе. Да и куда старику таким заниматься, у него внуки, правнуки пошли.
Усевшись в удобную современную красную машину Веры, девчонки по своему обычаю обнялись.
— Ух, прошло два дня, а я успела соскучиться трудяга моя, — искренне улыбнулась Вера.
— Да уж, мы с тобой как не разлей вода, нам стоило родиться близнецами, чтобы никогда не расставаться, — подыграла ей Талина.
Включив зажигание, Вера в своей излюбленной манере газанула, и девушки помчались на встречу к новым покупкам и возможным приключениям. Включив музыку на полную катушку, девушки гнали по дороге, подпевая в такт артисту. Песня казалась заводной и растворяла в себе с первых секунд.
Огонь бурлит в крови,
Это сердце моё горит.
Вспоминает о тебе,
О нашей с тобой любви.
О долгих терзаньях, муках,
В дали мы с тобой — о, скука!
Ты, в танце поймай моё сердце,
Не разбивай его, дай согреться.
Веселая песня заставляла девушек вдобавок к пению ещё и пританцовывать.
— Обожаю этого исполнителя, парень тупо читает мои чувства. Каждая песня — хит. И как у него получается, а трудяга? — явно находилась в приподнятом настроении Вера. Усталость ее, как и Талину мало волновала.
— Не могу, не согласится, — закивала девушка, — а «муки совести»? Ты слышала её? Боже я плакала, когда включила.
— Верно, я тоже прониклась, правда не настолько сильно как ты, но мне понравилось, — в этот момент Вера смотрела по сторонам, светофора поблизости не было, поэтому ей пришлось самой высматривать машины, чтобы не врезаться. — Жаль он ведёт себя неподобающе. Постоянно влипает в конфликты, боюсь такими темпами, наша страна скоро потеряет талантливую звезду.
— Точно, вот бы встретить классного парня, и отдаться чувствам, ты никогда не думала об этом? Просто мы разговорились о музыканте, — добавила Талина, чтобы не показаться странной, — и у него вроде как появилась, какая-то неземная любовь. Помнишь его интервью? Так вот в нём он и обмолвился о ней. По заверениям Оберона[1] им пришлось пройти через огонь, воду и медные трубы, чтобы воссоединиться. Романтично да?
— Может быть, — неуверенно пожала плечами Вера.
Талина была уверена, что подруга согласится с ней, однако та вдруг изменилась в лице, и поникла. От былого запала не осталось и следа.
— Знаешь, что я думаю Талина, мне кажется этот Оберон, лукавит. Не может быть у него великой любви. Пусть музыкант он и хороший, таланта ему не занимать, но как человек дерьмо, — высказала свою точку зрения девушка.
— Ты слишком строга к нему.
— А ты повелась на смазливость парня, трудяга тебя, оказывается, так легко подмять под себя?
— Чушь, — стала отрицать Таля, — я смотрю глубже. Внешность, конечно, это первое на что мы обращаем внимание, но лучше всё-таки пообщаться с человеком, перед тем как выбирать его в спутники жизни. Парень может быть сколько угодно красавцем, а на деле окажется дурачком.
— Так-то лучше, — снова расцвела Вера, — не ведись на них. Все они обманщики.
— Если тебя один раз предали, не значит, что так будет происходить постоянно, — припомнила Талина прошлое Веры. Подруга рассказала, как однажды её нещадно бросил парень, разбив сердце, которое она так и не смогла собрать.
— Не хочу говорить об этом, сменим тему, например: давай обсудим красавца музыканта, что там с его личной жизнью…
Они снова разговорились об Обероне. Больше девушки не касались тем, которые обеим приносили дискомфорт и напряжение.
Прогулявшись по магазинам нового торгового центра и ничего не купив, они поехали домой к Талине. Частенько промышляли подобным, обожали ночевать друг у друга.
Их встретил взволнованный отец и спокойная Марго. Талина полюбила мачеху за её полное понимание, и заступничество. С такой мачехой сложно поверить в историю Золушки. Ведь Талина никогда не чувствовала себя лишней или ущемлённой.
— Где ты была так долго? Смотрела на часы? Поздно уже, — причитал Степан Михайлович.
— Перестаньте так волноваться дядя Стёпа, — косо посмотрела на мужчину Вера, Талина заметила, что подруга недолюбливает её отца, но старательно пытается показать, что он ей нравится. — Что с трудягой может случится? Я ведь рядом, хожу за ней как тень.
— Перестань Вера, — легонько толкнула я её локтем в бок, девушка засмеялась. — Прости папа, мы загулялись, забыли о времени. Моя вина. Я не могла отлипнуть от витрин магазинов.
— Ну и правильно поступили, что отправились развеяться, жаль, только меня не пригласили, я бы с удовольствием погуляла за компанию, — как обычно поддержала Талину Марго.
— Ты поощряешь неправильное поведение Маргарита, именно из-за тебя Талина не знает о границах дозволенного, — не унимался Щукин.
— А я согласна с Марго, — подлила масла в огонь Вера.
— Стёпа ты слишком консервативен, дай Талине больше свободы, у бедняжки даже мальчика нет, ты деспот муженёк, — сделала вывод жена отца Тали. — И как я согласилась выйти за тебя? Под чем находилась?
— Заканчивай Марго, не перегибай палку, — разозлился он.
Женщина не ответила.
— Прекратите ссориться из-за меня, — вмешалась Талина, — ненавижу такие моменты. Чувствую себя виноватой.
— Расслабься деточка, — подошла к ней мачеха и обняла за плечи, — твой отец немного параноик, не обращай внимание как это делаю я.
— Марго ты прелесть, обожаю тебя, — подключилась к ним и Вера, обняв обеих. — И тебя моя трудяга тоже люблю, — чмокнула она подругу в щёчку.
Девушки втроём вошли в дом, не слушая бухтения Щукина. А ему было о чём переживать. Каждый день как на иголках, с того самого рокового…