Решил продолжить свои рассказы о русских военных моряках в XIX веке, в частности, о Первой тихоокеанской эскадре.
Стал писать и остановился. Появились мысли, которые мешали продолжить повествование и которыми захотелось поделиться с читателями, хотя реакцию некоторых мне предсказать нетрудно.
Освоение земель на Дальнем Востоке стоило первопроходцам здоровья и сил. Зачастую условия их жизни были невыносимыми.
Я прочитал массу литературы и архивных документов о том, как проходило завоевание Камчатки, Русской Америки, Курильских островов, Уссурийского края, Приморья и задумался: «А зачем всё это нужно было?»
И сам себе ответил: понятно, казаки и служилый люд, ничем не отличавшиеся от бандитов, рвались за наживой, за пушниной, беспощадно расправляясь с аборигенами и эксплуатируя оставшихся в живых.
Цивилизованные адмиралы и генералы, которых мы восхваляем как замечательных патриотов, так же беспощадно жертвовали здоровьем и жизнями своих подчинённых солдат, матросов и офицеров, захватывая земли Дальнего Востока.
Например, на совести адмирала Невельского десятки жизней погубленных им людей.
Думаю, что всеми ими руководило честолюбие.
Николай I и Александр II были довольны: империя разбухала, прирастала территориями. Дай им волю и возможности, могли бы захапать весь мир.
В старину такие, как они, по крайней мере, сами участвовали в боях, а не командовали из кабинетов, не рискуя своим здоровьем и жизнью.
Чем в лучшую сторону русские отличались от англичан, французов, голландцев, немцев, американцев? Да ничем! Были такими же захватчиками и колонизаторами, что на Востоке, что в Центральной Азии.
Никто из начальников, приложивших руку к захвату тех земель, на новых землях не остался. Николай Николаевич Муравьёв-Амурский оставшуюся жизнь провёл во Франции, Геннадий Иванович Невельской - в Швейцарии, а потом в своём имении в центральной России,
Ефим Васильевич Путятин – в Англии и Франции, Василий Степанович Завойко – в Петербурге, а потом в своём украинском имении, Иван Фёдорович Лихачёв – во Франции и в своём имении….
Во второй половине прошлого века наконец-то стали соображать, что лучше обустраивать жизнь в собственной стране, а не захватывать чужие территории.
Но оказалось, что это дошло не до всех.
Больше всего меня изумляют пенсионеры, и рядовые, и высокообразованные, занимавшие когда-то приличные должности, все уже с массой болячек, многие едва сводящие концы с концами, но с прежним имперским сознанием своей исключительности даже при всей убогости собственного существования.
Возможно, это помогает им ощущать собственную значимость, которая давно ничего не значит в этом мире?
Никак не могу заставить себя продолжить свои рассказы, может быть, подбодрят чьи-нибудь умные слова?