«Яна, это правда? Ты согласна встретиться?»
«Думаю, за месяц мы познакомились достаточно. Ты производишь впечатление искреннего человека. И имя у тебя необычное, Нил Владимирович… если не обманываешь бедную женщину».
«Я тебе паспорт на встрече предъявлю, только скажи – где и когда? Меня на самом деле зовут Праздников Нил Владимирович. Так хотел папа. У древних греков Нил считался богом одноимённой реки и сыном Океана».
На фото Яне лет тридцать шесть. Умна, улыбчива, симпатична. Переписка между ними длится уже месяц. Никогда Нил не думал, что в сети можно найти что-то путное, а вот случайно зацепился и до того по всем параметрам совпали – будто одноклассницу встретил!
«Верю, Нилушка… тебя можно так называть? Открою тайну: я живу в Светловске, это от вас недалеко».
«Светловск? Как тесен мир! Тыщу раз в нём бывал, у меня там армейский дружбан живёт! Кирилл Рассохин его зовут, жену – Татьяна».
«Нет, не знакома. Светловск не настолько мал».
«Я приеду, Яночка. Мне всего-то час езды!»
«Тогда завтра, в 19.00, в Светловске, кафе «Туман». Наверное, я приду в чёрной куртке и белом джемпере… если не передумаю».
«Передумаешь встречаться???»
«Нет, если не передумаю насчёт наряда, я же капризная женщина, так что смотри в оба».
«Яночка, я уже знаю тебя по фото лучше, чем себя. Не перепутаю! Мы предварительно спишемся?»
«Обязательно. Пока! Бегу кудри завивать!»
Нил Праздников ещё некоторое время смотрит на портрет в женском профиле и ловит себя на том, что по-дурацки улыбается.
«Сорокалетний дуб, а расцвёл, как мальчишка. Но девчонка классная и живёт в какой-то сотне километров, рукой подать. Заодно Рассохиных проведаю, Киря давно обижается, что в гости не еду».
Нил набирает Кирюху.
- Привет, как сам? Прости паршивца, подзабыл я ваш Светловск, но завтра аккурат в ваши края собираюсь. Часов в пять-шесть вечера дома будете?
- Здорово, блудень! – Кирюха где-то в пути, слышно плохо. – Где ты раньше был? Завтра не получится состыковаться, Танька на сутках в больнице, а меня в городе нет. Но ты забегай, не стесняйся. Адрес не забыл, сержант? Елька должна быть дома, хоть покормит тебя, рыло холостяцкое.
- Лады, родной. Я вам на гостинец щучку привезу, кила на три.
Нил с Кирюхой служили в одной роте связи, и по месту жительства оказались почти соседями. После дембеля Нил отгулял свидетелем на свадьбе у Рассохина (сам уже до армейки был женат). У Кирюхи родилась дочь Емельяна, у Нила – сын Игорёк. Гостевали семьями, вместе встречали Новый год, ходили на сплавы, на море гоняли… есть что вспомнить за двадцать лет.
Последние пару лет тусовка малость затихла, утонули оба в заботах, то ковид, то радикулит… потом Наташка от Нила ушла, но в Светловске Нилу и без неё рады. Кирюхина Танька заявила, что Наташку никогда всерьёз не воспринимала.
Теперь у Нила в Светловске появилась Яна. Пора вспомнить дорогу в город старого приятеля. Упав на пол, Нил делает несколько отжиманий, рассматривает в зеркале седеющие виски и идёт искать в морозилке подходящую щучку.
***
- Ой, дядя Ням? Вот это да!
- Ё-моё, Елька? Как ты выросла!...
В квартире Рассохиных Нил вручает хозяйской дочке сумку с гостинцами. Последний раз он видел Кирюхину дочь… дай бог памяти?... года два назад? Или три? В детстве маленькая Елька звала Нила «Ням», все смеялись, так и приросло к нему прозвище.
- Папкина копия! – Праздников любуется стройной, ладно сложенной Емельяной. – Вылитый Кирюха двадцать лет назад, а глаза и подбородок мамкины… Прямо невеста. Если бы меня «дядя Ням» не назвала – решил бы, что квартирой ошибся! В каком ты классе?
В тот давний визит была Емельянка нескладным подростком, а теперь настоящая молодая леди. Кирюха как-то обмолвился, что дочь играет в рок-группе, права получила, на мотоцикле гоняет, как бес… Стало быть, Ельке лет семнадцать-восемнадцать. Вот время летит! Движения уверенные, руки ловкие. И голос вместо детского сюсюканья приобрёл мягкие женственные оттенки.
- Сам виноват, дядя Ням! – укоряет девушка. – Совсем дорогу к нам забыл! Какая школа, я уже в колледже учусь! Марш на кухню, мне запрещено отпускать тебя голодным! Суп я сама варила!
- Точно, в отцову породу вымахала! – восхищается Нил. – Вот бы с моим Игорем вас поженить! Принимай гостинчики от зайки. Щука, конфеты, пирожные… а это я твоему бате одну железку наконец-то привёз…
- Вот хлеб. Вот перец, - Емельяна разливает суп. – Вот горчица. Дядя Ням, ты к нам надолго? Ночевать будешь? Мама сегодня на смене, отец только в одиннадцать вернётся.
- Насчёт ночёвки не знаю, смотря как сложится. Мне через часик отъехать надо кое-куда.
Нил проверяет сообщения от Яны. Есть подтверждение! Значит, свидание в силе.
- Ага! – Елька грозит поварёшкой. – Так и скажи, что зазнобу в нашем Светловске завёл?
- Ну… в общем, да, - нет смысла врать дочери друга, она уже почти взрослая. – С Натальей мы разошлись, раздельно живём… сын уже большой, как и ты. Но к Игорю-то я привык, он всё время на глазах, а про тебя думал – до сих пор косички носишь!
- Про ваш развод мне папа говорил. И с Игорёшей мы в друзьях, так что я в теме. А помнишь, как ты меня на сплаве спас, когда я с катамарана улетела? Я помню. Я тебе жизнью обязана, да?
- Брось, Елька, какое там спасение? Ты же в жилете за борт падала, и глубины было полтора метра, все камни видно. Сколько тебе лет тогда было? Девять или десять?
- Не спорь, ты меня спас!
- Ближе всех оказался, вот и вытащил. А как ты называла конфеты? «Гафея»?
- Ага, «гафея»! А вместо «люблю» говорила «лию»! Лию маму, лию папу…
- А тот Новый год в ледовом городке, когда вы с Игорёхой заблудились?...
Праздников и Емельяна предаются воспоминаниям, пока Нил не спохватывается, что времени половина седьмого.
- Спасибо этому дому, Елька, я помчался! Если вдруг завалюсь ночевать – не выгоните?
- Да хоть месяц живи, не жалко! – подмигнув, Емельяна машет рукой из дверей.
***
Слегка поплутав (подзабыл всё-таки город!), Нил паркует машину возле кафе «Туман». С букетом роз идёт в зал, чувствуя лёгкую юношескую дрожь: пришла Яна на их первое свидание или нет?
Кафе небольшое, столиков десять. Нил обегает глазами посетителей. Молодая пара… дама в зелёном жакете… пожилой мужик с бутылкой пива…
Внезапно Нил чуть не спотыкается. В углу за столиком сидит Емельяна Рассохина, с которой он расстался двадцать минут назад.
- Ну и встреча! – говорит Нил, оглядываясь. – Елька, ты как тут оказалась?
- А здесь недалеко, если на мотике, прямушками, - семнадцатилетняя Емельяна усмехается. – Присаживайся, дядя Ням. Ты Яну ищешь? Дело в том, что Яна – это я…
На Ельке чёрная куртка и белый джемпер.
***
Нил опускается в кресло напротив Емельяны вместе с розовым букетом. Положение забавное. Он, тридцатидевятилетний балбес, летел на свидание к незнакомке-ровеснице – а его встретила дочка армейского кореша Кирюхи?
- Емелька, ну ты учудила! Сдаюсь. Разыграла дядю Няма, как мелкого! Соскучилась, что ли?
- А вот так, - Емельяна подмигивает. – Чаще надо в гости ездить! Почти три года у нас не был, даже на мой школьный выпускной не отметился!
- Виноват, каюсь. То разъезды, то развод с Наташкой засосал, настроение паршивое… А разве просто позвонить нельзя? Выдумала какую-то Яну… в смущение меня ввела. Чьи фото были в её профиле?
- Фотки мои, - Емельяна отпивает кофе, губы у неё подмазаны помадой. – Состарены с помощью нейросети. Через двадцать лет я буду выглядеть, как та Яна. Она же тебе понравилась?
- Но в чём смысл…
На полуслове Нил застывает с отвисшей челюстью. Торопливо вспоминает свои милые беседы с лже-Яной за месяц. Они строчили по сто сообщений в день! Шутили, поругивались, притирались характерами, что-то обсуждали… в том числе и взрослые интимные темы.
Получается, он распускал хвост перед Кирюхиной дочкой? Какой стыд! Впору схватиться за свою седую голову.
- Елька, ты актриса, ей-богу! – Нил не понимает, хохотать ему или хмуриться. – Зачем было затевать эту фигню с перепиской от чужого имени? Я же тебя за свою ровесницу принял. Извини старика, лишнего наболтал. Сотри все письма к едреней фене.
- Не дуйся, дядя Ням, - легко говорит Емельяна. – С тобой мне всегда интересно. Я с детства восхищалась, что ты лётчик!
- Елька, я специалист по приборам авиационной связи. Кабинетный сыч со схемами в зубах. Связист, а не пилот. На вертолёте я летал только пассажиром.
- Летал – значит, лётчик и точка! Не лишай ребёнка детской мечты! – капризно дурачится Емельяна. – И закажи что-нибудь, в конце концов, у нас свидание или как?
В её голосе слышны мамины командные нотки. Кирюха Рассохин добродушен, как медведь, а вот Танька у него остра на язычок. Нилу ничего не остаётся, кроме как принять игру.
- Сама же меня полчаса назад кормила до отвала! – Нил крутит в руках меню. – Что возьмём? Курица гриль, блины, баранье жаркое…
- Баранину я не люблю, ты об этом знаешь! – подкалывает Елька. – А вот блины люблю, и ты об этом тоже знаешь. Повезло тебе – досконально знать вкусы девушки!
- Елька, - увещевает Нил. – Ну какая ты мне девушка? Я старше в два раза, я тебя с самого горшка помню!
- А я этого не помню, так что ухаживай давай! Ты ведь не забыл, что я тут вместо Яны?
Подозвав официантку, Праздников делает заказ. Они сидят и едят, продолжая тот же шутливый разговор, начатый дома. Совместные сплавы, поездки, походы…
«Классно Елька меня в сети развела, старого придурка! – думает Нил, насаживая на вилку мясо. – Я уж размечтался, что с живой Яной увижусь – и на тебе! Ха-ха-ха! Вот Кирюха посмеётся, когда узнает!».
- Почему ты выбрала именно это кафе? – Нил оглядывает зал. – Название красивое или кухня хорошая?
- Мы тут иногда лабаем на вечеринках, - Емельяна с аппетитом уплетает блин. – Я играю на басу и пишу тексты. И на клавишах чуть-чуть умею. Наберись терпения, через двадцать минут начнём.
- Ишь ты, солидно! И как называется ваша команда?
- Сейчас объявят, услышишь. Сиди, я пошла готовиться.
***
После ухода Емельяны кафе незаметно наполняется народом, хозяин выносит дополнительные стулья. В основном публика состоит из Елькиных сверстников, но есть и взрослые пары. Похоже, в Светловске группа пользуется популярностью.
Молодые музыканты разматывают шнуры, продувают колонки. В группе клавиши, барабаны, гитара и бас. Скинув куртку, Емельяна выходит к микрофону с бас-гитарой на хрупком плече. Она и правда очень похожа на отца… и красива.
- Хэлло, всем добрый вечер и приятного пищеварения! С вами группа «Мой праздник»! Поехали! Эту песню я посвящаю дорогому мне человеку, который сидит в зале!
Нил Праздников за столом ёжится, ему кажется, что всё кафе смотрит на него, а группа уже играет вступление. Голос у Ельки полуженский-полудевичий, сильный и обволакивающий, как костровой дым. И вроде бы песня посвящена африканской реке Нил, но слышна в ней некая двусмысленность.
- Ты облака, ты берега,
Ты моя первая строка,
И с детства я к тебе близка,
О чём не знаешь ты.
Мы будем плыть среди саванн
Ко всем несказанным словам
Туда, где места нет слезам,
Ты Нил моей мечты...
Группа играет часа полтора. Ей много хлопают, но Нил всё не может отойти от первой, самой откровенной песни. Соскользнув со сцены, Емельяна вновь присаживается за стол – усталая и довольная.
- Понравилось?
- Здорово зажгли, уважили дедушку, - Нил криво улыбается. – Тут тебе и «праздник», и «Нил». Теперь вижу, что в Светловске по мне соскучились.
- Ты прав. Соскучились. Очень соскучились, - Емельяна глядит в глаза Нилу. – Помнишь, когда ты меня спас, я всем сказала: «Вырасту – выйду замуж за дядю Няма»?
Нил не верит своим ушам. Пора уже приструнить самоуверенную хулиганку Ельку.
- Елька, не городи чушь! Скажу вот Кирюхе, чтоб тебя выпорол! Я тебя с пелёнок помню… мы с твоим папашей в одной роте служили, под одной шинелью спали… я тебе в отцы гожусь, глупая!
- Отец у меня уже есть, - сухо поправляет девушка. – Он лучший на свете и мне второго не надо. Я отдаю себе отчёт, что для тебя я всего лишь сопливая Елька Рассохина. Поэтому я придумала взрослую Яну. Тебе интересно было общаться, Нилушка?
- Неожиданно слышать от тебя «Нилушка», - ворчит Праздников. – Я всю жизнь был для тебя дядя Ням.
- Ты разрешил Яне звать тебя Нилушкой. А я её правопреемница.
- Делаем так, Емельяна, - смущённо говорит Нил. – Я понаписал там разного вздора, я же не думал… в общем, спасибо за вечер, сейчас я провожаю тебя до дома…
- Не надо провожать, я на мотоцикле прямушками, ты забыл?
- Отлично. Разъезжаемся по домам. В гости к вам приеду позже, когда все будут в сборе. Спасибо за переписку, за песню… спасибо за выдуманную Яну.
- Тебе спасибо, что приехал, - усмехается Емельяна. – И называй меня полным именем, если нетрудно? Я уже не ребёнок. Доедай своё жаркое… кстати, я такое тоже умею готовить.
- Я сыт, - Нил отодвигает тарелку и встаёт. – Пожалуй, мне пора ехать.
- Нил…
- Что?
- А цветы так и увезёшь с собой?
Нил растерянно смотрит на букет в руке. Возвращается и вручает Емельяне. Привстав на цыпочки, девушка легко целует его в щёку. Стремительно краснея, Нил торопится к машине, словно бежит с места преступления. В голове царит полный хаос.
На следующий день ему звонит Кирюха. Сумрачный и дёрганый, что ему несвойственно.
- Праздник, ты вечером дома? Я к тебе заеду, есть разговор. Но вообще не ожидал я от тебя, брат…
***
Конечно, они с Кирюхой выпили. И конечно, изрядно.
- Веришь, Праздник? – Кирюха неловко тащит огурец из банки. – Если бы я тебя, балду, двадцать лет не знал – я бы тебе с порога морду набил! С моей Елькой на свидания по кабакам бегать? Она же пацанка совсем!
- Киря, у меня такой же шок. «А помнишь, - говорит она. – В десять лет я обещала выйти за тебя замуж?» Хоть стой, хоть падай. Я в десять лет тоже много что обещал. Чемпионом по хоккею стать и на Деми Мур жениться…
- Пришла из кафешки ночью с этими розами – и вся светится, - бормочет разомлевший Кирилл. – Светится, понимаешь ты, нет? Никогда Ельку такой радостной не видал! Мы, мол, с дядей Нямом на моём концерте были. Она все твои фотки у себя в комнате собрала, ты понял? Молится на тебя, что ли? Всё прекрасно, папочка. Ага…
- Подростковый закидон, - Нил разливает по новой. – Считает, что влюбилась в папиного друга-лётчика, который в детстве ей попку подтирал…
- Ты себя в зеркале видал, лётчик? – пьяно дуется Кирюха. – На фига мне такой зять? Старая седая сволочь... как и я же. Ты меня старше на четыре месяца! Ладно хоть Танька не пронюхала пока…
- Детские радости, героическое спасение из реки, весёлые сказочки… - Нил угрюмо жуёт. – Ребяческая привязанность к большому и сильному дяде… Не тужи, Кирюха, угомонится ваша Елька. Выдадим её замуж за моего Гошку – и дело с концом. Он тоже Праздников! И на меня похож.
Осоловев от выпивки, Кирюха падает вздремнуть на диван – после командировки собутыльник из него никакой. Оставшись в одиночестве, Нил лезет в телефон, открывает профиль Яны-Емельяны.
Нил почему-то полагал, что дочка Рассохиных удалит фальшивую страницу, но нет. Профиль Яны на месте, вдобавок, там мигает свежее сообщение.
«Привет! Папа у тебя?»
«У меня, - отбивает Нил. – Спит, умаялся. Что же ты отца не бережёшь, пигалица?»
«Я тебе позвоню?» - вместо ответа пишет Елька и тут же звонит.
- Алло? – Нил отвечает шёпотом. – Тихо, не буди папашу. Он не в духе. Елька, чего ты добиваешься? Какое ты дитя!…
- Когда я писала от имени Яны, ты не считал меня за дитя! – ехидно парирует Елька.
- Да, я реально принял тебя за свою сверстницу, - нехотя признаёт Нил. - Емельяна, ты умна не по годам, но я старше тебя на хренову тучу лет. К моменту получения диплома тебе исполнится двадцать…
- …а тебе будет сорок два, я тоже умею считать. И что?
Нил бесцельно ходит по комнате, словно ищет по углам веские доводы. Ему нужно что-то доказать этой упрямой смешливой дурочке, которая зачем-то притворилась взрослой и даже свою кустарную рок-группу обозвала в его честь.
- Нет, совсем ничего, Елька! Огромная разница в возрасте ещё ни одной паре на пользу не шла!
- У нас есть знакомая семья, - говорит Емельяна. – Он – известный в Светловске преподаватель, она – биржевой финансист. Ему шестьдесят два, а ей тридцать один. Они люди разных поколений, но у них обалденный союз и трое детей.
- Елька, бросай чудить! – рычит Нил. – Меня твоя мамаша на порог не пустит! Зачем ей такой зятюшко?
- Дурак… - с болью говорит Емельяна. – Какой же ты дурак. Ты не был у нас почти три года, а я уже в последний твой приезд знала, что не могу без тебя жить.
И добавляет совсем тихо:
- Прости. Если бы ты не развёлся - я бы так и оставила это в себе...
Они молчат – каждый в свой телефон. По потолку бегут огни далёких уличных реклам, на диване сладко похрапывает Кирюха.
- Ты понял, что я не шучу, Ням? – говорит Емельяна. – Я не предлагаю прямо сейчас лететь во дворец бракосочетаний. И уж тем более – в койку. Впереди у нас три года. Я хочу окончить колледж, отпраздновать 20-летие и выйти за тебя замуж. Слышишь, праздник мой? Если возьмёшь, конечно…
- Елька, в этой истории меня успокаивает лишь то, что за три года ты сто раз передумаешь. Мы тут с твоим папой пораскинули мозгой…
- Знаю, как вы раскинули! – поддразнивает Емельяна, совсем как взрослая. – Сколько литров усидели?
- В общем, окончишь колледж – выходи за моего Игоря? – Нил наигранно смеётся. – Хочешь – сосватаем? Парень хоть куда, спортсмен и умница. Явно не в отца пошёл. Станешь Емельяной Праздниковой, и будем мы…
Емельяна долго и обиженно молчит. Потом раздельно говорит:
- Ням, кто из нас больший ребёнок – ты или я? При чём тут твой Гошка? У меня одна просьба. Можешь делать что угодно с кем угодно… только приезжай к нам в Светловск без подружек. Не хочу видеть тебя с бабами.
Разговор идёт не так, как надо. Нил исчерпал все аргументы, какие знал, а знакомая с пелёнок Емельяна будто раздвоилась. Одна половина – смешная и доверчивая шмакодявка в панамке, которую Нил помнит с детства. "Ура, к нам приехал дядя Ням!..."
А другая... Другая - самодостаточная и уверенная в себе юная женщина.
- Емельяна, быть женой – это не только мерить наряды и прыгать в постели! Жена – это ответственность. Это умение прожить неделю на последние три тысячи и каждый вечер терпеть злобного усталого мужа, которого всё достало! Наталья терпела меня двадцать лет – больше, чем тебе сейчас! – и то ушла. Чтобы стать для кого-то спутницей жизни, надо сильно-сильно повзрослеть!
- Я быстро повзрослею, Нил. Я туда на мотоцикле, прямушками…
- Глупышка ты, Елька…
- Чем обзываться попусту – лучше выходи на балкон.
Нил живёт на втором этаже. И первое, что он видит в сгустившихся сумерках – девичья фигурка на мотоцикле прямо под балконом. От неожиданности Нил едва не роняет трубку за перила.
- Елька, ты? – Праздников машинально продолжает шептать в мобильник, боясь разбудить Кирилла. – Откуда ты взялась?
- А я из Светловска на мотике, прямушками! – девушка снизу машет рукой и тоже говорит в телефон. – Вообще-то я давно тут сижу. Привет от Яны! Со свиданьицем!
Нил нервно закуривает сигарету. Искры сыплются вниз, как испуганные мошки. Всё запутанно и странно. Вот этот тонкий силуэт во дворе с широко распахнутыми глазищами – дочь армейского друга… и есть Танька и Кирилл… сын Игорь… А бывшая Наташка обязательно позлорадствует, что Нил малолетку сгрёб!... И ведь не объяснишь.
- Ты перебесишься, Емельяна, - говорит Нил, морщась от дыма. – К получению диплома найдёшь себе ровесника с бородой, цветными наколками на пузе и вейпом в зубах. Возьмёте ипотеку, купите однушку поближе к Москве – и до свидания. А я буду спокойно доживать здесь.
Девушка внизу отрицательно мотает головой:
- Подожди три года, я буду доживать с тобой вместе. Помнишь, ты писал Яне, до чего тебе тяжело и одиноко?
- Мне и правда одиноко. Я не лгал.
- Я помогу тебе, - говорит Емельяна. – Ты меня когда-то спас – и я тебя спасу.
Праздников топит сигарету в пепельнице так, что обжигает палец.
- Пара болванов – старый да малый… - обречённо говорит он. – Поднимайся в гости, не мёрзни. Елька. Елюха. Емельянушка. Что нам с тобой делать?...
- Ждать, - отвечает Елька. – Просто ждать. Я лию тебя, дядя Ням. Очень тебя лию…
Девичья фигурка на мотоцикле и мужская фигура на балконе смотрят друг на друга. А на них смотрят освещённые окна двора и ранние сонные звёзды. Смотрит случайный кот на карнизе, глаза осенних луж, глубокое небо … и кто-то там выше неба, кто гораздо мудрее нас.
Но им нечего добавить. И мир просто молчит.
(использована иллюстрация из открытого доступа)