Жизнь моя проходит в деревеньке, затерявшейся в глубине Псковских лесов. А и стоит она на холме, с которого открывается замечательный вид на лесное озеро. Деревня наша имеет очень запоминающееся название – Жабы. Но мы, жабовчане, к этому привыкли и даже немного тем гордимся. Жизнь деревенская размеренная, тягучая, как резинка от трусов. Если что и происходит мелкое, то обсуждается, словно событие вселенского масштаба.
Вот и сейчас все Жабы гудят только об одном; в дом на краю деревни приехали дачники из самого Питера: молодой мужик с красивой бабой, да с двумя собаками. Сам-то я их ещё не видел, но рассказывают, что поутру городская фифочка вышла со своими собачками прогуляться по деревне. Шла, красотка, в коротких трусиках и в футболке на босое тело. Одна собака у них породы колли, красивая. Про такую кино было, «Лесси» называлось. Колли шла рядом, не обгоняя и не отставая от хозяйки. Второй же пёс, кривоногий, слюнявый, на вроде будьдога, плёлся позади. Народ, конечное дело, поинтересовался у дачницы про собак. Та пояснила, что обе собаки девицы, колли зовут Шейла и она победительница всех европейских собачьих выставок. Вторую собаку зовут Дуська, и она, даже по бульдожьим меркам, не очень красивая, да и характер у неё вредный.
Когда я об этом услышал, подумал, хорошие, наверно, эти питерцы, раз собак держат. Я по себе знаю. Ведь у меня тоже собака есть. Пусть без медалей мой Пират, но кобель умный, упрямый и свободолюбивый. Почему я так про него пишу? Так судите сами. В деревне нашей, чтобы собаки не бедокурили, положено всех их на цепи держать. Так мой пёс, на какую цепь его ни сажай, оборвёт. Я уж Пирата на толстенную, как говорится, якорную, посадил, другой конец цепи к толстому бревну привязал. Так он умудрился с бревном убежать. Тогда я цепь к бане приделал. Понятное дело, что тут псу не под силу вырваться, так он что удумал, стервец, голодовку объявил. Почитай, неделю целую к еде не притрагивался. А я уж ему и печёночки говяжьей с луком нажарил, лапами нос закрывает, не ест. Отощал, негодник, смотреть страшно. Ну, я, конечное дело, после обещания моей жены Клавки, что она меня на цепь посадит вместо пса, если не дам тому вольную, отпустил своего Пиратку. Клавка такая, она слов на ветер не выбросит. Да пёс мой, собственно, и не уходил никуда. Всё при доме находился. А тут, как новые дачники приехали, замечаю, пропадать мой Пиратка стал. Соседи говорили, что видели его у дома новых питерских дачников. Лежит, мол, моя собака постоянно у их крыльца. А как те гулять идут со своими собаками, то Пират их сопровождает. Похоже, влюбился пёс мой в городскую.
И собрались мы с моей женой Клавдией в нежданные гости к своим «будущим родственникам» - питерским дачникам. Взял я, как полагается, полтора литра личного самогона, настоянного на дубовой коре.
Пришли, значит, мы, знакомимся. Хозяина Русланом звать, жену его Людмилой. Вообще-то у меня память на имена ужасная, но этих я запомнил сразу по сказке «Руслан и Людмила». Поставил я на стол бутылку. Когда жена Русланова засуетилась насчёт закуски, так я им прямо сказал своё мнение, как местного жителя:
- А чё тут закусывать-то? - Тут и наш Пират прибежал. Я ему и говорю, - ну, жених, иди к своей избраннице.
Колли сидела вся причёсанная, внимательно наблюдая за происходящим. Дуська же сидела с безучастным выражением морды, отклячившись на одну половинку попы, с ниточками слюны изо рта.
Пират, обойдя колли, лёг рядом с бульдоженкой, и глядя на меня, тихонечко тявкнул. Я смотрю на своего пса, глаза-то у него светятся счастьем. А его «Гав!» можно было перевести на русский, как: «Ну, разве ж она не красавица?».
Я, конечно, хотел попервоначалу ему возразить, а потом подумал о своей жене Клавдии. Ведь она у меня, если говорить честно и не вслух, тоже далеко не красавица, но добрая, отважная, сильная. В хозяйстве лучше любого мужика справляется. Она у меня душой красивая. Да я свою Клаву на две красавицы Людмилы не променяю (да никто и не предлагает).
Пьём, знакомимся. Руслан говорит:
- А я вижу, что кобель к моим девчонкам ходить стал. Я уж подумал, может течка у них. Посмотрел, нет.
- Значит любовь это, – вставила Людмила.
Когда мы уже хорошо познакомились, и бутылка опустела, естественно, или, как говорят в городе - «само собой разумеется», нас потянуло к воде. Решено было идти купать собак.
Руслан бросал палки в воду, и Шейла плавала за ними, принося хозяину. Дуська, с безразличной рожей, сидела на берегу. Людмила объяснила, что их бульдог катастрофически боится воды. Я швырнул палку и приказал Пирату, чтобы тот её принёс. Мы часто с ним так играли, и он охотно выполнял эту команду. Но теперь пёс мой словно меня не слышал, его не интересовало купание, раз его любимая сидит на берегу. Вдруг Дуська чихнула. Забавно, но этот чих Пиратом было понят, как команда "принеси". Пёс поплыл за брошенной мной палкой. Но что тут началось...
Дуська, вскочила, стала бегать вдоль берега, издавая глухие погавкивания. Мне это напомнило, как моя Клавдия, таким же низким голосом, кричала на меня, когда я залез на крышу нашего дома, трубу чинить, и чуть не ...нулся оттуда.
Ещё чуть-чуть и Дуська готова была плыть, спасать Пирата. А он, выйдя на берег, положил палку к Дуськиным ногам. Потом отошёл в сторону от неё, чтобы не обрызгать, стал отряхиваться от воды.
Как же я тебя, Пират, хорошо понимаю. Красота, она ведь разная бывает. У твоей Дуськи, видно, душа золотая. В ней духовная красота.
И тут моя Клавдия, похоже, что неожиданно для самой себя, продекламировала стих. С выражением:
- Любви породы все покорны...
Её, бля, порывы благотворны...
П.С.
Через месяц наши дачники уехали, но обещали на другой год обязательно приехать. Я-то им предлагал, чтобы они Дусю нам оставили, но те не согласились. Да оно и понятно, собаки их хозяевам, как дети.
А Пират мой, после отъезда питерцев, каждый день бегает на край деревни к дому своей Дуськи, проверяя, не вернулась ли?