Виктория Бокнамовна Бу очнулась от вялотекущей шизофрении 5 апреля в 8:35. Ровно в тот момент, когда она увидела число пропущенных звонков на рабочем телефоне и собралась сказать начальнику отдела, как ей все надоело. Что нет уже никакой мочи отвечать на бесконечные заявки и просьбы пользователей, решать их дурацкие проблемы. Как вдруг!
В правом нижнем углу монитора загорелось сине-белым цветом окошко корпоративного мессенджера. Сначала она прочла, кто это пишет. Мудраков. Потом само сообщение: «Доброе утро, Виктория Бокнамовна, Вы не могли бы выйти из кабинета в коридор? Меня надо понюхать».
Она прочла сообщение еще три раза... Действительно, понюхать. Дурдом какой-то!
«Доброе утро, Иван Сергеевич! Когда?»
«Прямо сейчас».
«Хорошо, выхожу».
Он стоял у окна и глядел на купола Ново-Девичьего монастыря, осеняя себя крестным знамением. Виктория Бокнамовна приостановилась на миг, чтобы затем подойти.
Он повернулся к ней резко, бросив стремительный взгляд. Ей показалось, что его глаза были влажными.
- Здравствуйте, Виктория Бокнамовна! Вчера выпил лишнего, теперь переживаю за свежесть. Можно дыхнуть на Вас?
- Д-да, можно...
Иван Сергеевич глубоко вдохнул, потом выдохнул.
- Есть что-то?
- Я ничего не почувствовала.
- У Вас хороший нюх, Виктория Бокнамовна?
- На что?
- На перегар.
- Можете не сомневаться, Иван Сергеевич. Все в порядке.
- Спасибо за содействие. Хорошего дня! – оставил он ее в недоумении. Похлопав глазами 12 секунд, она вернулась на свое рабочее место.
Главное в жизни Виктории Бокнамовны – это расписание. Ее девиз: все изменения должны идти по плану и улучшать качество жизни. Хоть на десятые, хоть на сотые доли процента.
Относилось ли такое отношение к людям – одному Богу известно. С Иваном Сергеевичем завязались отношения, был ли в них со стороны Виктории Бокнамовны какой-то расчет – вообще непонятно.
Сначала они встречались исключительно в метро. Потому что жили у станции «Звездная». Затем они стали вместе ходить до метро. И кто его знает, вылилось бы это когда-нибудь во что действительно стоящее, если бы не это утро 5 апреля. В сознании Виктории Бокнамовны сработал некий переключатель, и она стала обращать более пристальное внимание на Ивана Сергеевича.
То же самое можно сказать и о мужской составляющей этой пары коллег, живущих по соседству. Иван Сергеевич без особого интереса на протяжении осенних и зимних месяцев воспринимал светлые кудряшки немолодой айтишницы. Весна открыла ему глаза, из-под тающего снега стали проявляться половые чувства.
Когда началось некоторое сближение, они откровенно обсудили свои первые впечатления друг о друге.
- Мне понравились твои доброта и отзывчивость, – признался он. – Но есть в тебе и что-то б***ское.
- Мне показалось, что ты – бабник, – отразила она. – Слишком симпатичный, чтобы быть верным.
В общем, о более тесных отношениях никто не помышлял. Однако общение и фулл-контакт в переполненном метро сделали свое дело. Примерно в мае у обоих одновременно проснулся интерес, который разгорался все сильнее.
- А почему мы до сих пор не были у нас в гостях, Виктория Бокнамовна?
- Двери моей квартиры всегда открыты для Вас, Иван Сергеевич.
Мало-помалу прошел еще месяц. Настало лето. Мудраков решил приобрести духовой шкаф. Заказал доставку на дом. Руки у него росли, откуда надо, поэтому установить электроприбор решил сам. О чем и сообщил Бу по дороге в метро.
- Моя помощь нужна Вам, Иван Сергеевич?
Этот простой вопрос поставил Мудракова в тупик.
- Разве что дверь придержать, отвертку подать, Виктория Бокнамовна.
- Хорошо, я согласна.
И они направились к Мудракову домой. Хотя это громко сказано. Иван Сергеевич проживал в небольшой студии в апарт-отеле. Заскорузлый холостяк, потерявший семью после 12 лет брака ровно 12 лет назад, наслаждался 26 квадратами личного пространства, как умиротворенный монах – своей кельей.
Физический труд объединяет. Пока возились с духовкой, поговорили о жизни и о себе. Выяснилось, что каждый имеет по одному взрослому ребенку. Она – сына, он - дочь. Что у них живы родители. Наконец, что не терпят одиночества и желают найти тех, кого можно полюбить.
«Ты хотел меня в тот момент, но я не дала, – вспоминала Виктория Бокнамовна потом, когда они сидели в фуд-корте и поедали не совсем здоровую пищу. – Не в моих правилах так быстро падать в чужую постель. Я знаю себе цену, предлагаю мужчинам только с серьезными намерениями добиться меня».
«Прошло два дня, и это случилось, – пожал плечами Иван Сергеевич. – Твердыня пала, с тех пор мы вместе».
«Твой сладкий лемончелло, теплый июньский вечер и зеленый Пулковский парк сломили мое сопротивление, – улыбнулась она, потупив глазки. – Сдалась на милость победителя».
Внешне триумфатор напоминал грустного кота из мультфильма «Чучело-мяучело», которого жизнь побросала по крышам и подвалам домов. Привлекательный и добрый, он жалел всех женщин, которые протягивали ему лапки.
Побежденная была хитрее и разборчивее. Она была лисичкой-сестричкой. Ее маленькие серо-зеленые глаза располагались на широком лице с чувствительными губками. Трудно сказать, кто из них был симпатичнее. Они могли менять свою внешность в зависимости от условий и обстоятельств. Артисты, короче.
Будучи Близнецами по гороскопу, Виктория Бокнамовна и Иван Сергеевич зеркалили друг друга, наслаждаясь отражениями.
- Я же не виновата, что такая красивая.
- Скромнее надо быть, Виктория Бокнамовна...
- Это фраза имеет свою историю. Однажды моя мама поехала в Египет со своими очаровательными невесткой Зарией и внуком Артуром. Зария, вырвавшаяся из оков строгой мусульманской семейной жизни, в первый же вечер оставила счастливую свекровь с Артуром, а сама чухнула на дискотеку. Ее не было в номере до рассвета.
Присноблаженнейшая свекровь, то есть моя мама, недоумевала всю ночь, чуть не выдвинувшись на поиски невестки. Остановил ее мирно спящий внучок.
Едва занялась заря, появилась Зария. Она впорхнула в гостиничный номер, словно бабочка. Нежно прикрыв за собою дверь она встала на пороге, изящно скрестив свои ровные ножки и уставшие крылья.
«Зария, ты где была всю ночь? Я вся испереживалась. У тебя же есть муж, ребенок», – мама развела руками.
«Я же не виновата, что я такая красивая», – молвила утренняя пташка, опустив голову.
Виктория Бокнамовна рассказала потом, как брат расстался с распутной женой. Как она вышла замуж за богатого башкира и нынче живет припеваючи.
Да, надо обязательно заметить, что главная героиня нашего сказа переехала в Северную столицу из Уфы. И гордость от этого свершения непрестанно переполняла ее душу. Первый город Башкортостана познал и Иван Сергеевич, когда побывал там в командировке. «Дыра дырой» – воплотил он все впечатления в слюну, выплюнув ее перед тем, как погрузиться в самолет. И пообещал себе больше никогда не возвращаться туда.
Стоит немного остановиться на шагах в этой жизни. Виктория Бокнамовна, словно американец Боб Бимон, прыгнула на век вперед, когда получила работу в Санкт-Петербурге. Это случилось в июне 2020 года. Город мечты, белые ночи, Зимний дворец бирюзового цвета, романтика бесконечности и счастье бытия... Родной и милый Башкортостан растворился в стекле иллюминатора.
«В Уфе весело и спокойно. Жители радуются чему-то целыми днями, поют и танцуют. Их все устраивает, они готовы славить счастливое существование, не обращая внимания ни на какие перемены в стране и мире, на колебания курса доллара, катаклизмы внешней и внутренней политики», – Виктория Бокнамовна всю жизнь провела там и может судить с точностью эксперта.
По ощущениям Ивана Сергеевича, его переезд из Москвы в Санкт-Петербург стал шагом назад. Быть может, потому, что в культурной столице не почувствовал он ожидаемого гостеприимства и открытости. Словно попал на хоккейную площадку, где его сразу же впечатали в борт. Было больно отрезвляюще.
И кто впечатал? Бабище возрастом на 18 лет моложе. Вместе со своей подругой, общим весом под два центнера. Сам виноват, не надо было расслабляться, верить в питерское радушие.
То есть Виктория Бокнамовна с вожделением вдыхала свежий балтийский воздух Питера, а Иван Сергеевич с нескрываемым порой раздражением наблюдал за обилием странных типов в городе, которые чувствовали себя легко и вольготно.
- Ах, какой чудесный климат в Санкт-Петербурге, он словно создан для меня! – Виктория Бокнамовна победоносно выбрасывала руки вверх, закидывая назад свою голову с пышными кудряшками. – Свежий ветерок, никакого тебе мороза. Блеск!
- Только уж часто этот свежий ветерок поддувает, аж в ушах гудит... – Иван Сергеевич сжимал плечи, чтобы потом расправить их и встряхнуться.
Они полюбили в этом романтичном городе, где без чувств жить неправдоподобно. Они ходили к себе в гости, наслаждаясь естественными радостями, которые безвозмездно дарит человеческая жизнь. Они смотрели забавные фильмы, всякие там «Бабро поржаловать» или «День сурка».
И секс был. Культурный очень. Под музыку несравненной «Энигмы», в которой сплетались симбиозно и провокационно католическая месса и вожделенное дыхание. Они были в дантовских фантазиях и бокаччовских шалостях одномоментно. Их любовь извивалась и стелилась, как анаконда в джунглях Амазонки. То погружаясь в опасные воды великой реки, то греясь на целующем в пупок солнышке Латинской Америки.
- Не была так счастлива никогда, мой ангел, – она брала ладонями его лицо, чтобы снова и снова целовать эти губы, будто созданные специально для нее.
- Я обожаю запах твоих волос, твоего тела, твоей одежды, я тебя так долго искал, любимая, – отвечал он ей на бесконечные ласки, нежность котенка с шершавым языком.
Однако проклятая реальность и жизненный опыт всегда вносят смуту в наши души. Когда сильно хорошо все идет, тогда проникает сомнение, к добру ли все это. Бу и Мудраков почти одновременно задумались над этим. И стали искать друг в друге таинственные подвохи.
Каждая мелочь в бренном человеческом существовании может иметь исключительное значение. В нашей истории роль кинжала в сердце сыграли умные наручные часы, которые подарил на день рождения матери Рустам, 27-летний сын Виктории Бокнамовны. Она не снимала их ни днем, ни ночью.
Прежде, чем переходить к самым печальным страницам нашего повествования, считаем необходимым сообщить о некоторых эксклюзивных странностях в поведении и миропонимании милейшей госпожи Бу. Ее здравый рассудок вкупе со страстью к программированию и современным ИТ-технологиям был заточен на извлечение прибыли из всего, что происходит вокруг. Точнее, не прибыли даже, а бонусов. Их дарит сполна современный мир потребления. Сама она этого не осознавала и не могла понять, но для некоторых близких это стремление к мелкой наживе мерцало красным сигналом.
Именно таким человеком, сплошь лишенным стремления к халяве, как на зло, оказался Иван Сергеевич. С нескрываемым умилением он наблюдал за тем, как Виктория Бокнамовна ловко группирует скидочные карты и приложения с целью воспользоваться всеми плюсами менеджмента XXI века, заворачивающего конфетку предложения в изысканную упаковку и помещающую ее в эксклюзивную коробочку. Словно ребенок, радовалась она, когда в одном из фастфудов выручила за баллы вожделенный ролл с креветками. Совершенно бесплатно.
«Это же так приятно – получать подарки, – впивалась она зубками в мякоть шримп-ролла, выражая на лице всю глубину блаженства со свойственным ей артистизмом. – В такие минуты понимаешь, как мало нужно человеку для счастья».
Она не лукавила вовсе. Действительно, для лучших ощущений ей требовалось совсем не много. Виктория Бокнамовна всегда оставалась истинной женщиной, которая любит конфеты и пирожные, внимание, заботу и ласку. Она радовалась мгновениям счастья с Иваном Сергеевичем, старалась делиться с ним всем лучшим, душой и телом доставляла радость.
Ее нельзя было не любить. Потому что ее многогранная натура всегда открывалась по-новому. Виктория Бокнамовна играла на гитаре и фортепиано, изящно танцевала, вкусно готовила. Кажется, и не бывает лучшей хозяйки на свете. Ее однокомнатная квартира на Дунайском проспекте блестела чистотой, очаровывала порядком. Она трогательно относилась к своим вещам, бережно ухаживая за ними.
Дело доходило до того, что личные предметы Виктории Бокнамовны ревновали свою хозяйку друг к другу. Вот какой спор возник между зеркалом и умными наручными часами, пока она принимала душ. События развернулись на кухне на прозрачном стеклянном столе, который Виктория Бокнамовна затем безжалостно продала на Авито.
- И что ты тут развалилось на нашем столе, часы? – Дерзко начало разговор зеркало. – Иди ты на свою полку у кровати, охраняй покой и сон Хозяйки.
- Не ты, а вы. Нужен мне ваш стол… Она сама положила нас сюда, не очень-то и хотелось побывать в вашей компании. Мы с ней всегда рядом, она и ночью не снимает нас с руки.
- Вы бы видели, как она смотрит в меня, заглядывает прямо в душу, – парировало зеркало. – Столько эмоций на ее лице, страстей! Благодаря мне она научилась зеркалить людей, делать так, чтобы другой человек понимал, что именно с ним не так. Мы занимаемся одним делом.
- Как это?
- А вот так. Допустим, общается ее возлюбленный на сайте знакомств с какими-то барышнями, она узнает об этом и делает то же самое. Он обзывается, она отвечает ему тем же.
- Что же это за любовь такая?
- Знаешь поговорку «Милые бранятся, только тешатся»? Это я лишь один пример привело. Своей зеркальностью Хозяйка помогает партнеру лучше разобраться в себе, больше ценить их отношения. Копируя его поведение, она в то же самое время пытается понять, что именно он хочет, чего ему не хватает.
- Зачем повторять плохое, брать грех на душу?
Зеркало вздохнуло, затем сделалось совсем серьезным.
- Лично я не могу не делать этого, – зеркало сделалось немного матовым. – Отражать с максимальной точностью – вот моя задача. У меня просто нет выбора. Ты думаешь, что мне нравится наблюдать за тем, как иногда меняется лицо моей хозяйки, как гримаса ее гнева отражается на мне? Вся боль души отражается во мне. Она глядит в меня и плачет, разговаривает сама с собой. Я знаю обо всем, что ее тревожит. Порой это просто невыносимо, и я тоже рыдаю. Как жаль, что она не слышит этого…
- Ко мне Хозяйка обращается только за помощью, – циферблат ярко вспыхнул диаграммой в виде сердца и снова погас, – ей от нас нужна информация о здоровье, количестве калорий и шагов. Разговаривает с нами редко, да и то по пустякам. Получается, мы для нее – всего-лишь наручный прибор. А мы то думали…
Циферблат погас, часы подавали признаки жизни сначала периодическим голубым огоньком, потом отключились совсем…
...Мудраков внимательно следил за тем, как Виктория Бокнамовна возится со своими часами уже 15 минут.
- Марфуша, что случилось?
Он называл ее так в честь евангельской Марфы, образ которой олицетворяет саму практичность. Виктория Бокнамовна уйму времени тратила на домашние дела, натирая до пятизвездного блеска свою и без того чистейшую квартиру, стирала и перестирывала постельное белье и полотенце по 5-6 раз, чтобы придать запах ароматной чистоты.
- Смотрю, что творилось со мной ночью. В 2:58 пульс упал до критической отметки – 40 ударов в минуту. Непрерывный сон длился три с половиной часа. Представляешь, я храпела два раза. Ты не слышал?
- Нет, я спал, как убитый. Как же мне нравится наш секс, мы физиологически созданы друг для друга! Что еще рассказывают твои часы?
- Зря смеешься. Много чего полезного. Можно сделать ЭКГ и калибровку давления. Они показывают баланс калорий. Ты знаешь, как я люблю шоколадки. Допустим, в 100 граммах – 529 килокалорий. Значит, мне надо сжечь такое количество. Как только это происходит, я покупаю себе шоколад.
- Марфушечка, ты все это на полном серьезе?
- Что «это»?
- Я обо всей этой логике с расчетами.
Виктория Бокнамовна молча открыла дверцу кухонного шкафчика и достала оттуда незнакомый Мудракову предмет. Это было похоже на маленький миксер с круглой спиралью на кончике. К вящему изумлению Ивана Сергеевича, Виктория Бокнамовна опустила венчик предмета в стакан с «Боржоми», затем нажала на кнопочку и стала будоражить воду.
- Это капучинатор, я купила его в Уфе за 250 рублей. Он убирает газ из газировки, чтобы мне не пукать.
Кажется, у нее есть все на все случаи жизни. Иван Сергеевич вспомнил последний подарок Виктории Бокнамовны. Это был пресс-дозатор для зубной пасты, он выдавливает из тюбика все без остатка.
- Кстати, Марфушины часы и тебя успевают фиксировать, – с гордостью заявила она. – Ты храпел этой ночью четыре раза. Каждый раз я толкала тебя слегка в бок, и ты замолкал.
Виктория Бокнамовна находилась всегда в режиме онлайн, копаясь в интернете, разыскивая выгодные варианты – акции, скидки, распродажи. Она искренне радовалась любой халяве, видимость которой так усердно создают многочисленные менеджеры, вращающие колесо потребления.
Ничто не волновало ее уже так, как эта всепоглощающая погоня за мнимой выгодой. Весь смысл жизни сосредоточился на кешбэках и селлах. Каждый день после работы она заходила в какую-нибудь точку доставки, чтобы вынуть из ячейки автомата новое приобретение. Затем она сопоставляла свои ожидания с реальностью, стоимость продукта с ценами в интернете. Каждый раз все сходилось, она находила самый оптимальный вариант.
За редкими исключениями. Равнозначно тому сладкому удовлетворению, которое Виктория Бокнамовна испытывала при удачной покупке, она ощущала горькое разочарование при неудачах. Ее настроение, само по себе изменчивое и крайне неустойчивое, бывало, портилось на весь день из-за обычной пары носков.
В тот роковой вечер все пошло не так. Сначала она забыла забрать термобелье в «Озоне», потом поругалась с Мудраковым. Он назвал ее примитивной и скучной, слишком меркантильной и бездушной. Она выгнала его со скандалом из своего дома, швырнув в него кроссовок.
«Мне кажется, в своем стремлении к житейскому благополучию ты потеряла способность видеть чудеса в этом мире. Ты пытаешься обезопасить себя, в то же самое время ты совсем перестала доверять Богу. В итоге, цепляясь за проценты, ты медленно отказываешься от помощи свыше, которая поддерживает душу и тело», - сказал Иван Сергеевич, с сожалением глядя на обезумевшее злое лицо любимой женщины.
У нее поднялось давление до критического показателя, часы стали визжать о том, что уровень кислорода в крови снизился до 85 процентов. Виктория Бокнамовна проглотила пару таблеток и выпила раствор валерьянки. Потом пришло сообщение по вотсапу. Она открыла его и побледнела.
Иван Сергеевич прислал скриншот, сделанный с экрана его смартфона. Там была часть переписки с какой-то Ириной. Они обменивались своими впечатлениями о просмотренном вместе фильме, об искусстве и литературе. Виктория Бокнамовна поняла, что теряет одну из составляющих своего счастья, которую она была так рада наблюдать сидящим в массажном кресле на ее кухне. Она теряла Ивана Сергеевича, хотя заботилась о нем изо всех сил, была готова даже мыть окна в его квартире.
Неблагодарный предатель! Тревожные мысли роились в ее голове, словно дикие пчелы. Как мог он поступить со мной так, ведь я холила и лелеяла его, как родного человека?! Я подсказывала ему, как и что лучше купить, как избежать лишних налогов и процентов, мы вместе приобрели матрасы по скидке, которую нашла я. И после всего этого какой-то Белинский, какой-то Толстой… Чем эти покойники могут реально помочь в этой жизни?
С такими мыслями она легла в постель, долго ворочалась, прежде чем уснуть. Часы готовы были бить тревогу, когда пульс опустился до 38 ударов в минуту. Но как? Хозяйка задыхалась, а они ничем не могли ей помочь. Оставалась одна надежда – будильник. Однако он тоже четко выполнял свою работу. Ровно за минуту до назначенного времени пробуждения сердце Виктории Бокнамовны остановилось. Ни будильник, ни смартфон не смогли вызвать из темного туннеля, соединяющего миры, уносящуюся душу их Хозяйки…
С ужасом наблюдали за происходящим ее зеленые шторы, любимое фортепиано и висящая на стене гитара. Все оставалось в прошлом, ради которого Хозяйка положила всю свою жизнь. Где она теперь, кто оценит ее старания? Будут ли в ином мире кешбэки и проценты, съевшие тонны драгоценного времени, подаренного нам судьбой?