Лауреаты Клуба Слава Фонда
МАРИНА ЛАНГОВАЯ - http://proza.ru/avtor/ytpfelrbyf - ЧЕТВЁРТОЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЖИЗНЬ" КЛУБА СЛАВА ФОНДА
Она вернулась в палату, села на кровать и зарыдала. Неспешная беседа прервалась. Все растерянно молчали.
- Дина, что-нибудь с ребёнком? - наконец решилась озвучить общий немой вопрос бойкая Валентина.
- С каким ещё ребёнком? - сквозь шквал рыданий выпалила Дина.
- С твоим... С сыночком твоим?
- При чём здесь Кристиан?! - она на пару секунд замолкла, видимо, соображая, а потом закричала. - Это ваши врачи - идиоты! Вы бы видели, ЧТО они сделали с моим животом! Боже, какой безобразный шов!..
Женщины в палате облегчённо выдохнули.
- Так у нас у всех такой, - недоумевала Валентина. - Это ж полостная операция. А как иначе у тебя малыша достали бы?
- Чёрт! - резко перестав рыдать, зло выругалась Дина. - И это на всю жизнь! Идиоты! Все идиоты!
Она поджала и без того узкие губы, обвела всех присутствующих презрительным взглядом и легла, отвернувшись к стенке, давая понять, что разговор окончен.
Валентина обиженно передёрнула плечами, видимо, намереваясь сказать в ответ какую-то колкость, но самая старшая в палате Наталья предусмотрительно поднесла к губам палец, взглядом умоляя прекратить перепалку. И вспыльчивая Валентина послушалась её.
Стало тихо. Но скоро в коридоре запел многоголосый хор, и медсестра на каталке ввезла драгоценные свёртки.
Мамочки оживились, заулыбались, принимая новорожденных для кормления.
- Зинаида Александровна, - обратилась медсестра к Дине, - возьмите, пожалуйста, ребёнка.
- Я же предупреждала, чтоб не носили! - буркнула та, не поворачиваясь.
- Вдруг Вы передумали, - объяснила медсестра.
В палате повисла напряжённая тишина.
- Диночка, - обратилась к ней Наташа, - ты что удумала, девочка моя?! Ведь это же твоя кровиночка...
- Да достали вы уже, клуши! - Дина резко села. - Тоже мне - полиция нравов!Не собираюсь я от сына отказываться. Не собираюсь! Кормить не хочу, чтоб грудь не обвисла. Живот уже изуродовали. Хватит! Понятно вам?!
Она окинула всех не терпящим возражений взглядом и торжествующе заключила:
- Сейчас полно искусственных смесей. Вырастет ещё крепче ваших!
Медсестра нахмурилась и унесла мирно спящего малыша.
- Зинк! - язвительно окликнула из угла Валентина. - Вот ты вроде бы девка образованная, не то что мы, клуши (она сделала ударение на последнем слове), а понять не хочешь, что ни одна смесь не заменит материнского молока. Доказано это. Учёными.
- Ну и пусть! - злилась Дина.
- Зинаида Александровна, - не унималась Валентина, - а что за цирк с Диной-Зиной? Как же нам, недотёпам, теперь прикажете Вас звать-величать?
- Валь, не трогай её, - тихо попросила Наташа. - Захочет, сама расскажет.
И продолжила, вернувшись к прежнему разговору:
- Дина, хочешь, я твоего пацана пока покормлю? Молока у меня много, а моего Ванечку всё равно пока не приносят: слабоват.
- Покорми, - неожиданно легко согласилась её собеседница. - Я предупрежу там.
Вечером медсестра принесла Кристиана.
- Может, всё-таки сама? - предложила Наташа Дине.
- Нет, - упрямилась та, - я молоко подсушиваю.
- Фифа бессердечная! - укоризненно покачала головой Валентина.
Невозмутимая "Фифа", словно не слыша, продолжала подпиливать ногти.
Покормив малыша, Наташа протянула его матери:
- На, подержи на руках. Это для вас обоих важно.
И тут обитателей палаты ждало очередное потрясение. Все увидели правую Наташину кисть. Точнее небольшую культю, совершенно без пальцев.
Лицо Дины исказила гримаса отвращения. Она торопливо забрала ребёнка.
- Не бойся, это не заразно, - горько усмехнувшись, тихо произнесла Наташа. И, упреждая привычное к её физическому изъяну любопытство, коротко пояснила:
- Это врождённое. Мать отказалась. Выросла я в детдоме.
- Как ты будешь с ребёнком управляться?! - посочувствовала Валентина.
- Я родилась такая. Если б взрослая потеряла пальцы, наверняка, тяжело было бы. А я с маленьких без руки - привыкла. Вы со мной два дня и даже не заметили.
- Мы думали, ты - левша. Кстати, я обратила внимание, что правая рука у тебя обычно в кармане...Натка! Ну ты герой! - восхитилась Валя.
- Герой? - вклинилась в разговор Дина. - Заскочила в последний вагон. Годики-то подпирают, вот и решила хоть для себя родить. А о ребёнке не подумала...
- Зато ты очень подумала! Даже кормить отказалась! Ох, и злая же ты девка, Зинка! Натурально фурия! - оборвала её Валентина.
- Я и не хотела рожать. Муж настоял. Наследника, видите ли, ему надо... А с таким уродством, - она кивнула в сторону Наташи, - вообще бы запретила иметь детей. Чтоб потом не стеснялись своей матери. Я бы на её месте ни за что не решилась.
- Это тебе всё перевязать надо, - взвилась Валя, - чтоб никогда не смогла родить. Таким бессердечным, как ты, материнство противопоказано...
- Девочки, пожалуйста, не ссорьтесь, - устало попросила Наташа.
И все замолчали.
В этот вечер с Диной не разговаривал никто, кроме Наташи, которая не поддержала общий бойкот и общалась по-прежнему, словно ничего не произошло.
Наверное, поэтому, когда все уже легли спать, Дина вполголоса произнесла:
- Наташ, прости меня. Ты очень добрая.
Воскресное утро радовало солнцем. И ещё двумя хорошими событиями. Наташе принесли её Ванечку, а Дина сама кормила своего сына. Потому и настроение у всех было приподнятое.
Но на этом чудеса не закончились.
Перед "тихим часом" прямо под окном палаты послышалось дружное "Ма-ма! Ма-ма!", сложенное из нескольких детских голосов.
- Мои... - тихой нежностью и любовью засветилась Наташа.
Она пошла к окну и прильнула к стеклу. Женщины удивлённо переглянулись, а Валентина, протараторив "прости за любопытство", тоже поспешила выглянуть на улицу. За ней потянулись и все остальные.
Стоящий внизу высокий красивый мужчина и четверо похожих на него пацанов разного возраста сначала увидели в окне родное улыбающееся лицо, а потом ещё несколько, растерянно-удивлённых, и потому радостно замахали сразу всем.
Валентина "очнулась" первой:
- Ох, и счастливая же ты, Наташка!