Рассказ второй
Визг тормозов машины и два одновременных крика: «- Ты куда, придурок, прешься?», вывели Анатолия из состояния задумчивости. Один кричавший орал из окна машины, бампер которой замер в нескольких сантиметрах от его ног. Второй кричал в голове и, в отличие от водителя, не использовал ненормативную лексику.
Ошарашенный случившимся пешеход, озирался по сторонам, не понимая, как он умудрился выйти на проезжую часть дороги.
- О, господи! Анатолий Сергеевич! – водитель включил «аварийку» и вышел из автомобиля. – Хорошее совпадение. Еду от руководства и планирую вам звонить из офиса, а вы тут суицидничаете.
- Извините, профессор. Задумался.
- Еще раз так задумаетесь и уже думать будет не чем. Садитесь, а то уже и меня объезжающие материть начали. Вы куда направлялись?
- Гулял просто. Выходной. Жарко, хотел пива выпить.
- Вот и хорошо. Давайте в кафе заскочим. Я кофе, вы пива и поговорим о планах.
***
- Анатолий, скажите, на сколько серьезное у вас намерение избавиться от вашего кота? Давайте будем называть этот ваш феномен – фамильяром. Хотя это и не совсем правильное определение для сущности в вашем сознании.
- Алексей Николаевич, поверьте, я перечитал в интернете уже столько всего на эту тему, что могу вашим студентам лекцию прочитать. Знаю и о диссоциативном расстройстве идентичности, и об «альтер эго». Но это все не то! У меня нет второй личности. В моем мозгу обитает самостоятельный, отдельный разум. Иная сущность. Личность без телесной оболочки. И я уже не знаю, может и хорошо, что эта личность – животное, а не человеческая сущность.
Анатолий Сергеевич, отвернулся и уставился в молодое деревце туи, растущее за окном кафе.
- А как он сейчас себя ведет?
- Хрен его знает. После воплей на пешеходном переходе, где-то затих.
- А непосредственно перед нашим с вами дорожным происшествием он был на связи?
- Нет. С прошлого вечера его комментариев не слышал.
- Давайте вернемся к моему вопросу. Как сильно вы хотите избавиться от него? Буду откровенен. Результаты нашего первого опыта заинтересовали руководство. Нам дано «добро» на проведение, как минимум, пяти подобных экспериментов.
- А давайте, я вам расскажу только один случай, а вы сами поймите, насколько я хочу от него избавиться?
- Готов выслушать вас.
- Я человек одинокий. Давно живу сам. Дом – работа. Ни от кого не завишу, нет постоянных привязанностей. Только встречи без обязательств. На прошлой неделе познакомился с женщиной. Она работает в соседнем офисе, часто сталкиваемся в буфете во время перерыва, в транспорте. В общем, сложилась у нас встреча вечером в кафе. Потом приехали ко мне. Медленная музыка, приглушенный свет, еще по бокалу вина.
Я за пару дней Его отсутствия, - Анатолий постучал себя пальцем по лбу, - расслабился и забыл о Нем. Легли на диван. Целуемся. Расстегиваю на ней блузку… И тут голос в голове: «- А почему у нее только две молочных железы? А если родит больше двух, то как выкормит?» А мне от такого вопроса совсем как-то не по себе. Вида не подаю, целуюсь дальше, а кота посылаю на хрен. А в голове уже образ Лидочки с восемью грудями! Тфу! Такое ляпнуть?
Анатолий сделал несколько глотков пива и продолжил.
- Я, естественно продолжаю. Блузки и лифчика уже нет. Тварь молчит. Помогаю Лидочке избавиться от джинсов. Тишина. Хорошо, думаю, послал его, так послал. Снимаю трусики… «- А где мех, Анатоль? Или это порода такая? А может она больная и вся шерсть у нее там выпала?». У меня едва либидо не пропало. Продолжаю, чтобы не стратить в глазах у дамы.
- Убил бы тварь!
- Вот-вот, профессор. Так и этим не закончилось. Тварюка терпеливо молчала почти весь процесс нашего интима. Я сзади и держу ее за бедра. Дело движется к финалу, а Он опять как заорет: «- Ручонки слабоваты у тебя. Держи ее зубами за шею, а то вырвется!».
- Капец, урод!
- Вот и я о том же.
- Ну что? Вы готовы сегодня повторить эксперимент?
- А то, что я пивасика бокальчик осушил, нестрашно?
- А это оформим как часть эксперимента. Типа: «Опыт проводится с целью определения воздействия на носителя небольшого количества алкоголя».
- Тогда поехали.
***
В кабинете профессора, как и в первый раз, собрались его ассистенты. Но был еще один человек. Мужчина, лет сорока – сорока пяти, высокий с немного бледноватым лицом, покрытым модной трехдневной щетиной. Глаза его выглядели немного уставшими.
- Коллеги. Представлю вам нашего гостя. Владимир Хохлов. Литературный критик, прозаик, литературовед, кандидат филологических наук, автор нескольких книг, более трех сотен публикаций. Направлен к нам в качестве эксперта и консультанта.
Эксперт, здороваясь, слегка поклонился.
- Не будем откладывать и сразу приступаем к новому эксперименту.
***
Высокая, густая трава закрывала весь обзор. Идти, постоянно раздвигая мордочкой переплетение стеблей, было трудно.
- Сюда корову надо посылать этим умникам в белых халатах, а не кота! А если тут змеи или, еще хуже, клещи?
«- Вычешешь клещей. Ничего с тобой не случится. С такой тушей, как ты себе нажрал, и пол сотни клещей одновременно не справятся».
Куда нас забросило, было абсолютно не понятно. Со всех сторон зелень, а вверху голубое бездонное небо без единого облачка. И птички не летают.
- Добрый день! – голос на родном, на кошачьем, раздался откуда-то сверху. От неожиданности прижался к земле и прижал уши.
- Ну, что же вы, коллега? Не опасайтесь так. Тут абсолютно безопасно. Вы уж поверьте старожилу. Ступайте прямо, там немного осталось.
Наконец, травяное сплетенье закончилось и перед моим взором открылась роскошная поляна. Низкая травка, отсутствие мусора и мест, где может таиться опасность. Кроме дерева. Прямо посередине поляны росло огромное дерево, крона которого закрывала весь небосвод. Густая листва скрывала толстые боковые ветви, на которых могло притаиться что и кто угодно.
«- Иди давай, не ссы, Тоша. Что ж ты так очкуешь? В моей голове смелый, а тут вот-вот стрекача дашь».
Я промолчал, не желая вступать в бесполезную для меня полемику с моим кожаным носителем. А он прав. Надо собирать первичную информацию. А куда делся говоривший со мной кот? Неясно?
«- Трава, дерево и невидимый кот – это не информация. Позови его, что ли?».
Но звать местного кота не пришлось. Его крупная физиономия выглянула сквозь листву нижней ветки.
Я не человек, а тем более, не женщина, чтобы придирчиво осматривать особь своего пола, выискивая недостатки в фигуре, макияже, одежде. А себе подобных критиковать вообще не в моих правилах. Вообще-то, тут у меня правило только одно: «Любой кот, отличающийся от собаки и человека – уже идеален!». А так как, все коты от них отличаются, то дальше и говорить об этом не стоит.
Этот кот был на вершине пирамиды кошачьей красоты! Черный с отливом как смола. Маленький белый треугольник на груди, короткие белые носочки передних лапок и белые усы, на контрасте подчеркивали эту черноту.
И держался кот с царским величием. Гордая осанка, горделивый взгляд, усиленный высотой нахождения.
- Ну, привет, мой незнакомый сородич!
- Здрасьте.
- И кто ты такой, пришелец?
- Черный Кот Тоша.
- Ну, к чему этот официоз? Давайте – Тоша?
- Хорошо. А ты кто?
- Зови меня просто – Ты, - и не дождавшись моего согласия, продолжил, - ну вот и договорились. Подожди, я сейчас спущусь.
А вот спуск у местного совсем грациозностью не блистал. Вниз, это вам не вверх! Кряхтя и нервно виляя хвостом, кот кое-как спустился на зеленую травку. Не обращая на меня внимание, облизал по очереди обе лапки, выбирая собравшиеся под коготками кусочки коры. Я терпеливо ждал и тоже облизывал лапки, после прогулки по слегка влажной траве. Это в двуногих по одежке первое впечатление, а у псин по запаху. У нас по тебе судят по всем. Но шерстка – в первую очередь.
Закончив, местный уставился на меня.
- Итак, мой молодой друг, с чем пожаловал?
- Я тут с исследовательской целью. Прибыл изучить ваш мир, так сказать.
- Люди послали? – кот удивленно-пренебрежительно вздернул бровь.
- А вот тут, все сложно. Я живу в башке одного двуногого. Вот его они и послали. А тут – он у меня в голове. Правда сейчас кимарит пьяненький.
«- Я не пьяный! Спрашивай, что за книга?»
- Не сочти за наглость, но я абсолютно не понимаю, куда меня забросило? Знаете ли, нет никаких ориентиров и намеков. Где я?
- А какие же еще надо тебе ориентиры? Есть я, есть дерево! Осмотрись, понюхай! Ну же!
Я прикрыл глаза и втянул воздух.
- Чувствую запах воды. Но странной. Никогда такую не встречал. Ни запаха камыша, никаких примесей от лягушек и гниющей тины.
- Это море, дружище. Ну, понял, где ты?
- Неа. А что это за дерево?
- Куэркус робур. Тебе легче стало от этого? Вижу, что нет. Естественно. Это же латынь. Хорошо. Дерево семейства «буковые». Дуб черешчатый, он же, обыкновенный, он же английский.
- Ну, хорошо, постараюсь больше не выпендриваться. Обойди вокруг дерева.
Осторожно ступая, начал свой путь. А деревце вымахало – будь здоров! Таких, как мой двуногий, надо пять или шесть, чтобы обхватить.
Опа-на! А с другой стороны дерева, на стволе закреплена довольно толстая цепь из желтого металла.
- Золотая цепь?!
- Если быть педантичным, то – златая!
«- Это нас в Лукоморье закинуло. А ну, спроси чернявого».
- Мммм, прости, а рассказ называется «Лукоморье»?
Глаза местного, и до моей реплики были немаленькие, а тут стали походить на две полных луны.
- Какой кошмар! Какой рассказ? Какое «Лукоморье»? Это вступительное стихотворение к поэме «Руслан и Людмила»! Ты, хотя бы, автора знаешь? – кот уставился на меня, явно ожидая правильного ответа.
Кожаный мой, что-то пытался мне подсказать, но я, набравшись наглости, «Ой, как будто, ее у тебя не хватало!», ответил, изобразив, как мог, полное безразличие: - А скажи, оно мне надо? Знаю точно, что автор - не мой двуногий. Я кот! И в библиотеку могу попасть только в двух случаях: стырить колбасу у библиотекарши или за шиворот сторожем для ловли мышей.
Местный сразу как-то сник и погрустнел.
- Вот-вот, друг мой. Скоро все совсем не только книги, но и буквы забудут.
Он стал похож на сутулого старика, бродящего от безделья и ненужности по двору многоэтажки. Мне даже стало жаль его.
- Прости. Но это правда. Расскажешь, что тут и как?
Кот сразу оживился и в мгновенье ока, человеческого конечно же, оказался рядом со мной.
- Понимаешь, Тоша, раньше это произведение было, как сейчас говорят, в топе. Его знали и взрослые, и дети. Мы тут работали «на износ».
- В смысле – работали?
- А как же? Читатель открывает книгу, начинает читать, и мы все, кто упоминается, обязаны быть на своих местах. Я, со степенным видом, должен ходить по той самой «златой цепи». При чем, сперва направо, за тем, налево. И все остальные герои, то же самое, как Пушкин и написал.
Беседа со мной явно пошла на пользу аборигену Лукоморья. Он вновь приобрел лощенный и важный вид, но уже без той доли пренебрежения, которая была у него ранее.
- Вообще-то, изначально по цепи должен был ходить Ученый Ворон, но как-то рифма не ложилась. Представь: «И днем, и ночью, ворон ученый, все ходит по цепи кругом». Режет слух. За тем, Ворона чуть было не заменили на Сыч, но и этот вариант улетел в корзину, ибо птица сия, ученостью, не знаменита и авторитетом у народа не пользуется. И тут на глаза поэту попался кот, забредший в комнату. И все! Теперь вот мне приходиться отдуваться.
- А остальные персонажи где? Прячутся?
- Ни-ни! Ты что? Все на месте. Далеко отлучаться нельзя. Русалка на море. У них с Лешим уговор: он ее туда и обратно таскает. Сам подумай: как ей без ног до воды добираться? Туда, еще как ни шло, доползала и в воду. А назад доползет – вся в песке. Знаешь, как песок под чешую набивается? И на ветку она сама не заберется. Я помочь не могу, у меня лапки. Только Леший ближе всех. Вот они и сговорились. Теперь он ее и туда несет, и обратно, и на ветку подсаживает.
«- Спроси, какого хрена эту рыбу-бабу на дерево занесло?»
- Скажи, а зачем русалке на дерево? Она же водоплавающее создание.
- Эх, Пушкин… В общем, видение этого места ему пришло сразу после сильнейшего шторма. Эта красавица зеленоголовая от своих отбилась и задержалась на мелководье. Волна ее на дерево и зашвырнула. Волосы в ветках запутались. А Сергеевич ее так и запечатлел. Так сказать, что написано пером, не вырубишь топором. Теперь у нее там, где у людских женщин задница, поперечная борозда. Веткой надавила.
- Чудеса прям. А как Леший выглядит?
- Леший как леший. Лесной дух. Ветки да мох. И молчаливый. Мне же тут и поговорить не с кем. Она сверху баба, снизу рыба. А голоса совсем нет. Сидит, улыбается, глазками своими блымает и волосы расчесывает. Золотая жена могла бы получиться из нее, ведь, молчанье – это золото!
- А как бы мне тут получше осмотреться. Видишь ли, время поджимает.
Кот посмотрел на небо: - Вроде как тихо. Пока никому не нужны мы, могу быть гидом. Но уговор: если будет тревога, ты прячешься и не высовываешься.
- Согласен. А что за тревога?
- Потом расскажу. Пошли.
Они направились по еле заметные тропинки в сторону лесных зарослей, где между стволами деревьев было навалено куча опавших сухих веток, которые переплелись с густыми кустарниками.
- По тропинке дальше не пойдем. Ее Леший огородил. Там следы невиданных зверей. Если их случайно затопчем, где же найдем тех невиданных, чтобы опять потоптались и наследили? Тут обход есть.
- А мне тут кожаный говорит, что избушка должна где-то стоять.
- Ага. Сейчас! Будет она стоять! Курьи ножки ты видел?
- Ел как-то.
- И как?
- Мало мяса, кости хрустящие.
- Вот! Слабые ноги у куриной породы. А на них целый дом взгромоздили. Так что, вряд ли ты ее увидишь. В чащобе отсиживается, а как ноги от сиденья затекают, тогда может немного прогуляться для разминки.
Впереди послышались громкие крики и звон железа.
- Дерутся что ли? Или бой какой?
- Не. Это витязи. Раньше, от нечего делать то канат перетягивали, то в лапту играли. Сейчас модные стали. В регби гоняют. Пятнадцать на пятнадцать. А доспехи не снимают, вот и звон стоит на все Лукоморье.
Они подошли ближе и пару минут смотрели на гонки по полю тридцати дюжих мужиков, гоняющихся за мячом-дыней.
- Эй, Грозный царь, - крикнул кот судье. – Какой счет?
Мужицкого вида царь, с аккуратной бородкой и сдвинутой на затылок короной отмахнулся: - Богатыри продувают Витязям десять-пять.
- А где твой Королевич?
- Там, - судья махнул рукой, показывая на массивную постройку и больших серых блоков. – Царевну все охмуряет, пока она волка куда-то отправила. Зря, конечно.
- И я ему как-то говорил, что зря. Не слушает. Красивая, но чудная. Он ей сказки рассказывает, кстати я научил, а она тужит и тужит. Лучше бы бабой Ягой увлекся. Она ведь и в красавицу может на десяток минут обернуться. И не под замком сидит. Опять же, надоела, показал ей рукой на ее ступу и пусть летит.
- Все, не мешайте. Отвлекаете, - Грозный царь отвернулся к полю и заорал игрокам, - Витязи, стоять! Штрафной!
- Пошли, Тоша. Познакомишься с их старшим. Дядькой кличут.
Старший играющего воинства сидел в тенёчке маленькой березки в штанах и нательной рубахе. Красные, хорошо уже изношенные сапоги стояли рядом с его панцирем и мечом. Воткнутый навершием в землю богатырский шлем, был полон небольшими краснобокими яблоками, одно из которых воевода довел до состояния маленького огрызка и теперь его рассматривал, решая, выбросить или съесть целиком. В конце концов, махнув рукой, съел и огрызок.
- Здрав будь, служивый!
- Чего приперся, черный умник?
- Да вот, гость у меня. Экскурсию провожу.
- Своих блох некуда девать, а он еще одного блохастика притащил.
Меня очень даже задело такое определение от двуногого, у которого в седой и пышной бороде, кстати, с потеками от яблочного сока, насекомых должно быть гораздо больше, чем в трех котах.
Я уже набрал воздуха, чтобы ответить какой-нибудь колкостью, но тут вмешался мой двуногий иждивенец: «- Спроси его, где еще три витязя? Не утонули ли они или сбежали? В «Сказке о царе Салтане он на берег выводил тридцать три богатыря!», - и кожанный в тезисах набросал краткую историю о морских наемниках-подводниках, охранявших остров Буян.
- А скажи-ка, дядя, не твое ли воинство было в охране острова Буяна, в царстве славного Салтана?
- Не положено! Военная тайна! – рявкнул военный.
- Я тут провожу журналистское расследование (главное самому в это верить) связанное с исчезновением со службы трех богатырей, которые там служили, а тут их уже нет. Может у вас хромает дисциплина или они самовольно оставили гарнизон? Или может они утонули в следствии слабой подготовки по плаванью? А в этом могут быть просчеты руководства.
От моей наглости глаза седого военного специалиста налились кровью, а щеки раздулись. Рука начала шарить по траве, явно в поисках оружия. Дело принимало крутой поворот, и ситуация грозила выйти из-под контроля, но меня уже было не остановить: - Вместо занятий по боевой и политической подготовки, подчиненный народ фигней мается при полном попустительстве руководителя, обнесшего чей-то фруктовый сад.
Морской дядька вскочил на ноги. Яблоки полетели в траву, а шлем был водружен на голову.
«- Сваливай, котяра. Дед в неадеквате».
Редко я кого-либо слушаю, если это не касается еды, но тут согласился и приготовился к резкому старту. Но боевая подготовка, как выяснилось, была на должном уровне. Витязи-богатыри, бросив игру, густой цепью шли на меня и местного умника, полукольцом прижимая к берегу, где уже в сапогах и с мечом, но без панциря, ждал их командир.
«- Чем дальше в лес, тем злее партизаны, - выдал двуногий, - давай на прорыв».
А военные совсем не шутили. У них и копья оказывается имеются, и сеть. И взгляды такие… неласковые, скажем.
Внезапно все поменялось. Небо из голубого, вдруг стало желтым!
Кот рванул в сторону дуба, а вояки очень резво расступились, пропуская его. Понимая, что это шанс, я рванул следом, отмечая на бегу, что все пришли в движение: военные натягивали недостающие части доспехов, примчавшийся со свидания царевич, достав веревку, готовился связывать руки судье-царю, который смиренно их уже приготовил. На берегу, явно торопясь, непонятное существо волокло в сторону дуба за хвост русалку, оставляющую на песке глубокую борозду.
Ученый кот, оглаживал лапками шерстку и придирчиво осматривал себя. Увидев меня, он зашипел и показал на ближайший куст: - Замри, как старую мышь у норки стережёшь!
Прятаться могу и люблю, потому что, когда прячешься, можно и поспать. А вот за мышь, хоть и старую, он зря напомнил – сразу захотелось есть.
«- Как будто ты когда-то не хотел есть».
- А не твое дело! Хорошего кота должно быть много.
Цвет неба поменялся на красный и местный кот вскочил на свое рабочее место, то есть, на цепь.
И тут небо вновь стало желтым, а затем быстро сменило цвет на голубой.
- Все. Отбой! – громко, на всю округу, прокричал котяра и с равнодушным видом направился в мою сторону.
- И что это такое было? Цвет неба, паника у всех!
- Потенциальный читатель. Когда кто-то хочет взять книгу с нашим миром, небо приобретает желтый фон. Это нам сигнал, чтобы были наготове. Если красный, значит книга в руках и вот-вот начнет читать, а мы должны уже быть на своих местах. Сейчас была ложная тревога. Есть один алкаш, у него всего две книги: «Сказки Пушкина» и «Учебник по химии за 8 класс». В нашу он «заначку» прячет. Видно доставал для опохмелки.
Я осмотрелся. Персонажи успокоились и постепенно расходились. Леший помогал русалке отряхивать набившийся под чешую песок. Экстренно вернувшийся Бурый волк, обнюхивал подходы к темнице с царевной и нехорошо косился на королевича, который, в свою очередь, уже развязал руки царя.
Военные расходились небольшими группами и продолжать прерванный матч явно не собирались. Их воевода, успевший по грудь заскочить в море, сидел на берегу, выливая из сапог воду.
- И так, гад, постоянно нас подрывает. Слушай, а как бы узнать его адрес, а твой двуногий ему бы морду набил, а книгу забрал?
- Вот тут не готов сказать. Как узнать, я не знаю. Да и «задохлик» он у меня.
«- С какого перепугу я задохлик? У меня и разряд есть спортивный!».
- По шашкам или домино? Отстань! - и тихонько добавил, - А то работы подкинут.
Подошел воевода, держа сапоги под мышкой и обтирая о траву налипший на ноги песок.
- Слышь, шерстяной журналист! Я тут поразмыслил о твоих претензиях. Нет у меня этих трех, о которых ты говорил. И не было никогда. По списку тридцать и в наличии тридцать. А в охрану к Салтану я еще не нанимался. Предложения были, но мы еще думаем. И это, без обид за блохастика!
- Да ладно, старый. Проехали. В общем мне уже пора. Чувствую, что сейчас отзывать будут.
Махнув лапкой на прощанье, я направился на исходную точку.
- Надоели они мне все, и я жрать хочу, сил уже нет! Где эти умники? Что так долго аппараты свои не отключают?
Оглянувшись, увидел только сидящую на толстой ветви русалку, улыбавшуюся мне своим острозубым ртом.
***
- Ну, какое у вас мнение, Владимир? – профессор обращался к литературоведу.
- Потрясающе! Читать отчет и просматривать ваши видеозаписи – это одно. А вот так, в живую – восхитительно. Не ожидал, если честно. Все эти беседы, откровения героев, просто замечательно. Нюансы литературного закулисья, так сказать. В этом направлении необходимо продолжать работу, и я об этом обязательно доложу руководству.
- Спасибо большое за поддержку.
- Теперь, - Алексей Николаевич повернулся к Анатолию, - с вами. Интересный получился у вас ход с провокацией этого морского дядьки. Мне понравилось, а вот вы, на наше счастье, упустили возможность избавиться от своего кота. Если бы его поймали или прибили славные витязи, а мы выдернули вас назад, на нашем проекте можно было бы поставить крест. Или сделать паузу, пока не нашли бы другого такого носителя. Кстати, вы как-то не очень активно вели себя, в сравнении с первым опытом.
- Пивасик. Разомлел. У меня после него всегда так.
«- Разомлел он! После пивасика всегда в клозет бегаешь каждые три минуты. И выливаешь больше чем выпил».
- Минуточку, Анатолий, - Хохлов придержал за локоть встающего с кресла Анатолия. – Хочу дополнить немного. Поэма «Руслан и Людмила» была создана в двадцатом году девятнадцатого столетья. А «сказку о царе Салтане» он написал в тридцатые годы. Так что, зря вы дяденьку обидели своими подозрениями.
- Да это была реакция на его наглость.
«- Перетопчется, старый хрыч. Пусть бороду расчешет сначала. Давай сваливать уже. Тебе жрать пора, а мне хотя бы понюхать, раз в сказке обломилось».
- Анатолий, а вы что же, не останетесь с нами? У нас традиция, только уж вы не распространяйтесь, удачные эксперименты «обмывать» коньячком.
- Не могу. Дело в том, что ко мне сейчас квартирная хозяйка придет за оплатой. А я деньги ей на столе в книге оставил. И хотел в «Лекарственные травы» покласть, а всунул в том «Война и мир». Представляете, если она будет по страницам искать, какой там переполох начнется!
- Анатолий, правильно говорить в данном случае «класть». Это слово не употребляется с приставками, - Хохлов посмотрел с таким видом, как будто я шампанской селедкой закусывал. «- Ой! А что не было такого?»
- А на счет «Войны и мира» вы правильно переживаете. Там более пятисот пятидесяти персонажей. И это только описанных. А Шёнграбенский бой. Тридцать тысяч военных. А в битве под Аустерлицем вообще сто пятьдесят тысяч. Переполох ваша квартирная хозяйка вызовет немалый. Поспешайте. Надеюсь, что еще не раз встретимся.
«- Поезжайте… Встретимся… а сам точно рассчитал, что раз ты сваливаешь, твоя порция коньяку ему перепадет, как наблюдателю от начальства. Не забудь в магазин заскочить. Прошлый раз ты меня с рыбой кинул».