После трех часов дня в высшем обществе Клондайка настало время, когда всеобщий сногсшибательный секс уже утратил свое главенствующее значение. Дамы уединились в беседке, а сеньоры-гости прошли в дом и возлегли в задней комнате на грубой циновке, на которой в прежние времена проводились развлекательные бои, а нынче свершался послеобеденный мужской сон.
В следствие того, что Чип по уважительной причине отсутствовал, его место хозяина в центре занял Або Цифал. Приближенный лимитчик раздал всем сок со снотворным. Клоны выпили, и скоро все как один захрапели довольные и счастливые.
Их сигнатуры, сделав тренировочный марш – бросок по Вселенной, вернулись на Землю и устремились на другую ее сторону, где в данный момент стояла ночь, люди крепко спали в своих убежищах, легкомысленно надеясь на их крепость.
Их полудикие, нецивилизованные сигнатуры робко бродили в ЛП – пространстве, не в состоянии пользоваться имеющейся там информацией. Они были похожи на одурманенных наркоманов, что потеряли способность к распознаванию причинно-следственных связей пространства или на дурачков нулевого уровня, которые всего боятся и, не успев сказать толком два слова, начинают плакать и молиться.
Сигнатуры клонов пугали их пачками, терроризировали свистом, воем и ужасными картинами, которые рисовали перед несчастными людскими сигнашками. Развлечение подобного рода называлось профилактикой, и считалось необходимой практикой взаимоотношений. В это время спящим людям снились ужасные кошмары, после которых они просыпались либо седыми и с нервным тиком, либо сошедшими с ума, либо просто не просыпались умирая во сне от разрыва сердца.
Або не жалел людей, прекрасно понимая, что по иному действовать просто нельзя. Когда клоны организовали свои первые сообщества и потихоньку вытеснили людей с тех мест, благоприятный климат которых в наибольшей мере соответствовал слабому здоровью клонов, люди затаили на них ужасную черную злобу. Они высмеивали гробушники клонов, их всеобщую старость в вечернее время, обилие дебилов среди населения, обзывая загробными людьми, пьющими человеческую кровь, и приписывая им самые ужасные из возможных своих пороков.
Говорили, что укус клоном человека, делает последнего клоном. На самом деле все было совсем не так. Клон становился таковым либо по рождению, либо половым путем, либо, когда в человеке заменяли больной орган аналогичным, выращенный по методике клонирования. Но люди считали клонов монстрами, виновными во всех своих бедах и, в конце концов, докатились в животной злобе до того, что решили уничтожить всех до единого, провозгласив их с кафедр церквей дьявольским отродьем. Они прекрасно подготовили к войне свои армии, решив напасть на города клонов в вечернее время, когда те пребывают в преклонном возрасте, спокойно укладываются в свои гробушники на ночное восстановление. Операция готовилась по всей Земле сразу, находясь под большим секретом.
Люди не знали только одной маленькой вещи, что благодаря свойствам сигнатур умело летать в ЛП – пространстве, клоны давно посвящены ими самими во все военные планы.
В одну из ночей, предшествующей объявлению войны, никто из людей, готовивших проведение операции и хоть с какой-нибудь стороны задействованных в ней, просто не проснулся. Все умерли во сне. Эта была самая большая погребальная неделя в истории человечества. Люди так перепугались колдовских чар клонов, что раз и навсегда отказались от своих претензий, подписав на самых позорных условиях безоговорочную капитуляцию. Как воевать, если нет ни одного военного?
Неизвестное оружие клонов оказалось самым смертоносным и наиболее действенным в истории Земли. И после своей великой бескровной победы клоны не были склонны доверять людям. Большое количество «охотников» ежедневно уходило в рейды по проверке мыслей спящих людей, используя их наивные, глупые сигнатуры.
Кроме всего прочего, это было любимым развлечением мужской части населения. Игрой, которой иные посвящали всю жизнь. Выявление любого недовольства по отношению к цивилизации клонов, каралось самыми строгими наказаниями. Психиатрические больницы людей были переполнены больными.
Сошедшие с ума люди бродили по городам и селам, мыча и махая посохами на небо, а люди считали таких несчастных божьими людьми, кормили, чем бог пошлет, и жалели. Обидеть дурачка считалось большим грехом. Каждый мог проснуться утром в таком состоянии или вообще не проснуться. Сны людские наполнились ужасами, люди боялись засыпать, но природа требовала свое, а клоновые сигнатуры были решительны, веселы, быстры и споры в наказаниях.
Скоро Цифал заметил в нижнем подпространстве алеф подозрительные группки людских сигнатур, которые пытались общаться друг с другом, изобретая язык знаков. По их виду Або тотчас пришел к выводу, что это не просто спящие, а либо спящие под научным гипнозом, либо медитирующие по своим методикам люди, и то, чем они занимались, было действительно опасно для клонов.
Они делали попытки устанавливать коммуникативные связи на простейшем уровне меж сигнатурами, тем самым начинали осваивать ЛП пространство, подрывая основы безопасности цивилизации. Або запросил совета у семи тысяч старейших мудрецов, передав им полученную информацию, и все пришли к единому мнению – данные сигнатуры должны быть наказаны.
Рядом в пространстве появился знакомый «истребитель» – Зак, жесткий, молниеносный, он кивнул Або в знак приветствия крылом, на котором была приметная фактура летучей мыши, и прямиком накинулся на людские сигнатуры, которые пугливо озирались вокруг, чувствуя приближение опасности, не понимая, откуда она грозит.
Знаком Або была крыса. Або Цифал – крыса пустыни. Зак черным мохнатым существом рухнул на них сверху, гогоча и ухая, устроил им бесконечное падение в космос, будто они оборвались с последней ступеньки спасительной лестницы.
«Аааа – х!», – в маленькой частной клинике Петербурга загипнотизированный человек вскрикнул и испустил дух.
– Будите, будите остальных, – испуганно зашептала медсестра, обнаружив внезапную аритмию сердец. – Они в опасной зоне!
Однако врач не успел открыть рта для произнесения кодового слова, как все испытатели скончались – сердечные мышцы несчастных рвались в клочья мокрыми промокашками, под залповым ударом адреналина…
В отличие от Зака, Цифал провел смягченное наказание: свистнул, гикнул, совершая торовую свертку виновной структуры, после чего в далеком Тибете наставник, восседавший на своей циновке в окружении учеников, встал, не говоря ни слова, направился к выходу, гримасничая и приплясывая на ходу, принимая непристойные позы.