Бумажный кораблик
Осень. Минск.
Почему ты так любишь осень, мальчик?
Нас вывели на прогулку в парк, где высокие липы , где островок из двух десятков каштанов уже начал сбрасывать свои колючие шары, подкопченные сентябрьским солнцем, с рыжими, совсем не колкими шипами. А внутри каштановое коричнево-красное счастье. Которым можно набить карманы. И делать дома, на столе, скрепляя спичками , различные фигуры. Мне нравились рыцари. И у меня уже собралось их целое войско, готовое отправиться по моей команде в дальний поход. Освобождать от драконов и тиранов призрачные королевства.
Мы , второй А, из пятьдесят первой , за Ямой, на Флакса шесть. Не первый день приходим в этот волшебный парк. Ольга Николаевна, руководитель продленки , привела нас в парк , собрать гербарий, увидеть старого ежа, шуршащего опалыми листьями. Рассмотреть птиц. Которые ещё наслаждались солнцем и последними тёплыми деньками.
Почему ты не отвечаешь, мальчик?
Их класс тоже привели в парк, только из другой школы. Наверное с такими же намериями. Все школы одинаковы. Типовые. Средние.
Я обернулся, девочка, на две головы выше меня, в плаще, по взрослому, с рыжими косичками , уперев руки в бока, смотрела на меня огромными осенними рыжими глазищами.
- Мальчик, ты глухой?
- Нет, медленно ответил я, пораженный ее огненной красотой. И посмотрел на свои стертые ботинки.
- Идём , быстрее, там белка. Посмотрим издалека.
- белка? Какая белка, я ещё больше поразился ее приглашению.
- не тормози, идём, меня Рита зовут, а тебя?
- что меня, я совсем растерялся.
- какой-то ты совсем замороженный, ты кашу в обед кушал? а то совсем , бедненький, ослаб. Голоса не слышно.
- аааа, медленно протянул я, меня Миша зовут. Я кушал. И котлету. У нас сегодня макароны на обед были. А что там , белка, большая?
- большая, большая, улыбнулась Рита. И я увидел что у нее нет двух передних зубов.
- это я на тренировке упала, как гахнулась и все. Нет зубов. Доктор сказал потом новые поставит, как бабушке. Бабушка свои в войну скушала, она так всегда говорит. Идём быстрее, и потянула меня за руку.
Мы завороженно смотрели на белку. Я никогда не видел вживую, настоящую дикую белку. Она была просто огромной, в сравнении с той, которая крутила колесо, в парикмахерской, в клетке. На проспекте, у книжного магазина.
Дети, строиться, идём домой! - прозвучал голос Ольги Николаевны.
Знаешь, что, Миша, Рита взяла мою руку и начертила веточкой на ладони какой-то знак.
Знаешь что, Миша, приходи в воскресенье, к Комсомольскому озеру, за парком. В полдень. Там липовая аллея, скамейки. Там красиво. Будем запускать кораблики. Мы с бабушкой там всегда гуляем. Обязательно приходи, Мишша, ты хороший.
Рита резко повернулась, косички смешно хлестанули мне по носу.
- я приду, обязательно, крикнул я вдогонку. С бабушкой приду, добавил я себе тихо, под нос.
Я простудился , меня , с высокой температурой забрали в больницу. Долго болел. Почти всю осень и зиму просидел дома. На столе мое каштановое войско отдыхало. После кровопролитных походов, битв и славных побед.
Я смотрел на свою ладонь и думал , что же нарисовала Рита . И сожалел, что не смог пойти в то воскресенье. На озеро. Пускать кораблики. Я поведал эту историю своей бабушке, которая тоже скушала свои зубы , в войну, зимой. Бабушка взъерошила ладонью мой непослушный чуб. Найдешь ещё свою Риту.
Прошло много лет. Я вернулся в город. Каштановый парк давно срыли.
Я сидел на берегу озера. Была рыжая осень. Было солнце. И двадцать девять лет моей жизни.
Я раскрыл сумку и стал выпускать кораблики на воду. Ветер легко подхватывал паруса и гнал гонцов моих посланий вдаль. На парусах было написано: Рита , я жду, я вернулся.
Отпуск мой подходил к концу. За три часа до отлёта липовая аллея ожидала меня. Листья давно сошли. И были вывезены. Я присел на огромный камень у кромки воды. Ветер поднимал небольшие волны. Начинался настоящий миништорм.
Я вспомнил осенний шторм с гигансткими свинцовыми волнами в Баренцевом море и поёжился.
- Миша?
Я обернулся. На меня смотрела старушка. Что-то в ее взгляде, в ее солнечных глазах, показалось знакомым.
- да, медленно ответил я, я - Миша. Мы знакомы?
Старушка раскрыла старинный радикюль и достала аккуратно сложенный кораблик.
- это Ваше?
- мое..
Тогда все правильно, Миша. Дайте мне свою ладонь.
Я раскрыл закоченевшую ладонь и медленно протянул к незнакомке.
- Не бойтесь, я Эмма Ильинична, бабушка Риты. Это Вам. Рита погибла.
В ладонь мне легла маленькая звёздочка. О шести лучах. Легла так, как и начертила девочка с косичками, веточкой, на моей маленькой ладошке, осенью 1972 года.
Осенний Минск, ты разрываешь мое сердце.