Утро у Андрея выдалось тяжким. Спустив ноги с дивана, посидел, горько размышляя: отчего так быстро, всего лишь после сорока, покидают жизненные силы? Потянув сползшее ночью одеяло, встал и пошлепал к балкону – духота давила.
Открыл балконную дверь и отступил непроизвольно: жаровней пахнуло с улицы. Посмотрел на термометр. Ужаснулся – если такая жара с утра, что же будет днем?
Закрыв дверь и плотно зашторив окна, прошел на кухню и выглянул в окно. Площадь была пустой, даже охранников у правительственных зданий не было видно - прятались в тени где-то. А что прогноз обещает? Включил радио-FM и узнал, что жителям в связи с оранжевым уровнем погодной опасности предлагается не покидать дома, а работодателям следует предоставить работникам отгулы.
Тут же эхом откликнулся телефон, и дежурный участка роста сообщил, что установки перегрелись и отключены, так что на работу можно не выходить. И слава богу! Невозможно было представить, что пришлось бы тащиться по этому пеклу через весь город.
Душ принять, что ли… По липнущему к пяткам линолеуму направился в ванную и привычно открыл кран. Тот зашипел угрожающе и плюнулся парой капель. «Освежился, твою мать!..» - нервно рассмеялся Андрей.
На кухне удалось умыться кое-как питьевой водой из кувшина. Завтрак, однако, готовить не стал, есть решительно не хотелось. Открыв дверцу холодильника, позавидовал находившимся там продуктам - они не плавились. Впрочем, и продуктов-то там было всего ничего. Из тех припасов, что оставила жена, уезжая с Соней к теще, оставались десяток пельменей в морозилке да потускневший винегрет в стеклянной плошке. А еще красовалась недопитая вчера с братом бутылка молдавского коньяка «Белый аист» да сохлые кусочки («окурки», как назвала бы их маленькая Сонька) сыра.
Вспомнив вчерашний вечер, Андрей вовсе скис, и, захлопнув холодильник, тяжело опустился на табурет, уронив голову на руки.
***
Младший брат Сергей был молчуном, что, видимо, определялось его профессией. Работал он в спецсвязи, был в курсе событий, о которых не говорят, но ни с кем не делился. Видно, давал подписку о неразглашении. А вчера пришел с бутылкой коньяка, хоть и пил чрезвычайно редко. С закуской у Андрея было туго, но это не огорчало. «Живот ты отрастил что-то, братуха, - невесело хохотнул младший. – Худей, пока Ленки нет» Сам-то Серега всегда был на зависть поджарым, высоким и стройным, лишь в этот вечер горбился за столом.
Порезали сыр и разлили по любимым Ленкиным хрустальным стаканчикам. А после второй Сергей и огорошил – переворот будет завтра. Готовят руководители Национальной Лиги и Нацбезопасности. Может, и еще кто-то…
«Да как же! – закашлялся Андрей. – А президент?!»
«Президент на саммите, если новости смотришь. Вернется только послезавтра. А все решится завтрашним днем. Нагонят народу на нашу площадь, устроят провокацию со стрельбой… Под этим предлогом на втором этапе подъедут машины с силовиками и захватят парламент. Вот и welcome, господин президент…»
« И ничего нельзя сделать?!»
Сергей посмотрел выразительно и разлил по третьей.
«Господи! Это ж повезло еще, что девчата мои уехали, и не увидят этого…»
***
В утреннем выпуске новостей радиоведущая, замешкавшись, анонсировала предстоящее интервью с руководителем Нацбезопасности. «Вот оно!» - тоскливо заныло в груди Андрея.
Однако к полудню солнце вовсе вошло во вкус, шкалы на уличном термометре не хватало, и злобное марево колыхалось над раскаленным асфальтом. На площади тоскливо помаячили несколько мрачных фигур («бригадиры», определил Андрей), но быстро убрались – не было смысла ждать массовку в этих обстоятельствах. Стало подниматься настроение, не выдержал и позвонил брату.
«Смотрю в окно, Серега – голяк. Может, обойдется, а?»
«Ты оптимист, Андрей. Слишком много поставлено на сегодняшний день. Потому, я думаю, сразу перейдут ко второму этапу. А ты не звони пока…»
***
Небо потемнело одномоментно, грохот близкого грома стал непрерывным, а порывы ветра поднимали клубы пыли. Первые тяжелые капли сползли по стеклу, и зашумело где-то рядом. Андрей насторожился… хлопнул по лбу и бросился в ванную. Там, захлебываясь воздушной струей то и дело, хлестала из крана вода.
«Когда и давать воду! Не в жару же…» - ругаясь, перекрыл поток.
Когда дождь хлынул стеной, водная пелена закрыла окно, и невозможно было разглядеть, что происходит на площади. Треск грома слышался где-то совсем уж рядом, и вспышки молний подсвечивали светопреставление.
Отключив все электроприборы, выглянул на балкон – что там? Струи дождя, сплетясь седыми косами, заливали двор. Вода прибывала прямо на глазах, увлекая под уклон припаркованные автомобили и мусорные баки.
«А ведь не проехать машинам по улице – заглохнут!» - злорадно подумал Андрей.
***
Дождь грохотал до полуночи, не давая уснуть. Поутру же, как ни в чем не бывало, глянуло солнце, и тишина заполонила мир. Выглянув во двор, Андрей увидел дворника в высоких резиновых сапогах, горестно оглядывающего ночные разрушения.
Та-ак. Зато вода сегодня есть, умыться можно.
А новости? Включил дежурное свое радио-FM, и, пока готовил завтрак, узнал, что по состоянию здоровья президентом отправлены в отставку руководители Национальной Лиги и Нацбезопасности. Не удержался, схватил трубку и набрал Сергея.
- Ну как, братуха? Сорвалось-таки?
- А то! – голос у брата, как у счастливого преферансиста, поймавшего неловленый мизер.
Мурлыча модный шлягер и невероятно фальшивя, Андрей помыл посуду и еще раз выглянул во двор. Вода сходила очень быстро. Вот уже и сестрички студентки из соседнего подъезда, смеясь, побежали к остановке босиком, держа в руках босоножки.
«Что ж? Пора бы и мне… - примерил резиновые сапожки жены Андрей. – Там на работе сейчас аврал, поди. Надо плавку спасать!»
На улице после ливня бодрила утренняя свежесть, звякали трамваи, и слепило высокое уже солнце, бликуя на золотом куполе близкой церкви.
« А все же, наверное, кто-то там, наверху, нас любит!» - вспомнился любимый фильм… И вдруг возникло желание пойти и поставить свечу за счастливое избавление. Правда, нет понятия, как это делается… ничего, там подскажут! И Андрей свернул к храму.