Уж лучше сосед для бесед, чем брат-акробат (Епиграф)
С этим соседом напряжённые отношения были у нас всегда. А после назначения его на должность директора артели они и вовсе обрели характер катастрофический.
Первый же его рабочий день был отмечен анекдотом. Спозаранку, ни свет ни заря, он поднял на ноги шофёра грузовика артели и указал в сторону райцентра. Когда уже почти доехали, сквозь дрёму до того донеслось:
— Ну что, куда едем, с чего начнём?
От неожиданности шофёр нажал на тормоз и наш директор нажил себе добротную шишку. Сначала тот крепко выругался, но потом вдвоём покумекали и пришли к выводу, что в райцентре им, без отчёту и прибыли, делать нечего и повернули назад. А над шишкой и начальственным рвением новоявленного директора народ долго ещё измывался и потешался.
Вскоре выходки и дурости нового директора коснулись и нашей семьи, так как мать работала в артели и считалась лучшей рукоделицей. Так вот с первого же дня ему не понравилось, что она вязала по две пары тёплых шерстяных носков, в то время как другие не более одной. Постепенно приёмщик продукции стал с матерью холоден, каждый раз долго крутил-вертел носки, вздыхал и в один день заявил, что не может принять более одной пары в день. А мать тут же кулаком по столу, "что", да "как" и давай на него наседать. Тот не выстоял и раскололся, что, мол, таково указание директора. Мать отцу, он на разборки, дошло до драки, но тот встал в позу.
Мне тогда шёл семнадцатый год. И сразу после этого случая стал носить с собой складной нож в надежде оставить на его лице хоть какую-либо отметину. Но возможность никак не представлялась.
В один из свободных дней, без особого настроя, прихожу в центр села, где меня поджидали заядлые шахматисты села фельдшер и бухгалтер. С радостью на душе заприметил с группой мужиков своего вражину. Вот ты-то мне и нужен! Насколько знал, тот не приходился роднёй моим соперникам. Извинился перед ними, что не смогу играть, ибо нужно разобраться с этим подлым артельщиком. А на их расспросы, изложил суть дела и попросил помощи для его обесчещения перед мужиками. Фельдшер похлопал меня по плечу и понимающе кивнул. Мы подошли к группе и, прервав их беседу, фельдшер указал на меня.
— У нашего лучшего шахматиста есть большие претензии к директору артели. Давайте его выслушаем.
Было видно, как артельщик занервничал и засуетился. Не успел и слова молвить, как тот бросился на меня с криками.
— А ну убирайся, мальчишка!
К этому манёвру я был готов и тут же выставил против него нож. От изумления у него отнялся язык. Народ стыдил и плевался, а фельдшер обозвал его "ишаком". Но так как все дороги проходили через центр, то в нашу потасовку оказались вовлечены многие. Одним из них был и мой дальний родственник.
— Что случилось?
Артельщик сделал попытку обойти нас и уйти с поля боя.
— Да этот гад наезжает на мать!
Родственник вытянул свою мощную лапу и остановил того.
— Стоять!!! Давай подробнее.
Пока рассказывал, нас обступила целая толпа, в том числе и сельский глава. Артельщику вынесли предупреждение от главы и общественное осуждение от односельчан. На следующий же день в наш дом заявился приёмщик и принял всю готовую продукцию. А от матери я получил красную купюру.
Но натуру, как говорится, не переделать. Да, проблем по артели мы больше не знали. Но как сосед, по мелочам, тот продолжал пакостить и дальше. А более, переключился на другого соседа и на собственную жену, которая сноровкой уступала моей матери.
Зато последнюю ему оплеуху вынес как раз сосед напротив. Случилось это уже долгие годы спустя на похоронах артельщика. Сосед не только не пришёл туда с прощальными словами, а, наоборот, открыл настежь окна, выставил на подоконники колонки и включил похабную музыку на полную громкость. Родня покойного порывалась его порвать, но у всех на слуху были скверные истории, в которых осуждался именно покойный. И потому старцы этого им не позволили, но отправили парламентёров, чтоб растоптали его колонки.
Но свою последнюю точку этот сосед поставил ему, однако, Жирную.
Да не будет на наших похоронах чужая музыка греметь!