или последний билет в рай
Велика Россия, а припарковаться негде
Это я о жизни героини. \\\
Мама говорила - жестокий мир тебе помогать не будет. Наоборот будет всячески стараться сделать твою жизнь ужасной, подкидывая людей, которым обмануть наивную провинциалку даже не маленькая хантер. Так, мышу прихлопнуть.
Мать решила, глядя на Настю и тревожась о ее жизни, написать и наговорить на магнитофон наставления глупой, доброй, наивной девушке. Мечтательной Ассоль.
Она сама ее так воспитала. Она сама виновата в щенячьей доверчивости дочери.
Мать села писать тетрадь с той мудростью, которую получила, разбив себе лоб и другие органы о стену людской подлости и алчности. (здесь рассказ о скромных жемчужных серьгах и изумрудных сережек) и про шиньон с роскошными блондинистыми волосами.
Но дописать не успела. В загородной электричке совершенно здоровая сорока четырехлетняя женщина ушла из жизни буквально за 10 минут. Оставив дочь без своей нежной материнской опеки и денег.
Жизнь, после стольких лет мелочной экономии, налаживалась. Они слетали в Турцию. В хороший отель. Там было очень красиво и непривычно. Непривычный «шведский» стол – изобилие закусок, холодных и горячих блюд. Черешня, клубника, мушмула что они купили на рынке. Настя тогда впервые попробовала этот фрукт.
А море? Мурлыкая под нос – «теплая вода, золотой песок» Настя блаженствовала – купалась, загорала, объедалась вкусностями. Но почему то худела.
За десять дней Настя скинула 3 килограмма. Загорела, даже слегка сгорела, русые волосы выцвели до блонда. Все это очень шло девушке. Многие мужчины на пляже облизывались на ее фигуру Дианы-охотницы.
Мама тоже блаженствовала. Марыся Петровна очень хотела побывать в Греции и Италии. Полюбоваться античной архитектурой, статуями, проникнутся самим культурным духом тех веков. В Сиде ее мечта осуществилась. Она видела и акведуки, арки, колонны разрушенного храма Апполона и его любимой сестренки - Артемиды, амфитеатр. Архитектуру – пусть и полуразрушенную, но очень живописную. Особенно все это впечатляло на закате. Более того, они съездили на экскурсию в Анталию. Мама была очарована её музеем античности. Ей было приятно, что турки берегут сокровища человечества, в отличии от вонючих прикидывающимися мусульманами фанатов, что расстреляли статуи Будды, вырезанные в скале.
Накануне отъезда из отеля, мама неосторожно сказала: - Осуществилась моя мечта побывать в Древней Греции. И Византии. Теперь можно и умереть спокойно.
- Мама, что ты такое говоришь? Мы с тобой еще через пару лет полетим в Италию. И увидим всё и сразу.
- Конечно, мой милый. Конечно.
Вернувшись домой, мама решила догулять отпуск на даче у кузины в Бужаниново. Помочь той собрать смородину. Переработать ее. Да и огурцы перли. Кабачки на грядках развалились как поросята.
Мама стояла у плиты и консервировала, консервировала, консервировала и варила варенья. Все это роскошество, включая еще и мешок картошки, свеклы и капусты, ей привезет осенью на своей старенькой тайоте муж Веры, маминой подруги. На все это не придется тратить деньги, а значит, мама сможет что то себе позволять. Скажем, буженину, красную икру и семгу.
Настя сидела за учебниками. Потому что не хотела расслабляться. Она видела пример мамы. Ту, что тяжело работала за небольшую зарплату.
Настя сказала себе – я никогда не рожу ребенка без мужа! Причем любимого и работящего мужа. Того, кто будет любить и меня и своего ребенка. И не одного! Работать, для того чтобы нам хорошо и комфортно жилось. Чтобы не было в нашем доме мелочной экономии.
Продав чуть ли не за бесценок квартиру в Сергиевом посаде, за смешные 378 тыс. долларов (хотя она стоила все 45), приехав в Москву, Настя мечтала снять самую крохотную квартирку. Общей площадью. Это сейчас такие квартиры называют элегантно студиями, а десять лет назад советские квартирки гостиничного типа были норами, самыми что ни на есть крысиными. Да и ту было добыть практически невозможно.
На аренду полноценной однушки Настя не рассчитывала – полноценные все были на окраинах, без ремонта и приличной мебели, а сдавались по цене чугунного моста.
Она рассчитывала на комнату с хозяйкой.
Агентство, куда она обратилась, оказалось не агентством, а мошеннической конторой по продаже шикарных обещаний. Настя там оставила две тысячи рублей и получила список телефонов, где сдают комнаты. Да, да! Она готова была снять у старушки угол. В смысле комнатушку в квартире с любым ремонтом и с любыми бабусиными тараканами. Но... возле метро и не более получаса до центра.
Стоит ли говорить, что она пополнила карманы аферистов?
Сидя на лавочке у метро Бабушкинская Настя заплакала.
- Что за люди! Доверишься им, и…обманут и обокрадут.
О том, что существуют агентства, где платишь по результату, коих имеется множество, девушка знала. Но… Настя как еще не опытные люди решила не платить сполна. Она доверилась мошенникам. Как раньше доверилась медовым речам подлеца.
Плакала Настя не о своей утраченной девственности. О не рожденном ребенке не плакала – она его и не хотела от подлеца. Она плакала от холода осени – ноябрь был как всегда промозгл и совершенно равнодушен к страданиям людей. Ноябрь делал свою работу, а дела до глупой, постоянно обманываемой девушки, ему не было вовсе. Все, кому надо, уже попрятались в норы. Впали в спячку. Сосут лапу. А девушка плачет… имея 28 тысяч
долларов на счете в банке. Две тысячи она уже разбазарила, сама не помнит куда. Плачет, потому что всерьез думала, что сохранит эту ничтожную сумму в 30 тысяч и вложит ее в недвижимость. Угу. В Москве. Где цены на тухлую комнатушку в коммуналке начинались от 50, если повезет.
И вот уже денежки стали испаряться с изумительной скоростью. Ночи в кошмарной общаге, названной модно ныне – хостел. Среди нечистоплотных мужиков и девушек уже и не девушек, как и Настя впрочем. Среди вонючих ног и ощущения постоянной не чистоты. Хотя Настя привезла с собой два комплекта белья и на ночь их стелила вместо жуткого гостиничного белья, не помогало. Мыться в душе – это гарантированно подцепить грибок в лучшем случае. Вот Настя и мылась местами в раковине – ноги, интимные места. Она уже поняла, что для того, что бы выжить в этом страшном мире и получить его милость надо быть умной и здоровой.
Работу надо искать. Ту, что быстро даст деньги для жизни. А это вообще возможно? Нет. Такой найти быстро нельзя.
А почему нельзя? Можно. Но в борделе. Куда Настя точно не хочет. Даже секс, как Насте показалось с любимым, не приносил ей наслаждения. Просто уступала свое тело похотливому Ашоту. А что говорить про неизвестных мужиков? Про их разговоры, запахи, звуки и…. грубость, а то и садизм. Мало ли какие тараканы проели им мозги. Настя видела передачу, как девушки, их называют презрительно «шкуры» охотятся за богатыми мужиками. Но каждая из этих искусственно сделанных красоток с геморройными губами и силиконовыми сиськами могла бы много страшного рассказать про свой заработок. Про то, что не раз и не два их жестоко насиловали. И калечили. И убивали. Но даже убитые эскортницы, а всем народом ненавидимый ведущий Малахольный их часто показывает – вот она была и нету… почему то не отвращают девушек, провинциалок, как ты, Настя от этого занятия. Путана, огни отеля так заманчиво горят? Такая работа совершенно исключается.
Без приличной работы Настя может живо потратить все эти кажущиеся кому то великими деньги. Да, они кончатся быстро. Кончатся быстро это самое главное качество денег для бедных. У богатых они никогда не кончаются. Если у вас кончались недурные деньги, то вы с самого начала были бедными по своей психологии.
Так что, сидя на лавочке автобусной остановки, Настя плакала от бессилия не повторить судьбу мамы. Мать-одиночка, сражающаяся с жизнью на скудные деньги. Хотя мама была учитель. Учитель английского в школе. Подрабатывала репетиторством. И после сорока уже стала прилично зарабатывать. Особенно, когда оказалась в няньках с английским языком у отпрыска богатых родителей. Настя тоже все это может делать. Она уже закончила два курса Педагогического университета. Пусть и взяла академический отпуск. Но с ее упорством она точно его закончит. А еще у тебя есть деньги. Не все вообще имеют ее счет. И не плачут.