A. A. A. "За Чёрным Туманом" [Приключенческий Роман, Версия 16+]
... Кварталы чужого города заволокло туманом настолько плотным и вязким, что без топографических сведений, добытых ранее, водитель бы точно заблудился.
Номер “Lambert Hostel”, куда Роу заселялся в прошлый визит, пустовал до сих пор, и парень снова его занял, после чего навестил паб “Три Льва”. Барменша уперла руки в боки, сердито, но не без улыбки, обратившись к байкеру.
– Сэр, а вы, никак, издеваетесь?
– О чём вы, миссис Найтингейл?
– Трэвор именно сейчас вышел в туалет.
– Вирджи, есть новости, что-нибудь для меня?
– Да, звонили один раз, оставили номер телефона.
Рэд взял записку. Контора Хенри Эрдена.
– Отлично, спасибо. Может, ещё заскочу вечером, познакомиться с вашим мужем.
– Удачи, мистер Роу.
И вновь лифт загудел, поднимаясь на седьмой этаж. Мистер Эрден, отменивший совещания на ближайшие полчаса, был, как всегда, гостеприимен.
– Смею надеяться, вы не в обиде на меня за решение по поводу заезда на аэродроме? Признаться, я был потрясён, услышав о том, что Фокстейлы сотворили с маленькой фермой в Блэкбёрне, но, уверен, у вас были на то свои причины.
– Где же вы планируете организовать новую гонку?
– Речь пойдёт о совершенно ином, – Хенри зажёг сигару, откинувшись на спинку кресла, – У моей компании возникли разногласия с городской администрацией из-за участка на территории парка. Я предлагал построить там новое поле для регби, но местные чиновники посчитали, что самым лучшим вариантом будет установка мемориала в честь Мартина Лютера Кинга! Я, безусловно, разделил бы их точку зрения, если бы был чёрным из вашего Ламбета или Саутворка, но, мистер Роу...
Рэд усмехнулся.
– Главным их аргументом является наличие памятника, который, ну, “просто необходимо” куда-нибудь засунуть. Значит, надо сделать так, чтобы монумент исчез, тогда чаша весов наклонится в мою пользу.
Из ящика письменного стола Эрден извлёк связку ключей:
– От грузовика с подъёмным краном в доках. Ваша задача – украсть эту каменную статую и утопить её в заливе.
– Признаться честно, я несколько огорошен таким поручением... но, к вашему счастью, я имею некоторый опыт обращения с погрузочной техникой.
– Идеально. В кабине лежит краткая инструкция. Работа, естественно, должна быть выполнена ночью. Тысячу фунтов авансом, ещё две – по окончании, устроит?
– Вполне. Мистер Эрден, что вы можете сказать об этой вещице? – Роу передал Хенри зеркальную карту, но тот с отвращением отшатнулся.
– Боже, на ней кровь? – реакция для регбиста не нормальная.
– Имеете ли вы какое-либо представление о том, кто мог её изготовить?
– Простите, сэр, ни малейшего. Хотя... есть человек, который, думаю, ответит на ваши вопросы. Он сейчас в моём скромном казино, этажом ниже. Бобби Райл, из Чешира. Вы сразу его узнаете по широкополой шляпе.
– ... Благодарю... До скорого, мистер Эрден. Мне ещё нужно наведаться в доки.
Роу слегка поклонился и вышел.
В небольшом, но со вкусом обставленном игорном зале, присутствовало около десятка человек. Обои и занавеси были выдержаны в той же кремово-сапфировой гамме, что и офис букмекера. На сукне цвета перванш, под звучавшую из граммофона “Eleanor Rigby” шла игра в кости.
Худощавый мужчина, одетый в иссиня-чёрный френч и шляпу с низкой тульёй, надвинутую на глаза, держал перламутровый стаканчик, чуть встряхивая его. Роу получил у менялы с подносом фишек на тридцать фунтов и направился к столу.
Все присутствующие оглядывали незнакомца, только Роберт не отрывался от кубиков. Очередь переходила от одного к другому, пока кости не оказались у Рэда. Он выбросил шестёрку и двойку, но, прежде чем отдать следующему возможность вести игру, в обход правил, парень ловким движением, которое помнил со школы, сунул в стакан, помимо кубиков, ещё и бубновую печатку, придвинув его вверх дном к Райлу.
Бобби молча поднял предмет, потряс его левой рукой и совершил мастерский бросок: две пятёрки, и крупье совочком увеличил горстку фишек около игрока. Перстень исчез. Через минуту мужчина в шляпе затушил окурок на дне керамической пепельницы и уступил своё место за столом другому желающему, а сам последовал в коридор. Роу нагнал его там.
– Что вам известно об этом, сэр? – Бобби зажёг новую сигарету.
– Удивительно, я хотел спросить о том же.
– Предлагаю посетить мой магазин и обсудить эту проблему там.
Парень завёл двигатель Рочдейла, гость опустил стекло, чтобы не дымить в салоне.
– Итак, много ли вы о нём знаете?
– Знаю, что это чудовище...
Рэд прибавил скорость, крепко сжав рулевое колесо:
– ... Он использует каких-то бродяг и забулдыг, чтобы оставлять послания, душит своих жертв кожаным ремнём и возит связанного ребёнка в багажнике автомобиля.
– В общем, вы видите не больше, чем он вам позволяет, – заключил курильщик.
Белая пелена к закату не рассеялась, но напротив, лишь потемнела и стала ещё толще.
Над музыкальным магазином “Rolling Brainstorm” красовалась весьма оригинальная неоновая вывеска с весёлым теддибоем, во лбу которого ирокезом торчала сорокапятка. В помещении Janis Joplin пела “Blindman”; дверь с улицы Райл открыл ключом, а вот потайную – за стеллажом с альбомами и синглами различных исполнителей – наиграв на синтезаторе “Муг” мелодию из композиции “Shield” группы Deep Purple. Виниловая ширма: от электрической панели с транзисторами, сигнал передавался на колонки и на кодовое устройство одновременно. Он периодически менял шифр – для людей без слуха этот замок был настоящей головоломкой.
Скрытая комната с серыми бетонными стенами – оружейное хранилище.
– Ага, вот, вы чем занимаетесь. По лицензии, надеюсь? – ухмыльнулся байкер.
– Обычно тех, кто закрывает меня в тюрьме, я позже закрываю в гробу.
Под прерывистым мерцанием лампочки холодными стволами на стендах поблескивало содержимое арсенала: пирамида с американскими винтовками калибра .30-06, Гаранд М1 и Джонсона, для военно-морского флота, британский пистолет-пулемёт Стен, штатовские Томпсон и М3 под унитарный патрон .45, гладкоствольные и нарезные ружья Ремингтона, а на отдельном стеллаже: револьверы S&W и Модель 28, шестизарядный “Магнум”. Наследие войны.
Здесь же был оборудован тир для тестирования инвентаря. Бетон надёжно глушил звуки выстрелов, и, к тому же, в музыкальном магазине всегда немного шумно...
– Итак, я хочу получить ответы. Кто этот псих на Торонадо?
Бобби Райл достал из шкафчика укреплённый в зажимах армейский револьвер. У Рэда мелькнула мысль, что это ловушка, но курильщик подкинул ствол и протянул его байкеру рукояткой вперёд. Роу взял оружие.
– Я встретился с вами не для допроса, – прозвучал сиплый монотонный голос.
– Для чего же?
– Дать вам спасти свою шею. В этом спектакле зритель может, когда угодно, оказаться на сцене. Хотите лечь рядом с другими?
Роу помолчал, глядя на оружие, затем он переломил револьвер дулом вниз, и пальцем крутанул барабан.
– Энфилд?
– Почти, – мужчина вытянул очередную сигарету из пачки, – Альбион, тридцать восьмой калибр фирмы Веблей-Скотт из Бирмингема, сорок первый. Ударно-спусковой механизм двойного действия, замок Веблея, пятидюймовый ствол, вес – фунт и одиннадцать унций.
Бобби крутил ускоритель с пулями в руке, потом бросил его Рэду. Тот вставил цилиндр, сдвинул застёжку, ладонью протолкнул патроны в каморы и вернул оружейнику ленту Молло.
– Почему я вам помогаю?.. Потому что он помогает...
Байкер спрятал револьвер за пояс, рассчитался с Бобби и молча удалился.
Сквозь мутную поволоку Роу с трудом обнаружил гостиницу “Ламберт”. Он повесил куртку в прихожей, прошёл в спальню. На тёмно-синем покрывале лежала голая блондинка. Её длинные мокрые волосы были зачёсаны назад, капельки воды искрились на бархатной коже. Парень доброжелательно улыбнулся.
– Моё почтение, мисс. Не соблаговолите ли объяснить, какого хрена вы забыли в моём номере?
Красавица, приподнявшись на локте, слегка поглаживала пушок над лобком; тихим и вкрадчивым тоном, похожим на змеиное шипение, она заговорила:
– Но он не должен знать о том...
Это послание – запястье Роу поневоле дотронулось до рукояти револьвера.
– Не выболтай случайно...
Обнажённая девушка медленно поднялась и кошачьей походкой двинулась к нему. Её глаза напоминали мутные окна скотобойни.
– Всё остальное ни при чём...
Она обняла Рэда за шею, прижавшись грудью к его футболке, губы, от которых веяло нездоровым желанием со слабой примесью гнили, почти коснулись губ Роу.
– И это...
Прижав её к стенке, байкер закрыл блондинке рот рукой:
– He took his vorpal sword in hand:
Long time the manxome foe he sought
So rested he by the Tumtum gree,
And stood awhile in thought...
Сильная мужская ладонь не давала ей шевельнуть челюстью даже на полдюйма. Он тараторил без перерыва, не позволяя потоку информации выбраться наружу.
– Но взял он меч, и взял он щит, высоких полон дум...
Её зрачки закатились, по телу пробежала лёгкая дрожь. Роу держал крепко.
– В глущобу путь его лежит, под дерево Тумтум... В глущобу путь его лежит...
У незнакомки начался припадок, она дёргала головой и зубами пыталась прокусить его ладонь, коленки сбивались в кровь о пряжку ремня. Рэд буквально вдавил её в стену так, что пальцы побелели.
– В глущобу путь его лежит, под дерево Тумтум...
Через пять минут бешеная кошка затихла, её распухшие от синяков губы чуть шевелились. Парень растирал онемевшие кисти, пристально глядя на помешанную.
– ... Вдруг получится?..
Он сел рядом на кровать, опустив её затылок на ладонь, и стал бормотать.
– Всё остальное ни при чём, Не выболтай случайно, но он не должен знать о том, и это наша тайна...
Блондинка резко повернула лицо влево, прошептав что-то нечленораздельное.
– ... Gobbledygook... damn it... А если задом наперёд... И это наша тайна, всё остальное ни при чём, не выболтай случайно... но он не должен знать о том.
– Всё ост... альное... не дол... знать... и это... это вел... ко... ный фран... ский ликёр...
Её голова упала на постель, потому что Роу уже снял куртку с вешалки и бежал вниз по ступенькам к своему Рочдейлу, придерживая рукой Альбион.
– Сожалею, сэр, у мистера Эрдена очень важное совещание, он просил не беспокоить.
Охранник чётко дал понять Рэду, что для него парадный вход закрыт. Спустившись на крыльцо, он пошарил в карманах, ища номер телефона паба “Three Lions”, как вдруг ему попался брелок с ключами от подъёмного крана.
– Ладно, су..ин сын, теперь моя очередь.
Из доков Роу пригнал грузовик с тыла к зданию, где располагался офис букмекера. Шторы кабинета на седьмом этаже были плотно задёрнуты. Он ознакомился с инструкцией, после чего выдвинул все четыре выносных опоры в рабочее положение, а затем с пульта, смонтированного у ходовой части, включил подачу жидкости в гидроцилиндры. Подготовив кран, парень залез в кабину поворотной платформы, электродвигатель запустил шариковое ОПУ: она сместилась на 10 часов. Байкер опасался, что крюк не поднимется на такую высоту, но выдвижные секции телескопической стрелы увеличили её длину до нужного окна. Роу включил грузовую и стреловую лебёдки, с помощью полиспастов разместившие крюк под оптимальным углом.
– And now it’s time to walk on eggs...
Ещё раз осмотрев показатели, зафиксировав рычаги, он влез на крышу кабины, прошёлся над гидробаком, электрошкафами и резисторами, переступил на пяту трёхсекционной стрелы, расстегнул ремень джинсов и вытащил его из петель, обернув вокруг запястья. Используя один из гидроцилиндров как опору, Рэд вскарабкался по ней, крепко держась руками и ногами. Достигнув грузозахватной части, он смог выровняться в относительно устойчивом положении между блоками и траверсами полиспаста.
Под ним было около семидесяти футов, но, вытянувшись во весь рост, как Нельсон посреди Трафальгар-сквер, байкер гораздо больше интересовался крюком, нежели возможностью разбиться. Развернув пояс и взяв концы в обе руки, парень аккуратно опустился на блок с канатами, зажатый между щёк. Перекинув ремень через крюк, Роу спрыгнул вниз...
Указатель грузоподъёмности в кабине обозначил вес в сто восемьдесят фунтов... Теперь он болтался на уровне седьмого этажа... нет, не болтался – раскачивался. Вперёд-назад, вперёд-назад... Амплитуда нарастала.
– Проклятье, что за строительные работы под вечер? – Эрден резко раздвинул сапфировые портьеры.
Правая рука выпустила конец, сгруппировавшись, он кубарем влетел в окно, сбив с ног букмекера. Раненые осколками стекла, оба человека медленно поднимались. Хенри явно был шокирован и как опытный регбист намеревался отметелить Роу, если бы тот не выхватил револьвер и не направил его оппоненту в лоб.
– Боже, как трудно добиться вашей аудиенции.
Байкер сунул ремень в карман куртки, рукавом отёр кровь со своего лица и поправил очки.
– Так всё же, что вам известно о пурпурном Олдсмобиле Торонадо со шрамом на капоте?
– О, вижу, Райл оказал вам поддержку.
Взведённый курок в любую секунду мог врезать по ударнику.
– Я не стану повторять, сэр.
– Послушайте, мне искренне жаль, что кто-то играет с вами, мистер Роу, но вы лаете не на то дерево, и я говорю ещё раз, что не имею никакого отношения к зеркальным картам и упомянутому автомобилю.
– Почему-то я вам не верю.
– It probably happens because of someone who dropped that fish in your pretty kettle.
Рэд пытался уловить хотя бы искорку лукавства, но выражение лица Хенри было неизменно спокойным. Цоканье офисных туфель охранников послышалось на лестнице.
– И в знак моих самых сердечных намерений я дам вам убраться отсюда и не поймать пулю между рёбер. Согласны?
Байкер сомневался: с одной стороны, ниточка вела к букмекеру, с другой, он явно не врал... значит, зацепка была фальшивой, и парень копал на поверхности.
– Доброй ночи, мистер Эрден. Счёт за окно можете прислать в лондонский клуб “Foxtrot”.
Нажав на кнопку “стоп” где-то между вторым и третьим этажом, Рэд опёрся спиной о стенку лифта, уставившись на двери и вертя в руке револьвер со включённым предохранителем.
Хентри отпадает, ливерпульский след, помимо посланников, может идти только к Райлу. Ну, возможно, тут замешан бывший гонщик Томми Чайлд. Однорукий торчок в телефонной будке, верзила посреди общественного туалета, а теперь ещё и эта помешанная в гостинице. Жаль, что не было времени навести справки об Олдсмобиле. Всё же, у Эрдена, с его кинокамерами, обширным штатом и финансами гораздо больше возможностей... нет, он законченный циник, такой не станет похищать детей, а значит... проклятье, почему он был овальный?
Лифт продолжил свой спуск...
Рукояткой Альбиона Роу выбил стекло двери, ведущей в магазин “Rolling Brainstorm”. От каталогов до магнитофонов тянулись длинные ряды пластинок: Pink Floyd, Cream и Deep Purple, огромное количество Beatles, Kinks и Slade, множество Stones, Procol Harum, записи Yardbirds, десятки The Who, Animals, из американцев – Beach Boys, Элвис, без него нельзя, Doors и несравненные Jefferson Airplane. У колонок, рядом с электрогитарами и микрофонами, находился синтезатор.
Рэд наиграл мотив из “Shield” – оружейник ждал его в арсенале.
– Поздний час... – мужчина зарядил обойму в пистолет-пулемёт и передёрнул затвор, – Стерлинг L2A3, отличная штука. На днях я продал такой одному парню, одетому, как персонаж из шпионского фильма, – Бобби Райл затушил окурок, расстегнув пуговицу у стоячего воротника, вынул сигарету и смял пачку, – У вас огня, случайно, нет?
– Я сделал круг, но ничего не нашёл.
Байкер бросил ему зажигалку, мужчина закурил, осмотрел предмет.
– Сожалею, но придётся рассказать мне всё, что вам известно об этом убийце. Мой брат в опасности. Если вы откажетесь, я пристрелю вас.
– Интересная вещица. Продадите?
Парень взвёл курок.
– Мои нервы на пределе, я выжжен изнутри, и у вас только две секунды: отвечайте, как его достать, иначе я вышибу вам мозги.
Бледное лицо оружейника со впалыми щеками оставалось неподвижным, колючие глаза пристально сверлили Роу.
– Но взял он меч, и взял он щит... Вы никогда не увидите брата. Он утащил с собой всех, за кем охотился. Вы не исключение, просто человек в толпе... и ещё, есть один, кого вам следует особенно опасаться.
– Хенри Эрден?
– Курт Видор. Я не знаю того, кто водит чернильный Торонадо, но знаю того, кто сидит за рулём Алларда.
– Гамбит?
– Когда-то давно он носил другое прозвище. Однажды он сделал выбор... и был за это жестоко наказан... вы поймёте меня, если вам известен шахматный термин “гамбит”.
Оружейник возвратил зажигалку и сдвинул шляпу на лоб, подразумевая, что разговор окончен. Рэд мягко спустил курок, положив револьвер на стойку. Нет, он не был обычной театральной маской.
Пепельный Рочдейл Олимпик медленно двигался посреди туманного мрака, ориентируясь по фонарям и светофорам. Впечатление было такое, будто весь город вымер, утонул в бездонном болоте могилы.
Спрут вынырнул из темноты ему навстречу. Роу крутанул руль вправо, чудом избежав столкновения. Автомобиль зажёг фары, повторив атаку – бампер Торонадо разбил габатитные огни машины Рэда. Парень выровнял колёса, проскочил во двор и выехал с противоположной стороны. Олдсмобил растворился в ночи.
“Lambert Hostel” № 208. Так поспешно удалившись, он не закрыл за собой, и потому решил, что девушка оклемалась, оделась и испарилась. Щёлкнул выключатель, и люстра осветила комнату: обои в сине-жёлтую полоску, подвязанные снизу шторы и ажурный тюль на окнах, бельевой шкаф, телефонный аппарат, фотография парохода начала века в ореховой раме, настенные часы без батареек, журнальный столик и два кресла... Ничего странного, не считая скомканного покрывала, скинутого с постели. Роу сел у подушек, напротив ночника, сделанного в форме подсвечника с тремя яйцеобразными электрическими лампочками. Поглощённый собственными раздумьями, он машинально стучал ручкой ящика, словно дверным молотком, пытаясь разбудить мысли, спрятавшиеся в прикроватной тумбочке.
... кап ...
Рэд запрокинул голову, предчувствуя новые аттракционы дома ужасов, вроде загрызенного стаффордшир-терьера. Всего лишь чистый потолок.
... кап ...
Едва различимый, звук доносился из ванной.
– ... Но он не должен знать о том...
Роу толкнул дверь кончиками пальцев, включил свет. Кафельные ромбики пола, белые махровые полотенца на алюминиевых поручнях, унитаз и держатель для туалетной бумаги, трубы, спускавшиеся от потолка, рядом с вытяжкой, чистящие средства на полочках, за шторкой, раковина, абсолютно сухая, шкафчик и зеркало… Клеёнчатая ширма была измазана уродливыми багровыми кляксами.
... КАП ...
Оно звучало невероятно громко, будто удары пульса где-то у горла. Роу несколько раз глубоко вдохнул и отдёрнул занавеску. От резкого движения тело блондинки качнулось в ванной. Её поднятое кверху лицо было искромсано вдоль и поперёк, нос, лоб, и глаза потемнели от запёкшейся крови, которая заливала [Fragment Deleted] ноги и бёдра, стекая в сливное отверстие, засасывавшее её с жутким чавканьем и хлюпаньем. Рот искажала отвратительная широкая ухмылка, такая же, как у трупа из телефонной будки. Непременный след от кожаной удавки на шее. Вены вскрыты... скорее, распороты сверкающим осколком, зажатым в коченеющей ладони. Байкер оглядел его – другая зеркальная карта с заточенным краем. Королева червей.
И тут правда леденящим вихрем пронзила его сознание... Кровавый круг Чёрного Дома... вытянутый, практически овальной формы, он имел слишком чётко очерченные поля... как рама большого зеркала, куски которого превращались в эти кошмарные карты...
– ... Не выболтай случайно...
Тяжёлой поступью Рэд приближался к автомобилю, парень был в очень подавленном состоянии, и даже не из-за страшной смерти, свидетелем которой явился, но потому что, путешествуя в вагончике по этому чудовищному луна-парку, он превращался в одну из деталей механизма, а шестерёнкам не остановить часы, те, что они сами движут вперёд... Мёртвая девушка смеялась над ним откуда-то из темноты ванной отеля...
Из вещевого ящика Рочдейла Роу вынул карту Ливерпуля, на обороте которой было изображены и соседние графства. Десять к западу – через залив, примерно за шесть миль от Беркенхеда.
Калейдоскоп воспоминаний вгрызался в разум стальным сверлом безжалостного коловорота...
– ... Они... они просыпаются...
– ... Что за странные игры?.. Я должен угадать?..
– ... Ты должен увидеть...
– ... Пожалуйста, будь осторожен. Тот, кто охотится за тобой... просто чудовище...
– ... Я слышала звуки... похожие на сдавленные всхлипы, словно кому-то заткнули кляпом рот и... мне показалось... детский силуэт, где-то в глубине...
– ... Вот он – твой Чёрный Дом...
– ... Вы потеряли нечто большее...
– ... Этот медвежонок такой красивый и так мило танцует...
– ... Он душит своих жертв кожаным ремнём и возит связанного ребёнка в багажнике автомобиля...
– ... Почему я вам помогаю?.. Потому что он помогает...
– ... Он утащил с собой всех, за кем охотился...
– ... В глущобу путь его лежит... Под дерево Тумтум...
Роу увидел его даже раньше, чем заметил сам дом у холма, раньше, чем осознал что-либо другое вокруг – тот просто бросился на него – старый почерневший вяз, весь в безобразных шишках, с голыми кривыми ветвями. Конечная станция.
Заглушив двигатель машины, парень медленно приближаться к зданию, словно приговорённый – к эшафоту.
Дверь, сорванная с петель, валялась у ступеней крыльца. Гнетущая пустота: ни мебели, ни стёкол в рамах, лестницы обвалились, дыры зияли в дощатом потолке. Он напоминал труп на последней стадии разложения. Байкер прошёл сквозь дом, будто через тоннель, устремившись к дереву.
– ... Всё остальное ни при чём...
Высотой до тридцати футов, оно было невероятно перекрученным и больным, ни одного листочка, только скорченные потемневшие ветви, изогнутые, как суставы поражённых артритом рук. Обширная тенистая крона со зловещим треском качалась на ветру, рассеивавшем предрассветную дымку, словно кости, покрытые сажей... или щупальца огромной каракатицы... Извивающиеся тросы вздыбленных кореньев чудовищными аспидными лапами тянулись к ногам Роу.
Бубновая шестёрка, пиковая девятка и королева червей.
Трухлявый ствол, источенный жуками, угрюмо скрежетал, нависая непомерной грудой праха над усталым, разбитым человеком, предчувствовавшим самое худшее.
С северо-западной стороны могильного вяза, рядом с выпуклыми наростами, кора выглядела чуть более высохшей и бесцветной. Рэд снял перчатки, молча выдохнул, и сорвал шершавую загородку...
– ... И это наша тайна...
Прогнившее чрево уснувшего дерева было вырублено изнутри пожарным топором, девочка висела, привязанная за обе ноги... Внезапный шквал холодными когтями сжал его сердце... Пустое дерево шаталось и орало, и девочка тоже тихонько болталась в кошмарном гробу... Лицо полностью [Fragment Deleted] ударом топора, вместо него – овальная рамка со вставленным осколком зеркала, [Fragment Deleted] ржавым гвоздём в маленький подбородок... этим гвоздём оно рисовало карты... Девочка покачивалась, и зеркало ходило, как маятник – временами Роу видел в нём посеревшее, изувеченное ужасом лицо. Он вспомнил: иногда слепой взгляд намного твёрже дышащей злобы...
Тело двигалось медленней, и Рэд попытался сконцентрироваться на своём, пусть и испуганном выражении, чтобы абстрагироваться от кошмарной зеркальной рамы. Роу осторожно снял очки, и стал погружаться в бездонные глубины собственных зрачков – ему нужен был тот единственный уголок, где лёгкие могли ощутить хотя бы один глоток кислорода, где монстры исчезали в темноте, где звёзды не застилал кровавый дым, где-то там, за чёрным туманом...
Он аккуратно прикоснулся к волосам девочки, чтобы остановить отражение и долго, очень долго смотрел себе в глаза... Выражение его лица менялось, шаг за шагом, Рэд обретал равновесие... Накопив достаточно сил, Роу поднял взгляд выше, на её тело. Руки девочки были привязаны около бёдер, так что создавалось впечатление, точно она придерживает подол. Он ослабил узелки – в животе её зияла такая же дыра, как в стволе дерева, а внутри... С замершим сердцем, Рэд просунул руку [Fragment Deleted]... Обёрнутая измазанным запёкшейся кровью полиэтиленом... Книга.
Сказки в тёмно-бурой кожаной обложке. Большая часть страниц вырвана, оставлена лишь одна история. “Снежная Королева” Андерсена, где багровым следом детского пальчика были подчёркнуты строки о зеркале тролля:
“... Дойдя до конца нашей истории, мы будем знать больше, чем сейчас... он смастерил такое зеркало, в котором лучшие из людей выглядели уродами... казалось, будто стоят они кверху ногами, а животов у них вовсе нет... лица искажались... она расползалась... Ученики тролля бегали повсюду с зеркалом... и скоро не осталось ни одного... в искаженном виде... Чем выше они поднимались, тем сильнее кривлялось зеркало, так что они еле удерживали его в руках... Они взлетели совсем высоко... зеркало перекорежило от гримас, оно вырвалось у них из рук, и разбилось на миллионы осколков... Некоторые попадали людям в глаза... некоторые – прямо в сердце... Были среди осколков и большие – их вставили в оконные рамы... были и такие, которые пошли на очки... такие очки надевали для того, чтобы правильно судить о вещах... тролль надрывался от смеха...“
Вскинув искорёженные щупальца, трухлявый чёрный вяз безжалостно взревел, оглушив несчастного, и в рыке его потонул победоносный вой мотора пурпурного Спрута.
По склону холма на ватных заплетающихся ногах парень доковылял до машины. Потерянным взором Рэд буравил дорогу. Отныне все пути вели вникуда. Изломанный отчаянием человек на шоссе. Около двух миль апатичного ступора до бензоколонки. Он сделал то, что теперь не имело смысла.
– ... Алло... полиция... в пяти милях западнее Беркенхеда... заброшенный двухэтажный дом и... и д-дерево... пожалуйста... ей... ей больше некому помочь...
Роу даже не смог повесить трубку. В бликах унылого рассвета пепельный Рочдейл Олимпик тащился по трассе Лондон – Ливерпуль со скоростью траурного поезда...