Серый протокол

Серый протокол (детектив без детективов)


Гл.1

Пассажиры стояли вдоль края платформы и ждали электричку. Было их - всего-ничего, пять или шесть, причём, чтобы в этом убедиться, приходилось окидывать взглядом всю платформу от края и до края. Маловато желающих. Что неудивительно для позднего июньского вечера, да еще в середине недели. Вечер, впрочем, неплох. Воздух постепенно становился прохладнее, но был еще по вечернему приглушенно-светел и при этом очень тих. Поэтому весьма отдаленный шумок приближающегося электропоезда донесся раньше, чем на том дальнем участке прямого рельсового пути, уходящем, казалось, к горизонту, обозначилось хоть что-то, различимое глазом.
-- Идёт! - пробормотал себе под нос беспокойный молодой человек, по имени Игорёк, всего за две минуты до этого последним вышедший на платформу. Ему сегодня не терпелось уехать побыстрее. «Хватит пока с тебя Узкодремли, Игорь Иванович», - добавил он уже про себя. Хотя  произнеси он это и вслух, никто бы не услышал. Его  случайные попутчики оттянулись к головным и хвостовым вагонам, а серединка состава, как обычно, мало кого интересовала.
Игорёк, понемногу приучающий себя к тому, что ему пора именоваться иногда и Игорем Ивановичем, в вагон вошел уже не спеша. Здесь, как он и предполагал, было почти безлюдно, только в третьем по ходу купе сидела единственная девушка. Единственная, может быть и во всем составе, если припомнить, что на платформе станции Узкодремля  поезд поджидали только одни мужчины. На улице хоть и светло - июнь - но время всё-таки позднее.
Девушка сидела ко входящим спиной и затылком в светлых завитушках. Головы она не повернула даже слегка. Слишком была занята чем-то увлекательным, не отводила глаз от экранчика, полуприкрытого пальцами левой руки, а правой быстро прыгала с кнопки на кнопку. В том же купе стоял на полу большой чемодан, отсекая простую возможность сесть рядом с девушкой на скамейку, если бы даже Игорьку и вздумалось такое сделать.
Но он прошел дальше и сел на следующую скамью, оказавшись также спиной к увлеченной попутчице. Впрочем, даже проходя просто мимо и видя ее только в пол-оборота, Игорь, тем не менее, отметил про себя, что девушка на редкость симпатична. А это всегда радует. И теперь, при желании, ему можно было переместиться в своем купе на скамейку напротив и рассмотреть пассажирку соседнего купе более внимательно. Что ж, иной раз наш молодой человек не постеснялся бы поступить именно так, но сегодня он вдруг сказал себе, что делать этого не будет. Мало ли кто встречается в электричках, не на всех же пялить глаза. Смутное ощущение ненужности лишнего интереса к соседке было непонятно самому Игорю, но явно удерживало его на месте.
А за окном уже мелькали столбы и крыши, небо же постепенно наливалось всё более густой синевой. В вагоне засветились лампочки, окна сразу превратились в полупрозрачные зеркальные экраны.
Мягко проскребла входная дверь, сквозь перестук колес Игорёк услышал медленные топающие шаги. Пассажир, как видно из тех, что любят переходить из вагона в вагон, шел неторопливо и вызывающе пристукивал подошвами. Он явно выбирал для себя в пустом вагоне самое лучшее из мест. И вдруг в спокойной тишине разнеслись восклицания, по-своему давно ставшие привычными всем, но уместные скорее при хорошо переполненном вагоне. Это затараторил вошедший, притом так, словно одновременно и иронизировал сам над собой, то есть восклицал звучно - в полный голос, но не громче:
-- Лучшие бритвы, прочнейший клей для обуви, гелиевые ручки, маркеры и обложки для документов. Обратите внимание - крем для обуви всех цветов и оттенков, не содержащий вредных добавок.
Голос был молодой, тон снисходительный, напоминал чтение надоевшего всем, но по строгому обычаю обязательного  стиха. Какого же ненормального психа, с досадой подумал Игорёк, занесло торговать в этом пустом поезде, на ночь глядя. И он немедленно повернулся на сидении всем телом, окинув взглядом одновременно и соседнее купе, и молоденькую пассажирку с чемоданом. Та, впрочем, как будто ничего не слышала. А в проходе, рядом с ней, чуть наклонившись, встал очень худой, но длинный парень с двумя объемистыми пакетами в обеих руках. На вид - действительно торговец, и в то же время явно не намерен услышать отказ, кивнуть и послушно потопать дальше.
-- Девушка, пожалуйста, отвлекитесь на минуточку! Разве вам не нужен крем? Я могу дать его опробовать прямо сейчас. Прямо на ваших туфельках. У меня есть очень светлый, будет в самый раз. Услуга! - бесплатная! - уже выкрикнул он на рекламный распев последние слова, лишь слегка повысив голос, но в пустом вагоне вышло очень громко. Девушка нахмурилась, чуть-чуть поведя глазами в сторону вагонного приставалы. А тот сразу заулыбался, выпрямился и подвинул ногу в сторону просвета между чемоданом и скамейкой, как видно уже собираясь присесть.
-- Шли бы вы отсюда с вашим барахлом куда-нибудь подальше! - воскликнул Игорь, не сдерживая вызывающего тона. Ему не хотелось затягивать начало ссоры, уже очевидно  намечающейся, такими обычными в подобных случаях исходными репликами в виде «извините» и «пожалуйста». А выражение «куда подальше» всплыло на язык внезапно прямо из далекого детства. Так, бывало, в сердцах выражалась строгая бабушка Игорька, когда окончательно выходила из себя.
-- Да ты бы, чмо, лучше не дёргался, - неторопливо и уверенно ответил длинный, уже протискиваясь ногами в купе. Игорёк и его не по облику резкие слова явно не беспокоили нахала ни капельки. Он без всякого опасения повернулся к неприятелю спиной, почти загородив собой по-прежнему совершенно спокойную девушку. Игорь вскочил. После такого ответа сидеть дальше стало невозможно. Но тут произошло то, чего он так и не успел как следует понять или разглядеть.
Девушка оторвалась, наконец, от своего телефончика и вскинула правую ладонь прямо к самому носу длинного торгаша. Тот сразу отшатнулся, вытянулся еще больше, правая рука разжалась и пакет с «лучшими товарами» шлепнулся на сидение. Но парень, вместо того, чтобы его подхватить, вцепился пальцами в спинку скамейки.
-- Всё! Всё! Уже ухожу, - пробормотал он, как нашкодивший школьник. И стал снова вылезать в проход. Пассажирка с чемоданом сложила на груди руки, левой слегка поигрывая телефоном, и плавно переводила свои темные глаза то на пятящегося торгаша, то на застывшего на месте Игоря. Лицо ее, в самом деле очень привлекательное, так и оставалось просто невероятно безразличным и уверенным. Парень, уже из прохода, дотянулся длинной рукой до своего брошенного кулька и быстро-быстро засеменил прочь к другой - дальней - двери.
-- Гипнозом владеете, мадам? - спросил Игорёк, всё еще стоя в боевой стойке между скамейками.
-- Ещё как, - в тон ему ответила молодая спокойная пассажирка. Утыкаться в экран она теперь не торопилась.
-- Нет, серьезно! Что же такое вы ему показали?
-- А вы не поняли? Просто фигу, - девушка, наконец, позволила себе слегка улыбнуться глазами и положила свою модную игрушку рядом с собой на сидение.
-- Надо же, как он испугался! Не соскочил бы на следующей станции.
Она вдруг снова построжела.
-- Главное, чтобы вы тоже не соскочили на той же станции. С этим деятелем лучше не сталкиваться в темном переулке. Далеко едете?
-- До конца, до Совинска… то есть наоборот! От Совинска до Москвы.
--А мне помнится, - строго возразила попутчица, - что вы садились в Узкодремле. Нет?
Такая дотошность Игорю Ивановичу не понравилась, она напоминала  о не самых приятных вещах. И вообще, стоило бы уже присесть на скамью, но в результате так трудно завязавшийся разговор на том бы и прервался. Поэтому Игорёк просто уперся руками в спинку, тем самым подавшись слегка вперед, к собеседнице, как бы призывая ее к доверительной беседе.
--Вот тут закралась неточность. После Узкодремли я просто перешел сюда из соседнего вагона. Поэтому про Узкодремлю вы - зря! Что мне там было делать, если я сам - Совинский?
-- Живёте в Совинске?
-- Да нет… Просто родился и вырос. А сейчас я уже перебрался..., - Игорь Иванович еле заметно запнулся, - в Москву.
-- Ну, вот видите, нам по пути, - спокойно заключила серьезная девушка. - Сядьте лучше сюда, что вы там зависли. Как, кстати, ваше имя?
-- Беглов… Игорь Иванович… - и Игорёк вопросительно вскинул голову и даже вытянул шею.
--Инесса, - помедлив, не очень охотно ответила девушка на его молчаливый вопрос. - Только, пожалуйста, Инной меня не называйте.
-- А что, называют? - оживленно уточнил Игорёк, уже перебираясь через громоздкий чемодан.
-- Постоянно,- с утомленным вздохом подтвердила Инесса.
-- А вы что, предпочли бы, что вас величали Несси? - позволил себе пошутить Игорь Иванович.
--Только о-очень близкие люди! - ответила девушка и, наконец, рассмеялась.

Гл.2

До Москвы они не спеша болтали понемногу обо всём. Инесса ехала куда-то в очень теплые края, в отпуск. Куда именно, Игорь так и не понял, попутчица явно не хотела посвящать его в детали. И вообще, она умела очень ловко как бы не замечать обращенных к ней вопросов. Зато сама сыпала ими  к месту и не к месту, разом перескакивая на совершенно новые темы.
Неожиданно, уже к концу всех разговоров, у них нашелся в Совинске общий знакомый - зубной техник Гоша Спильчук. Игорёк, правда, знал про него весьма вскользь, через прежние контакты матери, а тут вдруг выяснилось, что Гоша на хорошем счету у клиентов и очень популярен. Явная неожиданность, к тому же пришедшая от таинственной девушки, которой, судя по беглому впечатлению, мастера такого рода совсем не нужны.  И всё-таки получалось, что Гоша этот самый, знаком Инессе не понаслышке, а, по меньшей мере, им приходилось встречаться в одной компании. Впрочем, подробности сразу утонули в новых пустяках, а через минуту-другую электричка уже стояла у платформы вокзала.
Чемодан Инессы был снабжен маленькими шаровыми колёсиками, чему Игорь втайне обрадовался - тащиться через толпу с багажом даже очень привлекательной девушки - удовольствие на большого любителя. Впрочем, до такси попутчицу юный джентльмен Игорь Иванович всё-таки проводил и с самым любезным видом помахал вдогонку ручкой, а о возможности продолжить знакомство деликатно не заикнулся. Ответ Инессы на подобные попытки и даже намёки был ему очевиден, а если всё же нет, то она сама загодя позаботилась о запасном варианте. Насколько Игорёк знал Совинск и его жителей, разыскать в нем подобную Инессу, да еще опираясь на контакты Гоши, не составляло большого труда. Городок невелик, все люди на виду… Глубинка.
А теперь пора на другую электричку, ведь про Москву и своё в ней проживание догадливый Игорёк  упомянул просто для красного словца. Знал он про причуды простых совинских девушек и, как оказалось, не промахнулся в расчетах. Но теперь пора, по крайней мере до поры, до времени, выбросить эту Несси из головы и подумать, наконец, о более серьёзных делах. Тем более, что поездка в Узкодремлю прошла впустую - пропавший Антоха так нигде и не обозначился. Вот тебе и деревня! Впрочем, в Узкодремле дремучим было только название, сама она уже давно вдвое переросла соседний Совинск.
Казалось бы, настолько ли Игорьку важно знать, пропал его дружок Антон на самом деле или прячется, да так, что и милиция найти не может. Конечно, они с Игорем друзья, и если что всерьез случится или случилось - внутри  от такой мысли сразу словно схватывает кто голыми руками и давит. Тем более, что если надо помочь, он никогда не откажется. Но когда вот так - ничего не известно, и ни один человек ничего не может сказать? Может быть, там вообще всё у него в полном порядке, только концы глубоко ухоронены. Как например сегодня, кинулся Игорёк в одну сторону, в другую - результата никакого, и полная тишина.
Да и вообще, нужно ли самому Антошке, чтобы он - друг былых школьных лет Игорёха - его разыскивал? Может быть, он своими поисками только навредит хорошему парню? Ведь на самом деле - в ситуации с Антохой полная темнота.
И прояснить ее теперь просто некому.
Про отца его Игорёк никогда не знал ничего, да и матери тоже уже нет в живых. Ни сестёр, ни братьев, ни какой-нибудь престарелой тётушки. Несколько последних лет его бывший одноклассник, судя по всему, вовсю пользовался полной свободой и болтался неизвестно с кем и неизвестно где. Постоянно он поселился ближе к центру городка, в старой бабкиной квартире, а во второй, в которой обитал когда-то вместе со своей матерью, стал появляться только иногда. Но уж в этих случаях торчал он в этой однокомнатной квартирушке по неделе и больше. Бывало, что Игорь сталкивался с ним на лестнице, когда время от времени заезжал к родителям. Дело-то ведь происходило в одном подъезде.
Однажды Антоха даже затянул его «в гости». Смешно вспомнить, выглядело это нелепым Антошкиным экспромтом, и по-свойски обошлось без всякого угощения. Видимо и сам Антон в тот момент подъедался где-то на стороне, либо просто сидел на одной воде пополам с чистым воздухом. Но ничего! Помаячили часок возле пустого стола, повспоминали, похихикали по старой привычке друг над другом. Главное, что тогда поразило Игорька - вид самой квартиры. В ней ничего не изменилось, как будто Антон специально и тщательно сохранял в неприкосновенности всю прежнюю обстановку со времен их школьного бытия. Впрочем, кто знает, может быть, так оно и было.
Ведь и в последний раз, во время обыска, а  впрочем, какой это был обыск, так, легкий осмотр, Игорь сразу приметил два явных отличия от навсегда застывшей в памяти картинки - заляпанную дверь и исчезновение «университета». Стояла у тёти Тамары на телевизоре такая статуэтка, деревянная модель главного здания МГУ. Мечтала соседка, что и сынок ее, Антон, тоже будет там учиться. А сынку вполне хватило какого-то новомодного колледжа или лицея, с экзаменами через третьи руки. Жаловалась Тамара Михайловна, как всё там дорого и больше почему-то Соньке, Игоревой сестре. А та потом хихикала - нашла высокие цены, знала бы, во что обходится настоящая учёба.
Хотя Игорёк и тут был неуверен, вполне могло такое быть, что Антоха и там не учился. По крайней мере, еще в школе он заявлял категорически, что хватит с него всякой учёбы, он и так разберётся, чем ему в жизни заниматься. Тётя Тамара могла просто оставаться в заблуждении, или наоборот - не подавать вида перед соседями. С работой у Антона, если глядеть со стороны, тоже были сплошные непонятки, не так выглядит жизнь человека, который где-то постоянно работает. Правда, Сонька с чего-то считала, что Антоха затеял и пытается раскрутить своё собственное дело, но Игорёк, тоже пытавшийся вначале идти той же дорожкой, по этому вопросу крепко сомневался. Впрочем, теперь, после всего, что случилось, кто его знает.
Мысли в голове притомившегося Игоря Ивановича ворочались всё медленнее, под покачивание вагона электрички он постепенно засыпал. Тяжело даже для здорового молодого мужчины, сразу после суточной смены скатать в соседний район, день пробыть на ногах, да еще не прихватить часок дорожного сна, на что он рассчитывал, пока не столкнулся с Инессой. Но видно не тот вагон попался Игорьку, хоть он и старался выбрать место поспокойнее. Впрочем, Инесса… нет, лучше сейчас не вспоминать ни про какую Инессу, будь она даже трижды красавица. Совсем как.. так.. так.. так.
Безрезультатная поездка Игоря Беглова  быстро заслонилась мелкими повседневными делами. Как водится, было их не так уж и много, но достаточно, чтобы отложить посторонние заботы минимум на неделю. А где неделя - там и две! И только во время звонка от матери, давно, как ей казалось, не общавшейся с Игорьком, он вдруг внезапно вспомнил, что хотел немного расспросить ее про Гошу Спильчука.
-- Гоша? - удивилась мама. - А ты разве знал его? Спильчуки - они же жили по ту сторону Полухинского проезда. Собственно и сейчас там, из тех, кто остался. Что это вдруг ты его вспомнил?
-- Столкнулся тут недавно с его друзьями. Стали расспрашивать, а мне и сказать нечего. Самому даже интересно стало. Он оказывается - выдающаяся личность.
-- Да какая там личность, прохиндей. Лечил кого поважней, да побогаче. На том и сгинул, дурачок.
-- Погоди, погоди, мам! - заторопился перебить Игорь Иванович. - Он что, тоже сгинул?
-- Как - тоже?! А кто еще?
-- Ну, Антошку ведь тоже не нашли.
-- Сравнил огурец с бубном, - даже рассмеялась Ксения Георгиевна. - Антошка твой, небось, давным-давно за границей. Ему от одной бабки перепало, считать замучаешься. Бабушка-то у него была - не нам чета, там, надо думать, и царского еще хватало.
Ничего подобного о своих обыкновеннейших соседях Игорёк никогда не слышал ни от матери, ни от отца. И Сонька, надо думать, знала не больше его, иначе бы в тот раз не удивлялась так шумно по поводу суеты вокруг Антошкиного исчезновения.  Вот матери в день обыска рядом не случилось, она бы еще тогда порассказала страшных сказок о несметных богатствах приятеля. Правда, теперь, по крайней мере, хоть одна тайна слегка приоткрылась. Значит, не с бухты-барахты вертелась здесь милиция. Выходит, кое-что в своём деле и они понимают. Странно только, почему не перевернули вверх ногами всю Антонову квартиру. Значит, всё-таки не знают. И всё равно, он, скромный Игорь Иванович, может сам теперь подтвердить, что переворачивать и в самом деле ее было незачем.
-- Ты что там замолчал?
-- Да думаю… Антошка, говоришь, за границей. Зачем же его здесь искали с милицией? Ведь - заграница, это виза, паспорт, всё бы было известно.
-- Значит не всё, сынок. Уехал, значит, по чужому паспорту и ищи-свищи. При его-то деньгах. Что хочешь, то и купишь. А как бы иначе он всё утащил с собой? Здесь-то ведь и гроша ломанного не нашли.
-- Тебе-то откуда знать про его богатство?
-- Говорят, значит известно. От людей же ничего не скроешь.
Игорь не удержавшись, хмыкнул.
-- Ты так думаешь? Слишком всё у вас просто. Ну ладно, а Гоша-то здесь с какого боку?
-- Гоша? Спильчук? Ни с какого. Они и знать-то друг друга не знали, - по голосу чувствовалось, что маме вдруг стало весело. - С чего ты взял, что они знакомы. Гошу, я так думаю, порешили где-нибудь его дружки закадычные. Погоди, лет через пять выкопают скелет на какой-нибудь помойке.
Игорь даже фыркнул, договорились!
-- Верно! - подхватила Ксения Георгиевна. - Расскажи лучше, как там Соня.
-- Ну, ты вообще, мам! Вы там живете друг у дружки под боком, общаетесь, а меня спрашиваешь, как дела.
-- Сам знаешь, как мы общаемся, - вздохнула мать.
И Игорь, уже жалея о своих словах, поспешно заговорил о сестре. Как она выглядела при его последнем наезде в родные края, о чём они говорили-беседовали. И прочее, пока мать, еще раз коротко вздохнув, не распрощалась до следующего звонка.
Вот так и выяснилось, что вряд ли весьма теперь сомнительная Инесса действительно знакома с Гошей. А кроме того, обнаружилась и другая очень ценная новость, что специалист по мостам и коронкам Гоша и старый приятель Антон не имеют между собой ничего общего. Если конечно не считать, что они оба пропали.

Гл.3

Но, по крайней мере, Спильчука Гошу Игорёк Беглов разыскивать не собирался. Что, впрочем, совсем не мешало ему иногда думать о таком странном совпадении. Например, интересно было бы поговорить с теми, кого, как и его, позвали понятыми при обыске квартиры Спильчука. Ведь обыскивали же его квартиру, когда милиция завела дело об исчезновении хозяина. Если конечно завела. Если в народе поговаривают, что зубной техник пропал, это еще не означает, что его действительно ищет милиция. Мало ли что болтают.
Вот про Антоху же, наоборот, никто ничего не болтал. Та же Соня была уверена, что он появлялся в своей квартире по соседству чуть ли не вчера. И вдруг звонок в дверь, вежливый такой, аккуратный. Не то, что Сонькины подруги, те всегда наяривали «будь здоров», перезвон бил по ушам, как от тройки с бубенцами. Правда, теперь он стал потише, с тех пор как вместо перебравшихся родителей в квартире Бегловых обосновался «законный супруг Гриша». Кучерявому Григорию, мужу сестры, нравилось почему-то именоваться, причем вслух, именно законным супругом.
К периодическим приездам Игорька, Григорий относился спокойно и без всякого интереса, слегка кивал при его появлении и сразу уходил куда-то в комнату. Брат и сестра не возражали, они просто оставались поболтать на кухне. Кухня, как место для бесед была облюбована еще Ксенией Георгиевной. Тут же, сидя у стола, они и услышали в памятный вечер тот вежливый звонок.
Соня пошла открыть, и весь тихий разговор у входа донесся до Игоря прямо через кухонную дверь. Кто-то поинтересовался, давно ли в своей квартире видели Антона. Не говорил ли он, что собирается уезжать? Или продавать квартиру? Не спрашивал ли про него кто-нибудь? Нельзя ли пригласить вашего мужа для осмотра Антоновой квартиры.
Сонька быстро заглянула в кухню, умоляюще сдвинула бровки, и Игорь, пожав плечами, вышел в прихожую. Там стоял мужчина в форме, знакомой всем с малолетства, по званию старший сержант. Он в знак приглашения склонил набок голову и первым вышел на лестницу.
По Антошкиной квартире, которая сразу бросилась в глаза широко распахнутой дверью, ходил, вероятно, еще один милиционер, возможно тоже сержант, но может быть и офицер. Игорьку ведь приходилось только гадать, поскольку этот мужчина был в неприметном тёмном костюме. Зато сразу бросились в глаза лейтенантские погоны на плечах девушки или молодой женщины. Значит, всё-таки милиция!
Именно эти погончики захватывали внимание вошедшего раньше, чем глаз успевал отметить заодно и фигуру хорошего сложения, и густые непослушные завитки волос, выбивающиеся из-под форменной пилотки.
Эта важная сотрудница из милиции, лейтенант в женском обличии, сидела в жестком кресле тёти Тамары и, не поднимая головы, быстро заполняла большие листы с бланками и клеточками-строчками, положив на колени, кажется планшет или полевую сумку. Впрочем, для Игоря Ивановича это было одно и то же. Обстановка в знакомой квартире настолько изменилась от присутствия милиции, что Игорьку сразу стало не до интереса к такой непривычной даме. Он поневоле поспешил  сразу отвернуться от занятой лейтенантки, и далее старался даже не коситься в угол с креслом.
Игорёк легко сумел переключить внимание на второго милиционера, непрерывно заглядывающего во все щели и закоулки, но почему-то ничего не трогающего руками. Тот спрашивал Игоря Ивановича, так ли стояла та или иная вещь, когда он бывал в этой квартире прежде, и Игорьку всё больше надоедало повторять: «Да, так и было». И затем, хоть вовсе не с первого взгляда, Игорь вдруг обратил внимание, что на своем месте нет «университета», но не сразу поверив в произошедшее, пассивно промолчал.
 К тому же на всей верхней поверхности телевизора набрался уже вполне заметный налёт мелкой пыли, причем абсолютно однородный и ровный, как свежевыпавший снег. Иными словами, фигурку с него убрали уже давно, и говорить про ее отсутствие, значило бы только отвлекать сыщиков на глупости. Впрочем, если внимательно взглянуть, пыль покрывала здесь практически всё, и если Антон пропал только пятнадцать дней назад, то в этой квартире он был в последний раз гораздо раньше.
Кстати, примерно то же сформулировала в своих протоколах и милиция, но произошло это чуточку позже.
А на дверь комнаты, небрежно заляпанную сзади какими-то наклейками, Игорёк вообще бы не обратил внимания. В последний раз, когда они заседали здесь с Антоном, дверь так и оставалась открытой в прихожую, пряча от чужих глаз свою тыльную сторону. Игорь Иванович  мог сейчас сказать только одно - прежде, при жизни тёти Тамары, дверь всегда была белой и чистой. С обеих сторон! И когда Антошка приклеил эти картинки и фигурки, год назад или раньше, Игорь бы сейчас не ответил даже при самом строгом допросе.
Но милиционер и не думал его допрашивать. Он просто заглянул за дверь одним глазом, затем сразу же приоткрыл ее на половину хода, так, что Игорю пришлось даже попятиться. Всё-таки, если вдуматься и подключить смекалку, был этот оперативник не сержантом, а скорее тоже офицером.
--Оп-па! - протянул оперативник, обегая взглядом наклейки. - Всё это тоже было раньше?
-- Угу, - кивнул головой Игорь Иванович, хотя возможно честнее было сказать просто  - не знаю. Он бы так и ответил, если бы не ждал после своего «не знаю» очередных скучных вопросов.
Минут десять милиционер разглядывал наклейки, а Игорёк посматривал на них же через его плечо и голову.
-- Кто такой Сер Пл Ович? - вдруг спросил подчеркнуто спокойный голос милиционера. Видимо он разглядел среди рисунков какую-то запись. - И еще тут выше - какие-то огрызки телефонов!  Слышала? Диктую, запиши сразу: семьдесят пять, семьсот один - крестик. Восемьсот двадцать девять, тридцать шесть, шестьсот тридцать один - длинная черта, ноль четырнадцать, двадцать один - косой крест и квадрат. Готово? Сейчас прочитаю по второй, сверяй.
И он прочитал все цифры еще раз, не спеша и раздельно. «С чего он взял, что это - номера телефонов?» - подумал Игорь, разглядев, наконец, группы из нескольких цифр в три короткие строчки. Если бы они были написаны не просто цифрами, а вперемешку римскими и арабскими, можно было  бы принять их за три слова, закодированных их давнишним мальчишеским шифром. Но нет, Антон ни одной римской цифры не написал, и тогда, возможно, этот милиционер угадал правильно.
В это время вежливый старший сержант привел второго понятого (или понятую) - говорливую тетку с пятого этажа. В квартире сразу стало шумно и людно, но через несколько минут тот же сержант вынес из комнаты протокол на сероватой бумаге. Игорёк первым, прыгая через строчки, пробежал глазами написанное. Почерк, кстати, был ровный и даже красивый, так что на невзрачной бумаге яркие четкие буквы казались какими-то предметами из другого мира. А три непонятных числа с заляпанной двери вообще выделялись, как напечатанные, и поневоле врезались в память Игоря Ивановича. Впрочем, возился он с милицейской бумагой недолго: черкнул в нужном месте подпись, передал горластой тетке и выскользнул из квартиры. Он знал, что сестра Соня уже сгорает от нетерпения и любопытства.
Но в последующем разговоре с сестрой, Игорь не стал рассказывать ни о пропавшем университете, ни о цифрах на обратной стороне двери. Соне и так хватило пищи для пересудов.

Гл.4

Судорожные поиски Антохи, проделанные через их общих знакомых, Игорёк и в самом деле решил прекратить. По крайней мере, он твёрдо уверился, что если приятель не сгинул навеки, а просто скрывается - занырнул он недосягаемо глубоко. Впрочем, после всего того, что случилось вокруг Антона, наш Игорь Иванович и сразу не питал никаких иллюзий на их скорую встречу. Он скорее хотел бы не разыскать Антона, а своими поездками довести через его неизвестных пособников  ясный намёк, что тот может не беспокоиться.  Всё сделано, всё в порядке.
Но, несмотря на паузу, взятую в поисках, частые поездки в Совинск всё равно никак не получалось притормозить. Например, после последнего разговора с матерью Игорь решил, что к родителям ему уже давно пора заехать. Да и в гараже своём он не был почти месяц. Тоже на душе неспокойно, сам здесь, а там неизвестно что творится. Но самое главное, на этот раз в гараж стоит заглянуть пораньше - пусть будет меньше посторонних глаз. Хоть и середина недели, а всё-таки. Одно хорошо, не надо привязываться к выходным. Ведь как бы было муторно - в разных смыслах - если бы он мог кататься в Совинск только по субботам и воскресеньям. Серьезное преимущество - работа сутками. И особенно, когда попадаешь вдруг в разные переделки, иронически хмыкнул про себя Игорь Иванович. Хоть и тяжело, но удобно.
Гараж его не подвёл - никаких следов, что туда кто-нибудь заходил, не было. Времени еще оставалось много, и Игорь заколебался - заскочить заодно к сестре, или сразу махнуть к родителям. Ведь с Соней в тот раз он тоже немного поболтал по телефону. Не забыл спросить заодно и про возникшего из ниоткуда Спильчука. И, как обычно, оказался прав в своих предположениях, сестра действительно никогда не знала этого зубника. Но зато… вот ведь, Совинск - он и есть Совинск! Не бывает такого, чтобы удалось кому-то пройти через него, да при этом еще ни за что не зацепиться - нет, не бывает. Выяснилось, что жена пропавшего бедняги Гоши училась в одной школе с Сонькиным Григорием. Он по какому-то случаю говорил о ней разные мелочи. Бестолковая, всегда была растрёпа, работает где-то парикмахером, или прежде работала.
И уж тут удивляться не стоит, никакое это не совпадение! Гришка сестрин тоже, если вспомнить, с той же стороны, что и Спильчук. Жил за тем же Полухинским проездом, только еще дальше. Так далеко, что в результате Игорёк поневоле стал очень редко видеться с родителями. Да-да, поскольку они теперь обитают не где-нибудь, а как раз в Гришкиной квартире! И ведь сначала говорилось, что именно Соня переселится от папы с мамой к своему желанному муженьку, но потом началось: мне далеко до работы, Грише тоже… Кажется, когда-то это называлось - родственный обмен. Хорошее словечко, поменяй одну буковку - получится обман.
Но говоря откровенно, обмануть Ксению Георгиевну лучше не надейся, никакого обмена, или обмана не произошло. Просто уступчивые старики поворчали, поохали и переселились временно, при этом, разумеется, без долгих сборов. Благо до свадьбы Сонькин муженек куковал в своей клетушке в строго единственном числе. Помнится, очень хвалила его за это сестра при первом представлении -  парень деловой, живёт не шикарно, зато отдельно, и купил недорого. Но вот теперь в этой «не шикарно» обитают Игоревы родители. Стоит ли удивляться, что их сын заезжает к ним совсем не часто? Там всё, как в плохонькой гостинице, и конечно совсем не напоминает дом, в котором Игорь Иванович, будучи просто Игорем, прожил большую часть своей сознательной жизни.
Игорёк запер гаражные ворота, кинул ключи в карман. Затем покосился украдкой по сторонам и внимательно осмотрел массивный ржавый замок соседнего гаража, несмотря на то, что сегодня уже проверял его. Для полной уверенности он даже подергал его руками. Нет, замок висел, как монолит. Цел, крепок, а отпереть его ключом нельзя уже давно. Но ничего не поделаешь, сосед оставил гараж под присмотром Игоря Ивановича, и он должен быть уверен, что соседские ворота тоже никто не открывал.
А теперь всё-таки к родителям. Между прочим, жену Спильчука, парикмахершу, он вспомнил  не зря - по дороге стоит заскочить куда-нибудь - постричься. Вот и будет по времени в самый раз, чтобы не заявляться слишком уж ранним гостем. Мать с отцом могут ведь и бродить где-нибудь, а мобильники частенько забывают дома.
Парикмахерская нашлась, как по заказу, на самом Полухинском проезде, первый этаж недавно отстроенного дома оживляла очень яркая вывеска с большими ножницами. Конечно, даже здесь, на отшибе, стригли и обслуживали согласно записи, но Игорь Иванович удачно попал в мёртвую ничейную полосу и через несколько минут уже сидел в кресле. Большое зеркало перед глазами позволяло окинуть взглядом весь миниатюрный, но вместительный рабочий зал, чтобы не спеша рассмотреть каждую из работниц парикмахерской. На всякий случай Игорёк прикинул, может ли какая-нибудь из них быть женой пропавшего Гоши. Искать он ее не собирался, во всяком случае - сейчас, но почему бы не осмотреться. Просто же расспросить о ней, кто что знает или слышал, без всякого повода, ему всё-таки представилось неуместной глупостью.
Нет, здесь работали совсем молодые девчонки! В супруги Гоше, каким воображал его себе Игорь, не годилась ни одна. Разве что вон та дамочка у кассы, командующая здесь, но и то под большим вопросом.
Как раз в этот момент дамочка у кассы приложила к уху телефон:
-- Да, конечно, записываю. До свидания, ждём! Люда?! Ты возьмёшь на семнадцать-двадцать?
Девчонка, стригшая Игоря Ивановича, ответила, не опуская машинки:
-- Не получится. Сегодня после пяти Иннеска придёт, еще вчера звонила.
-- Тогда твой, Ириша! - спокойно подытожила начальница. - Ничего, ничего управишься! Пять минут подождет, если надо будет.
Разговор шел в полный голос. Никому не приходило в голову, что некий клиент, сидящий здесь же, перед зеркалом под синей простыней, внимательно всё слушает и потихоньку мотает на ус. А затем делает очень простые выводы. Если он хочет проверить, та ли эта Инесса (имя редкое) на которую он сразу подумал, даже не имея к тому убедительных причин, он должен сегодня в семнадцать-двадцать проплыть, как одинокий парус в море, мимо этой тихой, скромной, уютной парикмахерской. Если хочет… Если хочет…
Видимо, удача приходит к тому, кто действительно умеет хотеть. Инессу, что из той вечерней электрички, Игорь Иванович узнал сразу. Она вышла со слегка освеженной прической и быстро подняла глаза на преградившего ей дорогу человека. Глаза, в которых, по ее обыкновению, почти не было удивления.
-- Ого! - постарался удивиться Игорёк. - А ведь мы с вами, кажется, знакомы! Помните меня?
Недавняя попутчица чуть помедлила.
-- Провалами в памяти пока не страдаю. Добрый вечер. Вы что-то хотели мне сказать?
-- Сказать? - слегка удивился Игорь. - Да нет. Просто я очень обрадовался. Мы ведь в прошлый раз так путем и не поговорили.
-- Я тоже не подозревала, что мы пользуемся с вами одной парикмахерской, - ни с того ни с сего заметила в ответ Инесса.
-- Н-не понял…
-- Вы сейчас скажете, что просто стриглись или пришли постричься в парикмахерскую. Совершенно случайно.
-- А разве не так?
Девушка слегка скривила губы.
-- Ведь вы, господин Беглов, не будете отрицать, что стриглись совсем недавно, а значит не шли сейчас ни в какую парикмахерскую. Кроме того, из окна было видно, что вы крутитесь здесь уже минут десять, если не больше.
-- Занимательная вы личность, Инесса! Обычно девушки в парикмахерской не отрывают глаз от самих себя. В зеркале!
Инесса вытянула губы, как будто хотела свистнуть. Но тут же мягко закивала головой и улыбнулась.
-- Хорошо! Хватит бодаться! Я, как и вы, тоже сегодня никуда не тороплюсь. И как будто специально, здесь рядом есть неплохая кафешка. Или вы знаете что-то получше, Игорь Иванович?
-- Вряд ли, - выдавил из себя Игорёк, еще не веря в такую быструю перемену настроения.
--Тогда шагом марш. Кстати, Игорь, тебе очень хочется, чтобы я называла тебя Ивановичем?
-- Совсем не хочется! Значит, будем без Ивановичей? Взаимно? Угу. Кстати, как там у нас - на юге!
-- Лучше, чем на севере. Погоди, сейчас расскажу… Не туда - направо.
Направо, действительно, можно уже было угадать  что-то особенное за большими стеклянными дверями с блестящими металлическими перилами. Меняется Совинск! Уже и на Полухинский проезд рискнула добраться вездесущая цивилизация. Что ж, проведаем, чем дышит это культурное заведение! Хоть у нас здесь и север, но всё-таки не крайний.

Гл. 5

В кафе никого не было, и в то же время было тихо, чисто и светло. Им здесь никто не мешал, разве что стука вагонных колес порой явно не хватало. Или скорее наоборот, сама память о том стуке и одновременное его отсутствие непостижимым образом помогло молодым людям преодолеть последнее отчуждение. В такой, почти идеально безмолвной обстановке поневоле пришлось говорить вполголоса. Получилось подобие какого-то секретного разговора, как будто Игорёк пришел сюда не затем, чтобы пообщаться с приглянувшейся ему девушкой, а сговориться с ней же о предстоящей совместной махинации или даже о чём-нибудь похуже.
Зато как завораживающе изменил Инессу  этакий заговорщический стиль беседы! У нее сразу заблестели глаза и даже слегка зарумянились щеки. В тихом восторге Игорь, сам того не желая, произносил некоторые словечки совсем уж конспиративным шепотом и с удовольствием замечал, как собеседница, не сводя с него глаз, порой наклоняется еще ближе. От ее былого равнодушия не осталось и следа, хоть говорили они по-прежнему всё о тех же, ничего не значащих вещах и событиях. Но говорили теперь с явным взаимным интересом.
Незаметно пролетели три часа, на улице стало смеркаться. Игорёк и Инесса, скрывая друг от друга сожаление о такой короткой встрече, выбрались на улицу. Здесь их словно сразу взбодрило легким ветерком, разговор стал прозаичнее и суше. Инесса даже попробовала тихо распрощаться и ускользнуть, но не слишком настойчиво. Было очевидно, что теперь Игорь Иванович этого не допустит категорически.
Повернули к центру города, Игорёк рискнул любезно выдвинуть  в сторону спутницы левый локоть, и тут, к собственной радости, тоже не дал промаха. Рука Инессы оказалась легкой, но крепкой. Могло даже показаться, что она не опирается на спутника, а сама ведет его в нужном направлении. Впрочем, в направлении этом не было, как выяснилось, ничего интригующего или многообещающего. Расстались они в первом же безликом квартале среди сереньких девятиэтажек. Девушка в какое-то мгновение остановилась, мягко провела ладошкой по плечу Игорька и сразу упорхнула в ближайший подъезд. Игорь, конечно, потянулся следом, но перед самым его носом щёлкнул кодовый замок. Что ж, оставалось примириться с тем, что вечер и так подарил ему много радостного.
И теперь, не перебирая, наконец-то, в голове ничего из того надоедливого, что в последние недели не давало ему покоя, Игорь Иванович просто побрёл куда-то. Побрёл, куда приведут ноги, с удовольствием разглядывая уже малознакомые закоулки родного города, в которых он давно не бывал. Вечер обдавал легкой прохладой, но это было даже приятно. Две состоявшиеся по воле случая встречи, одна лучше другой, навевали тихую мечтательность. Она удержалась в его груди даже тогда, когда Игорёк сообразил, что он всё-таки приближается к месту обитания отца и матери, как было задумано еще с утра.
Матери, к великой удаче, дома не оказалось. Зачастила она в последнее время гостевать с ночевкой то у двоюродной сестры, то у престарелой тетушки. Впрочем - чему здесь удивляться? А отец встретил Игоря спокойно, точно видел его еще вчера, и даже не поинтересовался, где тот болтался почти до ночи, о чем непременно спросила бы мать. Мужчины поужинали, потолковали о заскоках начальства, которым Игорь Иванович в последнее время постоянно бывал недоволен, о прочих международных проблемах. Когда разговор добрался до Соньки, отец вдруг отмахнулся от всех вопросов и ушёл спать. А Игорь не стал торопиться. Он уверенным щелчком включил свой старый компьютер, приткнутый здесь же на кухне, и используемый отцом вместо телевизора, но только сразу перевёл его в поиск.
Система поиска - услуга полезная, запросто решает многие вопросы, если только умело за них взяться. Главное знать - что искать. Вторая встреча со своенравной девушкой упорно повторила первую в самом интересном пункте. Ни адреса, ни телефона Инесса ему не оставила, мол, «если захочешь, найдёшь». Ну, вот теперь и надо попробовать.
Дом, в который скрылась девушка, Игорёк сразу отыскал на карте. Адрес, можно сказать, теперь есть - и улица, и дом, в общем всё, кроме квартиры. Но ему пока хватит и того, что известно. Это ведь на всякий случай, если нужно будет, он и так отыщет дорогу без всякого адреса. А вот телефон был бы гораздо удобней, ведь сегодня он в Совинске, а завтра - ту-ту и нету. Поразмыслив, Игорь вышел на объявления разных местных парикмахерских и выбрал из них ту единственную, что числилась на Полухинском. Она была именно там, и действительно называлась Василиса, как и значилось на голубенькой табличке. Номер телефона один, он же  - у генерального директора (Игорёк усмехнулся), он же для приема заявок. Вот завтра и надо будет им хорошенько заявить, а пока можно отключиться вместе с компьютером и наконец поспать. Раскидное кресло отец уже развернул и, кажется, давно уже посапывает. Пора к нему присоединяться. Вот, тем еще хороша круглосуточная работа, что ее работники умеют засыпать сразу, в любое время дня и ночи.
Утром, пока отец не спеша плескался в ванной, Игорь быстро набрал номер парикмахерской. Но не со своего мобильника, а с городского телефона, который в своё время не поленился установить зять Григорий.
-- Это Василиса? Людмилу мне, пожалуйста, очень вас прошу.
Тихим отзвуком донеслось:
-- Люда, что еще за новости. Иди, только быстро.
-- Я слушаю, да? - торопливо пискнул недовольный голосок.
-- Я вчера у вас стригся, Люда, - налёг на низкие тона Игорь Иванович, - но вы вряд ли меня помните.  Но у вас наверняка есть номер Инессы, а у меня куда-то запропастилась, как вам сказать…
-- Визитка? Да, она мне тоже оставляла, но…
-- Видите ли, время не терпит.
-- Вам надо ей что-то сообщить?
-- И как можно быстрее, - постарался напустить Игорь строгости.
Маленькая пауза прервалась другим голосом:
--Люда, что ты там тянешь, клиенты ждут.
-- Да-да, - это уже Люда, и через две-три секунды, - записывайте…
«Несложная оказалась задачка, - думал через минуту Игорёк, вертя в руках клочок с записанным номером.  - Вот если бы так легко можно было отыскать Антоху.»
Впрочем, сейчас ему совсем не думалось об Антохе. Набранный со слов доверчивой Людмилки номер упорно отзывался равнодушными, ленивыми гудками. Спит Инесса? Не похоже. Позднее утро, середина недели.
Попробуем еще раз. Ну вот, опять! Гудки сменил такой же равнодушный механический голос диктора. Абонент не отвечает. Не отвечает? И что дальше? Ничего плохого с девахой случиться не могло, ведь вечером Игорь Иванович сам проводил ее до дома. Значит - или не слышит, или забыла телефон дома. Но откладывать звонок на завтра не хотелось, и Игорь, сначала за завтраком, затем по дороге к электричке вызывал упрямый номер еще несколько раз. Только на вокзале, возле кассы мобильник его вдруг отозвался резко и тревожно:
-- Это ты, Игорёк? А я смотрю, кто это с незнакомого номера всё названивает и названивает. Что ж ты мне вчера не сказал, что это ты?
-- Ты же сама мне не велела. Забуду, не запомню…
-- Да мало ли, чего я не велела. Ты слушай больше, - засмеялась Инесса, оказывается, по телефону она разговаривала совсем иначе. - Стоп! Пока-пока. Меня вызывают. Не  суетись, я тебе попозже перезвоню.
Но не перезвонила.
Правда, Игорь Иванович вспомнил об этом только часа через три. В дальней дороге, да еще с пересадками ему привычнее было проваливаться на каждом мягком сидении в глубокую дрёму с молодыми буйными сновидениями, а не караулить нетерпеливо звонок телефона.  Тем более, звонки на его мобильник приходили не часто. Как-то так выходило, что когда ему было нужно непременно с кем-то состыковаться, звонил собеседнику он сам. А уж капризному женскому полу - тем более.
Если, конечно, не считать трещотку Алку, та в своё время умела дергать его каждые полчаса по десять раз на дню. А иногда выныривала из тишины и глубокой ночью. Когда же их разговоры и ссоры внезапно прекратились, Игорёк еще недели две вздрагивал в душе от каждого телефонного звонка.

Гл. 6

Про вездесущую Алу Игорь Иванович не вспоминал уже давно, и теперь даже скривился, как от кислого яблока. Вот уж действительно, без тоски не вспомнишь. Хотя, если признаться честно, изначально он думал, что их свела сама судьба. Или даже не судьба, а пересечение сразу двух неординарных судеб. Бывают же такие заблуждения!
Мелькнула знакомая платформа - приехали. Бросаться к выходу Игорёк не спешил, он знал, что вместе с ним здесь вылезет половина электрички, значит, времени, чтобы выбраться из вагона, будет достаточно. А потом, в толкучке, среди привычного шума большой станции он свернул на крайнюю левую дорожку и побыстрее зашагал к дому. Когда захочется, две автобусные остановки можно  без особого труда отмерить и шагами, особенно, если вовремя срезать путь через попутные дворы. Пусть немножко проветрится голова, меньше будут в нее лезть всякие дурные воспоминания. Вот Инесса…  Да, Инесса - это совсем другая история.
Привычно вынырнул из-за деревьев домик в три этажа. Домик, а в нём - квартирка. Пусть это, так называемое, жильё не дотягивает даже до гришкиной берлоги, в своё время найти его было огромной удачей. Вопрос тогда стоял жестко, будет Игорь работать в этом филиале московской фирмы или не будет. И выход представлялся единственным - напрячься всем благородным семейством, чтобы наскрести денег ему на тачку. Причем, достаточно приличную тачку, чтобы не рассыпалась в первые же полгода. Дорога туда-сюда, если удачно выехать, стала бы укладываться в час! Значит, или плати за тачку, или катайся на электричках, убивая на это всё свободное время, и еще прихватывая кусочек от возможности спокойно выспаться. Даже звучит неприятно! Однако, к сожалению, не в каждом городишке подворачивается настолько приличная выгодная работа. И Совинск в этом смысле не исключение.
Но случилось чудо. Мама пошевелила всю свою несметную прорву знакомых и дальних родственников, наврала кому-то даже, что мальчик собирается жениться… и заброшенная квартира нашлась. Впрочем, не совсем квартира, а две комнаты с общей кухней. Хозяева великодушно согласились числить за Игорьком лишь одну комнату, с постоянным напоминанием, что во вторую, запертую пока на замок, в любую минуту может въехать кто-то ещё. Что ж, во всяком случае, такой вариант оказался ему если и не по душе, то вполне по карману.
Станет ли большой неприятностью, когда во второй комнате, в конце концов, кто-нибудь поселится? В реальности Игорь Иванович не сильно этого опасался. Против гостей из ближнего зарубежья у владельцев квартиры сохранялось твёрдое предубеждение, а кроме них мало кому захочется жить в комнате, где время от времени спокойно прогуливаются звери и насекомые. Алка по крайней мере не выдержала и двух месяцев. Гораздо больше Игорёк опасался другого, как бы его самого не принудили платить за обе комнаты разом. Знакомые, они конечно знакомые, но деньги доброе знакомство заменяет далеко не для всех.
Впрочем, сохранять душевное спокойствие, обитая в подобной комнате, пусть даже с кухней и иными удобствами, Игорю Ивановичу помогала странная уверенность, что такое состояние дел у него не надолго. Он вдруг сумеет как-то заработать или достать необходимые средства - и сразу всё станет хорошо. Может быть, он обоснуется где-то здесь, но уже по-настоящему, может быть, с победным триумфом возвратится в Совинск. И, кажется, Игорёк не был так уж неправ, поскольку неожиданности  в жизни всё-таки случаются. Не со всеми, не всегда, но чем он хуже других?
Входная дверь оказалась запертой лишь на один оборот замка. Ого-го, это не хозяева, они-то по педантичности даже превосходили Игорька. Неужели Алка? Стараясь не скрипеть и ступать потише, Игорь Иванович бочком преодолел ту часть дверного проема, которую позволил  себе приоткрыть…   Так и есть! Замок на второй комнате исчез, и одна половинка дверей не дотянута до конца. А может быть тревога попусту, и это кто-то из новичков, пусть даже с солнечного юга?
Увы! Из-за двери донесся знакомый голосок. Ала не выдержала долгого безмолвия и решила сказать слово-другое тому существу, которое просто обожала, то есть себе самой. Что ж, пусть поговорит, дело обычное! Медленно набирая воздух в легкие и еще медленнее его выпуская, Игорёк стал пробираться к другой комнате, которую теперь готов был назвать даже родной. По счастью, на второй двери замок внутренний, а не висячий, можно войти и незаметно запереться изнутри. Алка покопается в своем раскиданном по углам барахлишке, по-прежнему большей частью временно хранимом в незанятой комнатухе, и уйдет куда подальше.
«Снова у меня - куда подальше», - тут же усмехнулся про себя Игорь Иванович. - «Прямо, поминки по бедной бабушке». Но бабушку, наверное, ему вспоминать не стоило даже мысленно, Ала почему-то не выносила никаких разговоров и воспоминаний о ее замысловатой жизни. И вот теперь некие тонкие материи тут же проникли в комнату к бойкой говорунье, она быстро выглянула из-за двери, даже не успев закрыть рот.
-- Игорюнчик!? Откуда ты такой нарисовался?
-- Из Совинска, откуда же еще?
--А я думала, прямо из воздуха. Крадешься, как на мягких лапках.
-- Так надо, - сердито, но всё-таки с некоторой издевкой ответил Игорь. Он остановился в коридоре, и свою дверь теперь отпирать не торопился.
--Да-да, - кивнула Ала. - Ездишь туда, как на работу. Я уж не первый раз забегаю, а тебя всё нет и нет. Насовсем возвращаться собрался, или как?
-- А тебе не всё равно?
-- Представь себе, не всё! Как-никак, тебя-то я знаю. Свои люди… А так, придёшь когда-нибудь за зонтиком и нарвёшься неизвестно на кого. Сам понимаешь, чем может обернуться. Одни, да еще в пустой квартире.
Ала сложила руки, печально закатила глаза. Игорь представил рядом с этой пигалицей уверенную, невозмутимую, статную, но легкую Инессу и вздохнул. Вот ведь, считает себя непревзойденной актрисой, изображающей сейчас тревогу и боль.
-- Брось притворяться-то. Когда ты кого боялась! И вообще, не замечал я что-то твоих приходов. Дверь всегда заперта, даже в коридоре не натоптано.
-- Мелкий ты человек, Игорюня. Мелочный! Уж если один раз было, так всю жизнь теперь не забудешь, - на этот раз его бывшая подруга заговорила с настоящей, неподдельной грустью. - А не замечешь ты, потому что… Потому что вообще, когда ты что замечал? Выходит, не скучал по мне? Ни каплюшечки?
-- Слушай, отстань ты со своими каплюшечками. Разбежались - значит разбежались.
--Вижу, вижу… И полы сам моешь, не капризничаешь! Чисто у тебя. Неужели сюда ее приведешь, в этот клоповник?
-- Кого?
-- Да ладно, не маши руками. Хотя, смотрю, холодильничек у тебя посвежел. И полный до краёв. На колбасе с ветчиной больше не экономишь! Правда что ли, зарплату вам прибавили?
--Прибавили, - с запинкой, но подтвердил Игорёк. Кажется, пора всерьез рассердиться. Везде уж свой нос сунула, змея! Принесло ее, как будто и действительно что-то почувствовала. Только вот вопрос, что именно?
Он быстро встряхнул связкой с ключами, шагнул к своей двери, не глядя, ткнул ключом в скважину замка.
-- Заторопился. Давно ли ты от меня убегаешь! В комнату к себе, понятное дело, не пустишь? Спрятаться решил! Слушай, Игорёк, а может, просто на кухне посидим, поболтаем? Махнем по рюмочке. У меня ведь тоже, честненько тебе признаюсь…
--В другой раз, - голосом терпеливого вахтера, выпроваживающего посетителя, раздельно произнес Игорь Иванович и закрыл дверь. Запирать ее, конечно, не стал, этого еще не хватало! Теперь уж и так, потопчется-потопчется Алка, фыркнет и уберется восвояси. Снимают они там что-то с подружкой в хорошем, новом доме...
Игорёк представил себе подобный вариант, и в который раз пожал плечами. Чем делить жильё неизвестно с кем, лучше уж клопы и мыши. Которых, впрочем, почти и не осталось. А вообще Алка права - с ней случается такое в подобных вопросах. Мало ли чего предстоит дальше? Не пора ли подумать о житье приличном, а то порядочного человека и в гости не позовёшь. Но конечно, само собой, всё-таки о таком, чтобы не очень уж размахиваться.
Только в том-то всё и дело, насколько оно будет - это «лучше», и стоит ли ради такого что-нибудь затевать. Вот если бы действительно, взять, да и позволить себе реально пожить от души. Надоели эти карликовые шаги к большому далёкому успеху. Очень надоели. И вот кто бы сейчас его понял, так это Антоха.
Антоха на самом деле не боялся шагать в полную силу и не оглядывался вокруг. Уж теперь он, Игорь, это понимает. Но Антохе было легче, при его-то возможностях! И всё равно, где он теперь, старый дружок, в какой норе прячется? Может быть, ему сейчас такая комнатка - Игорь Иванович глянул влево-вправо - покажется вершиной уюта и комфорта. Если конечно, он и взаправду не укатил за моря и горы. Впрочем, там тоже халуп хватает, как подмажешь, так и поедешь. А подмажешь ты только тогда, если за душой найдётся нужное маслице.
Из коридора донеслась возня от входных дверей, похоже, Алюня сгоряча набрала с собой целый тюк вещей и никак не разминётся со здешней неудобной вешалкой, занимающей почти половину прохода. Игорёк не мог отказать себе в удовольствии попрощаться, и крикнул, зная, что его будет хорошо слышно в прихожей:
-- Пока, Алевтина Даниловна! Доброго вам здоровьишка!
Алка что-то прорычала и, что есть силы саданула дверью. Дескать, и вам того же.

Гл. 7

Еще несколько минут Игорь Иванович продолжал стоять, вытянувшись на месте и с удовольствием слушая тишину. Затихшая квартира вернула чувство успокоенности и он мог, наконец, позволить себе почувствовать его в полную силу. Всё-таки прошедшие два дня прожиты не зря. Жизнь его, как ее не ругай, всё больше меняется в счастливую сторону. Еще немного, и он уже точно уяснит для себя, что ему осталось сделать для полного успеха. Не сестре с зятьком, и не родителям, а ему самому, взятому совершенно отдельно от всех знакомых и близких.
Игорек вернулся в прихожую, оставил куртку на вешалке, мельком заглянул в кухню и досадливо рыкнул. Когда же эта бестолковка научится закрывать до упора дверцу холодильника? Ладно уж прежде, когда они им пользовались вдвоем, вместе, но сейчас - заглянуть в чужой огород и даже не позаботиться замести следы! Может быть, она еще и слопала чего-нибудь? Конечно, колбасы не жалко, тем более для Алки, да и что она там съест со своим цыплячьим аппетитом, но немножко всё-таки не по себе. Приходишь вот так, и тут всякое… Кстати, а в комнату она случайно не заглядывала?!
Не открывая холодильника, он быстро придавил его дверцу, услышал привычный щелчок и поспешил назад в комнату. Ключ от его внутренней двери у Алевтины когда-то тоже был. Но с тех прошедших времен он так и продолжает валяться на подоконнике, куда в своё время прилетел и звонко приземлился, пущенный в полёт бесцеремонной девичьей ручкой. Алка сама тогда испугалась, когда поняла, что чуть не расколошматила стекло - всё-таки была она не такая уж и вредина. Болтала много лишнего, могла вспылить по пустякам, но кто же без недостатков? Не лезла бы чересчур не в свои дела, может быть, они бы до сих пор не разбежались.  Так что ключ себе запасной она вполне могла сделать.
Медленно, тщательно взгляд Игорька обошел все закоулки его скромной комнатки. Прямо, как с тем милицейским обыском в Антошкиной квартире! Тот, который был вроде бы офицер, поступал тогда именно так - встанет и смотрит, словно хочет найти какой-нибудь потерянный винтик, который не вдруг разглядишь. Хотя, здесь у Игорька и разглядывать нечего, комната вся как на ладони. Игорь ведь не милиционер с улицы, знает в ней наизусть каждую дырку на обоях.
Мысль о милиционере невольно заставила самого Игоря Ивановича еще раз, внимательнее, взглянуть на статуэтку.  И как водится, на пустом месте сразу возникли сомнения - не сдвинута ли она вбок, ведь, помнится, Игорь ставил ее точно посередине полки. Он подошел к шкафу, бывшему, разумеется, когда-то книжным, но теперь наполовину выполняющему обязанности серванта, и взял статуэтку в руки. Понять, двигал ли кто со вчерашнего дня фигурку университета, было уже невозможно. Или еще пока невозможно. На этой полочке, в отличие от Антоновой квартиры, не успела накопиться пыль. Впрочем, как раз фигуркой МГУ Алечка вполне могла и заинтересоваться, ведь прежде она ее не видела.
Это был тот самый университет МГУ, ускользнувший от внимания милиции просто потому, что она не подозревает об его существовании. Занимательная штучка, которая может теперь служить символом того, от какой случайности зависит иногда правильное понимание или непонимание вещей и событий.
Игорь, не зная, что делать дальше, уже машинально, без смутных сомнений, повертел в руках модельку высотного здания с Ленинских гор. Потрогал шпиль, сероватые, в аккуратную крапинку бока, погладил донышко - самое безупречно-чистое место во всей статуэтке. Оно одно сохраняло вид обычной деревяшки, только гладкой и словно обработанной мелкой полировальной шкуркой - естественно, ведь именно эта часть не предназначалась для всеобщего обозрения и под камень не раскрашивалась. Стало быть, что для чего предназначено, пусть тем и будет, как будто заключил Игорь Иванович, ставя фигурку опять на ту же полку. Но теперь уже он поневоле слегка подвинул статуэтку, так, чтобы левый уголок ее основания совпал с краем едва заметной царапины. Ала или не Ала, но лучше выяснить, шарит ли кто по твоим вещам в те дни, когда тебя не бывает дома.
«Кстати, неплохо бы и замок поменять», - подумал Игорёк, но уже вяло, без прежнего интереса. Пора было успокоиться и заняться обедом, отцовский утренний кофеёк с плюшками уже давно рассосался и улетучился в никуда.
Эта, пропавшая было, тёти Тамарина деревянная статуэтка стояла в шкафу у Игорька уже больше месяца. Она свалилась ему в руки, избежав пути из мусорного ведра в контейнер, можно сказать - по чистой случайности. Он ведь и думать о ней забыл, мало ли куда исчезают вещи из квартиры соседей, а тем более не подозревал, что когда-нибудь ее увидит. И увидел ее как раз в том самом ведре. Хорошо только, что фигурка оказалась там не просто так, а в еще чистом целлофановом пакетике, иначе бы Игорёк вряд ли взял бы ее в руки. Он ведь не сотрудник уголовного розыска, охотящийся за уликами, чтобы рыться в разных, мало аппетитных местах.
Внезапная находка обнаружилась во всё той же, их с Соней совинской квартире. Игорь Иванович по ходу разной кухонной болтовни с сестрой приоткрыл дверцу под раковиной, чтобы выбросить в мусор огрызок, или какую-то бумажку, и вытаращил глаза. Ведь только неделю назад он подписывал милицейский протокол, а сейчас вот снова подъехал к родным, в том числе расспросить, не слышно ли чего про Антона и его розыски. Ни одной, даже маленькой новости никто ему пока не сообщил, но вот Игорёк наткнулся на одну из них сам - увидел среди прочего мусора.
К счастью фигурка выступала гораздо выше кромки почти заполненного ведра, и не заметить ее было нельзя. В простое совпадение Игорь поверить не мог, даже если бы и очень хотелось. Несомненно, это была та самая штуковина, исчезнувшая с верхушки соседского телевизора. Второй такой просто неоткуда было взяться - прошла мода на университеты.
-- Так, - зловеще проскрежетал Игорёк, даже путем не понимая, с чего вдруг эта находка так его раздосадовала. - Значит, сначала скрываем улики, а потом их - в помойку?
-- Улики?! - воскликнула Соня, и сама кинулась к ведру.
-- А как же? Ведь это та самая статуэтка, которую не нашла милиция.
-- Милиция? - опять переспросила сестра. - А они что, ее и искали?
Игорь решил, что слегка переборщил со своими обвинениями, ведь сестре-то он в тот раз ничего не рассказал. Соня же, поняв, какая штука в ее мусоре так завела брата, как-то сразу поникла и замельтешила.
-- Мне-то откуда знать про милицию вашу. И он мне ничего не сказал. Просто принёс и попросил положить куда-нибудь.
-- Кто? Антон?
-- Антон…
Игорька вдруг, ни с того, ни с сего, разобрал неудержимый смех. Называется - попросил куда-нибудь положить. А сестренка думала-думала и положила. Хорошо придумала!
Поглядев на смеющегося брата, Соня перевела дух и тоже коротко, легонько засмеялась. Но, отсмеявшись, Игорь снова насупился.
-- Давно он ее принёс?
-- Да нет. Где-то в начале месяца.
-- Так он же два месяца, как пропал?
-- Получается, что не два, - как ни в чём не бывало, спокойно ответила Сонька и потянулась к злосчастному ведру. Но Игорёк стоял на пути, он и не думал пока завершать такой интересный разговор.
-- И как же ты догадалась? Выбросить!
Соня отодвинулась, опять суетливо завертелась на месте, отводя глаза.
-- Ну, понимаешь… Её же и не поставишь никуда, как-то не то! Поэтому я ее: то в кладовку, то на полку, то в антресоль. И обязательно - или самой мешает, или Гриша наткнется. Что же мне - с мужем ссориться из-за ерунды всякой?! Давно бы выбросила - и нельзя, человек просил…
-- Ладно, понятно! - милостиво остановил запутавшуюся в объяснениях сестренку Игорь Иванович. - Давно он ушел?
-- Антошка? А чего ему было уходить? Так, забежал на минутку…
-- Не Антошка! Я спрашиваю, Гриша твой.
-- Да вот, незадолго до тебя, - со вздохом тихо ответила Соня.
--Выходит, я мог и не заметить, - подвёл итог Игорь Иванович. - Или вообще, приехать в другой день.
-- Да что тебе так понабился этот МГУ? - перешла к нападению Сонька. - Золотой что ли?!
Игорь ничего не ответил, только встряхнул головой.
-- На! - сестра решительно отодвинула Игоря бедром, выхватила из мусора пакет и выдернула за шпиль статуэтку. – Вот! Как был - чистенький, беленький. Если он тебе так нужен - забирай!
Перед глазами Игоря Ивановича что-то мелькнуло, он поспешно замахал рукой с вытянутым вверх указательным пальцем. Предостерегающий жест остановил сестрёнку на полуслове. Игорёк осторожно принял деревянную фигурку из ее замерших рук и перевернул вверх ногами.
На днище, небрежной рукой Антона были написаны цифры в три строчки. Шариковой ручкой, но очень бледно, почти без нажима.
-- Так-так! - с трудом выдавил из себя растерявшийся молодой человек.
-- И что это значит? - шепотом спросила Соня.
-- Наверное, телефон, - также тихо прошептал Игорёк. - Или даже адрес.
-- Во всяком случае, Гришке твоему - ни слова, - добавил он громче и взглянул сестре прямо в глаза.
-- Что ты, что ты! Я и слова теперь не скажу. Выбросил - и выбросил, - с каким-то даже облегчением выдохнула Соня.

Гл. 8

Всю обратную дорогу Игорь под стук колёс повторял про себя: «Семьдесят пять, семьсот один! Восемьсот двадцать девять, тридцать шесть, шестьсот тридцать один! Ноль один, четыре, двадцать один!»
Числа были те же самые, которые неторопливый оперативник разглядел на двери среди наклеек и тут же продиктовал своей помощнице. Точнее, они должны были быть теми же самыми, поскольку сходились в тех промежутках, которые уцелели в памяти Игоря Ивановича. Эх, взглянуть бы еще раз на эту дверь, проверить на полное совпадение. Или хотя бы повертеть в руках тот протокол на сероватой бумаге, где он так лихо расписался за Гришку. Это еще первый вежливый сержант, беседуя с Сонькой, записал данные милых супругов и номер их квартиры в блокнот, а оттуда они попали в прочие бумаги.
На эту неточность, как и на прочие, Игорёк тогда указывать не стал. Они - милиция, пусть пишут, как хотят, если спрашивают под честное слово и не требуют паспорта. Наверное, когда будет надо, они впишут при оформлении и паспорт, и номер, и серию - все базы данных в их распоряжении. Но зато теперь дверка в ту сторону для Игорька весьма плотно закрыта. К протоколу он уже не подберётся ни под каким соусом, даже самым фантастическим. Уж по этому случаю паспорт спросят обязательно, иначе просто не бывает. И сразу станет ясно, что нет там никакого Беглова, и какое он вдруг имеет отношение к официальной бумаге - очень интересный вопрос. Так пусть уж не будет лучше никаких вопросов. Не хватало еще, чтобы гражданином  Бегловым Игорем Ивановичем заинтересовалась доблестная милиция.
Лучше уж просто допустить для начала, что числа действительно совпадают, и Антон, для большей надежности просто повторил их запись дважды. И предназначал он их именно ему, другу своего детства Игорю, иначе, зачем оставлять фигурку у Соньки. А передавать через ненадежную сестричку пояснения, что и зачем, он просто побоялся. Видимо, хотел дождаться другого удобного случая.
Но другого случая - не случилось!
Ладно, пусть будет, что есть. В первой строчке так и были две семёрки, это точно. Очень уж лихо, с кудрявыми завитушками были выведены на серой бумаге эти семерки красивым женским почерком. Во второй запомнились идущие подряд тридцать шесть - шестьдесят три, они были изображены тесной группкой с большими промежутками по обе стороны. Видимо, той лейтенантше тоже понравилась кучка-перевёртыш. Ну, а последние пять цифр Игорь Иванович и так помнил полностью, он их тогда, еще с медленного голоса милиционера, представил себе, как Первое Апреля в двадцать первой школе. Именно школе, а не году, что решил бы, наверное, кто-нибудь другой. Чем отличился или отличится такой год, Игорёк вряд ли бы рассказал, и гораздо памятнее, что последние две цифры совпали с номером школы, в которой они учились вместе с Антохой.
И, в общем, немаловажно, что и там, и там всё-таки по три отдельных числа. Такое совпадение тоже серьезно подкрепляло догадку о повторённом шифрованном послании.
Потом, уже у себя, на съемной квартире Игорь еще раз, очень тщательно, рассмотрел Антошкину надпись. Никаких неприметных точек, штришков, подсказывающих, что делать с цифрами он не нашел. А просто шифра, состоящего из отдельных цифр, они никогда в своей детской компании не использовали, считали вздором и увлекались совсем другими способами шифровки. Правда, Антон был в этом смысле большим выдумщиком, любил сделать записку еще таинственней, чем просто шифр. Что же он выдумал на этот раз?
Если бы здесь среди арабских цифр попадались бы еще и римские, да к ним в придачу значки арифметических действий, как было в некоторых из их тогдашних тайных записок, замаскированных под черновик расчетов, тогда знаков бы хватило на весь алфавит. Или хотя бы на то количество букв, которое использовано в сообщении. А только десять цифр - что можно с ними сделать? Группировать по два, по три, и в некоторых случаях брать поодиночке? Полный кавардак! Была бы хоть сама записка подлиннее…
Идея пришла к Игорю неожиданно, когда он находился на работе, причем прямо среди ночи. До него вдруг дошло, зачем на самом деле они мальчишками использовали римские цифры, сами того не понимая. Правда, идея не давала решения задачки, но всё-таки указывала правильный путь. Пришлось еще помучиться догадками три дня, прежде чем Игорь Иванович сумел прочитать, не веря пока даже и самому себе: «мачта полукруг сосна».
Это действительно был адрес, и такой, который смогли бы понять только они - четверо недавних мальчишек из двадцать первой школы. Но вряд ли по этому адресу мог скрываться исчезнувший Антон. Нет, там находилось что-то другое, может быть совсем и не нужное ни самому Антону, ни Игорю Ивановичу. Во всяком случае, чтобы решиться проверить подобный адрес, следовало десять раз подумать и убедить в подобном шаге не кого-нибудь, а самого себя. А пока тянулся вязкий перебор «за» и «против», Игорёк успел высказать в адрес Антохи немало крепких непечатных слов.
Вот  только о чем смогла бы догадаться болтушка  Ала, если вдруг действительно увидела в шкафу копию Московского университета? Ну, увидела - что дальше? Наверное, брала в руки, вертела, разглядывала со всех сторон. И что толку? Ведь самое опасное - цифры на основании статуэтки - теперь не обнаружит никто. Как только Игорёк привез фигурку к себе, первое, что он сделал - тщательно соскоблил остро заточенным ножиком всю надпись до чистого дерева, а потом тёр деревяшку долго, до изнеможения, мягким кусочком кожи. Теперь вряд ли кто догадается не только о том, что на статуэтке были написаны цифры, но и о том, каким путем они с нее исчезли.
 Но к чему вообще говорить про любопытную сороку-Алюню. Даже хитроумный Гришка не догадался, что такую важную находку следует не совать в помойное ведро, а прямиком тащить к следователю или прокурору. И будь у него хоть малейшее подозрение, он бы поступил именно так, уж в этом Игорёк не сомневался ни секунды. Выходит, тихая Соня действительно не стала рассказывать законному супругу, что видела Антона почти через месяц после того, как его начали искать. Хоть в этом сестричка догадалась проявить благоразумие. Пусть Григорий и дальше думает, что он просто, как всегда, сделал очередное доброе дело.
Да уж, Гришка всегда точно знает, что ему следует сделать, а чего не следует. Вот бы Игорьку его железобетонную уверенность. Ведь не было же ему никакого дело до проблем Антона, но  именно случайная находка этой бросовой статуэтки и озаботила Игоря Ивановича судьбой его бывшего приятеля. А тем более, когда он догадался, что скрывают непонятные цифры и узнал, ради чего они были написаны, озабоченность сменилась самой настоящей тревогой. Именно после всего свершившегося Игорёк и начал объезжать все известные ему адреса, чтобы расспросить про Антона. Жаль, поездки его оказались совершенно пустыми, а во время последней, как раз в Узкодремлю, он вообще чуть не получил по шее в этом славном городе кузнецов и плавильщиков. Кстати, приходится признать, что не просто так влез Игорь Иванович в вагонную разборку между длинным торгашом и Инессой! Не кипи он подспудно неостывшей злостью, а будь в своем обычном дорожно-дремотном состоянии, возможно, он и дальше бы просто сидел на скамейке и дожидался до последней черты, что конфликт рассосётся сам собой.
Впрочем, всегда хорошо то, что хорошо закончилось, а тем более, если закончилось превосходно. Одна мелочь смущала пока благодушный настрой Игорька, что упрямая «Несси» всё-таки не захотела ему звонить.  Или не смогла. Но в любом случае, сам он сегодня больше не станет набирать заветный номер, если только завтра, и то не с самого утра. У него ведь тоже могут быть в таком случае разные неотложные дела.
И завтра он тем более не будет метаться, а позвонит с рабочего телефона, где-нибудь во время обеденного затишья, чтобы не слишком уж раскрываться. Ничего! Бывает, что и маленькая конспирация приносит иногда большую пользу.

Гл. 9

Однако на следующий день Игорю Ивановичу стало не до звонков капризной девчонке. Наступило давно уже и обеденное время, но Несси, если даже она вдруг догадывалась о намерениях своего нового поклонника, дожидалась бы звонка зря. Игоря совершенно сбил с толку совсем другой звонок, и это снова была Алочка. 
-- Приветик, мой дорогой Игорюня Иваныч! Хочешь упасть со стула, тогда падай. Только меня уж от всего избавь, пожалуйста. Короче, какой-то тютя просил тебе передать, чтобы ты сидел и не рыпался. И главное. Это он так велел тебе сказать, а не я - забудь, как будто никогда не знал, и про Сэ, и про У. Я хотела попросить его не издеваться, сказать всё по-человечески, но он так глянул, будто вообще придушить хочет. Короче, вот так, и ничего больше. Чего молчишь?
Игорь Иванович кое-как взял себя в руки:
-- Он точно сказал: «про У»? Ты не путаешь? Случайно не про И?
-- Говорю про У, значит про У, - сразу возмутилась Алка. - Что же я тебе, совсем чокнутая? Не про И, и не про Е. Мне-то вообще на все эти буквочки чихать. Могла бы и не звонить, но видишь, пожалела.
-- Хорошо, извини, пожалуйста! Только я ничего не понимаю.
-- Думаешь, я понимаю. Он как схватит меня на улице за руку…
-- Хорошо, хорошо! Какой он из себя был? Такой щекастый, с темными глазами?
-- Не-ет. Хотя глаза, кажется, и правда темные. Слушай, Игорёк, я на работе, а ты знаешь... Короче, он сказал, я передала, а про глаза мне некогда!
-- Тебе всегда некогда, - вздохнул Игорь. - Погоди, не отключайся. У вас обед с часу? Вот, значит, в обед я к тебе и подрулю. Расскажешь всё по-человечески, как ты любишь. Лады?
-- Окей, - без всякого выражения подтвердила Ала.
Игорь Иванович тут же бросился к начальнику, срочно отпроситься часа на два. До обеда оставалось еще достаточно времени, да и до Алкиной конторы было от них рукой подать, но он хотел ради полной уверенности привезти из дома фотографию. Любительская фотка классе в девятом, на которой он сам, рядом Антошка, Стасик и еще трое-четверо ребят. Хорошо, что в своё время Игорь Иванович догадался захватить ее из Совинска.
Но надежды Игорька, что его подвешенное состояние приобрело, наконец, устойчивость, не оправдались. Алка только рассмеялась, поглядев на запечатленного на снимке Антона. И тут же загорелась узнать, что это за парень, и почему Игорек решил, что приставал к ней на улице непременно он. Еле-еле удалось повернуть разговор в нужную сторону. Обидчик бедной Алевтины, как выяснилось, был невысоким, худеньким мужчиной. Лицо его было скорее бледное, но и волосы светлые, а вот глаза - темные. Кроме того, носил он небольшие усики и общипанную бородку. Одежда хоть и потрепанная, но в целом - качественная и современного стиля. И вообще, держался он, несмотря на отсутствие в своем облике ничего угрожающего, внушительно и уверенно, говорил жестко. Иными словами, никого из явных знакомых Игоря Ивановича он не напоминал. А если говорить про Антона - ни капельки.
И оставалось по прежнему неясно, кто такие Эс и У, про которых следует забыть. Если это сестра Соня, то под У мог скрываться и Григорий - он как раз носил замысловатую фамилию Узиндеев. Но получалось как-то нескладно - сестра обозначена по имени, муж ее - по фамилии. Уж наверное суровый собеседник хотел, чтобы Игорёк его понял - так зачем же запутывать самые элементарные вещи? Правда, Сонька теперь тоже - Узиндеева. Но Гришку куда проще было обозначить просто как Гэ.
Всё-таки, если посмотреть здраво, этот сестрин муж здесь совсем не при чем. Возможно, дело в последней встрече и разговорчиках с Инессой. Может быть, как раз у  Инессы фамилия на Эс, либо на У? Но кто тогда другой с ней в паре? Разве что Люда-парикмахерша или тот нахал с электрички! Вот только на Эс он, или на У…
Нет, всё это глупости, мелковат повод для таких странных скрытных предупреждений. Как ни прогоняй от себя неприятные предчувствия, все-таки ветер дует со стороны Антона. Неважно, что не сам он тормознул на улице Алку, ему ведь светиться нежелательно, но у кого-то он, тем не менее, прячется! Наверное, всё-таки Антошка не хочет, чтобы Игорь Иванович вел себя слишком активно. Вот и передал, что всё, мол, ему известно и понятно, а от Игорька требуется одно - продолжать сидеть и ждать. Ждать, пока всё утихнет и забудется. Так Игорь и порешил сам про себя к концу рабочего дня, дежурная ночь прошла спокойно и следующим утром, по дороге домой, он больше уже не мучился в догадках.
До обеда он прекрасно выспался, а ближе к вечеру решил, как обычно, прогуляться до супермаркета.  Особой нужды в продуктах пока не было, но Игорь Иванович привык ходить по магазинам в «отсыпной» день, чтобы прочие выходные чистоганом оставались в его полном распоряжении.
Из магазина Игорь вышел налегке, шел не спеша, и его понемногу начали обгонять разные бедолаги, спешащие домой после завершения своего трудового дня. Впрочем, он уже привык к такому порядку вещей и не испытывал от него, как прежде, легкого внутреннего торжества собственной избранности. Да и мысли его были не те. Игорёк поневоле глядел во все глаза, придирчиво окидывал взглядом каждого встречного, заглядывал за все столбы, ларьки и заросли. Захотелось вдруг Игорю Ивановичу, чтобы и к нему подошел щуплый незнакомец с общипанной бородкой. Вот тогда бы он всё выяснил в лучшем виде. Говорить с серьезным мужчиной - это не хороводы водить вокруг Соньки или Алки. Но встречные ему попадались, как назло, совсем не подходящие, и вообще - по большей части женщины, молодые и не очень, и все с объёмистыми пакетами. Обычная повседневная публика.
Мобильник заголосил уже на лестнице, Игорь Иванович не успел еще отпереть дверь в квартиру. Но звонок, несомненно, был очень важный. Пришлось влетать как полоумному в распахнутую дверь и, едва прикрыв ее, вприскочку бежать на кухню, что было быстрей и проще, чем возиться с замком комнаты. Впрочем, никакого тощего мужичка услышать по телефону не удалось, и шут бы с ним - из микрофона мягко полился голос Инессы. Оказывается, она только-только вернулась из срочной поездки, в которой было не до звонков, и вот теперь готова немножко поболтать.
Игорёк просто воспарил от радости и ласкового голоса, которого, как ему казалось, он уже не слышал дней десять. Инесса пока говорила о пустяках, но пустяках очень приятных: как хорошо они тогда посидели в кафе, как хорошо, что им удалось встретиться после прохладного расставания на вокзале, и как ей хотелось целый день взять мобильник и позвонить, но «оттуда» вряд ли можно было бы дозвониться. Связь отвратительная, сначала что-то слышно, только очень тихо, а потом вдруг всё - раз! - и обрывается. Ответы Игоря Ивановича между восклицаниями Инессы были такие же бессвязные, ни к чему не обязывающие, но из закоулков его памяти всё сильнее выглядывало назойливое напоминание: каким бы осторожным намёком ухитриться ему вызнать заодно и фамилию собеседницы.
Всё-таки его уверенность, что скрытный Алкин посланник связан именно с Антоном, и никак не с милою Инессой, нуждалась в последнем подтверждении.
В то же время любые прямые вопросы без внятного объяснения могли испортить не только сегодняшний разговор (чего совсем не хотелось), но и разрушить до основания всё их хрупкое, только-только возникшее знакомство. Поэтому Игорь Иванович решился на крутой отвлекающий вираж:
-- Между прочим, ты слышала Инесс, парня-то того в тот же вечер повязали. Бандит оказался!
-- Какой еще бандит?!
-- Ну, помнишь, в поезде? Он ведь еще тогда, в соседнем вагоне, кого-то пакетом задушил.
-- Что за болтовня! - совсем другим, строгим голосом выпалила Инесса. - Кто тебе сказал такую галиматью?
-- Да так, какие-то мамины знакомые рассказывали. Еще говорили…
--Можешь дальше не повторять. Это всё глупости. Не было тогда на линии Москва-Совинск никаких тяжких преступлений. И даже никаких серьезных происшествий.
-- Да? А меня тогда эти тётки здорово напугали. Говорили - девушка… И даже фамилию называли, как-то на Сэ. Ехала в Москву, что-то позабыла, возвратилась. Я еще тогда ненароком подумал, не ты ли это, Инессочка. Твоя фамилия, случаем, не на Сэ?
-- Моя? Фамилия? - Инесса, кажется, от удивления даже прищелкнула языком. - Что-то ты меня позавчера об этом не расспрашивал.
-- Н-не хотелось, - замялся Игорь, - как-то не пришлось, не сказалось. Не в тему, вроде.
-- А сейчас, значит, в тему! - рассмеялась вдруг Инесса, как будто совсем не к месту. - Так-так, мой юный друг! Значит, опять вас заинтересовали девушки на Сэ?
-- Почему опять? - совсем растерялся Игорь Иванович. - Разве были уже на Сэ?
-- А Спильчук? - в голосе прозвучало легкое ехидство.
--П-фу! - фыркнул Игорь с облегчением. - Спильчук - он же, во-первых, муж-чи-на. Жора! Или нет - Гоша. Запутала ты меня совсем.
-- Сам запутался, - наставительно изрекла ехидная Несси. - Между прочим, у Гоши твоего и жена есть. Симпатичная. И под той же фамилией!
-- Да, верно, - со вздохом подтвердил правоту Инессы Игорь Иванович, кажется, его понемногу загоняли в угол. - Но между прочим - зря. Я с ней незнаком.
Какая-то странная догадка прошла вдруг по его взбудораженным мозгам.
-- Незнаком, - повторил он. - И, не поверишь, Гошу самого не видел лет двадцать. Но сейчас мне почему-то мерещится, что я его сегодня встретил по дороге с работы. Сказал бы мне еще кто, как он теперь выглядит.
-- Чего-чего? - поспешно переспросил Инессин голос, снова холодный и деловой. - Ты не знаешь, как выглядит Гоша?
-- Понимаешь, осталось какое-то смутное представление, ведь в таком варианте сразу не догадаешься. Он что, такой худой, бледный?
-- Конечно.
-- А глаза черные?
-- Какие же еще?
-- Усики, бородёнка хилая…
-- Ты не шутишь, Игорёк? Не разыгрываешь меня, как с тем бандитом?
-- Каким бандитом?
-- Нет-нет, я про другое, - мягко, но печально отозвалась Инесса. - Вот хотелось поговорить, как в тот раз, а ты забрёл не пойми куда. Зря! Ну, извини, Игорек, пока! Поговорим в другой раз, ладно?
Мобильник смолк. Игорь Иванович сидел, собираясь с мыслями. Странный разговор получился. Стоматолог Спильчук и разгильдяй Антоха - что между ними общего. Правда, они пропали - оба, одновременно…
Неслышными шагами в кухню, как тень, вошла Алевтина.
-- Что, Игорюнчик, теперь можно и по рюмашке? Дверь, не волнуйся, я закрыла. Можешь ничего не рассказывать, слышала я. Просто - поговорим.

Гл. 10

Игорь Иванович несколько раз смерил взглядом Алу с ног до головы:
-- Следом за мной кралась что ли?
-- Обижаете девушку, начальник! На лестнице тебя дожидалась, на следующей площадке. Хотелось посмотреть, как ты придешь, не будет ли с тобой кого еще… И вот, окликнуть не успела. Ты по этому звонку, как с цепи сорвался.
-- Ладно, садись, что стоишь, - вздохнул Игорь и потянулся к дверце холодильника. Какая никакая, а компания ему сейчас  не помешает.
-- Спасибочки, дорогой. Только, позволь уж и курточку заодно скину.
Не успел Игорь переметнуть на стол  несколько мисок и баночек с разными холодными разносолами, Ала вместо обещанных рюмок со стуком выставила из шкафчика два довольно объемистых чистых бокала и бутылку светлого вина. Откуда она взялась, Игорь Иванович так и не понял, но молча добавил к колбасе, помидорам, сыру еще сувенирную коробку мармелада и четыре сочные груши. В целом получилось неплохо. Прежде, когда им вдруг случалось затевать свойские вечеринки, обстановка и закуска выглядели скромней, но зато, без нынешней настороженной переглядки, и  сходила тогда за желанный праздник.
-- Помыть? - очень культурно уточнила Ала, хоть раньше о чистоте фруктов и ягод больше заботился сам Игорёк.
-- Успеется. Сядешь ты, наконец, или так и будешь прыгать?
-- У-у-у! - понимающе ответила бывшая подружка. - Видно сразу, что стосковался.
Игорь не стал отвечать, открыл бутылку, наполнил бокалы. Алка завела вверх глазки, словно прося снисхождения у неба, слегка тюкнула дном своего бокала о край другого, еще стоящего на столе, и выпила половину торопливыми глотками:
-- Так и будешь молчать?
-- Попробуй вот, мармеладку, - тоном старшего ответил Игорь Иванович. - Рыбки не хочешь? Успеешь еще поговорить.
-- Рыбки?! - сморщилась напоказ Алевтина. - Тогда водку наливай.
-- И без водки неплохо.
--Угу, - подтвердила Алка, поставила  локти на стол, взяла двумя руками грушу и, чмокая, вцепилась в нее зубами. - Я-то вижу, как тебе неплохо. Инессу бы, небось, рюмочкой не обделил. Сам бы разлетелся - с приглашениями и уговорами.
Вместо ответа Игорёк поднял бокал вверх, до уровня собственного лба, быстро выпил вино, покачал - точнее, потряс - головой. Но от Алы так просто отделаться было нельзя.
-- Значит, это не про неё напоминал тебе твой друг Гоша?
-- Какой еще Гоша?!
-- Да Спильчук какой-то, говорят? Бле-едный такой. А? Я не путаю, так его, кажется? Нет, кто он такой и откуда взялся, скажи лучше ты?
-- Тебе не всё равно? - нахмурился Игорь. - Зубной врач.
-- На самом деле, или, в смысле - фигурально, - Ала изобразила своим кулачком удар в собственную узенькую челюсть.
-- Что ты выдумываешь?! Работал настоящим зубным врачом. В Совинске.
-- Сейчас, значит, уже не работает? - быстро сообразила собеседница.
Вместо ответа Игорь стал разливать вино, но Алка не спускала с него настороженных глаз, пытаясь перехватить его взгляд.
-- Он что, прячется от кого-то?
-- С чего ты взяла?
-- Так я же его видела, Игорюнчик. Он смотрелся, как только что из подвала. Я это конечно только сейчас понимаю. А тогда - ухх! Наверное, его боялись все его пациенты. Уж пациентки - точно! Или он только по мужским.
-- Скажешь тоже. Это же тебе не парикмахерская. Хм? - сам себе удивился Игорь Иванович. Про парикмахерские и, соответственно, жену Спильчука, он вообще говорить не собирался, но вот язык сам, как будто свернул в ту же сторону.
-- Так! - быстро подхватила Алка. - А что у нас с парикмахерскими?
-- Какие еще парикмахерские?
-- Такие! Не знаю, был ли ты у зубного, но парикмахерскую сторонкой не обошёл! Это у тебя на лбу написано. И на макушке.
Действительно! Игорь Иванович машинально провел рукой по волосам.
-- Да-да, не отпирайся! Говори, где стригся. Тоже в Совинске?
Но Игорь уже очнулся и спохватился.
-- Что-то ты разошлась. Давай лучше еще выпьем. Помаленьку, но от души, - повторил он одну из Алкиных присказок. Та послушно пододвинула бокал.
-- А Совинск здесь не при чём, - добавил он, стараясь говорить спокойно. - Стригся я в Москве.
-- В самОй Москве! - пафосно съёрничала Алка. - Да ты, похоже, разбогател, мальчик. Значит, за твою удачу?
Игорёк даже дёрнулся, фыркнул куда-то в сторону, словно в его бокал вдруг попала муха. Но на самом деле от таких слов беспардонной девчонки ему стало очень не по себе. Второй раз странные ее намеки на его возросшее благополучие, хотя он, кажется, не давал к этому никакого повода. И Спильчук этот, Гоша, то ли восставший из мертвых, то ли случайно приплетенный им самим к совсем посторонней ситуации. Нет уж, к чёртовой бабушке все опасные разговорчики. Впрочем, Алечку всегда было нетрудно сбить с толку.
--Тогда, Ала, выпей за Инессу. За ее удачу. А лучше сказать - Инесса и есть удача.
-- Твоя удача? - недобро уточнили Ала, судорожно проглотив остатки вина.
-- Моя! - словно откровенно хвастаясь, подтвердил Игорь Иванович.
-- Богатая девка?
-- Золотая!!
Ничего не ответив, Алка вылила в свой бокал всё, что оставалось в бутылке, и выпила, как воду. Игорь терпеливо ждал, не отрывая от губ бокала и медленно цедя свою порцию. Алка осторожно посмотрела на него сразу осоловевшими глазами.
-- Доставай вторую, в этой пусто, - она поводила в воздухе пальчиком. - Я зна-аю, у тебя там есть! В уголочке.
-- Чтоб ты, Алочка, потом до дома не дошла?
-- Ну и что! - воинственно вскинулась Ала. - Это - не обязательно. Там дом - и здесь дом! У? Чего молчишь, как …  белый кролик!
-- Нет уж! - смакуя каждый звук, ответил Игорёк. - Договаривались - по рюмашке.
-- О-ёё-ё-ёй! Мужчинка называется. Выставляешь девушку за дверь? Среди ночи.
Игорь Иванович аккуратно выбрался из-за стола:
-- Зачем выставляю? Я не выставляю, я одеваюсь сам и провожаю. А до ночи еще далеко…
Ала вдруг согласно кивнула:
-- Далеко. Точненько! Чистая правда, - она сразу словно очнулась. - Ну, а винусик как?
Игорёк только усмехнулся.
-- Там у вас рюмочная за углом. Надо будет, зайдём.
-- Рюмочная? - переспросила нежданная, но упрямая гостья. - Рюмашечная! Значит - живём, всё как положено, угощаешь? Да! Да-а? Водятся же где-то золотые девки.
Игорь уже не ответил, а, накинув куртку на плечи девушки, осторожно, под локоток помог ей выбраться из квартиры. Он знал, что такая вечерняя прогулка, да еще и со случайными остановками, которые обожала Алюня, вполне могла затянуться втрое и вчетверо против обычной дороги. До ночи хоть и оставалось еще время, но было его не так уж и много, чтобы хватило на все неожиданности, особенно если вдруг, доведя Алевтину до дома, он еще вздумает возвращаться назад. А что уж она не выставит его ночью за порог - это он и понимал и чувствовал.

Гл. 11   

Раннее утро выдалось весьма прохладным. Что ж, Игорёк быстро решил - такая погода будет ему в самый раз, и по легкому холодку как раз стоит пройтись и проветриться. Тем более, что дальнюю «прогулку в Совинск» он на этот раз не намечал. Алка тоже поднялась спозаранку хмурая, молчаливая. Кажется, она вообще плохо помнила свои вчерашние похождения. Косыми взглядами быстро выставила гостя и тут же умчалась на работу. Таким образом, поневоле не пришлось застревать в ее квартире даже на несколько лишних минут. И особенно потому, что подружка и компаньонка Алевтины должна приехать уже сегодня, может быть даже с ближайшей электричкой.
Что ж, вполне может быть! Кто только не наезжает в город с утра пораньше. Сегодня, как и всегда, утренний поток пассажиров со стороны станции тянулся и не иссякал. Бредёт, конечно, где-то в нём и эта неизвестная подружка. Сам Игорь, кстати, брёл сейчас в противоположном потоке, среди тех, кто через несколько минут укатит в неуёмную Москву. Выбрал он это направление и улицу по привычке, не отдавая себе отчёта, куда влекут его ноги. А так как разницы у него - куда идти - особой не было, почему бы и не протопать минуту-другую среди толпы бездумно и отключив голову, самой привычной, самой исхоженной дорогой.
Кстати, сегодня Игорька почему-то приводил в тихое умиление этот, как видно, давно устоявшийся порядок. На битком забитой улице, самой многолюдной из ведущих к станции, люди словно подчинялись строгим дорожным знакам - по правому тротуару все шли в одну сторону, по левому - в противоположную, то есть им навстречу. Интересно, если бы причиной такого движения было не простое удобство, а действительно знаки, многие стали бы следовать их указаниям?
Вот собственное удобство - это совсем другая песня. В самом деле, если тебе требуется перехватить кого-то из приехавших, нет нужды вертеть головой и метаться от края до края улицы. Иди себе потихоньку, вдоль кромки проезжей части, да поглядывай через дорогу на противоположный тротуар. Если же, наоборот, хочется самому прошмыгнуть незамеченным, очень легко слиться с потоком, укрывшись за широкой спиной какого-нибудь толстого дядечки или бабы с зонтом. Нет никакого риска, что кто-то, кого ты не хочешь видеть, случайно выскочит в лоб прямо на тебя. Он или останется сзади, или будет там, по ту сторону проезда.
И стоило Игорьку подумать о возможности неизвестно какой опасной встречи, как он сразу же втянул в плечи голову и сдвинулся к середине тротуара. Непостижимо, но глаза Игоря Ивановича вдруг уверенно выхватили из темной массы по той стороне ладную девичью фигурку, которую он без сомнения узнал бы и за километр. Причем узнавание произошло даже не в мозгах, а где-то между осекшимся дыханием и задрожавшими кончиками пальцев. Он еще, для полной уверенности, не успел ее разглядеть, а уже почувствовал - невозможно, но это всё-таки она. Нет, не Алевтинина соседка, которую он, впрочем, никогда не встречал, и знать не собирался, а его непредсказуемая затейница Инесса. Вот будет сюрприз, если она сегодня где-нибудь столкнется с ним. Столкнётся не в Москве, а именно здесь - в захолустной Кладеевке. И еще лучше - теперь, спозаранку. Да к тому же увидит его помятого, как тряпку, после сумбурной ночи!
Но укрывшись среди толпы, всё-таки отвести взгляд от противоположной стороны улицы Игорь Иванович не мог. Бывает ведь, что и померещится. Впрочем, одета загадочная приближающаяся девушка точь-в-точь как Инесса при их последнем свидании, сомнений по мере ее подхода остается всё меньше. Чтобы не превратить появившуюся девушку в мимолетное видение и разглядеть её досконально, Игорёк постарался замедлить шаг. Люди начали обгонять и обтекать его, поневоле задвигая на дальний край к самому бетонному забору. А тем временем та, которую он изо всех сил пытался распознать, неудержимо приближалась на глазах.
Уже было очевидно, она не просто идет с электрички, а вышагивает так, словно бегала этой дорогой каждое утро. По правую руку от нее - низкорослый плечистый мужчина, семенит неровно, торопливо, так что то и дело ее обгоняет. Этот мужик - явно Инессин спутник или какой-нибудь сопровождающий. Сомнительно, что они несколько минут назад просто познакомились в дороге - слишком уж оживленно переговариваются. И вон тот третий, совсем молодой парень позади Инессы, тоже из их компании. Вот она на ходу повернулась к нему, повела рукой вверх, и тот сразу полез за мобильником.
Что же будет дальше? Игорёк остановился совсем. Чтобы никому не мешать, он почти прижался спиной к забору, а заинтересовавшая его группка теперь оказалась прямо напротив. Причем они вдруг тоже встали, как будто так и надо, почти перегородили проход, но ни на кого не обращают внимания. Еще бы, ведь их сразу трое. Стоят себе спокойно и всё болтают, как заведенные. Ждут кого-нибудь или как?
 Через несколько минут всё стало ясно. Подъехала какая-то черная «Мазда» с блестящими стеклами, молодой сразу в нее нырнул, и тачка тронулась. Оставшиеся двое по-прежнему стоят на месте, но теперь молча и, кажется, так и застыли в растерянности и недоумении. Нет, снова происходит какая-то новая несуразица. «Мазда» даёт задний ход, раз-два - и вот теперь там напротив действительно пусто. Умчалась проворная легковушка, увозя с собою всех троих.
Да, не ждал Игорёк подобного исхода! Что за команда странных деятелей, и особенно неясно, с какой стати в нее впуталась Инесса. Конечно, может быть, что это обычный выезд с коллегами в командировку, или даже на встречу с какими-то там представителями, одним словом, просто деловая поездка. Ради развлечения не катаются посреди недели на электричке с утра пораньше. Только тогда почему нужная машина не ждала этих деловых людей где-то у станции, или наоборот, зачем вся эта троица отправилась пешком, если за ними должны были, как положено, прислать тачку? Кто так работает?
И всё-таки непонятно самое главное - Инесса ли это? Ведь Игорь Иванович мог и обознаться издалека, мало ли что почудится спросонок на еще не остывшие мозги…
Так он размышлял, лихорадочными скачками прыгая от вопроса к вопросу, а сам по инерции всё так же продолжал потихоньку двигаться в сторону железной дороги. И вдруг остановился снова.
Стоп! Ведь есть же отличный способ распутать разом все эти недоумения. В конечном счете неважно, что времени сейчас только семь часов с минутами, в случае чего Игорёк придумает, как оправдаться. Последние колебания еще томили Игоря Ивановича, но рука его уже нырнула в карман за мобильником. Что ж, извини, голубушка, если твой сладкий предутренний сон прервётся сейчас так грубо.
--Алло, это Игорь звонит.
--Ой, здорОво братик! - непривычно ласково защебетал в трубке уже знакомый голос. - Что это ты с утра пораньше? С работы, или еще не добрался?
-- Инесса, это Игорь!
-- Что? Мама? Так это, значит, маменьке не спится! Хорошо живёте, люди. А я думала, у тебя ко мне какое-то дело. Или на самом деле дело?
Слушая быструю девчачью трескотню, Игорь Иванович пытался одновременно разобрать, не доносит ли телефон и каких-то других, дополнительных звуков. Но машина, если конечно Инесса находилась в машине, шла тихо без воя и скрежета. Да, догадаться бы ему, позвонить минут на пятнадцать раньше! Перестук колёс электрички он разобрал бы сразу.
-- Я не на работе, выходной сегодня. Но всё равно я в Москве, и ничего сегодня не планировал.
--Да говори же, - резко остановившись, перебила Инесса. - Что у вас там?
И тут негромко, но отчетливо голос девушки перекрыл другой, мужской:
-- Приближаемся, всем внимание. Зорькина, отключайся! Полная тиши…, - и мобильник тут же замолчал. Игорь Иванович оторвал его от уха и еще целую минуту разглядывал, словно видел впервые.
Похоже, что он не обознался. По крайней мере, Инесса сейчас находится не под теплым домашним одеялом, а в мужской, притом весьма строгой команде.  Только зачем понесло эту команду именно в Кладеевку, и связано ли это как-то с ним самим, Игорем Бегловым? Вот в этом надо будет разобраться в первую очередь.
Игорь свернул в переулок и скоро выбрался на другую улицу, тихую и спокойную. Так будет лучше, подальше от озабоченной толпы и железной дороги. Улица эта немилосердно петляла, к станции не выходила, а наоборот - заводила в тупик, потому и не пользовалась популярностью у местного населения. А в такой  ранний час она вообще пустовала. Зато, если пойти по ней в противоположную сторону - не подведёт, выведет Игорька как раз к нужному двору. Пусть не сразу, пусть даст небольшой крюк, может быть это именно то, что сейчас нужно запутавшемуся Игорю Ивановичу. Отвлечься, утихомириться, подышать спокойным воздухом, а потом завалиться на боковую и выспаться по-настоящему. Бывают случаи, когда и вечер оказывается гораздо мудренее утра.

Гл. 12 

Игорь Иванович проснулся внезапно, ему снился неприятный сон. Толстый ствол сосны, по которому он пытался долезть до кроны дерева, вдруг оказался скользким. Как он ни пытался стискивать его коленями и ступнями, как ни цеплялся судорожно за первые попадающиеся сучки и выступы, всё обламывалось прямо в руках, а вершина сосны казалась всё дальше и дальше. Наконец Игорёк почувствовал, что уже не лезет и не держится, а просто едет вниз, как в лифте. Даже не едет, а скорее жутко проваливается в никуда. Но до земли еще так далеко!
И неизвестно откуда, прямо под сосной, вдруг оказался человек - странный незнакомец в темной пилотке и накинутой на плечи солдатской шинели. Макушка и плечи, ничего другого сверху просто не было видно. Собрав последние силы, Игорь Иванович заорал во всё горло, чтобы остеречь и отпугнуть беспечного незнакомца. Возможно, этот собственный крик и разбудил Игорька, он как-то разом осознал, что видит сон и сейчас проснётся. Картинка сна сменилась ровной темнотой. Но последним проблеском уходящего сновидения перед Игорем мелькнуло лицо того - в пилотке, который вдруг посмотрел вверх, запрокинув голову и задрав узкий подбородок. И это была Инесса…
Тяжело дыша, Игорёк приподнялся на локте, обвёл глазами комнату в своёй съемной квартире. Было светло, видимо день еще не прошёл, все вещи стояли на месте. Да и куда им отсюда деваться! Правда собственный отчаянный выкрик еще, казалось, не покинул до конца горло Игоря Ивановича, но он уже засомневался, кричал ли он на самом деле, или это ему тоже приснилось. Жаль, спросить было не у кого, в комнате и всей квартире не было никого, кроме самого Игоря.
Сердце успокоилось, перестало трепыхать и биться, судорожные вдохи выровнялись. Игорёк мало-помалу приходил в себя. Вот только - настроение. Не развеивалось оно вслед за дурным сном, оставалось темным и сумрачным. Сон не хотел проваливаться в смутные припоминания и забываться, а чётко стоял перед мысленным взором. Не нужно было даже прикрывать глаза.
Сосна, ствол, Инесса… Он падает так, что наверняка вдавит ее сейчас в землю или даже расплющит в блин. А она совсем ничего, ни капельки не боится, глядит настолько спокойно, что Игоря до сих пор дрожь пробирает. Это взгляд не человека, а какого-то уверенного, беспощадного существа. Вот уж действительно Несси, как раз впору пришлось бы такой чудо-девушке случайно выдуманное им имечко. Не зря ли вообще напросился Игорь к этой Несси в близкие знакомые?
Нет-нет, взгляд взглядом, но было там, во сне, и что-то еще…
Шинель, пилотка, волосы завитушками? Улыбочка? Вздор! Враки! Не было никакой улыбочки, взгляд Инессы как всегда, оставался предельно строг! Строг и холоден, как у сторожевого пса.
И, как будто сжалившись над потугами Игоря Ивановича, чей-то спокойный голос опять произнес - мысленно, но очень внятно:
«-- Приближаемся, всем внимание. Зорькина, отключайся!»
А следом за ним другой голос, побасовитее, но тем же уверенным тоном:
«-- Слышала? Диктую, запиши сразу: семьдесят пять, семьсот один - крестик».
Игорь Иванович застонал и ухватился руками за собственные виски. Каким же он оказался беспросветным болваном!  Лейтенантик, лейтенантиха, красоточка в мундире с полевой сумкой. Одно-единственное утешение осталось ему, разом прозревшему простофиле, что личика той милиционерши ведь он действительно не видел. Пилотка на пышных волосиках, погончики со звездочками, туфельки, авторучка в тонких пальцах - вот это всё было. 
Но разобрал он, конечно уже тогда, что девочка у оперов - загляденье. Лейтенантская форма ее не портила, скорее, добавляла особую прелесть и смак. И что мордашка ее не подкачает, тоже будет на уровне высоких стандартов, Игорь Иванович в тот день не только чувствовал, но и не сомневался. И всё-таки пялить глаза, дожидаться, пока эта милиционерочка поднимет голову, показалось ему слишком уж неуместным. Да и никчёмным тоже, причём гораздо сильнее. Девушка-милиционер - существо из совсем чужого мира, а окажись в самом деле красавицей, будешь только потом вздыхать от разочарования и томиться завистью к какому-нибудь воображаемому капитану или прапорщику.
Игорёк и сейчас не поколебался в своей тогдашней твёрдой убежденности, что общаться с милиционершей ему в день обысков было ни к чему. Именно так и следовало - подальше от той комнаты с креслом и больше внимания на вещи и предметы. И дядька в погонах в этом случае ему гораздо более подходящая компания. Кто же знал, как оно всё возьмёт, и каким боком обернется дальше!
Еще раз вздохнув над своею глупостью, Игорь Иванович оделся, отпер дверь комнаты и вышел на кухню. Заглянул в холодильник, удовлетворенно хмыкнул. Идти в магазин сегодня было необязательно, ужин себе он и так сумеет сварганить. Ну их, к богу в рай, все эти случайные и нежелательные встречи. Несси, Спильчук, Алочка…
Странно, кстати, почему сам Гоша Спильчук в его кошмарный сон не попал. Казалось бы, уж ему там самое подходящее место. Впрочем, как Игорь мог увидеть во сне Гошу Спильчука, которого не представляет себе старше десятилетнего возраста. Да уж?
Нет, не да, вот тут опять налицо грубая неточность. Правильно, Игорь Иванович не знает, как выглядит реальный Спильчук, но представлять его себе, он как раз прекрасно представляет. Во сне тот наверняка привиделся бы этаким лесным бородатым гномиком, украдкой выглядывающим из-за дерева. Из-за толстого ствола сосны…
От этой мысли, которую он упорно гнал от себя и всё-таки не мог отогнать, Игорь Иванович только поморщился. Как хорошо, что еще не придумано способа заглядывать в чужие сны. Можно не опасаться, что кроме самого Игорька, толстую сосну, на которую он во сне так и не сумел взобраться, увидел кто-то другой. Ведь это была не просто сосна, а «сосна та самая». Та самая, которую ему лучше не вспоминать, да и во сне бы не видеть тоже.
Эту сосну они когда-то прозвали Мачтой. Прозвали просто за громко звучащее название, вопреки всякому здравому смыслу. Ведь мачта - это что-то не просто очень высокое, но при этом еще прямое и гладкое. Если не сотни, то, по крайней мере, многие десятки сосен в ближнем лесу заслуживали гораздо больше, чтобы именно их гордо именовали мачтами. За прямой ствол, взобраться на который рискнет редкий смельчак, да и то в том случае, если запасётся для этого специальными приспособлениями.
Но как раз та сосна, которая стала для их четвёрки любимым деревом, отличалась не слишком высоким ростом и очень неряшливой кроной, раскиданной по всему стволу, почти до самого низа. Впрочем, именно почти! До самых нижних, крепких веток от земли оставалось вверх всё-таки метра четыре, или чуточку меньше, обычного темного, мягко-корявого, но всё-таки гладкого ствола. И такая особенность решила выбор дружной команды. Четыре неприступных метра оказались по силам им одним, не сразу, но все четверо научились преодолевать трудное препятствие.
А уж выше можно было шнырять по всему дереву, оно сразу превратилось в их заповедную территорию. Можно было взбираться к вершине, чтобы оглядывать с высоты далёкие окраины, или оставаться на самом удобном, третьем по счету поясе из наиболее толстых и густых ветвей. Здесь два прочных боковых сука от главных ветвей наползали один на другой, переплетались и сцеплялись, образуя природную рамку в виде жесткого треугольника. В этом треугольнике, как на специальной площадке, потеснившись, с трудом, но могли разместиться все четыре приятеля. А уж если они выбирались в ближний лес только втроём или вдвоём, лучшего места для разговоров, не предназначенных для чужих ушей, просто не было.
Подслушать их было бы весьма затруднительно даже при очень большом желании. С земли голоса слышались еле-еле, и кроме того, еще надо было догадаться, что там, на сосне кто-то нашел себе пристанище. Густые лапы сосновых ветвей закрывали мальчишек со всех сторон и даже снизу, и они чувствовали себя как в плотном зеленом коконе, или почти разбойничьей пещере. Причем их любимая сосна тем была и хороша, что уединиться на этом вечнозеленом дереве было можно в любое время года, зима оказалась не хуже весны или лета.
Такова была сосна, по прозвищу Мачта, которую еще совсем недавно Игорь Иванович относил к приятным, но уже далёким воспоминаниям. Он не сомневался, что и Антошка мог вспомнить про их мальчишеское убежище только в самом крайнем случае. А потому и не позволил себе Игорёк отмахнуться от трех слов, записанных на двери брошенной комнаты и основании деревянной статуэтки. И хоть мальчишеские развлечения прошли, приходилось вспоминать то, что в двенадцать лет считалось кое у кого вполне естественным.

Гл. 13 

Два тихих дня проползли в тревожном ожидании. На третий позвонила Инесса и минут десять расписывала свою поездку на остров Валаам. Игорь Иванович ждал чего угодно, но не такой  бесстыдной трепотни. В растерянности, поддакивая, слушал он про северное небо, северное море, северную природу и северную архитектуру, и наконец, не выдержал и буркнул, что вообще-то ему больше нравятся Соловки.
Если даже он и рассчитывал смутить Инессу таким намеком, вся его ирония пропала зря. Точнее, иронизировать всерьез, отодвигая в сторону болтовню, он пока не собирался и сказал про Соловки довольным веселым голосом без всяких издевательских интонаций. Игорёк еще не определился, как вести разговор дальше, и на всякий случай оставлял возможность вовремя дать задний ход.
Однако Инесса его замечание как будто даже не заметила. Поболтав еще с минутку, она взяла с Игоря твердое обещание, что он позвонит ей, как только будет в Совинске, а затем словно соскочила из сети. Уже через пять минут, собравшись с мыслями, Игорь Иванович взялся перезвонить, и сразу нарвался на тупого автоответчика, который по-своему, по-казённому, выдал разъяснение, что со своими перезвонами клиент немного опоздал.
Еще три дня ни Игорь, ни Инесса, как по взаимному уговору, не звонили друг другу. И когда мобильник Игоря Ивановича всё-таки запиликал, оказалось, что это Соня. Для начала, как водится, у них пошли взаимные уверения в том, что у всех всё нормально, где-то на периферии разговора возник и сразу пропал супруг Гриша, а потом сестра набрала побольше воздуха и выпалила:
-- Тут знаешь, какие у нас слухи пошли! Спильчука-то твоего посадят скоро.
-- Что значит, посадят? - для вида изобразил недоумение Игорёк, хотя на самом деле известие кольнуло его в самое сердце. - Он же пропал, или сбежал даже. А мать вообще говорит - убили.
-- Значит, поймали. Живой!
-- Поймали, говоришь? Выходит, всё-таки сумели поймать! Так-так… А не рассказывал там никто - как взяли, на чём? И где, не знаешь? Может быть, вообще, где-нибудь у меня под боком, в Кладеевке? А что ты думаешь, разве не бывает? Живёшь вот так себе, как рыба в банке, а кругом творится бог знает что.
--С чего это ты развеселился? - удивилась Соня. - Я ведь думала, расстроишься. Он же был нужен тебе зачем-то. Вот я и хотела предупредить, так сказать, чтобы скоро ты его теперь не ждал. А тебе всё шуточки.
-- Нет, нет! Что ты, что ты! - спохватился Игорь Иванович. - Про Кладеевку я так, случайно получилось.
-- Ну, случайно, так случайно! А то, если тебе нужно, я могу и расспросить, где замели. Может как раз и в Кладеевке.
--Нет, что  ты Соня. Зачем еще расспрашивать? Я просто так… Слышишь, Соня, я серьёзно говорю, не вздумай даже и словечка об этом!
-- Дуришь ты чего-то, Игорёк. Не пойму, серьезно ты или как.
-- Всё! - уже рассердился Игорь Иванович. - Про Спильчука больше ни звука. Нет его, слышишь. Не знаю такого, и знать не хочу.
--Да-а…
-- Лучше скажи, когда ты с матерью помиришься?
-- Я и не ссорилась с ней! И вообще, не твоё дело, - вспылила Сонька и резко дала отбой. Игорь Иванович только покачал головой. Он, конечно, ляпнул сейчас лишнего, но Спильчук несомненно погорел, и самый интересный вопрос - с чего это вдруг так сразу? Ох, Инесса, Инесса! Случайно ли вообще ты оказалась тогда в той московской электричке? Во всяком случае, со звонками к тебе стоит еще немножко повременить. Хоть и жаль ужасно, что получается всё совсем не так, как хочется.
Если Игорь Иванович воспринял Сонино сообщение с сожалением, но почти спокойно - расшифровка тайного лица  Инессы им только подтвердилась - то его сестра минут десять сидела в полном недоумении. Нелады с мамой, на которые пытался перевести разговор чересчур тактичный Игорёк, были не при чём, это хоть и больная, но не новая тема. Очень странно, что он так задёргался, когда она вспомнила про этого Гошу. Да еще Кладеевку свою чумазую приплёл зачем-то.
Соня оставила мобильник на диване и снова взялась за пылесос. Но странный разговор с братом не выходил у нее из головы. К счастью скоро раздались знакомые шаги на лестнице - только Гриша умеет так грузно долбить каблуками по ступенькам, как будто в нём не семьдесят кило, а целых десять пудов веса.  Вот нет в живых соседки - тёти Тамары, она уж точно высказалась бы не раз по этому поводу!  Остальные пока помалкивают, и отлично, а то в дружной семье Бегловых и других забот хватает.
Про другие заботы Соня подумала не зря. Как раз сегодня Григорий пришел домой в каком-то кислом настроении, это она разглядела с порога. А потому молча отправилась на кухню, где всё уже было готово. Пусть перекусит сначала, как следует, придёт в себя.
Соня хотела, по своей привычке, выскользнуть за дверь, лишь только Григорий уселся за стол, но тот остановил ее жестом.
-- Братец твой шустрый не звонил сегодня? Ни о чём не допытывался?
От неожиданности Соня медленно опустилась  на стул напротив супруга - он очень редко затевал разговоры об Игоре, и уж точно, шустрым его никогда не называл. Наоборот, умел, не употребляя даже никаких обидных слов, откровенно выразить своё невысокое мнение о его делах и способностях. Неужели случилось еще какое-нибудь странное происшествие?
-- Да н-нет… Я сама ему сегодня звонила.
-- Сама? Смотри, Сонечка, много-то ему своим языком не трепли.
-- А что случилось?
Гриша изобразил слабую улыбку, немного подвинул в сторону полную тарелку и опёрся о стол обоими локтями.
-- Случилось? А вот слушай. Столкнулся я сегодня в автобусе с Иринкой. Одноклассницей, которая, помнишь, в парикмахерской работает. Сошли мы на одной остановке, а она, смотрю, вся дерганная какая-то, того и гляди, разревётся. То выглядела всегда, как девочка, все бабы во дворе завидовали, а тут - совсем старая, опухшая. Спрашиваю, конечно, чего да как. А она мне сразу, сходу - мужа, говорит, забрали.
-- Ты про Спильчука что ли? - ахнула Соня.
-- А ты откуда знаешь?
-- Да рассказали мне уже.
-- И кто? - оживился Гриша. - Не Игорёха наш, случаем?
-- Шутишь, что ли!?  Еще один шутник…
-- А кто еще?
-- Как - кто? Братик мой сегодня выкаблучивался. Спильчука, говорит, прямо в его Кладеевке забрали.
-- А-а! Вот-вот, про это я тебе и хотел сказать. Ирина сразу допёрла, что это он его сдал, твой родственник. И как раз в Кладеевке.
--Ты, что Гриша, совсем обалдел!? - замахала Соня руками, - Вместе со своей Ириной. Нет, погоди…
Но Григорий, в полном торжестве, что оказался прав, скорчил довольную гримасу и пододвинул к себе тарелку. Косясь иногда на жену, осекшуюся на полуслове, он с пробудившимся аппетитом принялся за ужин. Кислое настроение как рукой сняло.
-- Погоди, - повторила она, наконец. - Ну, нашли того в Кладеевке, так? Ну, работает Игорь в Кладеевке. Но он-то здесь при чём?
-- Не веришь? - усмехнулся Гриша. - Понятно… Видела Иринка через окно, как брат твой любимый шушукался с одной фифой. А та как раз - из ментовки. Допрос с неё снимала, когда Спильчук смылся. И вообще, знают они её там. Всякий маникюр, педикюр, макияж… Их клиентка!
Соня уже не возражала. Все оправдания Игорю, которые сходу приходили ей на ум, тут же, на ходу, разваливались сами. Супруг подождал, потом пожевал немного и снова поднял голову.
--Ирка говорит, как только она узнала такое, сразу предупредила своего балбеса. Чтобы сматывался из той Кладеевки куда подальше. Игорёк-то твой, и она про это тоже откуда-то знает, не просто так катается до Кладеевки и обратно. Как уж он там пас его - не представляю, но ведь выловил всё-таки.
-- Это что ж теперь, - простонала Соня, - скоро весь город болтать будет?
-- Да брось ты, - фыркнул Гриша, отставляя пустую тарелку. - Кому это интересно! И вообще, что ты переполошилась? Может ты не стыдиться, может, вы все ещё гордиться им будете. Если так пойдет, Игорёха и в опера выйдет. Кто его знает. А, между прочим, неплохо было бы! Хорошая работа.
--Да ну тебя, Гриша. Пусти, я посуду помою.
Супруг недоумённо хмыкнул, налил себе стакан сока, вышел из кухни. Стало слышно, как он переключает в комнате программы телевизора.
«Может быть и правда - ничего страшного, - подумала Соня. - И вообще, пока это только обычная трепотня какой-то дуры. Делать им нечего в своей парикмахерской. А пройдет время, и всё само прояснится. Прояснится    обязательно».
Но брату она звонить не стала.

Гл. 14 

История с Инессой и Спильчуком несла за собой слишком много дурного, и может быть потому, помучив Игоря день или два, стала постепенно казаться ему нереальной. Красотка из электрички, с которой явно не было никаких шансов на сближение и известный только по обрывкам разговоров лекаришка из зубного кабинета … Мало ли, что где происходит, кто про что брякнет мимоходом? Чаще всего подобные истории проходят мимо и оставляют след только в праздных фантазиях. А жизнь? А жизнь просто продолжается дальше, и некогда смотреть по сторонам.
Неделю спустя Игорь Иванович в очередной раз катил всё по тем же рельсам, удачно заняв местечко возле окна. Вагон на этот раз был переполнен, видимо по случаю пятницы. В беготне на работе, и даже отдыхая дома, Игорёк уже отучил себя раздумывать над прошедшими событиями, лишь всплывающее иногда лицо Инессы пригарчивало ощущением несостоявшейся надежды. Но теперь, очутившись на скамье электрички, он вдруг снова начал спрашивать себя - была ли случайной их первая встреча. И кто был тот торговец:   искатель легкого заработка или подручный милицейской оперативницы?
Внезапно тело Игоря Ивановича словно свела легкая судорога: он услышал где-то сзади выкрик, перекрывший монотонное гудение толпы:
-- Прошу извинения за беспокойство! Господа! Минуточку внимания. Отечественное средство от мозолей, прочнейший клей для обуви, последнее расписание электричек! А главное - цены, они вас удивят!...
Голос был тот же самый.
Игорь Иванович приказал себе сидеть неподвижно и ни в коем случае не поворачивать головы. Немного терпения, и этот разносчик расписаний и железобетонного клея обязательно пройдёт мимо. Почему он появился как раз тогда, когда Игорёк подумал о нём. Примерно так же было и в то утро - с Инессой. Опять спецоперация? Кого ловим на этот раз, господа оперативники? Опять лопоухого простака Беглова Игоря?
Длинный парень, монотонно зазывая на ходу покупателей, обозначился в проходе. Он не останавливался, а медленно, лавируя среди пассажиров, всё-таки по шажку продолжал двигаться вперед. Игорь Иванович посматривал в его сторону осторожно, краем глаза, чего, впрочем, было вполне достаточно. Парень тоже оказался тем самым, только на этот раз он почему-то не выглядел очень уж длинным. Рост как рост, высокий, но в меру.
Рост и телосложение - это было последнее, что еще мог наблюдать Игорь, теперь уже особенно не скрывая взгляда. Торгаш прошел дальше, так и не посмотрев в его сторону. Если это и спектакль, то разыгран он мастерски. Сейчас парень пройдет весь вагон, перейдет в следующий и, наверное, и там будет всем надоедать своим средством от мозолей новейшего отечественного производства. Не может быть, чтобы подставной коробейник не подстраховался такой мелочью. Хотя, как говорят, именно на мелочах и попадаются.
Вздохнув в душе по уютному пассажирскому местечку, Игорь осторожно выбрался в проход. Спешка сразу бросилась бы в глаза. Бросилась бы в глаза, если конечно эти возможные глаза ему не нафантазировались. Кстати, и по проходу к тамбуру Игорь Иванович поневоле пробирался медленно - не будешь же идти на таран и расшвыривать людей. Но пройдя тамбур, он отчетливо услышал в дальнем конце следующего вагона знакомый говорок. Торговля продолжалась! Можно бы теперь и вернуться на свое место, которое. впрочем, давно уже занято кем-то другим… Да, не повезло.
Хочешь - не хочешь, дальше придется ехать стоя, сказал себе Игорь Иванович. И вдруг пошел по вагону в ту же сторону, куда удалился длинный парень. Если уж влез в пустые хлопоты, так пусть это будет не задаром!
До самой головы состава торговля у парня шла с завидным упорством. Неизвестно, что там наторговал незадачливый торговец, но хлеб свой он отрабатывал честно. Уже попав в головной вагон, Игорь на всякий случай протолкался ко входным дверям, может быть парень сейчас развернется и погребёт в обратную сторону. Электричка остановилась, сквозь открытые двери стало видно, что парень с двумя пакетами через другую дверь плавно соскочил на платформу. Похоже, он так ловко рассчитал свой ход, что закончил торговлю именно на нужной станции. Или дело совсем не в торговле, а самое главное еще впереди?
Игорь Иванович не успел еще прикинуть все «за» и «против», как сам тоже очутился на платформе. Людей на ней было достаточно по случаю той же пятницы, и Игорёк среди них выглядел обычным пассажиром. А заинтересовавшему его торговцу таким же манером замешаться в толпе не позволял его рост. Вот сейчас всё станет очевидно: если парень подослан, то уж на станции к нему точно подойдет кто-нибудь из своих.
К парню никто не подошел, зато подошел встречный поезд. Открылись двери, торговец спокойно вошел через них в полупустую электричку. Удивляясь самому себе, Игорь Иванович нырнул в соседние двери предыдущего вагона, быстро прошел внутрь и уселся у окошка. Восклицания о маркерах, пластырях и самых надежных батарейках не заставили себя ждать. Пришлось притвориться спящим.
Еще одна поездка в сторону Москвы, очередная пересадка обратно. На этот раз Игорь решил, что с него достаточно. Поезд идет в Бережки, но там ему делать нечего. Он сойдет на узловой станции и пересядет на Совинск. А тем более, длинный парень тоже успокоился, свернул свою лавочку и приткнулся на скамейке в следующем вагоне. Интересно всё-таки, сколько же он за целый день наторговал? Если, как теперь выяснилось, прибавки от милиции он не получает, от такого занятия вряд ли разбогатеешь. Так! Люди суетятся, всем куда-то надо, а поезд знай себе идет. Давно ли была московская кольцевая - а смотри, уже Узкодремля!
И тут Игорь Иванович увидел, что между вошедших в Узкодремле пассажиров замаячила и знакомая длинная фигура с двумя пакетами. Пассажиры пристраивались по свободным местечкам, а парень спокойно, но молчком и не мешкая, прошёл весь вагон насквозь. Что заставило этого неразгаданного типчика вдруг подняться и снова переменить свою позицию? Неужели сейчас и произойдёт самое главное? Или он просто-напросто собрался сходить? Две бабульки из соседнего купе тем временем тоже двинулись на выход, Игорь пристроился за ними, но перед этим внимательно глянул и в противоположную сторону. Длинный никуда не делся, так и застрял в дальнем тамбуре. Если сейчас не сойдёт, получится, что он, наконец, себя выдал!
Станция, бабки суетливо выбрались из электрички. Сошел через свои двери и длинный, на этот раз он стремительно зашагал через платформу прочь, к спуску, перебирая ногами, как африканский страус.
-- Ну, что встал? - грузный мужик с растопырившимся рюкзаком за плечами бесцеремонно выпихнул Игорька и, отдуваясь, вылез следом. Двери щелкнули, гудок…
-- Успели! - растянул мужик в широкой улыбке небритые щеки.
-- Вы соображаете, что делаете! - накинулся на «помощника» Игорь Иванович, готовый пустить в ход кулаки. - Кто вам сказал, что я выхожу?
--Кто ж знал, - мужик был всё еще настроен благодушно. - Значит, не выходишь? А я тебя… Да-а!! Придётся следующую подождать, коли так попало. Они сейчас быстро, туда-сюда.
-- Идиотина! Прёт, когда не спрашивают.
--А сам тогда чего растопырился? - тут же зловеще прошипел «мешочник», похоже, он был не робкого десятка. - Не понимаешь, что людЯм выходить надо! Вот сам и виноват.
Игорёк в тоске огляделся - платформа уже опустела. Парень-торговец еле-еле угадывался вдали на дорожке и скоро должен был затеряться среди ближайших домов поселка. Бежать за ним? Зачем, он через минуту нырнёт в любой подъезд или калитку и готово. Ищи его, как прошлогодний снег.
Толстяк с рюкзаком заметил растерянность Игоря, решил, что моральная победа осталась за ним, и молча потопал своей дорогой. В конце концов - он прав. Если уж так получилось, глупо и неумело, винить нужно в первую очередь себя. Если разобраться, Игорь Иванович сегодня целых полдня занимался ерундой, и теперь доберётся до Совинска только к ужину. Вот тебе и съездил к родителям!
Но к счастью, следующей электрички в самом деле пришлось ждать недолго, и была она как раз совинская.
 Если разобраться - вышло то же на то же. Ничего Игорь Иванович не потерял, разве что упустил напоследок на все четыре стороны торгаша с пакетами. Да нужен ли он ему вообще, этот барыга!? Вот, увязался бы сейчас за ним, проводил до калитки, а потом еще неизвестно сколько бы толокся здесь на платформе. Всё хорошо, что хорошо кончается! Повеселев слегка, Игорь шагнул из тамбура внутрь, пробежал глазами по свободным местам и поймал на себе чужой изумленный взгляд. Этого еще не хватало - прямо в середке вагона, как у себя дома, расположился с какими-то тюками его любезный зять Гриша…
Григорий первым взял себя в руки, закивал шурину, как старому другу, и приглашающее ткнул в свободное место напротив. Вот как! Он оказывается очень рад встретить в неожиданном месте своего беспокойного родственника. Настолько рад, что согласен болтать с ним всю дорогу, вплоть до самого Совинска.

Гл. 15

Конечно же, первые минуты разговора родственников состояли из охов и прочих посторонних многозначительных словечек. Оба были изумлены случайной встречей. И надо отдать должное Григорию, повёл он себя очень корректно. То есть, не только не кинулся в расспросы, а сделал вид, что его нисколько не интересует внезапное появление Игоря с никому не известной станции. Сам же Григорий ехал только от Узкодремли.
Два тюка и большая неуклюжая коробка, плотно перевязанная скотчем, таков был багаж зятя Гриши. Странно, как он вообще умудрился один впереть всё это в электричку. Но загадка быстро разъяснилась, Григорию помогли сесть на поезд какие-то приятели. А в Совинске он, в крайнем случае, если не получится с автобусом, собирался взять такси.  Таким образом, появление Игоря Ивановича оказалось как нельзя более кстати. Если, конечно, говорить про Григория. Для Игоря это всего лишь означало, что в этот приезд, вопреки всем планам, ему придётся заночевать у сестры Сони.
И вот как раз сестры дома и не оказалось. Это на ночь-то глядя!
Гришка в ответ на раздраженные восклицания Игоря намекнул, что дело тут - исключительно медицинское, и раньше времени о таком болтать не нужно - так принято по традиции. К тому же - заведение частное, надежное.  Соню, разумеется, зря в койке держать не будут, и ничего там опасного на сегодняшний день нет. Легкие профилактические процедуры. Но Григорий, как известно, сторонник разумной осторожности, а если у него есть возможность, зачем от нее отказываться. А он сам пока, пользуясь свободой, будет готовиться к предстоящим переменам. Таким образом, Игорь наконец уяснил, что за загадочные тюки он волок сегодня от самого вокзала на пару с дорогим зятем. Хлопушки, погремушки и всё такое прочее.
Одним словом, только ужин не посмел разочаровать нашего незадачливого путешественника. У зятя всё было приготовлено отлично, и почему-то столько, что и двоим впору. Оказывается, Гриша - не дурак поесть и вдобавок прекрасный кулинар, если захочет и постарается. Что уж тут говорить: восторженные похвалы Игоря по поводу буквально сходу проглоченного жаркого были искренни без всякой показной любезности. На что Григорий сощурился, как домашний котик, и с удовольствием заметил и подчеркнул - не зря он, оказывается, прожил столько лет совершенно самостоятельно.
-- Да ты и сам скоро будешь поваром не хуже меня, - не забыл добавить он в конце с легкой усмешкой.
-- А вот это уже вряд ли, - покачал головой Игорь. - Мне не то, что варить, иногда и подогреть некогда.
--Зря! - с каким-то смаком возразил Гришка. - Не ценишь ты жизнь. А в ней ведь так много всяких ма-аленьких радостей.
--Ма-аленьких, - передразнил Игорь Иванович.  - Тут уж не до маленьких, когда с большенькими не справляешься.
-- Да-а? - Григорий  приложил к губам бумажную салфетку и уставился прямо в глаза Игоря, словно ожидая, что он сейчас добавит что-нибудь ещё.
Но Игорь Иванович лишь многозначительно покивал, слегка прищурив глаза. Молчание стало затягиваться.
-- Ну, это уж, кто  какого полёта.  Не всем же на большенькое замахиваться. Кому-то можно и в сторонке постоять.
-- Да-да, - рассердился вдруг Игорь. - Особенно, когда есть за кого спрятаться.
Гришка сразу капризно поморщился:
-- А вот это ты совсем не к месту. Что значит - спрятаться? Каждый делает свое дело. То, которое у него получается и то, за которое он взялся. А по-твоему как, все должны, например - воевать? Или ловить преступников?
--Каких еще преступников!! Это ты с какого боку про них вспомнил?
-- Да так, - сразу стал уходить в сторону Гриша. - Вырвалось как-то…
--Вырвалось…  Я вот погляжу: что Сонька, что ты - нет-нет и выдадите плюху. Что-то слишком часто стали вы про преступников вспоминать. А, Гриша? Уж не сам ли в тюрьму собираешься? Тогда колись лучше сразу, где замарался, не чужие всё-таки.
Увидев, что Григорий вместо того, чтобы рассмеяться, болезненно съёжился, Игорь Иванович с дребезгом отодвинул в сторону пустую тарелку, поставил на стол оба локтя. Подбородок положил на сцепленные пальцы и пристально уставился в бегающие глазки зятя. Легкое торжество растеклось в душе Игоря, наконец-то он увидел, как выглядит Гришка, когда с него слетает его высокомерие.
-- Что вы дергаетесь раньше времени, подследственный? - отчеканил Игорь Иванович не хуже киношных следователей. - Если не виноваты, чего же вы боитесь?
-- Да ну тебя! - вспылил вдруг Григорий, но только на мгновение. И уже ровным голосом добавил:
-- Иди. Спать уже пора, я тут сам всё уберу. Ты в своей комнате ляжешь?
-- Конечно, - пожал плечами Игорь.
-- Тогда всё там, в шкафу, на средней полке. Найдешь.
Но не успел Игорь Иванович дойти по коридору до дверей спальни, как Григорий вдруг произнёс ему вдогонку:
-- Между прочим, никто ни за кого и не думал прятаться. Не так ты, Игорь, пока могуч, чтобы за тебя получилось спрятаться.
Такие слова нельзя было оставить без ответа.
-- А я не про себя, и не про свою спину. Ведь ты, наверное, и не знаешь. В том протоколе, помнишь, когда обыскивали Антошкину квартиру, кто пропечатан? А? Кто?! Между прочим, гражданин Узиндеев Гэ Эм! А Соня попросила, чтобы вместо этого гражданина пошёл я. Прикрыла тебя, родимого.
Гришка резко скомкал полотенце, которым вытирал руки.
-- Какой еще протокол?!
-- Простой протокол. Ма-аленькая такая, серая бумажка!
Это Игорь Иванович сказал уже из-за двери и осторожно прикрыл ее. Он думал, что Григорий кинется сейчас сюда, распахнет дверь… Но на кухне и в коридоре было тихо.
«В конце концов - я у себя дома», поспешил Игорь прогнать возникшее в мозгах неловкое томление. Он наугад вытащил с полки пододеяльник, еще прежний, из матушкиных запасов. Знакомая расцветка успокоила его окончательно. А утром он встал спозаранку, чтобы уйти не прощаясь. Один из ключей на его связке всё еще подходил к дверному замку.
Но не так легко провел эту ночь Гриша. И назавтра,  в десять часов с утра он уже был в центральной части Совинска, возле трехэтажного здания милиции.
Вообще-то, милиция, она и есть милиция - место, где уже привыкли ко всяким визитёрам. Но тот небольшой, но шумный и бестолковый переполох, который учинил Григорий Узиндеев, там еще не один раз вспоминали. Сначала он долго отказывался отвечать на любые вопросы, и требовал, чтобы, наоборот, ответы давали исключительно ему. Странному посетителю раз-другой вежливо указывали на дверь, но он упорно не уходил. Какая-то давняя бригада, которую Григорий даже не мог поименно назвать, но брался определить по приметам, должна была «во что бы то ни стало» внести поправки в следственные документы, но какие поправки - это он соглашался прояснить только самой неизвестной бригаде.
После долгих, пустых препирательств Гришу уговорили сесть за столик для посетителей, причем не у всех на виду, а в маленьком уединенном кабинетике, и написать собственными словами, что же он все-таки хочет. Григорий окончательно понял, что на простое, тихое изъятие неприятной для него бумаги рассчитывать не приходится. При таком итоге он бы теперь не прочь был и улизнуть, но дело, к сожалению, уже сделано - как посетитель, он зарегистрирован, да и паспорт его тоже побывал в цепких руках служителей закона.
Получалась полная чепуха. Вместо того, чтобы добиться исчезновения дурной бумажки, на которой засветилась его фамилия, Григорию теперь предстояло добавить к ней еще одну бумажку,  не только - опять со своим именем и фамилией, но еще и собственноручную! И вторую дурную бумажку эти крючкотворы в погонах обязательно подошьют в то же дело, как бы глупа она не была!
Но, если всё-таки хорошо разобраться, то станет очевидно, что хоть одна серая бумажка, хоть две сразу - большой разницы не наблюдается. Сделать лучше, чем было, он, как видно, не сумел. Но и хуже тоже не стало. Что так, что эдак - не всё ли равно? А значит, из двух худших вариантов следует выбирать тот, который несет в себе хоть какую-то мизерную пользу. И Гриша, взяв себя в руки, быстро написал в заявлении, что при осмотре такой-то квартиры некоего Антона, фамилии которого даже не знает, он - Григорий Узиндеев - в качестве понятого не участвовал, о чем и считает своей обязанностью проинформировать отделение внутренних органов.


Гл. 16

-- Аллё! Здравствуй, Игорёк! Мне кажется, ты меня совсем забыл!
До чего же обворожительно она умеет разговаривать! Мягко, настойчиво, но ненавязчиво.
-- Да как тут объяснишь! Понимаешь, Инесса - Москва-то большая. Пока вперед, пока назад. Мы ведь говорили тогда, что как буду в Совинске… А тут просто никак! Кататься туда-сюда, тоже знаешь… Вот представь, если бы тебе пришлось то и дело от Совинска в Москву, да еще почти каждую неделю. Небось, по-другому бы заговорила?
-- Зря ты так думаешь. Я кстати, завтра в Москву собираюсь. Можем пересечься, ага! Хочешь?! Говори только, куда подъехать - улица, адрес, метро?
Вот это да! Влип, обмарался по полной.
-- Ну, что замолчал? Забыл, как улица называется?
Что делать? Назвать любую, Ленина или Октябрьскую? Таких и нет вроде. Есть Ленинский проспект.
-- Так! По всей видимости, с адресом у нашего Игоря делишки плохи?
Вот вцепилась зубами - как акула. Не увильнешь!
-- Да улицу-то я помню, помню глазами. Просто номер ее из головы вылетел. То ли двенадцатая, то ли пятнадцатая.
-- Улица двенадцатая? Что-то многовато для Москвы.
-- Да не язви, пожалуйста! Это Парковая улица, в парке в этом, как его - то есть, а вот какая я и сам, если честно, не знаю. Если бы просто показать, как дойти от метро…
-- Насколько я поняла, от метро Измайловская!
-- Ну да! Измайловская.
Инесса вдруг хмыкнула и смолкла. Игорь Иванович понял - опять прокололся. Метро Измайловская - это кажется, самое начало, двенадцатые-пятнадцатые - они туда, к Щелчку… И вообще, зачем эти расспросы? Знает ведь она всё про него, про бестолкового Игорька, да еще с избытком. Уж про Кладеевку, по крайней мере, не может не знать.
-- Ах, ах, ах! - мелодично потревожил Игорька ироничный голос Инессы. - Значит, не хочешь больше выкручиваться? Врал бы дальше, что номера не совсем те, да и станцию - тоже перепутал. Или уж сразу говори прямо, наврал мне про Москву? Так? Не виляй, я ведь еще тогда, в самый первый раз, видела - сочиняет мужчинка! Только вот для чего - непонятно.
-- Известно, для чего, - вздохнул Игорь. - Чтобы казаться лучше, лучше выглядеть.
-- Эх, вы! - Инесса, кажется, тоже вздохнула (неужели?). - Давай, колись, говори, куда мне ехать.
-- Так ты же в Москву…
-- Да слушай больше. Просто есть два денька у меня - отгулы, вот и решила.
-- Соврала, значит?
-- У тебя учусь, двоечник!
-- Ну вот, сразу и двоечник, - обрадовался Игорь Иванович возможности повернуть разговор в сторону.
-- Не отвлекайся, - перебила Инесса. - Говори без утайки, где обитаешь!
-- Кладеевка, - снова вздохнул Игорь Иванович.
-- Ну, дальше, дальше! Дом? Улица? Квартира?
-- Что? Мой адрес?
-- А как же? Не под забором же будем разговаривать. Ну что ты, как неживой.
-- Живой-живой! Совсем живой! - весело заторопился Игорь. - Улица Колодезная, дом четыре, квартира восемь!
-- Это совсем близко. Значит - часиков в десять подъеду. Или ты работаешь?
-- Нет, нет, какая там работа. Жду!
Но, кажется это «жду» было сказано уже впустую. Мобильник молчал, как бывает, когда внезапно обрывается связь. И к тому же «ждать», поразмыслив, Игорь Иванович тоже не стал. Он сам заранее вышел к станции, чтобы часиков в десять, когда подойдет электричка, сразу оказаться на высоте положения. И даже, на всякий случай, прихватил по дороге букетик из меленьких желтоватых цветочков, хоть с утра он и казался ему самому не очень уместным. Впрочем, у Инессы могло проклюнуться и совершенно другое мнение.
И оно, действительно, проклюнулось.
-- Вот изыт? – строго спросила красотка, умело изобразив изумление бровями и глазищами. Но никакой иронии в её вопросе даже не мелькнуло.   *(what is it)
-- Ес! Итыз! – бодро ответил Игорёк, а про себя подумал, что догадаться о таком приветствии он заранее вряд ли сумел бы.
Инесса осторожно, пальчиками, перехватила из его руки стебельки цветочков, словно это была хлипкая хрустальная вазочка. Игорь Иванович облегчённо повёл головою вправо, куда они и двинулись вдвоём ровным неторопливым шагом.
-- Принято, - бросила уже на ходу Инесса.
До самого дома они, можно сказать, не разговаривали. Если кто-то из них вдруг пробовал что-то сказать, в ответ слышал только: «а как же», «конечно», а то и просто «угу».
Комнату Игоря Инесса внимательно оглядела прямо с порога медленным поворотом головы.
-- Студенческая общага.
-- Неужели? – не удержался Игорь Иванович. – Разве так похоже?
-- Конечно нет, - девушка помялась, потом нехотя пояснила. – Понимаешь, здесь не видно тебя. Всё, что здесь стоит, тебе как бы не нужно. Пришёл, ушёл, снова пришёл. А даже переложить что-то с места на место тебя совсем не тянет.
-- В общем, так и есть, - сразу согласился Игорь. – Но студент… это что-то… Что тут особенно студенческого? Ни учебников, ни тетрадей, ни расписания на столе или на стенке. Если только вот это? – вдруг быстро добавил он и тычком пальца указал на статуэтку МГУ.
Инесса чуть сморщилась, покачала головой:
-- Такая штука… Она скорее найдётся у какого-нибудь чокнутого профессора.
-- Нет уж! – с насмешкой и непонятной радостью возразил Игорь, - Таких здесь сроду не было. Короче, пошли на кухню! Там тебе больше понравится.
Он был прав, на кухне глаза дорогой гостьи сразу заблестели. Это было самое нарядное место в квартире: с ровным глянцевым полом, новой мебелью, весёленьким узором на стенах, светлым окном. Недаром ещё Алка по большей части любила околачиваться именно здесь, и не уходила даже тогда, когда Игорь Иванович вдруг принимался за стряпню. Он был, в глазах его бывшей подруги, удачным приложением к представительной кухонной обстановке.
Чай из модного сортового набора, свежие пирожные, лимончик, мелко фасованный шоколад и, конечно же, сахар в расписной сахарнице. А кроме того, две чашки с блюдцами из одного и того же сервиза, прекрасно сочетающиеся с сахарницей. Они прежде долго стояли в самом дальнем углу хозяйского буфета. Ни Игорю, ни непоседливой Алочке, почему-то ни разу не приходило в голову ими воспользоваться.
Как будто в голове Игоря Ивановича дремало предчувствие поберечь их для особого случая. Зато теперь он смог принять такую неожиданную гостью с размахом настоящего щедрого хозяина.
Чаепитие прошло хоть куда, не хуже, а может быть даже и лучше тех памятных посиделок в кафешке. Всё было прекрасно. И как  приятное дополнение, раскрасневшаяся Инесса не стала, на манер Алюни, торчать за спиной Игоря, пока тот на скорую руку восстанавливал порядок на столе. Она спокойно и молча, словно давно проложенной дорогой, удалилась по коридорчику прямиком в ту самую комнату, которую совсем недавно так снисходительно выставляла на смех.
Игорь Иванович не стал долго возиться с блюдцами и чашками. Они никуда не убегут. Да и убегут – не велика беда. А вот Инесса… Словом, не прошло и десяти минут, как Игорь тоже переступил порог комнаты.
Инесса повела на него глазами, но даже не повернула головы. Она словно отдыхала, как усталый атлет от спринтерского забега, откинувшись к спинке дивана и опустив расслабленные руки. Но глаза… Глаза смотрели остро и зорко, прямо на вошедшего молодого человека. Причем так, словно впервые его видели.
Игорь сделал в ответ три коротких шага, чтобы сесть, на некую скамеечку, когда-то получившуюся из полураскинутой раскладушки. Она стояла здесь почти всегда и зачастую служила ему временным стеллажом для вещей, которые в какой-то момент не требовалось или не хотелось кинуть в шкаф. Потому-то и выглядела именно так, напоминая зимнюю ледяную горку. Таким путём Игорь разместился прямо напротив Инессы. Но сидел он при этом низко, почти на полу, и смотреть ему на собеседницу теперь получалось только снизу вверх.
Присесть же просто сбоку на диван показалось неуместным, в этом Игорь почему-то не сомневался ни на секунду. Чтобы из их встречи с Инессой вышел толк, сесть сейчас было нужно именно так – глаза в глаза. Разговора по-другому просто не получится. А любое сближение людей начинается именно с разговора.
Инесса похоже  думала так же. Как только Игорь Иванович перестал ёрзать на раскладушке, она заговорила тем переливчатым голосом, который у неё иногда звучал удивительно мягко:
-- Изумил ты меня. Игорёк, просто изумил. И уже в четвёртый раз. Ты знаешь, я всегда мечтала встретить удивительного человека. И вот, повстречала его просто в электричке.
-- Если ты про меня, то я не понимаю… 
-- А что тут понимать? Разве не удивительно, что за всю дорогу до Москвы ты мне не сказал про себя даже капельки правды?
Игорь Иванович от неожиданности вздрогнул. Вот это начало! Стоило ли в таком случае этой красотуле тащиться в Кладеевку. Не за пирожными же!
-- Ладно, прихвастнул – не страшно. Но зачем было сочинять, что ты знаешь Жору Спильчука?
-- Но я же знал его! – не выдержал Игорёк. – Только маленьким, в детстве.
-- Это и значит, что не знаешь, - мягко возразила Инесса.
-- Но ведь во второй-то раз… - поспешил Игорь.
-- Во второй! – задумчиво повторила ласковая собеседница. – В той парикмахерской. Разве ты меня там искал? Только не говори, что зашёл туда случайно.
-- Верно, не случайно, - согласился Игорь Иванович.
-- Значит – меня не искал, жену Спильчука, что там работает, тоже не знаешь. Как и самого Спильчука. Так кого же ты ищешь, честнейший Игорь Иванович?
-- Я? Ищу? – Игорь уже всерьёз испугался от такого поворота. – Разве я говорил, что ищу?
-- Это и так видно! Мечешься без устали, то в Совинск, то в Узкодремлю. Жору Спильчука, которого совсем не знаешь, и того умудрился встретить здесь, в Кладеевке.
-- Так я же его не искал!
-- А зачем тогда расспрашивал о нём у меня по телефону?
Игорь понемногу начинал уже сердиться:
-- Если хочешь знать, он сам на меня вышел!
-- А с какой стати? Вы же с ним посторонние люди. Дел у тебя с ним никаких! Что же тогда он от тебя хотел? Одолжить сто рублей до получки?
Игорь Иванович замер с полуоткрытым ртом. Что же такое творится? С чего такой допрос на дому? Нет уж, хватит.
-- Прекрати Инесса, пожалуйста. Мы же всё-таки не в милиции, чёрт нас побери!
Теперь осеклась гостья. Но сразу пришла в себя.
-- Ах, вот оно как! Хорошо. Тогда поговорим, как свои люди. Об Антоне Сварцеве.
Игорь вздохнул, но уже спокойно. Понемногу ему становилось легче. К тому же Инесса вдруг шмыгнула носом,  утомлённо, по-человечески улыбнулась. И тогда он тоже встряхнулся, повёл локтями:
-- Надо сделать передышку. Да и взбодриться не помешает. Верно? Чай мы уже сегодня пили. А как насчёт Мартини?
-- И даже, если хочешь, то и на брудершафт, - как ни в чём не бывало воскликнула прежняя утренняя красотка.
В том, что Антон Сварцев интересует милицию, не было ничего неожиданного. Но весьма странно, что он гораздо больше интересует Инессу. Уж в её лейтенантских глазках Антоха должен выглядеть обычным, незамысловатым жуликом. Он не кровавый маньяк, не выпавший из обоймы областной депутат и не главарь всесильной неуловимой банды.
Впрочем, что такое сама Инесса в своей конторе! «Слышала. Диктую – запиши». «Зорькина, отключайся». Откуда тут маньяки и банды. Вот жулик – это как раз её калибр, решил Игорь Иванович, уже прикрывая дверь в комнату. Вон она на шкафу, статуэточка! И ту упустили горе-сыщики.
Мартини, как будто само, уже ждало на столе. Открыли, набулькали по полной, чокнулись. Весёлый звон, казалось, отозвался по всей кухне, вытеснив всё, что было сказано прежде. В том числе и пропавшего Антоху. Зато выяснилось, что и на Югах, о которых Игорь прежде не сумел добиться и словечка, тамошняя компания тоже уважала Мартини! Кто бы мог подумать, усмехнулся про себя Игорь Иванович. А из Инессы как будто выплеснулся фонтаном прежде нерассказанное.
И Игоря словно тоже подхватила волна того ненашенского безудержного веселья, о котором вспоминала эта развеселившаяся девчонка. Как ей сейчас подходило имечко Несси! Всё завертелось в голове Игоря Ивановича, и уже казалось сном, что он совсем недавно всё-таки  взобрался на их мальчишескую Мачту. Да не было этого! Ему только приснилось, как он дополз почти до самой верхушки дерева и выудил из заветного узенького дупла сложенную бумажку.
Письмо, а это действительно оказалось письмо, было зашифровано тем же пижонским манером, что и надпись на статуэтке. Но Игорь только усмехнулся, почувствовав себя искусным знатоком тайнописей, и вполне уже уверенно начал подбирать в уме подходящие по смыслу буквы. Почему-то ему очень хотелось  узнать, что такого сверхсекретного накатал Антон, и прямо сейчас, даже не слезая с дерева.
На первых словах он ещё спотыкался и морщился от неповоротливости собственных мозгов, но постепенно наловчился, тем более, что уже понятые слова сами наталкивали на необходимые подсказки. Последнюю строчку Антохиного послания Игорь еле разобрал, поднеся бумагу к самым глазам, в лесу ведь уже вовсю бродили густые сумерки. Давно пора было спускаться на землю.
На секунду Игорь Иванович всерьёз задумался, не сжечь ли ему прямо здесь, на Мачте, прочитанную записку. Но такой фокус сразу показался ему чересчур театральным, словно напоказ воображаемой публике. Кстати, какая-нибудь нежеланная публика могла как раз и появиться внизу в самую неподходящую минуту. Так зачем мудрить?
Конечно, самое простое – сунуть письмо назад, в надёжное дупло. Однако, кто его знает? А вдруг! Зря что ли Антоха прятал все концы так тщательно, что позавидуешь.
Игорек уселся на толстой ветке поудобнее, аккуратно разорвал листок вдоль, затем поперёк. Две нестыкующиеся четвертушки скатал в трубочку, и вернул на старое место. Кто его знает, могут и пригодиться. Две другие скомкал, одну положил в карман, другую ткнул за отворот ботинка. Первую он решил выкинуть в Совинске, подальше от леска, вторую увезти в Кладеевку, или хотя бы избавиться от нее по дороге. И вот теперь только величайшая случайность сможет собрать эти клочки воедино!
Стоило ли письмо того, чтобы идти на такие замысловатые хитрости? Стоило! В этом осторожный Игорь Иванович уже не сомневался. Короткий текст Антошкиного послания он сразу запомнил наизусть:
«… в твоём гараже под верстаком чемодан … в чемодане пакет и коробочки …  пакет просто убери подальше … там деньги … коробочки спрячь очень хорошо …  дождись меня … я приду сам …»
Надо ли говорить, что уже через день Игорёк вошел в свой старенький гараж, подаренный ему отцом всего год назад. Впрочем, это только означало, что его отец теперь вместо того, чтобы ходить сюда раз в полгода, забудет, наконец, дорогу навсегда. Ведь и так, толокся в этом захламленном убежище по большей части именно Игорь. И действительно, чаще всего он бывал в гараже именно с Антохой. Всё вступление в полные права состояло лишь в том, что Игорь Иванович сразу унёс с собой ключи от обоих замков. Ведь прежде они были просто припрятаны в укромном месте.
Выходит, Антон оставил свой чемодан уже больше года назад? Или он оказался хитрее и заранее сделал себе собственные ключи? Впрочем, какая теперь разница. Главное, что под верстаком, прикрытый тремя кусками фанеры, действительно лежал небольшой тёмно-коричневый чемоданчик…
Вот ведь, приснится же такое.  Но мало ли, что снится людям. Разве не сон, что Игорь принимает  у себя на Колодезной, не кого-нибудь, а саму Инессу? Какая она оказывается замечательная…

Гл. 17

За окном уже стояла ночь. Но даже и её темень совсем не была теменью. Неясно, но было видно всё: окно, полуприкрытая дверь, шкаф, люстра, стены… Растрепавшиеся на подушке волосы, нежная щёчка, милое личико. Несси! Нет, сейчас она не Несси, а настоящая спящая красавица. Неужели? Да!! Вот так и воплощает жизнь самые безумные мечты. Везунчик ты, Игорёк Иванович…
Только вот, как теперь дальше? Ведь сегодня, ух-х, такого было наговорено! Или уже вчера? Игорь Иванович осторожно потянулся к стулу, на котором он обычно оставлял на ночь свой мобильник.
-- Десять минут третьего.
По голосу было слышно, что спящая красавица произнесла это, не отрывая глаз. Как же так? Неужели эта подруга чувствует время без всяких часов?
-- Спи, рано ещё. Или уже выспался?
-- Да, похоже, выспался, - медленно ответил Игорёк.
-- Тогда лежи, вспоминай, - Инесса тоже открыла глаза, совершенно не заспанные.
-- Что вспоминать?
-- Куда ты его перепрятал. Чемоданчик Сварцева. Деньги-то, я вижу, себе оставил.
-- С чего бы, вдруг?
-- Будто не видно ничего по твоему холодильнику. Красиво жить не запретишь. Когда есть – на что. Не дёргайся, пружины скрипят! Я хорошо знаю, сколько тебе у вас платят.
-- И что теперь будет? – поневоле вырвалось у Игоря Ивановича.
-- Об этом тоже поговорим. А пока думай.
И Инесса отвернулась к стенке, опять, как когда-то строгая и недоступная.
Думать ночью Игорёк не умел, зато умел засыпать в любое время суток и сам не заметил, как проспал до самого утра.
Утро наступило невероятное. Игорь очнулся от тяжелого мутного сна, но разбудил его какой-то приятный запах. На минуту сладко почудилось, что он опять в своей мальчишеской комнате, и в их квартире снова обитают не Соня с Гришкой, а мирная семейка из четырёх человек. Мама, папа и брат с сестрёнкой. А все эти Гришки Игорьку сегодня просто померещились.
Нет, та же чужая комната, закиданная чем попало гораздо больше, чем всегда, сразу вернула Игоря Ивановича на суровую землю. Утро, как утро: всё, что уже было – позади, а завтра ему, как всегда, выходить на работу.
Но запах, запах счастливой жизни, продолжал щекотать ноздри. Он не померещился, как и всё то, что предстало перед Игорем на кухне. Здесь вовсю распоряжалась Инесса, форточка была раскрыта настежь, на плите кипел чайник. А стол был уже накрыт к завтраку, заставлен чашками и тарелками, и именно от них так изумительно пахло.
-- Вот это да! – очень тихо, почти шепотом, пробормотал Игорь Иванович.
Но Инесса сразу обернулась. Лицо её было спокойно, только глаза быстро скользнули: вниз – вверх – вниз.
-- Умывайся! И завтракать! Я сегодня не могу задерживаться.
Игорь кивнул, чётко развернулся на месте. Минут через десять, побритый и умытый, он сидел за столом. Можно было подумать, что их праздник продолжается. Можно… Если бы не равнодушный вид Несси, её спокойные точные движения, ровное дыхание.
Но вот она подняла голову:
-- Сюда никто не придёт?
-- Нет! – заторопился Игорь. Действительно, кому? Алюнчик на работе, да и зачем ей заваливаться с утра. Не те у неё привычки.
-- Тогда поговорим здесь. Что ты сказал вчера насчёт этой деревянной башенки? Я про МГУ?
-- М–м … Разве что-то сказал?
-- Конечно, - хмыкнула собеседница. – Что я ни за что не догадаюсь, как она к тебе попала! Она что – тоже от Сварцева?
Игорь со вздохом кивнул.
-- И на ней что-то написано?
-- Угу, - не отводя глаз, подперев рукой подбородок, подтвердил Игорь Иванович.
-- Понятно. Не щурься, как милый котик. Надпись, наверное, давно стёрта, или даже соскоблена.
-- Нет! – нараспев ответил Игорь. – Срезана!
-- И теперь никто не сможет узнать, где тайник твоего друга Антона.
Неизвестно, чего ждала Инесса, но её кавалер только пожал плечами. Его сейчас больше волновало другое: что стряслось с его памятью. Разве он болтал вчера про Антоху, про его чемодан, про статуэтку? С чего в голове такая непроглядная пустота. На всякий случай Игорь Иванович хотя бы сегодня решил не болтать ничего лишнего.
-- Но ведь ты же устроил новый тайник, - вкрадчиво, но утвердительно произнесла его ласковая мучительница.
Неужели он болтал это? Игорёк даже съёжился, не зная, что лучше ответить, «да» или «нет». И тут по их ушам ударил протяжный звонок. Игорь встрепенулся, но только на секунду. Инесса сразу погрозила ему кулаком. Кулачок был аккуратненький, под стать хозяйке, но жест несомненно угрожающий.
Звонок повторился, потом ещё и ещё. Затем в дверь постучали. Нет, заколотили!
-- Это женщина! – уверенно прошептала Инесса. – Твоя?
Игорь поразился, с какой брезгливой гримасой она произнесла последнее слово. И от этого ему вдруг стало очень неловко.
-- Нет! Нет! – быстро зашептал он. Потом понял, что отпираться глупо, -  Бывшая. Мы давно уже… Просто тут её комната.
-- Значит, ключ есть?
-- Есть, - даже удивился Игорь. – И не открывает?
Инесса глянула на него, как на несмышлёныша:
-- Изнутри в замке другой ключ. Твой! – чуть громче, но всё ещё шепотом пояснила она. – Его не протолкнуть просто так. Тут нужен хотя бы пинцет.
-- Так это твои штучки?! – поразился Игорь Иванович и внезапно встрепенулся от неожиданной идеи. – Я пошёл. Надо отпереть.
-- Сидеть! – прошипела Инесса, рука её зашарила по столу и схватила вилку. Но Игорь на этот раз только хмыкнул и потянулся к плите. Там как раз стояла старая чугунная сковорода.
У Инессы испуганно округлились глаза, вилка выпала из разжавшейся руки. За дверью вдруг всё утихло. Прошла минута, другая… И стуки донеслись снова, но глуше. Похоже, что Алочка теперь колотил в дверь ногами.
--Ты, вижу, не хочешь, чтобы она вошла? – полуспросил Игорь, как будто не Инессу, а самого себя. – Только знай, Алка сразу не уйдёт. Даже если перестанет стучать.
-- А когда уйдёт? – голос Инессы прозвучал обречённо.
-- Когда обойдёт дом и крикнёт под окном какую-нибудь гадость.
Инесса молча посмотрела время и опустила глаза. Стуки стали реже. Но силы соперницы явно ещё не иссякли.
-- А вот теперь говори, откуда ты знаешь про Антохин чемодан. Я ведь этого не говорил!
Глаза Инессы словно вспыхнули, потом уставились в одну точку и снова спрятались под ресницами.
-- Имей в виду, Несси, - сказал Игорь немного погромче, - я сейчас пойду и …
-- Не говорил, - сквозь зубы ответила супротивница.
-- Тогда откуда?
-- Его видел Спильчук. Он сказал, но где тайник – не знает.
-- Ясно! – прошептал Игорь Иванович.
За дверью затихло, но Инесса так и сидела, обмякнув плечами.
-- И то, что я перепрятал. Тоже враньё?
-- Да! – бросила она. – Да тут и дураку было бы понятно. Ты узнал, где тайник. Так? Это я сама поняла. По статуэтке. Нечего было язык распускать. И от Жоры мы узнали, что был чемодан, и что в нём лежало.
-- И что?
-- А то! За каким дьяволом ты по всей округе искал Сварцева? Что-то ему передать без посредников? Только одно. Что ты хочешь выйти из его игры, а для этого сообщить ему самому, где теперь лежат его цацки.
Они говорили уже вполголоса. Игорь Иванович осторожно дотянулся и прикрыл кухонную дверь. Теперь они сидели одна против другого и рассматривали друг друга, как будто впервые встретились.
-- Ну что, всё теперь понял?
-- Понял, но не всё, госпожа Зорькина, - ответил Игорь и даже не стал упиваться получившимся эффектом. Пора было завершить затянувшийся завтрак.
-- Так для чего вам, сыскарям, нужен не сам Антоха, а его чемодан?
-- Не нам. А мне! – твёрдо ответила Инесса.
Игорь покачал головой, повернулся и стал смотреть в окно.
-- Что ты упёрся? – устало добавила Зорькина. – Тебе всё равно от него никакого проку.
-- Он не мой. Найдёте Антоху, вот с ним и разбирайтесь.
-- Нет нигде твоего Антохи. Или кончили его, или он так далеко, что никому его не достать. И если уж объявится, так лет через пять, а то и десять. Долго ждать будешь. Короче… Что ты хочешь за этот чемоданчик?
Игорь Иванович поневоле усмехнулся про себя. Интересно, что бы он ответил этой красной девице, если бы такой разговор между ними состоялся позавчера? Или даже вчера?
А теперь? Даже не хочется спрашивать, для какой надобности нужен ей Антохин клад. Для имиджа,  шустрой карьеры? Или примитивно для навара?
Одно плохо, всё-таки сболтнул он лишнее. Особенно про сувенирчик этот, про МГУ. Они вон какие дотошные! Как бы не докопались сами через его подсказку. Ведь эти цифирки заветные и в протоколе есть, на той самой серой бумажке, которой он утёр нос Григорию…
И пойдут – по шажочку, по шажочку. Ведь есть сейчас и шифровальщики, и информаторы. А потом на свой чемодан, как на наживку, и Антоху за шкирку вытащат. Но это ведь не Жору подставить, давно ли вместе на Мачту лазали.
Цифры, шифры…
-- На что я готов обменять чемоданчик? Смотри,  Инесса, дорого запрошу.
-- Куда уж дороже! – с издёвкой, но всё-таки ответила лихая добытчица.
-- Нужны мне бумаги… насовсем.
-- Какие еще бумаги ?!?
-- Все до одной по делу Сварцева. Чтобы не было ничего на моего дружка в ваших закромах.
-- Всё его Дело? Ты что, сдурел?
Вот теперь Игорь Иванович понял, да! Не плохонький, выходит,  чемодан у Антохи. Аж губы задрожали у непоколебимой Инессы.
-- С тобой и не так сдуреешь! Решай, думай. Звони. Мне с этим торопиться некуда, могу и подождать.
Инесса Зорькина медленно поднялась со стула.
-- Да, удивил ты меня Игорёк, как никто ещё не удивлял.
Игорь в ответ только пожал плечами:
-- Я и сам от себя не ждал. Как лбом об стену.
-- Ничего, у нас и не такое бывает... Ладно, мне пора, звони. Нет, я сама позвоню! Ты – классный мужчина.
-- Думаю, что первым буду я! Пока, Несси.
-- Пока-пока, Игорь Иванович. Может быть, мы скоро с тобой позавтракаем и не в таких интерьерах!
… Закрыв за Инессой дверь, Игорь еще несколько минут стоял в прихожей. Да-а! Вот знать бы только, в каких-таких интерьерах. Какого они цвета, и что в них принято кушать, когда наступает время завтрака!

27.08.23