Об этом человеке я вспоминаю, так как вспоминают, быть может, об отце с чувством нежности и грусти. О Борисе Борисовиче должен был бы писать человек с огромным литературным творчеством, но я не могу не писать. Это мой долг перед ним. Судьба дала нам возможность встречаться, беседовать, от него я узнал много нового и интересного.
Впервые я увидел Бориса Борисовича на Большом Кругу, где он одним из первых ушел в отставку из правления историко-культурного общества Уральских казаков.
Узнав, вследствие наших встреч, о его деятельности, я был удивлен его познаниями в истории и культуре уральского казачества, его знанием нашего края, нашего города Уральска. Я стал учеником и постоянным слушателем Бориса Борисовича на лекциях по истории и краеведению.
У Бориса Борисовича был своеобразный диалект Уральца, и рассказы его были удивительны. Он всегда внимательно выслушивал человека и только потом начинал говорить сам, а вокруг уже собирались слушатели, которые не могли оторваться от его речи и не хотели уходить. Так и я готов был слушать и слушать! Рассказчик был очень интересный! Своим голосом и рассказами об Уральске и казачьей жизни он просто завораживал слушателей, все просто с интересом, молча, слушали его.
Познания Бориса Борисовича в области культуры и истории нашего края можно отнести к энциклопедическим. До чего же интересно он мог рассказывать об улицах нашего города Уральска, об их старых и новых названиях, о домах, садах и парках. Проходя мимо любого дома, Борис Борисович мог описать его строительство, кем был построен, кто проживал, и, даже, жизнь хозяина этого дома. Жаль, что не изданы книги по этим знаниями, ведь то, что он рассказывал, могли бы читать не только мы, но и наши дети и внуки. Он печатался как журналист в местных газетах «Надежда», «Пульс» и «Казачий вестник».
Однажды, в августе 1991 года, я шел по проспекту (бывшая Большая Михайловская) к старому собору Михаила Архангела. Был Ильин день, опаздывать не хотелось, и потому спешил на службу в собор. По дороге увидел Бориса Борисовича, поравнявшись, пожелал доброго здоровья и хотел пройти дальше, но, оглядев меня, он расхохотался. Я очень удивился такому поведению, но Борис Борисович выглядел загадочным и веселым, поэтому улыбнулся и я. Хлопнув меня по спине, спросил:
- Значит, ты и есть тот казак, который надел венец атаману Качалину?
- Ну, да. Вы на службу?
- Я-то? Конечно, сын божий, в собор.
Борис Борисович протянул мне теплую руку и вновь рассмеявшись, покачал головой. Вот он какой! А я всегда думал, что он маленький и тихий, потому что видел его на кругах всегда серьезного, думающего.
- А почему Вы один? - спросил я.
- Почему один?
- Ну, Вы же идете один.
Крупное круглое лицо Бориса Борисовича сморщилось, и к глазам пошли стрелки морщинок.
- Да, иду один, но у меня есть то, чем я живу – казачество!
Пройдя какое-то время молча, он подмигнул мне и сказал:
- И все же я не один, ведь вы, казаки, со мной, а я с вами!
И высоко подняв голову, захохотал. Вдруг смех оборвался, Борис Борисович замедлил движение, побледнел.
- Что случилось?» - спросил я. - Может проводить домой и вызвать врача?
- Нет, нет, все хорошо! - ответил Борис Борисович. - Сейчас пройдет!
Через некоторое время он повеселел, и мы продолжили путь. По дороге Борис Борисович рассказывал мне о старых зданиях, мимо которых проходили. Это было так интересно, что мы не заметили, как подошли к старому Собору. Пожелав друг другу здоровья и хорошего дня, растворились среди казаков, пришедших на службу.
Вот уже почти год, как Борис Борисович передает нам свои знания по истории и культуре Уральского казачества. Казаки слушают внимательно, но вот начинает подниматься небольшой шумок. Это значит - нужно сделать перерыв. И тогда Борис Борисович открывался с другой стороны. И он тут же менялся и с веселым выражением лица начинал рассказывать казачьи байки. Многие слушатели были не молоды, за плечами был груз прожитых лет, но слушая байки Бориса Борисовича, забывали обо всем, смеялись и веселились.
В один из вечеров, мы тогда в аренду снимали частный дом по улице Хамида Чурина. Я, как обычно, пришел на Круг раньше всех. Установил стол, разложил газеты и книги, стал предлагать их пришедшим на очередной малый Круг казакам. Борис Борисович был уже в доме. Он сидел, позируя неизвестному художнику. Тот чиркал карандашом на чистом листе бумаги. Взглянув через плечо художника на рисунок, я был поражен…. С листа смотрел на меня Борис Борисович Пышкин!
- Ну, как, похож? - спросил Борис Борисович.
- Еще как похож! - ответил я.
- Ну, раз так, тогда не зря я уже час сижу! - И, обращаясь к художнику, сказал:
- Здесь есть, где вам поработать.
Увидев меня, художник спросил:
- Желание есть попозировать.
- А что? Согласен!
- Как закончу работать с Борисом Борисовичем, приглашу вас, - сказал художник, продолжая наносить карандашом штрихи, да так быстро и умело, что я засмотрелся на его работу.
Выйдя в соседнею комнату, я стал дожидаться казаков, желающих приобрести очередной номер газеты «Казачий вестник». К назначенному времени все собрались в соседней комнате на круг для обсуждения насущных проблем. Через несколько часов круг закончился и одним из первых вышел Борис Борисович. Увидев меня он, вспомнив о разговоре с художником, и как-то виновато, заметил:
- Что, не приглашает? – затем задумавшись, добавил, - Загружен работой, не суди его, творческие люди такие».
И пошел на выход. Это потом я узнал от Н.Ф.Корсунова, что подбирался образ Уральского казака, а так как я был в другой комнате, меня просто не нашли.
К осени Борис Борисович заболел, да так сильно, что не выходил из дома. Однажды, сидя за столом с газетами, я услышал громкий голос атамана Александра Андреевича Качалина. Он кого-то возмущенно ругал: «Как не знали? Немедленно найти свободных казаков и отправить к Борису Борисовичу. Пусть помогают во всем. Может нужно сходить в магазин, аптеку или убрать в квартире» Войдя в комнату, где был я, атаман заметил:
- А, вот и есть, кому поручить!
- А зачем поручать? Я добровольно пойду!
- Ну и ладненько! Собирайся, возьми адрес Бориса Борисовича и выясни чем помочь. Лекарства, продукты….,- успокоившись, атаман добавил. - Стыдно, ох, как стыдно, казаки! Нужно помогать друг другу, а тем более старшим!
Я и еще два казака, закупив для первого раза продуктов, отправились навестить Бориса Борисовича. Встретил он нас с радостью, но было видно, с каким трудом пытается скрыть от нас свою болезнь. Не смотря на его отказы от помощи, мы по рецепту подкупили лекарств, навели порядок в его квартире. Трудно было (в нашем понимании) назвать квартиру Бориса Борисовича квартирой. Она была похожа на архивное помещение. Здесь были груды газетных изданий, журналов и книг, вырезки из газет лежали вместе с рукописями заметками. Все это хотелось просмотреть, прочитать, но мы аккуратно сложили все стопками, сделали влажную уборку и проветрили помещение. В ответ услышали нескончаемый поток благодарностей от Бориса Борисовича, видели, как он воспрял духом, преобразился.
Позже у меня было еще несколько встреч с Борисом Борисовичем, и все они были познавательны и поучительны. За всю свою жизнь я не встречал человека так щедро от природы одаренного памятью как Борис Борисович. При каждой встрече он удивлял меня своими знаниями, и поэтому хотелось слушать его еще и еще.
Меня уже интересовало все: появление города Уральска, казаки, их быт в мирное время, поведение, как воинов, во времена сражений, а так же немало удивлен был тому, что знал Борис Борисович об Уральском купечестве. Он рассказывал о жизни купцов, и их домах, семьях, о том какие пожертвования делали Уральскому казачеству. Затронув духовность (признаюсь, слушал с открытым ртом), Борис Борисович мог бесконечно говорить о церквях, соборах и храмах города Уральска.
Каждая встреча с Борисом Борисовичем радовала, и, после общения с ним, я записывал в тетрадь то, что запомнил. Прогуливаясь один и вспоминая рассказы Бориса Борисовича, смотрел на здания старой архитектуры, на исторические дома, и ловил себя на мысли, что представляю текущую раньше жизнь.
Рассказывая о Малечи Несторе Михайловиче, Борис Борисович проговорился, что помогал составлять «Словарь говоров уральских (яицких) казаков», и что не минула его чаша внимания. То есть слежки КГБ. Заинтересовавшись этим, мы попросили рассказывать подробнее, но ничего не удалось услышать. Борис Борисович был склонен много говорить о чем то, но только не о себе.
Как-то раз в нашем разговоре Борис Борисович сказал мне, что слышал про то, что я веду записи после наших встреч, и поинтересовался, о чем же я пишу. Я объяснил, что записываю все то, что касается нашего города края. Спрашивая все это, он, конечно, знал мой интерес к городу и истории казачества, но мне показалось, что его что-то тревожило. Но я без колебания ответил: «Да! Записываю для того чтобы не забыть, да и детям будет что рассказать». Услышав мой ответ, сказал: «Поверь мне, Валерий, все, что ты записал, скоро будет издано в книге, и ваш труд будет напрасен» Я, конечно, был удивлен, а Борис Борисович добавил: «Может это и хорошо. Записи нужны» Поблагодарив его, я был рад оценке своей деятельности.
Тогда я даже не догадывался, что это была наша последняя встреча. Хотя нет – это была предпоследняя…. Не стану описывать, какие жизненные обстоятельства помешали, нам встретится, но последняя встреча все же состоялась.
В один из июньских дней 2010 года я зашел в книжный магазин «Оптима», что рядом с музеем «Старый Уральскъ», где стал рассматривать издания по истории и культуре Уральского казачества. Я остановил свой взгляд на небольшой книге под названием «Смута». Когда же я прочел имя автора, сердце мое куда-то ухнуло и защемило, а в горле образовался комок, и перехватило дыхание. «Борис Борисович Пышкин», с трудом проглотив комок, прочел я. Попросив у продавца эту книгу, я долго разглядывал ее, вспоминая встречи с автором.
- Будете брать? - нетерпеливо спросил продавец.
- Да, да, конечно! – очнувшись, ответил я.
- Вы знакомы с автором? Кто это?
С грустью в душе я поведал о том, что очень хорошо знал Бориса Борисовича Пышкина, но вот уже около 14 лет его нет с нами. Как жаль, что я так мало общался с ним. Перехватив мой взгляд, продавец сочувственно улыбнулся: « Ну, что же такое бывает в старом возрасте» А я со скорбью в душе вышел из магазина, и потом с книгой в руке, долго ходил по улицам города, вспоминая те места, где мы были с Борисом Борисовичем.
Пообщавшись с друзьями, я узнал, что прощание с Борисом Борисовичем Пышкиным проходило у Драмтеатра имени Н.И.Островского, где с ним прощались не только казаки, но и многие жители города. Похоронили его на старом кладбище с почестями, как уважаемого и любимого всеми человека. И не просто человека, а выдающегося деятеля Уральской культуры, краеведа, журналиста.
Вечная тебе память, Борис Борисович!