Идею написать о муже книгу мне подсказали наши друзья-яхтсмены. И даже не подсказали, а заставили. Я отпиралась: да, согласна, замечательный человек. Но ведь я – его жена! Это будет моё субъективное… да к тому же, что значит муж? Наши отношения, как во всякой семье, бывали не ровные. Мне что писать, как мы с ним ссорились? Ну это уже будет не повесть о замечательном человеке, а семейные разборки на показ…
И всё же я решилась. Сейчас, когда его уже нет, я вспоминаю ссоры ни из-за чего. Просто он любил ворчать. А меня это раздражало. Его ворчание – это постоянное напоминание, что и как мне надо сделать. Я понимаю, что это необходимые качества капитана: он постоянно проверяет всё ли в порядке на яхте и раздаёт команде задания. Но т.к. к нему уже давно все привыкли, и знают, что он поворчит-поворчит, да перестанет, а то пойдёт сам это всё и сделает, то его слушают в пол уха и не спешат выполнять команды. Он сам виноват в этом. Давая задания, он не говорит конкретно, кто его должен выполнить (команда давно спетая и все сами знают, кто что должен делать), и не определяет конкретно сроки: «Я не говорю вам сделать это прямо сейчас, но эта работа должна быть сделана как можно скорее». Вот никто и не торопиться… кроме самого Бориса. А он нервничает, что его команда не выполняется и снова ворчит.
Ну хорошо. Это на яхте. Но привычка указывать, что надо делать, переносится и на дом. Причём это не касается уборки квартиры, стирки, готовки… Это у нас делается само: кого-то раздражает пыль – тот пойдёт и вытрет. Пылесосит – он, когда я его об этом попрошу. Стирает свои вещи он сам в стиральной машине. Готовлю я. Но если я сготовила и положила в холодильник, то ему обязательно нужно спрашивать: а что можно взять? Вместе завтракать или ужинать нам не удаётся. Если я приготовила еду и зову его к столу – он обязательно скажет: я занят. Так же и на яхте: все садятся за стол, а капитан убежал по своим делам.
А сложились у нас такие правила из-за того, что мы оба - лидеры, и каждому надо гнуть свою линию. Чтобы не ссориться, мы стараемся (а вернее я стараюсь) быть подальше друг от друга. У меня свой кабинет, где мой компьютер и мольберт для рисования. У него своя комната со своим компьютером и секретер с его документами. Но он постоянно заходит ко мне с какой-нибудь навязчивой идеей, или напоминанием, что мне надо проверить масло в двигателе, не пора ли менять фильтры, проверить не просрочила ли я ОСАГО, или что по яхте. Я терпеливо это всё выслушиваю уже в который раз, а потом не выдерживаю: «Боря, в конце концов, кто из нас мужчина? Ты не можешь это сделать всё сам?» Борис тяжело вздыхает: «Но это же твоя машина, за своей я слежу. А ты должна не только руль крутить, но и обслуживать её». И он идёт проверять масло в моей машине, подкачивать колёса и т.д. Меня его повторяющиеся вопросы часто выводят из себя. Поэтому я с радостью воспринимаю его «просьбы» отпустить к Варе на яхту – «ей надо помочь», или на очередное собрание капитанов, или на какую другую «деловую» встречу. Последние несколько лет мы с ним вообще жили в разных местах. Дочь с зятем затеяли стройку дома. Купили большой участок и им нужна была помощь. Борис, имея диплом инженера-строителя (ЛИСИ) и огромный опыт строительства не только яхт, но и гражданских объектов: Меж рейсовая база отдыха моряков в Репино, здание Мор Вокзала на Васильевском, ещё будучи в армии, после института, строил наземное метро «Дачное», да и многие стройки на «Светлане» и в БМП - взялся руководить строительством дома дочки.
Дом построен, построены беседка, мостик через пруд, детский домик с утеплёнными стенами и полом, мебель в домик (дом получился большой и мебель нужна была не детская: стол, два кресла, скамейки, трап на вторую полку-кровать. Участок надо засадить, стричь траву, поливать огород и пр. Всё это Борис брал на себя. А ещё трое внуков. Они учатся кто в Ломоносове, кто в Петергофе, кто в Питере, кто в Низино. Мы с Борисом по очереди их отвозили туда-сюда. Кого из школы, кого на занятия в кружки или на соревнования. Конечно, днём я была с ним и разделяла эти заботы, а на ночь я уезжала домой. Борису было хорошо за городом, и я радовалась, что мы можем отдыхать друг от друга. Но мы постоянно были с ним на связи и любили друг друга на расстоянии 30 км. (столько от моего дома до дочкиного). Так мы жили последние 5 лет, пока строился дом, облагораживался участок.
Нет, не подумайте только, что наша жизнь ограничивалась детьми и домом. Это было наряду с его активной яхтенной жизнью. Он не переставал участвовать в гонках, он возил внуков на буерные соревнования, за год до пандемии участвовал в очередной регате «Катти Сарк», сходил в две экспедиции на Землю Франция Иосифа и открыл новые острова и пролив, нашел затонувшую в 1882 году английскую яхту «Эйра», достал с неё артефакты. В 2018г. он получил звание "Яхтсмен года".
ПОСЛЕСЛОВИЕ ПРЕДИСЛОВИЯ
Ночью я повесила сюда 10 глав этой книги. Утром на меня набросилась подруга: "Я прочитала начало, и даже не хочу читать дальше!Ты зачем такое написала? У вас были другие отношения, ты себя изобразила монстром! Ты же не такая!"
А вконтакте написал приятель
Михаил:
Почитал 1-ю часть. А мы жили совсем не так. Мы все делали вместе: на работу вместе, работали вместе, на катере вместе. Дачу строили вместе. На лыжах вместе. Все вместе. Проросли друг в дружку. Потому и тоскливо.Не хватает части.
Галина:
Я пишу, как чувствую.
Я вообще считаю, что Борису со мной не повезло.... или наоборот. повезло? Он всегда говорил: "Если по прошествии стольких лет меня спросить: захотел бы я снова быть с этой женщиной? И я бы ответил: "Я с ней счастлив!"
Мы просто не душили друг друга. Мы давали свободу.
Михаил:
А свободу от чего и для чего?
Галина:
Для развития личности.
Михаил:
Личности? Это как?
Галина:
Мы с ним всегда хотели быть первыми. Даже какое-то время, я у него отобрала пальму первенства в парусе: я стала гоняться. На тот момент меня стали узнавать лучше, потому, что я писала статьи в Журналы "Катера и яхты" и в "Капитан-клуб", я проводила Старо-Новогодние вечера для всех яхтсменов города, 28 лет подряд! К нам съезжались яхтсмены с разных городов. Да и на "Катти Сарк" я проявила себя: на всех капитанских приёмах играла и пела, выступала на польском телевидении, на немецком радио.
Однажды где-то я услышала обрывок диалога:"Хрящёв? Да это муж Гусевой"... И вдруг тогда я поняла, что наши пути могут разойтись. Пальму первенства? Какое там первенство?! Мои книги изданы благодаря моральной и финансовой поддержки Бориса! "Друга" я получила благодаря ему. Пошла учиться на капитана - тоже его заслуга. Правильно он говорил: "Надо не только уметь крутить баранку, надо ещё и обслуживать транспорт"... Как же я могу у Бориса отнимать его главную заслугу - знающего яхтсмена и отличного гонщика? Я перестала гоняться, перестала лезть в эту сферу его деятельности. Да и пароходство развалилось, мы смогли выкупить только одну яхту. Мне нечем стало командовать
Мы полностью доверяли друг другу. Какой муж позволит своей жене пойти в плавание? Но он понимал, что мне тоже хочется пойти, увидеть мир.
К тому же, у нас была ситуация: БМП распродавала яхты, но в первую очередь, оно предлагало капитанам выкупить те, на которых они ходили. Т.к. Борис чувствовал, что кончится всё это распродажей яхт, поэтому, заранее собирал все чеки, письма, на подарки просил сопровождающие пояснения. Он выдержал 3 суда, чтобы снизить стоимость яхты с 8 тыс. $ на 3,5 тыс. (+ 25% налога). А я в это время ходила на судах загранплавания,зарабатывала на яхту.
Я так думаю, что ты меня вряд-ли поймёшь. Вы с Леной жили друг для друга, в своём милом маленьком мирке. Вы уходили на катере подальше от народа, чтобы вас никто не беспокоил. Вам было достаточно любить друг друга и заботится друг о друге. Нет, конечно, родственники тоже люди родные. Но они сами по себе, а вы - сами по себе. Вот поэтому, когда ты остался без Лены, тебе так одиноко и в каждом изгибе Свири, в каждой бухточке Онеги, ты видишь её. Потому-то тебе так тяжело и тоскливо!
А мы с Борисом люди публичные , интересные для людей, своего круга. Конечно, у нас общие друзья, и они поддерживают наши стремления блеснуть какими-то достижениями. Борис хвастался мной, что я 4-я женщина-капитан в Ленинграде. Но, вместе ходить нам на гонки было трудно: он всячески старался показать, что я чего-то не знаю. К тому же, у нас родилась внучка, которая полностью отобрала всё моё свободное время. Да и Мила уже получила шкипера. А т.к. вся финчасть на ней, то какое моё место на яхте? Только у камбуза. Редкие выходы, когда меня приглашали капитаном на другие яхты - были отдушиной. Но я не привыкла быть на вторых ролях, поэтому стала ездить по стране с мастер-классами, стала рисовать.. Борис радовался моим успехам. А я - его. И мы помогали в этом друг другу: он делал мне рамки, натягивал холсты, а я его отпускала на любые гонки, в любой компании. Приезжала к нему во все порты, привозя ему внуков и окунала их в атмосферу парусов. А он часто сопровождал меня в поездках по стране с мастер-классами: помогал мне вести машину и продавать мои книги.
Говоришь "проросли друг в дружку"? Мы тоже с Борисом находились на одной волне, звучали в унисон. Но наша песня звучала для всех, а ваша только для вас.
Вот такой разговор у меня вышел с Михаилом. Правда, он так и заснул, не дослушав меня по ту сторону VK. А я вот думаю: исправила я впечатление от начала своей повести или усугубила его?
Продолжение следует.