Я схожусь с Александром Лаптевым только в одном: резко критическом отношении к сегодняшнему состоянию нашего общества – "всё не так, как надо"! Данную позицию не могут не разделять трудящиеся, составляющие большинство народа, ограбленное и униженное большинство.
В остальном же решительно расхожусь.
Да, конечно, у нас никогда не было возможности напрямую пользоваться общенародным достоянием, теми же природными ресурсами. Но двадцать лет тому назад шанс превращения государственной собственности в коллективную всё-таки существовал потенциально, оставалась надежда перехода нашего общества к социализму, а значит и к самоуправлению, к власти народа.
Ельцинская контрреволюция – давайте вещи называть своими именами, мы же не какие-нибудь "кембриджские мальчики"! – значительно отбросила нас назад, отсюда и все нынешние умственные шатания, и масса таких слабых статей, пережёвывающих из абзаца в абзац один и тот же постулат, как "Общественный раздражитель…" ("ЛР", № 8, 2006) А. Лаптева.
Приглядимся к его сентенциям: "Люди, взявшиеся сегодня управлять Россией, должны немедленно восстановить принципы справедливого распределения общественных благ!… Каждый должен получать адекватную оценку своему труду – это есть один из краеугольных принципов справедливого общества: сколько заработал, столько и получи! Но если при социализме мы говорили о губительной уравниловке и административном диктате, то теперь вынуждены говорить о чудовищных перекосах в распределении доходов и неэффективности органов госконтроля и управления… Обеспечьте каждому человеку справедливую оплату труда…".
Что значит "справедливое распределение"?
Справедливость – это категория правовых отношений. Разве экономические отношения регулируются правовыми понятиями, а не наоборот, не возникают ли правовые отношения из экономических? Вопрос риторический.
Что означает "справедливое общество"?
Общество, в основе экономических отношений которого лежит частная собственность на средства производства (как у нас сегодня) – справедливое или нет?
Если "да", то почему существующая величина оплаты за труд – меновая стоимость рабочей силы, приобретаемой капиталистом по цене, устанавливающейся свободно на рынке, – представляется автору несправедливой? Почему это при этом чудовищном строе не должно быть "перекосов в распределении доходов"? Когда капитализм как раз антагонистичностью и неравномерностью своего развития и отличается? Когда "каждый за себя, один бог за всех"?
Если "нет", то о какой же справедливости в распределении общественных благ может идти речь?!
"Сколько заработал, столько и получи!"
От каждого по способности, каждому по труду? Но это уже принцип распределения социализма, в основе которой лежит коллективная (непосредственно общественная, а не государственная и, тем более, не частная) собственность на вещественные условия производства.
Что же, А. Лаптев требует от "людей, управляющих Россией", осуществить переход от капитализма к социализму – как в Ливии, например?
Да нет, он не может требовать этого. Уже потому, что, судя по его словам, он понятия не имеет о том, что такое социализм. – В противном случае он не называл бы строй, существовавший в нашей стране до разгосударствления экономики, социализмом, а именовал бы его государственным капитализмом, чем он и являлся на самом деле, отличаясь как раз "губительной уравниловкой" и "административным диктатом" – этими характерными чертами именно того способа производства, который основывается на государственной собственности. Автор и сам не знает, чего хочет, не может знать этого – социализма или капитализма ему хочется, – поскольку просто не разбирается в существе дела.
"Если мы сегодня устраним главный общественный раздражитель в лице вопиющего неравенства в оплате труда, то мы создадим условия… для формирования у всех и каждого внутреннего регулятора – того самого нравственного чувства (чувства справедливости. – А. Т.), которое… не позволит никому плутовать и заставит всех честно выполнять свои обязанности, производить качественные товары…".
Господи, какая чушь! Что только не приходит в головы людей, боящихся своего народа! Страшащихся демократии, как чёрт ладана, считающих общество "недостаточно зрелым".
Чтобы "честно выполнять свои обязанности" и " производить качественные товары", нужно обладать чувством хозяина, а не справедливости, корни которого уходят не в правовые и не в нравственные (тем более!), а в экономические общественные отношения. Какое чувство хозяина может быть у человека, по своему положению в производстве являющегося не собственником, а наёмным рабочим? Да никакое!
Теперь возьмём поднимаемый автором вопрос о государстве.
"Государство служит для человека, но не наоборот! – мы сообща строим эту сложную конструкцию для того, чтобы всем нам жилось удобно и хорошо. Во все времена люди объединялись в различные сообщества с единственной целью – с целью получения выгод от совместного проживания, будь то первобытное племя, объединяющееся для охоты на мамонта, или это средневековое государство, ведущее непрекращающиеся наступательные и оборонительные войны, или это современное государство с его сложным разделением труда".
Ну, как "удобно" и "хорошо", как "прекрасно" мы существуем – это А. Лаптев и сам достаточно расписал в статье – лучше некуда! Это видно и по тому, как наш автор топчется под дверью власть имущих, протягивая руку: подайте, господа, Христа ради, на учёных, учителей и врачей, подайте им на пропитание!
Да ладно бы только за пролетариев умственного труда просил, а то ещё и за "аппарат чиновников" – во как! Как будто не знает, какие оклады-надбавочки у госчиновников, не ведает, какие хоромы они себе возводят. – Что и отпуск у них подлинее, чем у простых смертных, что, выходя на пенсию, они получают не две с половиной, не три, а все пятнадцать тысяч рублей.
Так кто кому "служит"? "Государство для человека" или всё-таки трудящийся человек для государства? Вопрос риторический.
Конструкция, именуемая государством, как известно, окончательно сложилась в эпоху расцвета феодализма, с тех пор при всякой смене общественного строя она переходит по наследству от одного господствующего класса к другому практически без изменений – по крайней мере, у нас в России до сих пор это именно так.
Современное государство – это не что иное как машина для подавления большей части общества его меньшей частью. Без этого механизма, этой "особо организованной силы, стоящей НАД обществом" (определение В. Ленина), состоящей из армии (которая у нас сегодня, правда, позиционируется вне внутренней политики – прогресс? Или это только до поры до времени, до первого "васара"?), полиции и чиновничества, – без этого орудия, отчуждающего себя от общества, меньшая часть общества, значительно меньшая, которая господствует над непосредственными производителями материальных и духовных благ, не могла бы справиться с народом самостоятельно. Если в Москве, к примеру, захотели голосовать за партию "Родина", то и проголосовали бы, а так… Эту партию взяли и сняли с выборов. Потому что государство в руках господствующего меньшинства. Против лома нет приёма!
"Современное государство с его сложным разделением труда".
О, майн гот! Да откуда вы взяли, что люди, подвизающиеся на государственном поприще, трудятся, а не служат? Какие такие потребительные стоимости, по-вашему, они производят? Никаких. Деньги? Деньги, которые собирают налоговики и таможенники? Но это не потребительные, а меновые стоимости, и они их именно собирают – как дань, как подати, как бюджетные вложения, из которых им же и выплачивается жалованье - жалованье, а не заработок.
Насчёт объединения в сообщества было бы вам известно: во времена "первобытных племён" государства в собственном смысле слова не существовало, вместо него бытовало управление народа посредством самого народа, первобытная демократия. Государство же, как известно, зародилось лишь тогда, когда с развившейся производительностью труда и, стало быть, с возросшим общественным достоянием, возникла частная собственность. Если это было бы вам известно, вы отличали бы первобытный коммунизм от "средневекового государства", вы не ставили бы между этими двумя вещами знак равенства.
Автор статьи "Общественный раздражитель…" путает совершенно разные научные понятия – государство и единство нации. Государство, как уже говорилось, это бюрократическая машина, стоящая над обществом, благодаря которой так называемые слуги общества превращаются в его повелителей, это паразитический нарост на теле нации, кормящийся за счёт общества и задерживающий его свободное движение, а единство нации – это человеческое объединение, и оно, это национальное единство может стать действительностью лишь посредством упразднения государственной власти, которая выдаёт себя за воплощение этого единства, но делает всё возможное, чтобы быть независимой от нации, – может стать действительностью лишь посредством введения общественного самоуправления.
"Строгая и точная, – пишет А. Лаптев, – реализация принципов справедливого общежития – вот задача любого государства!"
Такой "точности" не бывает в науке – и космические корабли взрываются! Слишком тяжёлую, слишком неестественную "задачу" взваливает А. Лаптев на плечи этого колосса на глиняных ногах. Этого Левиафана, который только и занимается тем, что пожирает своих подданных всеми доступными ему способами, в том числе и затуманиванием мозгов!
Я думаю иначе: государство, которое, кажется, высоко парит над обществом (потому-то многие, самые слабые люди, так стремятся попасть на его тёплые "райские" местечки!), в действительности является самым вопиющим скандалом любого общества, рассадником всяческой мерзости!
Государство – это не "арбитр на футбольном поле", как пишет А. Лаптев. Уже потому, что арбитр следит за соблюдением правил в отношениях двух равновеликих "частей общества", а государство исторически призвано стоять на охране интересов меньшей, паразитической, части общества – на защите малочисленного класса.
"На вопрос о том, почему явилась надобность в особых, над обществом поставленных, отчуждающих себя от общества, отрядах вооружённых людей (полиция, постоянная армия), западно-европейский и русский филистер склонен отвечать парой фраз, заимствованных у Спенсера или у Михайловского, ссылкой на усложнение общественной жизни, на дифференциацию функций и т. п.
Такая ссылка кажется "научной" и прекрасно усыпляет обывателя, затемняя главное и основное: раскол общества на непримиримо враждебные классы.
Не будь этого раскола, "самодействующая вооружённая организация населения" отличалась бы своей сложностью, высотой своей техники и пр. от примитивной организации стада обезьян, берущих палки, или первобытных людей, объединённых в клановые общества, но такая организация была бы возможна.
Она невозможна потому, что общество цивилизации расколото на враждебные и притом непримиримо враждебные классы» (В. Ленин).
2006