Армия.
За день перед поездкой куда-то в местный районный центр, мой командир отделения или проще начальник станции, прапорщик Шматко (шутка, на самом деле я забыл имя и фамилию – стыдно, я знаю, но ладно может вспомню или кто поможет), вызвав к ротному в кабинет, рассказал мне где брать путевой лист на выезд и как его заполнять. Я сходил в канцелярию за листом и заполнив его, был готов к моей первой поездке в незнакомый мне населенный пункт Забайкалья. Утром кое как завели зверюгу Крокодила - ЗИЛ-157, автомобиль связи, и медленно подкатили к КПП. Кое-как прошли осмотр, где у прапорщика была «своя» рука, на КПП. Наконец ворота со скрипом отворились и мы, чуть не свалив стойку ворот и потом еще какую-то проходящую мимо машину, вывернули на лево на дорогу. Медленными шагами (именно шагами так как пешком можно было перегнать) и поливаясь потом, я двигался вперед, на первой скорости. Машина ревела – уууу уууу уууу. Еле переключил на вторую и потом на третью скорость. Было похоже что наконец то едем. Вот и второе КПП, мы чисто притормозили для порядку и уже побыстрее покатили под уклон по дороге, ведущей к трассе на восток. Кругом поля не засеянные и не вспаханные, и тишина. Едем. Как же было трудно впервые выехать за пределы части вот так, как обычная машина и катить в потоке других гражданских машин, хоть и было их не так много.
- Это тебе не ДОСААФ и ты уже не студент, - все думал я, крепко вцепившись в руль и выпрямив спину, выставив глаза вытаращенные вперед, никакого расслабление, один напряг.
Я даже не смотрел на прапорщика, который похоже смеялся внутри себя поглядывая на мое вождение. На его лице была улыбка. Постепенно я отходил и уже мог попробовать переключаться то на низшую передачу когда поднимались в горку, то на 4, на самую быструю передачу скоростей когда ехали по ровной дороге. Мы проехали несколько населенных пунктов что расположились вдоль трассы. Видели еще несколько частей со своими КПП, но мы всё не останавливались, а катили дальше. Так прошло минут 40-50 и прапорщик показал рукой что за гористой местностью справа и будет скоро поселок Онохой. Обогнув сопку поросшую хвойными деревьями, мы выехали на открытое пространство и увидели вдалеке поселок, где можно было увидеть и 3-5 этажные здания, стоявшие чуть на пригорке и не вдалеке от трассы, которая продолжила направление на восток. Но поселок был поселком, так как тут можно было увидеть и коров, лениво идущими по улице, перекачивая боками. Так же собак, бегающих стаями и гавкающих на проезжающие машины и мотоциклы. Вместе с большими домами-многоэтажками тут стояли и частные дома, которых было намного больше. По дорогам и дорожкам ходили жители, каждый по своему делу. Эту размеренную жизнь разбавила моя военная машина, медленно ехавшая по улице. Мальчишки бежали тут же рядом и свистели. Мы же, как ни в чем не бывало, проехали в центр поселка и встали у какого-то учреждения.
- Псссс,- издали звук тормоза моей машины, встали.
Прапорщик ушел по делам, а я спрыгнул на землю и размял свои кости, обошел машину, посмотрел все ли цело. Все было в порядке. Осмотрел поселок, поворачиваясь и смотря во все стороны. Надо было пройтись и посмотреть еще. Я закрыл дверь кабины на ключ, проверил что аппаратная тоже закрыта. Поправил обмундирование и прошелся в конец пятиэтажки, возле которой мы остановились. Вся картина чем то напомнила мне наш маленький город, в котором я и мои родители жили. Маленькие палисадники под окнами, деревья, кустарники, цветы. Возле каждого подъезда по две лавочки. Люди не спеша ходят, а вообще мало кого видно было на улице – только пожилые и дети. Я прошелся в другой конец дома, все тоже самое. Далеко никуда не пошел, вернулся к машине, и открыв ее, сел в кабину дожидаться моего командира. Не знаю что он там делал и с кем встречался, не важно было. Само нахождение за пределами части, вот что было интересно и как-то необычно.
Чуть больше чем через час вышел прапорщик и мы тронулись в обратный путь. Спускались не спеша с возвышенности, на которой стоял поселок. Метрах в 400х на обочине стояла бежевая Жигули, шестой модели. Мы приближались, так как впереди была трасса и нам было в том направлении. И не доезжая до Жигуленка, мы увидели что открылась дверь и на дорогу вышла молодая женщина, начала махать руками.
- Наверное сломалась, - сказал прапорщик и велел остановиться.
Мы оба были удивлены, так как женщина была невероятно красивая и несмотря на поломку, жизнерадостная. Ей было около 30. Она была высокой, почти такого же роста как я, прилично одета, модно даже. От нее веяло какими-то дорогими духами. Голубые глаза горели и улыбалась. Сказала, что заглохла и все, просила очень помочь. Мы как два мужчины начали крутить вокруг нее круги, но я то что – солдат, а мой командир прапорщик, да и по возрасту более подходил ей, если можно было так сказать. Командир велел мне посмотреть, что там с машиной.
Но у меня не было опыта с легковушками, а куда денешься, надо помогать. Открыли капот машины, я сходил за инструментом (как оказалось у меня всё было). Начали изучать где могла быть поломка. Бензин – есть. Аккумулятор работает – включили свет, горел. Попробовали завести, тишина, ни звука. Начали проверять распределитель зажигания, есть ли искра. Была слабая искра. Попробовали подкачать бензин, насос работал. Мы открыли коробку с предохранителями и обнаружили, что несколько предохранителей перегорело. Женщина была тоже любопытна, но не навязчива, не доставала с вопросами. В общем, сама прелесть. Прапорщик все шутил и заигрывал с ней, а я только вздыхал и посматривал на нее искоса. Я прошелся по всем проводам, закрепил и подтянул где надо было. В предохранитель поставили проволочки, сделали «жучки» и воткнули их обратно. Потом постарались снова завести – стартер начал сильно крутить, что было уже успехом. Осталось прогнать бензин, что мы перекачали в карбюратор. После нескольких неудачных попыток, двигатель чихнул пару раз и начал схватывать. Потом все же завелся на нашу общую радость. Женщина как ребенок захлопала в ладоши, попрыгала вокруг машины и обняла прапорщика, чмокнула в щечку. Я залился краской, так как и мне достался ее поцелуй-вознаграждение. Я захлопнул капот Жигуленка-шестерки и пожелал ей счастливого пути. Радостный и гордый пошел в свою машину.
Солдат помог женщине – гордость армии, могли бы сказать. Я попрощался, сев в машину. Они еще несколько минут говорили, потом прапорщику достался телефончик. Молодца, выпросил всё таки. Мы помахали ей вслед, когда ее легковушка сорвалась с места и унеслась вперед нас на трассу, а потом и скрылась из виду. Мы тоже, недолго думая, забрались в кабину и радостные ехали молча. В кабине можно было слышать легкий запах духов. Так и просидели, каждый думая о своем, мечтаааали. Ох и играла моя кровь в жилах, почаще бы таких выездов. В роту вернулись еще до обеда и я, заполнив путевой лист, отчитался в канцелярии. Вернулся к обычной воинской службе. Но этот день был для меня самым пока светлым.
Служба шла, дни летели, но пока медленно.