К удивлению Вадима, всё происходящее теперь воспринималось уцелевшими членами экипажа куда спокойнее, чем это было в первые дни проявления деформаций корабля. Кибернетиста не удивило, что прекратили функционировать практически все инфоузлы и роботы. А вот то, что люди перестали бороться за выживание, не укладывалось в голове. Все вели себя так, словно находились в отгуле после невероятно трудной работы. Бездельничали не только те, чьи лаборатории и научные центры были разрушены, ничего не делали ранее созданные отряды исследователей корабельных повреждений. Даже врачи и технический персонал, от действий которых напрямую зависело выживание, если и работали, то спустя рукава.
Но странности коснулись не только активной деятельности, непонятная пассивность затопила и душевную сторону. Теперь никто не плакал, не впадал в истерику. Даже слёзы по близким больше походили на дежурный атрибут. Как будто у людей не было чёрного костюма, и вместо этого они роняли пару слезинок и больше о покойном вообще не говорили.
Увидев такое, молодому человеку в первый момент показалось, что люди просто смирились с обречённостью. Но это было не так. Это скорее походило на длительное похмелье, когда человек так терзается головной болью, что окружающее его решительно не интересует.
Вадим смотрел на этих обездоленных и никак не мог уложить в голове факт того, что это всё является последствием странной турбулентности. Банальный страх перед разрушением корабля и неизбежной гибелью отразился бы на людях совершенно иначе. Кибернетист не преминул поделиться этим с Татьяной. Но главный корабельный врач неожиданно равнодушно махнула рукой и просто посоветовала ему не нести чепухи.
Такой реакции вполне хватило, чтобы Вадим замкнулся в себе и больше не покидал лабораторию.
Но что-то удерживало молодого человека от этого шага. Он слонялся по близлежащей территории, смотрел на людей и пытался понять причину такой перемены. Он несколько раз вступал в разговоры, но это не приносило никакой ясности. По совершенно непонятной причине все с удовольствием беседовали о каких-то ничего не значащих вещах из прошлого и решительно отказывались обсуждать насущные проблемы.
Но больше всего удивил Вадима встреченный однажды глава научной экспедиции. Он даже с трудом узнал его! Евгений Ипполитович, который и ранее не отличался богатырским сложением, теперь походил на сморщенного лысого гнома, который в одночасье лишился всех своих сокровищ. Единственное, что ему удалось сохранить, это затаённую злость. Но и здесь было не всё так просто.
Не испытывая к главе научной экспедиции ни малейшей симпатии, Вадим тем не менее присел рядом. Он ещё не сообразил, как начать разговор, когда обнаружил, что Кащин его совершенно не замечает. Как не замечает и всего вокруг. Через несколько минут до кибернетиста медленно дошло, что Евгений Ипполитович злится на самого себя. Он сидел, то и дело сжимая жилистые кулачки, а от напряжения на скулах непрерывно играли желваки. Его безгубый рот был так сильно стиснут, что казалось, все чёрные слова, что готовы были сорваться с его уст, летели внутрь.
Посидев рядом с главой экспедиции, Вадим осторожно поднялся. Он неторопливо отправился в лечебные палаты. Молодой человек отлично понимал, что не стоит с оптимизмом смотреть на попытку общения с Эриком. С другой стороны, он явственно ощущал, что ему необходимо повидать друга.
Эрик страшно обрадовался визиту старого приятеля. Он восторженно воздел руки и закричал:
— О! Как же давно я тебя не видел! Где ты пропадал?
Кибернетист слегка обалдел от такой реакции. Но усевшись в гостевое кресло, всё же решил подыграть.
— Веришь ли, я работал! Диагностировал биониклов не покладая рук!
Это незамысловатое предложение сразу вогнало математика в печаль.
— А я вот тут валяюсь. Татьяна меня не хочет выпускать, — затем он почему-то шёпотом спросил: — Как там дела? Деформации продолжаются?
Вадим ответил не сразу. По общению он понял, что друг действительно нездоров. Он уже хотел начать говорить в манере вежливого поддакивания, но что-то внутри него воспротивилось этому. И молодой человек как ни в чём не бывало ответил:
— Сам как думаешь? Или по пище не ощутил?
Эрик сразу опустил глаза.
— Да, я это заметил. Я ж не окончательно двинулся. Просто надеялся, что может в чём-то есть положительные сдвиги…
— Экий ты оптимист, — Вадим вздохнул.
— Много погибло? — едва слышно выговорил математик.
— Точно не знаю. Но прилично.
От этих слов Эрик помрачнел ещё сильнее. Он даже отвернулся, чтобы не показать свою реакцию другу. Вадим совершенно не знал, что делать в такой ситуации, но даже не думал встать и уйти. Он должен каким-то образом попытаться облегчить душевные терзания Эрика.
Слова долго не находились. И тогда молодой человек, устав думать, резанул первое, что пришло в голову:
— Может, до Земли дотянем… Да… Свезло нам попасть в эту турбулентность…
Эрик тут же повернулся. Он посмотрел на друга взглядом, полным возмущения и жалости.
— Что? — от неожиданности вопрос Вадима прозвучал грубовато.
Эрик ответил в той же манере:
— Идиот!
— Я?
— И ты, и все остальные! — математик даже фыркнул.
— Э… А почему, собственно?
— Ни турбулентность, ни аборигены с планеты тут ни при чём. Это мы сами виноваты.
— Прости? Ты сказал “мы”? — Вадим сразу понял, что засиживаться не стоило.
— Не строй из себя идиота! Это у меня повреждения в психике, — Эрик вдруг захихикал, затем внезапно стал серьёзным и вынул из кармана металлическую пластину, — Держи. Прости, сейчас, наверное, эта штука уже бесполезна. Но ранее я не мог тебе её дать.
— А что это? — Вадим взял пластинку и тут же узнал её предназначение, — Так это же мастер-ключ. От чего он?
— Он даёт полный допуск для работы с центральным инфоузлом.
— Точнее, давал…
— Что? Неужели…
— Да, центральный инфоузел уже практически неработоспособен. Как и остальное оборудование. Наш корабль… Теперь это разваливающаяся жестянка.
Эрик всё это предполагал. Но лёжа в палате медблока, математик пытался убедить себя, что снаружи не всё так плохо. Увы, теперь его наивные надежды были развеяны. Он обречённо вздохнул, а потом, отвернувшись, глухо попросил:
— Ты всё же попробуй. Вдруг сможешь зайти в секретные разделы. Толку от этого, правда, уже не будет.
— Тогда зачем это? — устало и равнодушно спросил Вадим.
Но Эрик отвечать не стал. Он отвернулся к стене и замолчал.
Вадиму ничего не оставалось, как только встать и покинуть палату.
***
Молодой человек вернулся по непроглядной черноте коридора в свою каюту, которая теперь была и его рабочим местом, и жильём. Пару дней назад с помощью Дженнифер он выучил путь, поэтому теперь свободно ходил один.
Войдя, кибернетист равнодушно оглядел груду оборудования, личных вещей и прочего барахла. Временная лаборатория стала больше походить на склад.
“Мда… Осталось только приволочь пару мешков пайка, и тогда можно было спокойно дожидаться либо прибытия на Землю, либо…”
Тут Вадим обнаружил недовольную физиономию кота, и мрачные мысли сразу откатились на второй план. Мохнатый белый кот с немым укором взирал на вошедшего. Любой другой мог бы сказать, что животное просто смотрит на вернувшегося хозяина, но молодой человек хорошо знал это негодующее выражение морды своего питомца.
— Жан, ты чего такой суровый? Твой запас еды и воды, слава богу, не пострадал. Автоматический туалет тоже исправен. Неужели по мне скучал?
Кот не удостоил кибернетиста ответом. Он важно отвернулся и запрыгнул на раскладную кровать.
Вадим пожал плечами и уселся за стол. Развернув гиперобъем, он бегло проверил оборудование. К его удивлению, более-менее устойчиво функционировала половина приборов. Это вдохновило молодого человека, и он попытался достучаться до основных инфоузлов. Увы, здесь его ждало жестокое разочарование. Если периферийные контуры ещё иногда что-то выдавали, то ядра вычислителей были погашены наглухо. Самый доступный инфоузел, обслуживающий бытовые запросы вообще сообщил Вадиму, что на корабле находится отрицательное число членов экипажа, в связи с этим кибермозг запланировал отправку роботов на поиски выживших. Но датой спасательной экспедиции почему-то был позавчерашний день.
— Печально… — пробормотал кибернетист и откинулся на спинку стула.
Погрузившись в размышления, Вадим оценил скудные запасы едва живого оборудования. Его взгляд неторопливо перемещался по уже бесполезным приборам пока, наконец, не остановился на коте.
Жан сидел и сосредоточенно смотрел в стену.
Такое поведение питомца неожиданно удивило Вадима. Он отлично знал, что кошки обожают смотреть в никуда. А уж его своенравный кот тем более! Но сейчас Жан не просто отвернулся от хозяина. Он смотрел в пустоту и при этом осторожно шевелил кончиком хвоста. Это явно показывало настороженность животного.
“Интересно, что он там наблюдает… Возможно, видит что-то недоступное мне? Не досталось бы ему как мне от собственного отражения…”
Вадим тут же заграбастал кота и посадил себе на колени.
— Ну, что такое, бродяга? Тебя пугают странные образы? Прости, сделать ничего не могу. Потерпи малость. Скоро, может, вернёмся…
Сказав коту столь откровенную ложь, Вадим устыдился такого поведения. Он несколько раз тяжело вздохнул и начал бесполезные попытки активировать центральный инфоузел.
Техника молчала. Кибернетист очень серьёзно опасался, что безделье может реально свести его с ума. И потому решил занять себя хоть какой-то деятельностью. Он раз за разом посылал задачи, но цифровой разум центрального инфоузла если и был жив, то был как минимум в глубоком обмороке.
Спустя два часа бесплодных попыток Вадим сдался. Он откинул проектор гиперобъема и уставился в потолок. Сидя в полной тишине, молодой человек, постепенно перестал о чём-либо беспокоиться. Его мыслительный процесс медленно затормозился, а глаза расфокусирвались в белом пространстве потолка.
Сколько продолжалась такая прострация, Вадим не знал. И тут в голове внезапно вспыхнула идея: “Надо попробовать подключить активатор плазмокристалла к ядру инфоузла!” Шальная мысль тут же была отметена, как полностью бредовая. Сопряжение оборудования для тестов цифровых мозгов биониклов и оболочки инфоузла было нонсенсом. Это просто не могло сработать. К тому же Вадим был уверен, что аналогичное, но совместимое оборудование уже применяли техники, которые отвечают за глобальные корабельные вычислители.
И всё же… Чем дольше Вадим думал, тем сильнее ему хотелось попробовать.
— Ну… В конце концов, тестер будет непрерывно теребить глупыми сигналами инфоузел. Может, тот и соизволит ответить. Чушь, конечно, выйдет. Ну, хоть будет забавно на это поглядеть, — приняв такое решение, молодой человек полез в конфигурационный профиль и начал настройку связи.
Спустя полчаса Вадим уже смотрел, как примитивный диагностер пытается растормошить суперкомпьютер.
— Мда… Это похоже на то, как муравей решил утащить тушу слона, — Вадим махнул рукой и перебрался на кровать, — Жан, ложись. Вместе подремлем.
Но своенравный кот не желал спать. Он, к удивлению хозяина, с непонятной сосредоточенностью смотрел на свёрнутый до микроскопического размера гиперобъем, в котором отображались результаты тестовых запросов.
Молодой человек несколько секунд смотрел на это безобразие, потом безразлично отвернулся и зарылся в подушку.
***
Вадиму снилось что-то совершенно невообразимое. Он то летал в каких-то странных тенях, то падал в бездонные пропасти, то тонул в непонятной цветовой мешанине. В этом странном сне он почти не слышал звуков, лишь где-то на самом пороге распознавания что-то шептал тоненький голосок. Вадим изо всех сил старался вслушаться в него и даже пытался двигаться в его направлении. Но едва заметный голос постоянно менял местоположение. Наконец Вадиму повезло, и он каким-то чудом подлетел к источнику. Им оказалась худенькая русоволосая девушка. Она стояла на микроскопическом островке, растерянно водила руками по поверхности какого-то водоёма и периодически аукала.
Вадим замер в нескольких метрах позади неё. И тут его способности к левитации внезапно отказали, и парень плюхнулся в воду. Девушка ойкнула и обернулась. Разглядеть её лицо Вадиму не удалось — адская боль пронзила левую ногу, которую, очевидно, проткнула коряга.
Боль была столь сильной, что молодой человек разом проснулся. Он спросонья уставился на свою ногу и обнаружил, что её совершенно бесстыдным образом грызёт кот.
— Ты чего творишь?! — Вадим завопил, отбрасывая Жана, — До инфаркта меня решил довести?!
Кот скатился на пол, недовольно глянул на хозяина и отвернулся к рабочему столу. Разбуженный кибернетист тоже посмотрел в том направлении.
Маячок свёрнутого гиперобъёма полыхал зелёным! Это означало только одно — контакт, налаженный с центральным инфоузлом, сообщал, что последний находится в рабочем состоянии.
Вадим не поверил собственным глазам. Он подскочил к столу и развернул голографическую проекцию. Центральный инфоузел действительно работал. От такой неожиданности кибернетист даже растерялся. Спонтанный запуск столь важного узла корабля нужно было использовать максимально эффективно. Вадим уже решил было выбежать и сообщить такую новость остальным, но резко остановился.
“Так… Эта шарманка может проработать всего пару минут. И пока я бегу, я их потеряю. Если же он заработал основательно, то спешить некуда…”
Рассудив таким образом, Вадим уселся и стал самостоятельно шарить по обширному хранилищу информации. Мастер-ключ Эрика действительно открыл все секретные разделы, и кибернетист беззастенчиво скачал всё содержимое на свой примитивный комп.
Как только копирование завершилось, контакт с центральным инфоузлом был утерян.
— Однако… Хорошо, что я никуда не побежал. Так… Теперь посмотрим, что там было…