Если наблюдаемые нами события происходят визуально независимо от нас, мы реконструируем их в своем воображении упорядоченно от момента начала наблюдения к его концу. В итоге в нашем понимании существуют причины событий, лежащие в их начале, и их последствия в конце. Однако мы всегда видим только крошечный фрагмент общей картины мира и делаем общие выводы о нем на основании инструментальных крупиц личного опыта, а, поскольку он у каждого свой, то и общая картина происходящего уникальна.
Причинно-следственная связь как установка внимания возникает из-за краткости нашей жизни, скудости опыта, низкой скорости нейронных процессов и деформаций сознания под влиянием иллюзий. Если мы едем на автомобиле по трассе быстрее остальных, то другие участники движения по отношению к нам движутся из будущего в прошлое, а в их восприятии мы движемся из прошлого отражения в зеркале заднего вида в будущее.
Вселенная никогда не возникала и никогда не исчезнет. Моделировать то, что имеет колоссально большую информативность средствами с микроскопической информативностью, бессмысленно, поскольку это всегда будет приводить к ошибкам. Глупо пытаться втиснуть Вселенную в аквариум, стремясь ее ограничить бытовым опытом. Любое конструирование и моделирование само по себе уже есть процесс вселенского самоизменения на микроуровне, и потому зафиксировать любую модель безграничного разнообразия ограниченными средствами это бесперспективное стремление объять необъятное.
События не имеют начала и конца, просто одно перетекает в другое, сливается с ним или расходится, сливается снова уже в изменённой форме и расходится снова в поисках новых форм. Это описание применимо к парочке блуждающих по нашей планете и внутри нас самих молекул воды, и если уже оно вызывает трудности с пониманием, что же тогда говорить о более сложных вещах?
Способность к познанию чего-либо зависит не от того, что происходит вне нашего я, а от того, что происходит в нем. Загадочность мира загадка для того, кто не знает, зачем ее нужно разгадать. А тот, кто разгадал загадку собственного я, в разгадке внешнего мира уже не нуждается. Он добивается гармонизации взаимоотношений с происходящим, не препарируя его труп и не сшивая из мертвых осколков, чтобы живой внутренний мир влиял на внешний сильнее, чем внешний на внутренний.
Ответом на вопрос о том, каков внешний от нас мир, будет утверждение: таков же, как и наш внутренний. Чем более развит внутренний мир человека, тем меньше требований к внешнему миру измениться согласно его заблуждениям он предъявляет. Мир меняется не сам по себе, а нашей ежедневной практикой по саморазвитию, результаты которой мы можем ему продемонстрировать. Решение остаётся в руках каждого: быть ли пассивным следствием происходящего, либо его активной причиной.