***

Одиночества наелся досыта
Маски сброшены. Я верю, что ты — та. Ты — та самая моя, я — твой.

Слова из песни.

Десять вечера. Терпеть ненавижу. Ком в горле уже размером с целую планету. Деть себя куда не знаешь. Куда только не девал с самого утра. А угодил опять туда же. Будто все пути сужаются и сливаются в один - комната, пустая постель. Ничьего дыхания рядом, ничьего тепла, ничьего присутствия.

Я боялась спиться от одиночества, боялась скуриться, боялась сойти с ума. И вот - меня тошнит от алкоголя, тошнит от даже мыслей о сигаретах. Но больше всего меня тошнит от одиночества.

Горячий сладкий чай. Впереди вся осень и вся зима.

Иногда я буквально, в самом прямом смысле не представляю, как смогу пережить ещё один такой вечер, ещё один момент, когда ты выключаешь свет, ложишься, натягиваешьна на себя одеяло и понимаешь, что ты лежишь один, что в этой темноте, в этой постели ты один, что никто ничего не скажет в этой тишине, что и ты не скажешь, потому, что некому и это так и будет - тишина эта и утром никого не увидишь, самое ужасное -  тебя никто не увидит.

Я знаю, что не одна такая. Знаю, что есть, были, наверняка будут люди, которые много времени провели одни, кто-то ещё больше, чем я. Но вот как назло в моем кругу общения нет ни одного, такого. Кто в тяжёлую минуту не мог бы сказать, что живёт ради детей или что благодаря детям находит силы для жизни. Те, у кого нет детей - говорят о супруге. Вот правда, ни одного такого, одного с потрохами, одного с головы до ног, вдоль и поперёк.

А я в самом деле не понимаю как живу. Как продолжаю. Я знаю, что и дальше так смогу. Что это не смертельно, но когда представляю конкретный завтрашний такой же вечер, то не понимаю как переживу ещё и его.

Первый час ночи. Вылезаю из кровати. Включаю свет. Хоть бы эти стены были не слишком тонкие. Умываюсь. Снова рыдаю. Надеюсь, этого никто не слышит. Снова ложусь.