С той истории минуло уже целых десять лет. Залечив свои физические травмы, я еще долгие месяцы оставалась заложником мучительных кошмаров и жутких воспоминаний. Со мной работал психиатр, он же несколько раз менял мне таблетки, от которых я хотя бы могла спать без сновидений. Призраки тех нескольких дней долго еще преследовали меня, но, правду говорят - время лечит, сглаживает острые углы, размывает концентрацию страхов. Сейчас, будучи взрослой женщиной, я склонна думать, что тетя Лиза (или некто, выдававший себя за нее) с первого дня подмешивала в еду какие-то галлюциногены, из-за чего я оказалась во власти крайне неприятных фантазий. Как же так получилось, что родители нашли меня покалеченную в земляной яме - так и не выяснилось. То ли лиходеи какие совершили нападение, пока я пребывала в забытьи, то ли я в порыве беспамятного сумасшествия, травмировалась самостоятельно - хотя, во второй вариант верится с трудом. Полиция до истины не докопалась, да и тетю Лизу с тех пор никто больше не видел. Ходили слухи, что та же банда, которая поломала мои кости, похитила и истребила бедную старушку. Другие сплетни были еще хуже, даже вспоминать не хочется.
Десять лет тянулись и летели, я давно закончила учиться и стала работать. С личной жизнью не клеилось - работа отнимала большую часть времени, хотелось сначала чего-то добиться в жизни, а потом уже приступать к программе семья-дети. Родители предложили продать дом тети Лизы - мы были единственными наследниками. После того случая никто из нас, естественно, не хотел поселиться там сам. Я вдруг задалась вопросом - куда дели живность после исчезновения тетки - там ведь были куры, козы и кто-то еще, помнила я смутно, а спрашивать не хотелось. Знаю только, что в доме не нашли никаких странностей, но вопреки этому, ни я, ни родители, не возвращались туда столько лет. Теперь, когда я обросла здравым цинизмом, а страх давно истончился, было решено ехать туда, чтобы посмотреть на дом. Цел ли он, можно ли продать его подороже, или халупа сложилась от старости и восстановлению не подлежит. У меня как раз начинался отпуск, заграницу ехать в это смутное время не хотелось, а на наших курортах было слишком много людей. Собрав самое необходимое, я пустилась в путь - на этот раз за рулем своей собственной машины.
Дом я нашла быстро, слава современным навигаторам. Покосившийся забор с облупившейся голубой краской, ржавый замок на калитке, заросли дикого винограда. На вид участок был давно заброшен, и мне было интересно, цел ли дом, разорен ли. С калиткой пришлось повоевать, хотя я предусмотрительно захватила с собой бутылек со смазкой, открываться замок решительно не хотел. Плюнув, я расшатала петли, на которых он висел, и ржавая конструкция вылетела из рассохшегося дерева. Дверца с протяжным скрипом отворилась, я вошла во двор и оказалась по пояс в траве. Сентябрь радовал теплом, все еще было зелено, тут и там виднелись звездочки белых и желтых цветов. Я плохо разбираюсь в ботанике, поэтому не смогла определить, что это за растения, но, очевидно, это были сорняки, от которых трудолюбивые бабушки упорно освобождают свои угодья. За домом виднелись остатки прежних построек - курятник, сарай, загон для живности - все они просели и повалились друг на друга. Крыша курятника провалилась, и за металлической сеткой можно было различить внутреннее его устройство. Пасторальная картина дышала покоем и умиротворением, совсем не напоминая обитель ужаса, в которой я когда-то побывала. С наслаждением вдохнув полной грудью ароматы трав и цветов, я двинулась к главному объекту своей поездки в это давно покинутое местечко.
Дом, на удивление, впустил меня в свое нутро весьма охотно. Внутри все было ровно так, как я и запомнила. Сложно было вообразить, что здесь давно никто не живет - казалось, хозяйка лишь ненадолго отлучилась, оставив на плите кастрюльку с остывающим обедом. Я медленно прошлась по кухне, оглядывая обстановку. Под потолком висели давнишние пучки сушеной травы, и я наклонила голову, проходя под ними. Сквозь грязные оконные стекла пробивались лучи полуденного солнца, подсвечивая потревоженную мною пыль. Взметнувшись с пола, пылинки яростно отплясывали в воздухе, внося движение в застывший во времени интерьер. Кстати о кастрюльке, она действительно стояла на плите, плотно накрытая крышкой. Ожидая обнаружить в ней старую, дурно пахнущую плесень, я задержала дыхание и заглянула внутрь. Меня в момент прошиб озноб - в лицо пахнул теплом свежий куриный суп, сверху которого невозмутимо плавал лавровый лист. Я отбросила крышку и отступила на несколько шагов назад. Сжав кулаки, я вонзила ногти в ладони, чтобы простимулировать адекватный мыслительный процесс. Или это слишком реальная галлюцинация, или в доме кто-то живет и даже готовит себе еду.
Я выскочила из дома и покинула участок, на котором даже не было тропинки, которая могла бы выдать присутствие хозяйки или иного жильца. Возле моей машины припарковалась другая, откуда выплеснулась целое семейство, устремившись к дому по соседству. Я заговорила с ними в надежде узнать, не видели они, живет ли кто в доме тети Лизы в последнее время. Ответ меня ошарашил - соседи были уверены, что в доме регулярно бывает внучка или племянница, некая молодая женщина, ведущая себя как хозяйка. Я схватила мобильник и попыталась дозвониться до родителей. Связь была плохая, и звонок не достиг цели. Я напрягла память - мог ли кто-то еще из родни приехать сюда? По рассказам мамы, тетя Лиза всю жизнь прожила в одиночестве, а ее единственными живыми родственниками были мы. Но так ли это на самом деле - я не знала. В любом случае, по документам дом принадлежал мне, и я решила разобраться в происходящем. Вернувшись в кухню, я подняла брошенную ранее крышку, сполоснула - да, из крана текла чистая вода - и закрыла кастрюлю. Там все еще был нормальный свежий суп, который вызывал крайне неприятные ощущения у меня в загривке.
Я пошла по комнатам, желая отыскать незваного жильца или следы его присутствия - ничего. Обойдя каждый угол и даже заглянув под кровать, я вернулась на исходную позицию и поставила чайник на плиту. Умирать, так с музыкой, - пронеслось в ошалевшем мозге. Надо выпить чаю, чтобы немного успокоиться. Около получаса я просидела над чашкой, делая время от времени маленький глоток. Меня окружала полнейшая тишина. Интернет в телефоне не грузился, и я занялась очисткой галереи от ненужных кадров. Панические мысли постепенно утихомирились, я даже расслабилась, прокручивая варианты фраз для диалога с неведомым захватчиком жилища. Что-то стукнуло за стенкой, и вдруг дверь в одну из комнат распахнулась. О да, это была та самая комната, в которой я когда-то увидела (или мне это только привиделось) «ведьмин кабинет». Мне навстречу вышла молодая женщина в длинном повседневном платье. На вид она была моей ровесницей - довольно симпатичная, без какого-либо намека на макияж или ухищрения косметологии, с простым узлом светлых волос на затылке. Ее губы скривились в неприязненной ухмылке.
- Ну здравствуй, родная, - насмешливо произнесла она.
Я застыла, вглядываясь в незнакомое лицо. Светло-серые глаза ее поблескивали прохладой металла. Сколько ни готовилась я про себя к этой встрече, такого точно не ожидала. Какая я ей родня? Кто она, вообще, такая?
- Откушаешь? - кивнула незнакомка в сторону кастрюли.
Я отрицательно покачала головой, не в силах вымолвить хоть что-то. Было странное чувство, будто эта женщина и в самом деле здесь хозяйка, более того, она явно не удивилась моему приезду. Ждала, что ли? Мой желудок печально заурчал, напоминая, как давно в нем ничего не было. Ну уж нет, есть что-либо в этом доме я была не готова. Женщина приблизилась и протянула руку.
- Завета, - представилась она.
Я, кивнула и назвалась, не решаясь пожать ее ладонь. Женщина хмыкнула и отошла к окну.
- Удивлена? А я ждала тебя, - ехидная усмешка уродовала ее симпатичное лицо.
Лучи солнечного света плясали по подолу платья Заветы, а я силилась понять - кто она, родня ли? Что-то метнулось позади и с силой врезалось в окно за моей спиной. Я вздрогнула и обернулась - ничего. Ничего нового, кроме смазанного красного следа посреди стекла. Я посмотрела вниз - там неподвижно лежала птица. Сердце отчаянно сжалось и слезы подступили к глазам - то ли от страха, то ли от тоски. С силой захлопнулась дверь в «ведьмин кабинет». Я подскочила на месте и перевела взгляд на дверь. В кухне было пусто.
На меня темной пеленой надвинулась злость - что это за игры? Эта баба издевается или хочет свести меня с ума? Я бросилась вслед за незнакомкой в соседнюю комнату - никого. Обойдя все кругом и убедившись, что прятаться там негде, я принялась отодвигать мебель от стен в поисках тайного хода. Здесь точно должен быть какой-то лаз, не могла же Завета раствориться в воздухе? Или могла? Я с остервенением расшвыривала все, что попадалось мне под руку, комнату наполнил шум и звон. Несколько минут спустя я недоуменно оглядела плоды своих трудов - полный разгром, под ногами хрустели разносортные осколки, но ни намека на потайной лаз или хоть какую-то дыру в стене или полу. Я вернулась в кухню и мне на глаза попался шкаф, который когда-то старуха настрого запретила трогать. Нет теперь старухи, и никто мне не указ, - подбадривала я себя, распахивая дверцы допотопного изделия не самого талантливого столяра. В первую секунду мне показалось, будто на задней стенке шкафа и в самом деле есть дверца, ведущая неведомо куда. Присмотревшись, я поняла, что это - лишь реалистичный рисунок, но все равно провела по нему рукой. Да, однозначно, всего лишь краска. Мой взгляд переместился ниже, к вороху тряпок, беспорядочно сваленных в одну кучу. Какое-то трухлявое рванье, я с брезгливостью двумя пальцами дернула за краешек смердящую кучу, ворох распался, развернулся и рассыпался мне прямо на ноги, обнажив сокрытые ранее маленькие желтоватые косточки и горсть праха. Я отшатнулась, в горле заклокотало, и я с трудом сдержала тошноту. Мощное дежавю накрыло меня удушливой волной, воскресив в памяти события десятилетней давности. Тогда я обнаружила, как мне помнилось, скелет младенца на этом же самом месте.
Я с силой ущипнула себя за руку - не помогло. Вцепилась зубами в палец, сжала, боль отрезвляющим разрядом пронзила нервные окончания. Видение никуда не исчезло, но я смогла взять себя в руки. Чертовщина, чертовщина! Крышка на кастрюле с супом задрожала, зазвенела, подпрыгнула. Я вгляделась - кажется, что-то живое пытается выбраться оттуда наружу. Затылок похолодел, виски свело до головокружения. Я смотрела, как нечто черное и склизкое тянет свои щупальца из-под крышки безобидной на первый взгляд кастрюли. Мне нужно было оружие. На ум пришла оторванная ножка стула, который я разгромила несколько минут назад. Я направилась в «ведьмин кабинет» и замерла на пороге - в комнате все было на своих местах, все стояло целым, нетронутым. С потолка с треском свалился массивный сверток и грузно приземлился прямо в центр комнаты. Это что, манекен? Подходить ближе было страшно. До боли знакомый наряд покрывал слоями этнографической одежды неподвижную фигуру.
С кухни послышался грохот от упавшей кастрюльной крышки. Тело, обряженное в старинное платье, выдохнуло и село. Завета, привычно кривя губы, поднялась и пошла мимо меня прямо к плите. Я посторонилась, чтобы не дай бог не коснуться неведомого отродья. На женщине был до боли знакомый наряд тети Лизы. Она подошла к кастрюле, которая дергалась и пошатывалась, удерживая в себе нечто маслянистое, слизистое, чернильное, опустила лицо и погрузила его в живую, шевелящуюся массу. Тонкие щупальца потянулись вверх, обхватили белую кожу, залезли под волосы, поползли на шею. Меня скрутило пополам, к горлу подкатила кислая волна. Бежать, надо бежать, - билось в голове, но силы покинули мое тело, и я медленно сползла на пол. Черная субстанция будто бы впитывалась в лицо и тело Заветы, истаивая на глазах. Когда от клокочущей массы не осталось и следа, женщина размяла шею, продышалась и развернулась ко мне. Я не могла сфокусировать взгляд на ее лице - оно будто мерцало и расплывалось, собираясь то в молодое лицо Заветы, то сморщиваясь, иссыхая до лица тети Лизы. Господи, как я сразу не догадалась, Елизавета - это ведь и Лиза, и Завета. Это все та же старуха, которая опоила меня, терзала, бросила в сырую яму. Осознание взрывало разум, и я пыталась удержать ускользающее ощущение реальности происходящего.
Женщина медленно двинулась в мою сторону. Я, собрав остатки решимости и храбрости, поднялась и стала отступать к входной двери. Конечно же, она заперта, - подумалось мне. Ну ничего, на крайний случай есть окно. Я споткнулась о табурет, чуть не упала, зато схватила его и выставила перед собой как щит. Лучше, чем ничего - оставалось надеяться, что мне хватит сил огреть ведьму по голове и выбраться из этого кошмарного дома. Я дернула дверь - открыто! - и вывалилась во двор. Когда только успело стемнеть? Не было видно ни зги. Лизавета настигла меня и схватила за волосы, больно потянув на себя. Я вскрикнула, а потом завыла, чувствуя, как сквозь боль от меня к ней потекли жизненные силы. В животе что-то задрожало, руки ослабели и отпустили табурет, который упал мне прямо на ноги. Это была совсем другая боль, возвращавшая концентрацию и выбрасывающая в кровь адреналин. Я выкрутилась, вывернулась, отбросила от себя ведьму и бросилась в темноту, не разбирая дороги. Высокая трава хлестала меня по ногам, тело звенело от боли и ужаса. Я чуть не врезалась в стену какой-то постройки, разглядеть которую я была не в силах. Так ли темно было на улице, или тьма застилала только мой взгляд - не знаю. Наощупь, однако, я определила, что достигла сарая и мои пальцы начали отплясывать по поверхностям в поисках чего-либо полезного. Каким-то чудом я нащупала топор, с радостью схватила его - Лизавета, судя по шороху травы, была уже где-то рядом.
Я с силой замахнулась, и с разочарованием почувствовала, как лезвие соскользнуло с иссохшего топорища и шлепнулось на земляной пол сарая. Швырнув прочь бесполезную деревяшку, я снова протянула руки, судорожно перебирая все, что под них попадалось. Отвертка! Большая и наощупь крепкая, она удобно легла мне в ладонь. Сжав рукоятку, я повернулась лицом к опасности и приготовилась держать оборону. Вдруг страх отступил. Меня будто окатили водой, смывая лишние эмоции, не могущие помочь в критической ситуации. Посреди тьмы что-то надвинулось на меня, и я нанесла первый удар. Стержень отвертки мягко вошел в податливое тело и так же легко вышел. Я ударила снова. И снова. Шипение и скулеж были мне ответом. Что-то брызнуло мне в лицо. Ноздри вобрали в себя отчетливый запах свежей крови, и это придало мне сил. Я слизнула с губ каплю священной жидкости. Ярость бурлила и кипела во мне, нарастая все сильнее, перекрывая разум, логику и человечность. Я била до тех пор, пока все вокруг не стало липким и мокрым. До тех пор, пока мои удары перестали выбивать стоны из поверженного тела. О да, из этой борьбы я вышла победителем. Радость триумфа опьяняла безмерно. В глазах немного просветлело, и я смогла разглядеть труп своего врага. Лизавета лежала неподвижно, безвольно раскинув руки. Я расхохоталась и с чувством плюнула прямо в мертвое лицо моей мучительницы, после чего труп просел, в считанные секунды ссыхаясь и распадаясь в прах. Пнув оголенный белесый череп с остатками светлых волос, я еще немного полюбовалась плодами своих рук.
Вернувшись в дом, я намеревалась в первую очередь смыть с себя кровь. Тщательно намыливая руки, я ощущала, что ярость, взорвавшаяся во мне в момент атаки, прорастает в моих венах и становится частью меня. Дом уже не казался мне ни жутким, ни чужим. Продавать его я, пожалуй, не буду. Плеснув прохладной водой в лицо, я ощутила, какая горячая у меня сейчас кожа. Я распрямилась и бросила взгляд в зеркало. На меня оттуда пристально смотрели мои собственные глаза - один черный, в сетке лопнувших капилляров, другой почти белый, похожий на бельмо. Усмехнувшись, я взяла полотенце и уткнулась в него, промакивая влагу. Я чувствовала, что эта история еще не закончена.
10 сентября 2023г