Судьба.
*********
Семья Авдеевых, приехала в северный лесной посёлок ещё в 60 - годы прошлого столетия.
Хозяин семьи, большой, грузный дядька Захар, был тихим, молчаливым,
но мастеровитым.
Много чего мог изладить, сколотить и починить.
Вся нехитрая мебель в его хате была его руками сделана.
И шкаф, аж с зеркальцем для жёнушки своей он самолично смастерил,
и диванчик вместо привычной лавки на кухню для неё он изладил.
Для дочки деревянные фигурки животных, и Ваньку - встаньку впридачу.
Крылечко смастерил и окошки, резными наличниками украсил..
И вот такие умелые руки, как у него, в посёлке оказались очень нужны.
И Захар сразу же, с первых дней поселения, стал работать у коменданта посёлка в подчинении.
Времени на перекуры у него совсем не было..
Ему, то в бане общественной, новые лавки сколотить надоть, то срочно в конторе печь отремонтировать, то в начальной школе полы перебрать.
Жена Захара, Нюра - немая, так в посёлке её называли, устроилась санитаркой в поселковом медпункте.
Вообще - то, Нюра была глухонемая, но слышать - то, маленько слышала.
А мож по губам она читала..?
Кто ж её знает..
Единственная дочка, Захара
и Нюры - немой, тоже молчаливой
и тихой была и вечно, какой - то заспанной.
В садике, места для неё не оказалось и Нюра - немая, дочку с собой на работу брала, а когда та подросла одну дома оставляла.
В посёлке поговаривали,
что Нюра - немая, выходила Захара
в больнице, куда он попал с тяжёлой травмой.
Что - то с ногой у него было, доктора хотели её совсем отнять,
да Нюра - санитарка, тогда и отстояла его конечность.
Захар заметно прихрамывал на левую ногу, потому его и на лесозаготовки не взяли, ну да и в посёлке для него было работы за глаза.
Нюра - немая чистюлей была, бабы всегда восхищённо и завистливо разглядывали вышитые шторочки на окошках и стиранное бельё, развешеное на верёвке.
Белёхонько, чистёхонько, а заплатки на наволочках или ещё на чём другом, так не особо - то и разглядишь, такими они были аккуратными и ладными.
Вроде и вещица, одежонка уже ветхая, но ни за что не догадаешься, что из починки, с заплатами.
Да, руки Нюры - немой, были на месте, а вот посплетничать с ней, аль поругаться, бабам не удавалось.
Во - первых, из неё и слова не вытянешь, хотя бы и хотелось,
а во - вторых, она вовсе скандальной - то и не была, если что просили сделать, напряжённо вслушивалась, глядя в лицо, а потом, выполняла всё..
Захар, с завидной регулярностью, раз в месяц, напивался.
Крепко напивался, а потом, выходил на крыльцо и пел.
Ах, как же он пел!
Голос у Захара был сильный, красивый, песня лилась, плыла над посёлком, собирая около его дома слушателей.
Первыми прибегали ребятишки, сообщая всем по дороге:
- Айда к Захару, он поёт!
Потом, несмело подходили бабы, делая вид, что они по каким - то своим делам шли мимо, да вот, остановились на минутку.
Мужики у своих калиток теребили цигарки.
Да, Захар - то, в тот момент всё равно никого и ничего не видел и не слышал, он песней жил.
Негромко, с каким - то грудным стоном он начинал..
..По диким степям
Забайкалья,
Где золото роют в
горах,
Бродяга, судьбу
проклиная,
Тащился с сумой на
плечах...
К концу песни стояла тишина, дети затихали, мужики уже не закуривали,
а бабы потихоньку краем передника слёзы вытирали.
Песня трогала до самого сердца!
История, пропетая Захаром, заставляла стонать душу и все, будто - то бы видели перед собой того бродягу, измождённого, в лохмотьях, и мать, которая встречала его горькими вестями.
Песня вызывала дрожь, озноб пробирал, ребятня даже скулить начинала, хотя, о чём поётся в песне, ещё не понимала.
Равнодушных не было!
Никто не хлопал, боясь спугнуть Захара, который уже другую песню заспивал..
Это были и
,, Тёмная ночь" и ,, Шумел камыш", над которой бабы начинали всхлипывать, то ли себя жалея, то ли оплакивая молодость свою..
Импровизированный концерт заканчивался так же неожиданно, как и начинался.
Нюра - немая выходила на крыльцо, легонько трогала Захара за плечо и тот, словно просыпался, вставал и заходил в дом.
Дня через три, после концерта, прибегала к Захару заведующая клубом в очередной раз поуговаривать его не тут, на крыльце петь, а в клубе на сцене.
- Мы ж там тебе хлопать будем, Захар Игнатыч, а Ванька - гармонист так и подыграет!
Но у Захара всегда был для неё неизменный ответ:
- Иди ка ты Глафира домой, иди!
Никогда я на твою сцену не выйду!
Для песни настроение нужнО, надо, чтобы душа захотела петь, а она, по заказу не поёт!
Надо сказать, по заявкам и сидя на крыльце, Захар тоже не пел.
Однажды, кто - то из баб подал голос, мол, спой - ко ты чего повеселее..
А он, будто бы проснувшись, оглядел толпу около своего забора, встал и молча ушёл в хату.
А потом, ещё долгое время вообще не пел на крыльце.
,,Спугнули песню!" - судачили бабы.
Дочка Захара и Нюры - немой, росла тихой, не плаксивой, никто из соседей не слышал, чтоб Дашуля плакала когда..
Больше того, с детства за ней закрепилось прозвище - Полоротая.
Не-е, рот у неё закрыт был, но Дашуля была вечно рассеянной, вся в себе,
с ребятнёй не бегала, не носилась, как все, не кричала, не бесилась.
Спокойной и какой - то заторможенной она была.
В школе, учительница, молодая, Надежда Фёдоровна, измучилась с ней:
- Авдеева, ну что ты опять витаешь в облаках..?
Писала Дашуля хорошо, а вот читала тихо, без выражения и долго, по слогам.
У доски отвечать совсем не умела, каждое слово, учительнице приходилось вытягивать из неё клещами.
Ну а если по улице Дашуля шла, то совсем, натыкалась на людей.
Вот тогда - то, в посёлке все и прозвали Дашулю - Полоротой.
Ну идёт, и никого перед собой не видит, как полоротая..!
Прозвище приклеилось к Дашуле намертво!
Её могли не знать, а скажи кто - Полоротая, тут же, становилось понятно, о ком идёт речь.
Захар, после восьмилетки, которую Дашуля окончила, можно сказать, на одни тройки, отправил в город, в областной центр учиться.
Домой Дашуля приезжала редко, а если и приезжала когда, то никуда не ходила, матери в огородике копаться помогала, да бельё стиранное на верёвке развешивала.
Нюра - немая, к тому времени стала ревматизмом мучиться, скрюченные руки уже не позволяли ей так тщательно бельё стирать и латать.
Захар, как мог, так ей и помогал,
а со временем он и на крыльцо выходить перестал.
И только, иногда, лишь старожилы, да кто - нибудь из ребятни, нет - нет, да и вспоминали, как неслась, лилась над посёлком бередя душу, песня Захара.
Когда Нюра - немая слегла, дочь сразу же отпуск взяла и приехала домой..
И это, была уже не Дашуля - Полоротая, а Дарья Захаровна.
Очень миловидная, подтянутая молодая женщина шла по посёлку и никто её не узнавал.
А чуть погодя, бабы друг дружке сказывали, Дарья Авдеева, сначала какой - то техникум закончила а потом, институт заочно и работает теперь она на большом заводе какой - то начальницей.
Дарья прожила дома почти месяц, ухаживая за больной матерью.
А когда, до конца отпуска оставалось всего неделя, Нюра - немая умерла.
Похоронили её дочь с отцом, могилку цветами заложили, камешками обнесли а потом, Дарья увезла сильно прихрамывающего отца с собой.
Перед отъездом, они ещё раз на могилку сходили и напоследок, Захар дочь попросил:
- Даша, ты иди, я приду через часок, с мамкой посижу ещё чуток..
А когда дочь ушла, встал на колени перед могилой и запел..
... Ах ты, солнышко,
солнце красное, закатилося!
И душа моя опрокинулась!
Так темно вокруг, моё солнышко,
Без тебя дышать не получается,
Так зачем же мне, ещё мучиться..
Песня была, как былина, протяжной, будто - то в строчки сами укладывались слова, и получалась песня.
А в тот момент, за кладбищем бабы клюкву собирали и сначала, не поняли, кто ж это на кладбище так стонет.
Замерли, жутковато им стало, но осмелившись, подошли поближе а там, Захар..
Раскачивается на коленях перед могилой Нюры - немой и поёт ей прощальную песню.
Тревожить его не стали, тихо ушли.
А где - то через год, приехала Дарья с Захаром поправить могилку, да памятник, вместо креста поставить.
Захар к тому времени сильно сдал, но работу, сказал, сделает сам..
Две недели ковырялся в своём сарайчике - мастерской и наконец - то, вытащил из него красивый, отлакированный морилкой крест.
На нём было место для таблички.
Позвал дочь и тихо сказал:
- Под одним крестом с матерью будем лежать.
Как умру, так сразу и поставь.
Крест этот долго постоит, я лиственницу эту, выдержал сколько надо, и обоих впиши, Даша, обоих..
Умер Захар через три дня.
Даша сделала всё так, как он просил.
А в посёлке народ судачил..
- Вот ведь, полоротая , рази эдак - то делают?
Нечто нельзя было всё сделать как полагается?
А Дарья, сделала всё так, как просил отец.
Выполнила, его последнюю волю.
Видела, как тяжко ему без матери.
Даже тяжелее, чем ей!
Пташка;;