Внимание! Группе читателей 60+ расслабиться! Это не тысячи раз описанная и сотни раз читанная Хрущёвско-Брежневская эпопея про кукурузу и освоение целины. Это про мою личную битву. Помните «Шапку» Войновича. Это как он воевал, что ему в комунячем распределителе не того меха треух выдали. Для него его война была вопросом самолюбия элитного писателя, вдруг получившего в раздачу мосол без мяса. А ведь имел, имел право на кусочки мяса на этом мосле. Хоть и оппозиционер, но всё-таки редактор союзного журнала. Странное и редкое сочетание. Нельзя ему без шапки были. К него как раз роман вышел в свет, в котором Сталин лошадью оказался. Без шапки никак – ветераны всю лысину заплюют. А к меховой шапке это дело не прилипает, мех, он влагу отталкивает, природа у него такая. Я думаю надо блага так распределять. Кто готов пинать лет 30-30 назад умершего «вождя» - тому шапку. Кто готов попинать живого «вождя» - тому каску или зековский кепарик. Только, кажется мне, что во второй очереди, это где за касками и кепариками, давки не будет. Да и 2-3 человека – это не очередь вообще, а 2-3 одиночных пикета! Моя «битва за хлеб» и есть то, что написано. Это именно битва и именно за хлеб. Боюсь не за мосол, не за шапку! Боюсь за свою жизнь. Противник у меня крутой, массовый и очень сильный. Это тартуская тюрьма и её медотдел. Этот тот самый медотдел, который 8 лет в упор не признавал у меня диабет и лечил меня от проблем сердечно-сосудистой системы. Наконец, диагноз они вынужденно признали, но о простить мне свою ошибку не хотят и не могут! Я диабетик и мне белая булка или белый хлеб, как для хомяка капля никотина. Она его в клочья разрывает. А лошадь капля никотина просто убивает, как меня убивает белый хлеб и сахар. Лошади легче, она может курить или не курить. А у меня выбора нет. При диабете жрать больше хочется, чем обычно. Мне утром дают 150 (!!!) грамм каши, стакан молока и аж десять кусков белого хлеба. Пока не было карантина, я его (хлеб) на сковороде жарил и от этого «жаркого» уровень сахара в крови не поднимался. Сейчас карантин. Нет ни плиты, ни соседей в зоне доступа. Не у кого чёрный хлеб спросить. Мне 68 лет. У меня диабет, астма и ещё много чего, что бывает у доживших до моего возраста. Но мои «лечители», видимо, решили не ждать исхода моей души из моего тела, а помочь в ускорении этого процесса. Магазин отменили, но стали давать взамен всего по две конфетки к обеду. Мне целую неделю давали конфету для диабетиков. Спасибо тебе, господин Порошенко. Я даже в хорошее верить начал. Ну кто не ошибается? Могли и враги, пихая мне белый хлеб, просто ошибаться. Могли, но не ошибались. Это они ошибались «прописав» мне диабетическую вкусняшку. Свою ошибку они осознали и исправили с необычной для них поспешностью. Теперь мне дают вместо конфеты горсть сухофруктов. В этой горсти для меня не запретен только изюм. Остальное там опять для меня чистый яд. Это инжир, чернослив, финики. Вкусно, но для меня дорога на тот свет. Ведь это всё сахар, глюкоза в чистом виде. Они, лечители, где и на кого учились? И к какой и где работе готовились. Думаю, что с рабочим местом они уже «пролетели», вот и бесятся. С их профессиональными навыками и складом характера надо не в тартуской тюрьме работать, а в «Клоога»-лагере служить. С октября месяца веду переписку с медотделом. Ни одного внятного ответа. Показываю их ответы другим тюремным служащим и «наивно» прошу перевести на русский. Не могут, совсем не могут. Не могут понять, о чём бумага и что в ней. Или я совсем идиот или в плохую компанию попал! Скоро буду на своих заявлениях указывать в качестве адресата доктора Менделе! Это доктор «Смерть» из Освенцима. Может так быстро до адресата дойдёт. А переписку с медотделом я веду с октября месяца прошлого года. Сейчас апрель. Значит эта бодяга длится уже 7 месяцев. Я им пишу, что белый хлеб для меня яд, я пишу о своём диагнозе, я пишу, что чёрный хлеб не пропечён и от него у меня боли в желудке и, как бы это сказать, нежелательный «возврат» съеденного через рот. Узнавал! И в Таллиннской и в Ида-Вируской тюрьмах едят больные сепик и всё у них прекрасно. У нас сепик есть, но не в меню, а в тюремном магазине. Там он мне «не по карману». Да и бывает этот магазин один раз в две недели. Запасы делать просто невозможно. Вот сон мне на днях приснился. Надеюсь, что это не вещий сон, а так – рядовой кошмарик.
Кто-то очень вежливо, но настойчиво стучится в дверь моей камеры. Говорю: «Заходите» и они заходят. Целая толпа, как они на моих квадратных метрах не представляю. Четверо несли носилки, обычные медицинские носилки – каталку. Почему несли, а не катили, не знаю. Сон он сон и есть. На носилках огромный монолитный кусок сахара. 10 генсеков назад такой кусок – монолит назывался «сахарная головка», и продавался он в лавке бакалеи, а до этого в лавке «колониальных товаров». Значит четверо несли, а ещё три раза по четыре их сопровождали. И не просто сопровождали. Один ведал статистикой, один – логистикой. Двое были методистами, один старшим специалистом. Ещё там был руководитель проекта. Трое из них были молчаливы и неулыбчивы, а один улыбался не переставая. Я понял, что это психолог, социолог, вояка и служба безопасности. Краешком уха я уловил рабочее название проекта. Звучало оно так: «как накормить диабетика сахаром?»
Анекдот по теме: «как накормить кота горчицей?»
Есть три методики:
1. Англичанин кладёт горчицу во внутрь сардельки и угощает кису. Это называется при помощи дипломатии.
2. Американец зажимает кошку между колен и пихает ей горчицу ложкой прямо в пасть. Это называется «с позиции силы».
3. Коммуняга просто мажет горчицей кошкино «седалище». Кошка громко мяучет от очень неприятного ощущения и слизывает горчицу, сами понимаете откуда. Это называется «добровольно и с песней».
Не смотря на столь многочисленный и внушительный ареопаг, результат их усилий дал нулевой результат. Это по причине несогласованности и зашоренности. И по причине отсутствия в ареопаге уважаемого мною Алексея Туровского в качестве свободного эксперта. Тут не совпали действия двух групп медиков. Ещё два года назад первая группа медиков удалила мне шесть оставшихся зубов с верхней челюсти и несколько с нижней. Это было сделано для того, чтобы изготовить мне качественные протезы верхней и нижней челюсти. Протезы изготовили, но во рту не держались, даже при помощи клея не держались. Особенно верхний. Он постоянно отделялся от нёба и старался попасть в горло. Честно скажу, номер смертельный, уцелел чудом. А без зубов такую кусищу сахара просто не одолеть. А господин Туровский сумел бы объяснить «эскулапам», что не у всех млекопитающих челюсти открываются под углом 120; и более того. Если бы в этой зондеркоманде был грамотный юрист, он бы сумел им растолковать что такое «попытка с не годными средствами».
Проснулся. В камере один. Ни посылок, ни сахарной горы, ни кучи экспертов – специалистов. Открывается «кормушка», это такое окошко в двери, через которое нас кормят. В кормушке баландёр, раздатчик баланды. Принёс мне, дружище, очередную порцию глюкозы в виде сушёного инжира и фиников. Благодарю тебя, братан. Звали его, как и меня, – Александр. Это имя его не устраивало и