ИСХОД
Драма в двух действиях
Список действующих лиц
1. Евгений Никольский, студент 17 лет
2. Апостолос Карионидис, студент 18 лет
3. Жора Ключников, бывший студент, 19 лет
4. Тася Калмыкова, курсистка, 18 лет
5. Константин Петрович Колосницын, коммерсант
6. Ольга Извекова, воспитанница Колосницына, 18 лет
7. Иван Иванович Григоров, дядя Никольского, лучший друг Колосницына
8. Анастасия Петровна Григорова, тетя Никольского
9. Степан, слуга Ивана Ивановича
10. Слуга Колосницына
11. Носильщик
12. Старик-слуга
13. Блаженная
14. Молодой Иван Иванович Григоров
15. Молодой Колосницын
16. Ольга Ивановна Григорова, гимназистка, сестра Ивана Ивановича
17. Публика кинотеатра
18. Студенты
19. Прохожие
Год написания: 2019
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Перрон. Слышен звук станционного колокола, потом звук прибывающего поезда. На перроне появляются пассажиры, затем Никольский, который одет в белую форму и держит чемодан в руке. Он идет и смотрит в свой билет.
Навстречу ему движется пара: Ольга Извекова в шляпе с большими полями, скрывающей лицо, и Колосницын, которого она держит под руку. Она что-то тихо рассказывает ему. Позади пары носильщик, который везет чемоданы на тележке.
Ольга и Колосницын начинают смеяться, когда к ним подходит Никольский. Он поднимает голову и смотрит Ольге в глаза. Она замолкает и смотрит на него в ответ. Он смущается и торопится вперед, сталкиваясь с тележкой, которую везет носильщик.
Верхний чемодан падает.
НОСИЛЬЩИК Ну, что ж вы, господин хороший, под ноги-то не смотрите.
НИКОЛЬСКИЙ Я… Извините… Не хотел… Простите.
Никольский пытается поставить чемодан на место, но его забирает носильщик.
Слышен звук станционного колокола. Все уходят. Остается только старик-слуга, который смотрит в сторону поезда и крестит его. Слышен звук отбывающего поезда. Старик-слуга уходит.
Пауза
Появляются пассажиры с чемоданами. Среди приехавших Никольский. У него радостная тревога на лице в предвкушении чего-то нового.
ГОЛОС СТЕПАНА (за сценой) Евгений Лександрыч!
Никольский оборачивается и видит, как к нему торопится Степан.
СТЕПАН Ну, здравствуйте, Евгений Лександрович, как добрались?
НИКОЛЬСКИЙ Хорошо, Степан, хорошо. Жарко только было в вагоне. Но теперь уж ничего, свежо.
СТЕПАН Эх, осень скоро, Евгений Лександрович, вот и свежо-с. Как быстро лето проходит, не успеваешь оглянуться даже.
НИКОЛЬСКИЙ Не замечаю быстроты этой, Степан, все тянется, уж сил терпеть нет, так хочется поскорее в университет.
СТЕПАН Ну, оно-то и понятно-с, почему. Молодой вы еще, потом заметите. Да, и ждать всегда долго, пять минут как час. (спохватывается) Но что же мы болтаем, вы, знать, не обедали еще. Идемте, там Гришка ждет. (продолжает на ходу, взяв чемодан Никольского) Я Ивану Иванычу давеча говорил, что и на извозчике доедем, вон, сколько колясочников стоит, так нет, велели запрягать, а Гришка этот плохо правит, черт его возьми, кучер из него никудышный! Матвей-то третьего дня помер, а другого не сыскали еще.
Уходят
СЦЕНА ВТОРАЯ
Гостиная в доме у Григоровых. Входят Иван Иванович, Анастасия Петровна и Никольский.
ИВАН ИВАНОВИЧ Как матушка и батюшка, в добром ли здравии?
НИКОЛЬСКИЙ Все хорошо, дядюшка. Маменька привет шлет.
ИВАН ИВАНОВИЧ И как это она сподобилась отпустить тебя одного в Москву? Наверно, заперлась в комнате с сердечными каплями?
НИКОЛЬСКИЙ Удивительно, но восприняла спокойно. Я ведь взрослый уже. Студент.
ИВАН ИВАНОВИЧ Ну, конечно, взрослый. Но для матери ты всегда ребенок, хоть семнадцать тебе, хоть пятьдесят.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА Ксения тебе привет шлет, ей ужасно нравится Петербург.
НИКОЛЬСКИЙ Жаль, что ей больше приглянулся Женский медицинский институт в столице, мне было бы намного легче тут, в Москве, будь она рядом.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА Полно-те, Женя, мне думается, ты очень скоро найдешь хороших друзей здесь.
ИВАН ИВАНОВИЧ Женя, иди-ка ты, пожалуй, спать. Завтра нам предстоит трудный день, а тебе с дороги следует хорошо отдохнуть.
Никольский кивает и встает.
НИКОЛЬСКИЙ Доброй ночи.
Никольский выходит из комнаты.
ИВАН ИВАНОВИЧ Взрослый. Студент. Дитя еще.
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
В университете
Раздается звонок. Появляются студенты. Одним из последних выходит Никольский. Он пытается засунуть тетрадь в папку, но у него плохо получается сделать это на ходу.
Следом за ним идет Апостолос. Он останавливается рядом с Никольским, помогает ему справиться с тетрадью и начинает разговор.
АПОСТОЛОС Дрянь погода, не находишь?
НИКОЛЬСКИЙ Да, уж, для прогулки пешком не слишком подходит.
АПОСТОЛОС Далеко идти-то?
НИКОЛЬСКИЙ На Пречистенскую набережную.
АПОСТОЛОС И что ты там забыл, на Пречистенской-то?
НИКОЛЬСКИЙ Живу я там. У дядюшки.
АПОСТОЛОС (разочарованно) А... На Пречистенской живешь, стало быть.
НИКОЛЬСКИЙ А что не так с Пречистенской?
АПОСТОЛОС Да, ничего особенного. Я просто думал, что ты... Впрочем, не имеет значения.
НИКОЛЬСКИЙ Ты из-за Пречистенской так? Глупости все это. Декабристы, кстати, были очень родовитыми, поболее меня, а все же решились на восстание. Не суди по Пречистенской.
АПОСТОЛОС Так ты думаешь... Я просто подумал, ты как-то выделяешься среди всех. Один все время. Задумчивый. Захотелось подойти к тебе, узнать, что ты за человек. Мне кажется, что неплохой человек.
НИКОЛЬСКИЙ Ну, уж уволь меня от самоанализа, плохой или неплохой. Стараюсь совершать хорошие поступки и не судить людей по внешности или месту жительствования.
АПОСТОЛОС Евгений, да?
НИКОЛЬСКИЙ Да, Евгений. Но лучше Никольский. А ты... Прости, плохая память на имена, а у тебя оно, кажется, и вовсе непроизносимое.
АПОСТОЛОС О, да, маменька удружила. Апостолос Карионидис. Но это потому, что я грек. Я бы, конечно, предпочел что-то более русское. Иногда лучше не привлекать к себе внимания.
НИКОЛЬСКИЙ Не привлекать внимания... Да...
АПОСТОЛОС А что ты в воскресенье делаешь?
НИКОЛЬСКИЙ Дядя просил быть на службе утром, а потом свободен. Есть какие-то предложения?
АПОСТОЛОС Как тебе синематограф?
НИКОЛЬСКИЙ Не смейся только, не был никогда.
АПОСТОЛОС Неужто есть еще такие люди?
НИКОЛЬСКИЙ Как видишь, есть. И где этот твой синематограф?
АПОСТОЛОС Электро-театр «Вулкан» на Таганке вход с Земляного вала. Около полудня. Придешь?
НИКОЛЬСКИЙ Да, буду. Спасибо за приглашение!
Апостолос протягивает свою ладонь Никольскому и пожимает ему руку.
СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
Фойе электротеатра. Публика в ожидании сеанса прогуливается и разговаривает. Входит Никольский, он немного растерян и осматривается. Появляется Апостолос в поношенном фраке.
АПОСТОЛОС Долго искал?
НИКОЛЬСКИЙ Нет, недолго. Чудн; у вас тут.
АПОСТОЛОС О, да, центр притяжения местной публики. Но сегодня дают «Оборону Севастополя», поэтому все это исключительно патриотический запал.
НИКОЛЬСКИЙ «Оборону Севастополя»? Это Ханжонкова фильм?
АПОСТОЛОС Ты знаком с творениями гения российского синематографа?
НИКОЛЬСКИЙ Апостолос, если я не посещал раньше электро-театры, это не значит, что я совсем дремучий человек. А ты по какому поводу во фраке?
АПОСТОЛОС Повод первоклассный – я нынче тапер в сем заведении, прошу любить и жаловать.
НИКОЛЬСКИЙ Тапер? Это твоя постоянная работа?
АПОСТОЛОС Нет, заменяю выбывшего товарища. Но он должен быть к следующему сеансу, очень надеюсь представить его тебе. Да что же мы стоим и вход загораживаем? Чем больше людей проникнут внутрь, тем больше монет я получу.
Уходят. Публика уходит тоже.
Пауза
Появляются Никольский с Апостолосом, с противоположной стороны Жора Ключников. В руках у него пальто, одет бедно – явно потертый костюм, который ему великоват и будто свисает с плеч. Волосы в беспорядке, отросшие, очки с толстыми стеклами. Он замечает Апостолоса и направляется к нему.
АПОСТОЛОС Я обещал тебе представить – это Жора Ключников. Неудавшийся студент императорского Московского, но очень хороший человек. (кланяется)
КЛЮЧНИКОВ Толос, перестань паясничать. (Никольскому) Георгий Ключников.
Ключников протягивает руку Никольскому, рукопожатие.
НИКОЛЬСКИЙ Никольский. Приятно познакомиться. Позволено ли будет спросить, почему студент неудавшийся?
КЛЮЧНИКОВ Неинтересная и обыденная причина. Нет денег, чтобы жить, есть деньги, нет времени учиться. Вечная дилемма.
АПОСТОЛОС (глядя с сочувствием в лицо Ключникову и кладя руку на плечо) А что матушка? Уехала нынче с почтовым?
КЛЮЧНИКОВ (опустив голову) Да, уехала. Денег брать не хотела, а потом согласилась все ж таки.
НИКОЛЬСКИЙ Я... Мне, наверное, надо идти.
АПОСТОЛОС Тебе надо или мы тебя поставили в неудобное положение своими разговорами? Я подозреваю второе, поэтому оставим Жору с пьяно форте, а мы с тобой пойдем знаешь куда... К Тасе! Она просто непременно должна тебя видеть.
Апостолос быстро скидывает фрачный пиджак и отдает его Ключникову. Быстрыми шагами уходит. Никольский, немного растерявшись, кивает Ключникову и торопится за Апостолосом, а Ключников остается стоять с фрачным пиджаком в руках. Спохватывается и уходит.
СЦЕНА ПЯТАЯ
Появляются Апостолос и Никольский.
АПОСТОЛОС Мне очень жаль Жору. Он единственная опора матери, у которой еще трое младших. Отец под поезд попал в прошлом году, вот так и кончилась беззаботная жизнь Жоры. Он ведь мечтал стать адвокатом, хорошим адвокатом, чтобы защищать бедных бесплатно. Это, конечно, идеализм чистой воды, но, кто знает, может быть, удалось. А теперь исключен за невзнос платы. Хочет экстерном сдавать, два года потерять жаль. Хотел стипендию какого-то там купца ярославского, да не прошел. И заниматься некогда, с этим таперством, и бросить студентство не может, особенно при том, что мать не знает. Она потому и деньги брать не хочет от него, думает, что он на еде экономит. Соврал же ей, что стипендию получил, уж не знаю какую именно.
НИКОЛЬСКИЙ Так вот почему ты так... когда я про дом на Пречистенской сказал. Думал, я белоподкладочник?
АПОСТОЛОС Ты не бери в голову. Это я так, проверял. Но ты не такой, я вижу.
НИКОЛЬСКИЙ Откуда ты Жору знаешь?
АПОСТОЛОС Я... комнату с ним нанимаю, на Большой Бронной. Мы все из Ярославля.
НИКОЛЬСКИЙ И Тася?
АПОСТОЛОС Да. Она Жоре родственницей приходится. Тася – это душа нашего сборища. Ты погоди, увидишь и все сам поймешь.
Апостолос уходит. Никольский остается один. Оглядывается вокруг.
НИКОЛЬСКИЙ. Дома-то какие ветхие тут. Того и гляди рухнут.
Возвращается Апостолос.
АПОСТОЛОС Эх, дома ее нету. Но я оставил записку, вдруг вернется вскорости. Пойдем пока ко мне.
Входят в комнату. Обстановка бедная. Никольский присаживается на табурет. Апостолос берет со стола чайник.
АПОСТОЛОС Пойду у хозяйки кипятку попрошу. Сахару только нету. Но чай хороший. Жоре мать всегда хороший чай привозит. Сами, небось, листья малиновые заваривают, а Жоре чай.
НИКОЛЬСКИЙ Ничего, что без сахара. Я...
Раздается стук в дверь. Апостолос открывает. Входит Тася.
ТАСЯ Толос, ну что ж ты не подождал. Видела тебя издалека, но не решилась окликнуть. (к Никольскому, протягивая руку) Тася Калмыкова.
НИКОЛЬСКИЙ (пожимая руку Тасе) Евгений Никольский. Приятно познакомиться.
ТАСЯ Толос, налей кипятку, прошу тебя.
Апостолос выходит со старым чайником в руках.
ТАСЯ Ты студент-естественник, как Толос?
НИКОЛЬСКИЙ Да, естественник. С детства мечтал стать ботаником. С растениями всегда было проще, чем с людьми. Они умеют слушать, и, кажется, даже понимают. А ты?
ТАСЯ На женских курсах. Думаю стать врачом. Теперь женщине быть врачом позволительно. Но мне кажется, свет, который может озарить эту тьму и дремучесть народа, еще слишком далек. И мы должны стараться изо всех сил, чтобы нести этот свет. Что, если не жертвенность, может оправдать любые слабости человеческой натуры. Оправдать и изменить эту натуру.
НИКОЛЬСКИЙ Я не думаю, что это возможно. Что такое нести свет в народ? Как народники несли, а народ их не понимал и считал чудаками? Но, Тася, это же прошлый век. А сейчас что? Лучший метод борьбы за права народа – это выстрел в Столыпина? Мне думается, что должен быть какой-то иной выход. Постепенная эволюция к новому, может быть.
ТАСЯ Постепенная эволюция, говоришь? А время у нас есть на эту постепенную эволюцию? Двадцать, тридцать, а, может, пятьдесят лет? Это слишком много. Не эволюция, а революция, ты ошибся в двух буквах.
В комнату входит Апостолос с горячим чайником, который он несет за ручку, обернув ее старой тряпкой. В другой руке коробка с сахаром.
АПОСТОЛОС (улыбается) А я даже сахар нашел!
Пауза
СЦЕНА ШЕСТАЯ
Никольский входит в дом дяди. Появляется Степан.
НИКОЛЬСКИЙ Степан, а чей-то красный автомобиль у порога?
СТЕПАН (принимает пальто) Ждут вас, Евгений Лександрович, в гостиной.
В гостиной Григоровы и тот самый господин, которого Никольский видел на перроне, – Колосницын. Входит Никольский.
ИВАН ИВАНОВИЧ А вот и наш студент из синематографа вернулся! (к Колосницыну) Знакомься, Константин Петрович, это сын моей сестры, Евгений. Ольгу-то ты помнишь, я полагаю.
КОЛОСНИЦЫН Да разве можно забыть Ольгу Ивановну. (к Никольскому) И что синематограф?
НИКОЛЬСКИЙ Недурно, но мешает музыка. Такое странное впечатление, будто актерам не хватает слов, и потому они слишком, чересчур машут руками и вертят головой.
КОЛОСНИЦЫН О, я думаю, скоро будет звук в кино, и даже цвет. Дайте только срок. А что давали?
НИКОЛЬСКИЙ Оборону Севастополя.
КОЛОСНИЦЫН Да, видел, мне Ханжонков показывал. Вы должны обязательно посмотреть его Люканиду, чудо что за мультипликация.
НИКОЛЬСКИЙ Вы любите синематограф?
КОЛОСНИЦЫН Не то, чтобы люблю, просто Александр Алексеевич презанятный тип, эдакий пример синематографиста русского, да, он и зовет всегда. Вы знаете, Евгений, с ним приятно говорить, очень интересующийся, умный, молодой человек. Он делает хорошие и чрезвычайно полезные вещи, лишь бы не случилось, как это обычно случается в России, какого-нибудь катаклизма. Впрочем, Иван Иванович будет рад, если все это бесовское дело улетит в тартарары.
ИВАН ИВАНОВИЧ Ну, что ты, Константин Петрович, не изображай из меня какого-то скопца или пещерного человека.
КОЛОСНИЦЫН Надо тебя на дирижабль хоть посадить. Все на бипланах и аэропланах, а ты на дирижабле, он уж достаточно стар для тебя, а, Иван Иванович? (к Никольскому) А как вы, Евгений, к театру относитесь? В сравнении с синематографом.
НИКОЛЬСКИЙ В Москве еще не бывал, а в Орле, конечно, маменька любит очень.
КОЛОСНИЦЫН Я как раз хотел Ивану Ивановичу предложение сделать, в ложу в Художественном, на Мнимого больного. Они сезон открывают Бесами, но я не любитель, а госпожа Гзовская в Мнимом больном мне весьма любопытна. Как ты, Иван Иванович?
ИВАН ИВАНОВИЧ Вот как ты, Константин Петрович, все наперед знаешь? Только вчера Анастасия Петровна мне говорила об этом. Так что, с удовольствием примем твою оферту.
КОЛОСНИЦЫН И хорошо тогда. Но мне уже пора. (к Никольскому) Рад знакомству.
Григоровы выходят вместе с Колосницыным. Входит Степан.
СТЕПАН Евгений Лександрович, вы обедать будете?
НИКОЛЬСКИЙ Пожалуй, нет. А расскажи мне про этого Константина Петровича. Кто он вообще таков?
СТЕПАН Друг Ивана Ивановича давний. Но он все больше в Германии живет, а тут наездами, и не всегда заходит. Дом имеет на Арбате. В его отсутствие там его воспитанница живет.
НИКОЛЬСКИЙ Воспитанница?
СТЕПАН Кажется, Ольга Ильинична. Константин Петрович представлял ее Ивану Ивановичу, когда только взял ее под опеку. Кажется года полтора назад. Но она все молчала. Глаза у нее очень запоминающиеся, Евгений Лександрович. Раз ее видал, а до сих пор дрожь берет.
НИКОЛЬСКИЙ Мне кажется, я уж видал ее...
СТЕПАН Где это?
НИКОЛЬСКИЙ Да, когда в Москву ехал, в Орле у паровоза встретил, я только теперь узнал, что это Колосницын был, а с ним дама. И глаза, вот точно как ты говоришь.
СТЕПАН Они верно из Мценска ехали, у Константина Петровича там имение, мать живет.
НИКОЛЬСКИЙ Пойду-ка я отдыхать, Степан. (уходит)
Степан задумчиво смотрит вслед Никольскому, потом уходит.
СЦЕНА СЕДЬМАЯ
В университете. Выходят Никольский вместе с Апостолосом.
АПОСТОЛОС Тася спрашивала, не придешь ли?
НИКОЛЬСКИЙ Конечно, я бы и сам хотел.
АПОСТОЛОС Из-за Таси?
НИКОЛЬСКИЙ А если бы из-за нее? Ты...
АПОСТОЛОС Будешь еще одним, к Ключникову в прибавок. Но он-то идеалист, с детства ее любит, а ты зачем?
НИКОЛЬСКИЙ А я не могу быть идеалистом?
АПОСТОЛОС Можешь, но тебе не пойдет.
НИКОЛЬСКИЙ А сам?
АПОСТОЛОС Скажем так: у меня особенный взгляд на чувства. Слушай, Никольский, если бы я сказал, что я неспроста к тебе подошел тогда, что бы ты ответил?
НИКОЛЬСКИЙ Что бы я ответил? Может быть, что мне все равно, спроста или неспроста. А раз неспроста, то я и не посторонний, получается. Но если тебе время надо, так я и не тороплюсь вовсе. И не смотри, что дядя на Пречистенской.
АПОСТОЛОС А я и не смотрю вовсе. Но я понял тебя. И понял, что подошел правильно.
НИКОЛЬСКИЙ Тогда идем!
АПОСТОЛОС Да, только надо зайти к Филиппову за сахарными булочками для Таси. Она очень любит.
Никольский и Апостолос уходят.
Пауза
В комнате Ключников и Тася, входят Никольский с Апостолосом с зонтами и ставят их в угол.
КЛЮЧНИКОВ Как я не люблю осень. Вот, казалось бы, золото, шорох листьев, но как же быстро все это сменяется свинцовым небом и заунывным воем ветра. Совсем не хочется ничего делать, только укутаться потеплее и лежать.
АПОСТОЛОС И при этом еще надо читать целую тонну книг. Наши профессора, наверное, думают, мы должны целыми днями только и делать, что читать по их собственной науке все изданные от начала прошлого века книги, а другие науки забросить.
ТАСЯ Толос, но в этом-то и суть учения. Основательно изучить вспомогательные предметы, а потом перейти к специальным. Нельзя прыгнуть через голову и начать резать людей, не зная, как они устроены.
АПОСТОЛОС Может быть, с медициной это оправдано, а вот с естественными науками... Я, к примеру, уже нынче желаю изучать энтомологию. А мне суют все эти физики, кристаллографии, не говоря уж о богословии.
НИКОЛЬСКИЙ Допустим, с богословием я могу согласиться, но, Апостолос, естественные науки, такие как физика и кристаллография, чрезвычайно важны для общего образования.
АПОСТОЛОС Вот именно, что общего, а мне специализированное нужно.
НИКОЛЬСКИЙ На мой взгляд, ты слишком порывист и скор в суждениях.
АПОСТОЛОС Не думаю, что так уж и скор. Я много думал об этом. И еще кое о чем. Из общего образования нам очень не достает знания философии и политической экономии, но не той, рафинированной, что дают юристам... (смотрит в сторону Ключникова)... а самой что ни на есть настоящей. Но власть предержащим нужно стадо безмолвное, а не мыслящий народ. По их мнению, только высшие сословия права имеют. Выбирать этот карточный домик под названием Государственная Дума, в котором взрослые состоятельные мужчины играют в конституционную монархию.
ТАСЯ Толос, это все так очевидно, так явно, что и говорить об этом не стоит. Студенчество – это сила, которой суждено изменить этот постыдный строй. Будущее лежит на плечах молодых. Без нас у этой страны его вовсе не будет.
КЛЮЧНИКОВ Не могу сказать, что я с тобой, Толос, согласен на все сто процентов. Радикальный метод искоренения пороков мне не близок, но я считаю, что только общество в едином порыве может изменить что-то к лучшему. Я выступаю за реформирование. Только прошу, не начинай нести здесь кропоткиновщину. Очень сомнительно, что это где-либо сможет работать.
АПОСТОЛОС Жора, ты не прав. Анархизм – это ключ к пониманию механизма функционирования общества без кровопийцы-государства.
НИКОЛЬСКИЙ А готово ли русское общество жить без этого кровопийцы?
АПОСТОЛОС Сейчас, разумеется, нет.
ТАСЯ А будет ли готово через пять, десять лет?
АПОСТОЛОС Я не смогу ответить на этот вопрос, Тася. Но точно могу сказать, что в наших силах подготовить этот процесс.
ТАСЯ Разговорами в мансардах вряд ли.
АПОСТОЛОС А ты готова не только на разговоры в мансардах?
Тася смотрит на Апостолоса. Губы решительно сжаты. Правой рукой она поправляет часики. Обращает внимание на время и встает.
ТАСЯ Знаешь что, Толос. Я – готова. Вопрос в том, готов ли ты.
Она подходит к зонтам, берет один.
ТАСЯ Прошу меня простить, но мне пора на смену. Государство-кровопийца не прощает опозданий телефонисткам.
Тася уходит.
АПОСТОЛОС (к Никольскому) Очень рекомендую прочесть «Государство и его роль в истории». Потом обсудим. Мне нужен твой взгляд, Никольский, от Ключникова проку нет.
КЛЮЧНИКОВ Категорически протестую. Толос, нельзя недооценивать идейных противников. Надо уметь с ними разговаривать.
НИКОЛЬСКИЙ Очень надеюсь на то, что у нас тут не получится треугольника в смысле поддержки разных идей. А Тася тебя не поддерживает, Апостолос?
АПОСТОЛОС Она за революцию, но не против государства. Какой-то рафинированный социализм без выкорчевывания всей многовековой дряни.
НИКОЛЬСКИЙ Может быть, есть и в ее мнении рациональное зерно?
АПОСТОЛОС Нет там рациональности, жалость одна к людям. А людей жалеть революционеру совершенно недопустимо.
СЦЕНА ВОСЬМАЯ
Ложа театра. В ложе Колосницын и та девушка, которую Никольский видел с ним на вокзале, – Ольга. Входят Григоровы.
КОЛОСНИЦЫН Приветствую, любезные Иван Иванович и Анастасия Петровна. Несказанно рад, что вы нашли время.
Колосницын здоровается с Иваном Ивановичем за руку, целует руку Анастасии Петровне.
ИВАН ИВАНОВИЧ Что ты, что ты, Константин Петрович. Только и разговоров было последние две недели, что о театре. Наделал же ты шуму в нашем тихом гнезде.
КОЛОСНИЦЫН Давно пора было разворошить это ваше гнездо, а, Иван Иванович? Помните мою воспитанницу, Ольгу.
Ольга привстает и кивает Анастасии Петровне, улыбается Ивану Ивановичу. Тот, поколебавшись, целует ее руку.
Входит Никольский.
КОЛОСНИЦЫН А, и наш студент нашел время. Весьма рад! Евгений, позвольте представить вам Ольгу Извекову, мою протеже.
Никольский вежливо кланяется и целует ее руку. Когда он поднимает глаза, Ольга смотрит на него с интересом, очевидно узнав его.
КОЛОСНИЦЫН Прошу вас, располагайтесь.
Григоровы усаживаются. Колосницын садится рядом с Иваном Ивановичем, Никольский – между Колосницыным и Ольгой. Анастасия Петровна говорит что-то шепотом Ивану Ивановичу. Иван Иванович рассматривает зал в бинокль.
КОЛОСНИЦЫН Евгений, как вам ученье? Как вам нравится Московский университет? Вы же знаете, что это наша с Иваном Ивановичем альма-матер?
НИКОЛЬСКИЙ Да, дядя говорил об этом. Но, честно говоря, Московский университет после событий одиннадцатого года вовсе не предел моих мечтаний.
КОЛОСНИЦЫН И где вы бы хотели получить образование? В столице?
НИКОЛЬСКИЙ Хотя Петербургский университет выглядит неплохо, я скорее предпочел бы Германию, Фрейбург или Галле. Меня привлекает анатомия растений.
КОЛОСНИЦЫН Любопытно. Я стажировался во Фрейбурге. Немало лет прошло, но до сих пор есть некоторые связи там. Если хотите, могу посодействовать. А как насчет знания языка? Это – краеугольный камень образования. Не думаю, что в гимназиях настолько хорош немецкий, чтобы можно было изучать анатомию растений.
НИКОЛЬСКИЙ Не могу сказать ничего дурного о своем преподавателе немецкого, хотя перевод строчек из Гете был довольно любопытным времяпрепровождением. Со мной на немецком говорил отец с самого юного возраста.
КОЛОСНИЦЫН (Ивану Ивановичу) Сегодня аншлаг. В роли Аргана сам Станиславский.
Начинает гаснуть свет. Все затихают. Никольский с нетерпением смотрит на сцену. Ольга поворачивается и смотрит на Никольского с интересом.
СЦЕНА ДЕВЯТАЯ
Григоровы и Никольский обедают.
ИВАН ИВАНОВИЧ Очень жаль, что Константин Петрович был вынужден уехать по делам в Германию. Я бы с удовольствием побывал в его ложе опять. Великолепно! Евгений, я думаю, ты оценил. Он, кстати, говорил, чтобы ты зашел к нему через пару недель, когда он вернется, сказал, что вам есть что обсудить. Что это он имел в виду?
НИКОЛЬСКИЙ Полагаю, его связи в Германии. Вы же знаете, дядя, я давно мечтаю о том, чтобы побывать во Фрейбурге.
ИВАН ИВАНОВИЧ Не думаю, что сестра будет рада этому. Ты же знаешь, как она к тебе относится.
НИКОЛЬСКИЙ Дядя, я все прекрасно понимаю. Единственный сын, это как проклятие. Но невозможно посадить меня под замок и только пыль стирать.
ИВАН ИВАНОВИЧ Я ее не оправдываю. Но, как родитель, прекрасно понимаю. Потерять всех детей – кого угодно сведет с ума. Поэтому, прошу тебя...
Входит Степан. Кланяется.
СТЕПАН Иван Иваныч, тут околоточный пожаловали-с. Очень хочут вас видеть.
ИВАН ИВАНОВИЧ Околоточный? А ему-то что нужно? Зови в кабинет.
Степан уходит. Следом выходит Иван Иванович. Степан быстро возвращается.
СТЕПАН Евгений Лександрович, вас Иван Иваныч звать велел.
Никольский выходит из гостиной и входит в кабинет.
В кабинете сидит мужчина в мундире. Иван Иванович стоит полубоком к Околоточному. Он явно раздражен.
ИВАН ИВАНОВИЧ А, Евгений. Вот, послушай-ка, что мне тут говорят. Какие-то боевые ячейки, студенческие организации против царя. (к околоточному) Он учится-то второй месяц, какие могут быть организации, когда он и знать-то толком никого не знает еще. Живет у меня на квартире, ходит только в Румянцевку, да в церковь. Ну, вот в театре давеча был. Не запрещено же?
ОКОЛОТОЧНЫЙ Ваше высокородие, приказ выполняю, какие могут быть подозрения. Что велено...
ИВАН ИВАНОВИЧ Велено... Покорнейше прошу, коли велено!
Иван Иванович отворачивается полностью. Никольский нерешительно делает шаг в кабинет и прикрывает за собой дверь.
ОКОЛОТОЧНЫЙ (не смотря в глаза Никольскому) Господина студента просят известить, что любые собрания господ студентов с прочтением нежелательных книг или обсуждением нежелательных действий, в особенности планируемых, сие действие противузаконное и требует немедленного обращения к околоточному надзирателю.
НИКОЛЬСКИЙ Доносить, стало быть, предлагаете, ваше благородие? Имею право отказать?
ОКОЛОТОЧНЫЙ Зачем доносить? Сообщать... При подозрении... Государственной важности дело... Можно ли в стороне... В нонешнее-то время... (к Ивану Ивановичу) Ваше высокородие, сколько лет знакомы, ни в жисть бы не пошел, коли б не приказ. Есть сведения, что среди студентов числятся члены боевой организации социалистов-революционеров. Зачем этот террор, ваше превосходительство? Молодые, глупые еще, наворотят дел, не исправишь. Нет бы, ладно все и спокойно, все им киституцию подавай.
Иван Иванович подходит к Околоточному.
ИВАН ИВАНОВИЧ Ладно уж, Осип Кузьмич, было велено, передал. Мой племянник о научной стажировке грезит, какие уж тут боевые организации. Иди с богом.
Околоточный поднимается со стула и направляется к двери.
ОКОЛОТОЧНЫЙ Покорнейше благодарю.
Околоточный выходит. Иван Иванович поворачивается к Никольскому.
ИВАН ИВАНОВИЧ Евгений, мне претит даже мысль о подозрении, поэтому не буду спрашивать тебя ни о чем. Полагаюсь на твою зрелость.
Никольский молча смотрит дяде в глаза и не отводит их.
СЦЕНА ДЕСЯТАЯ
В университете. Звенит звонок. Студенты расходятся. Остаются Никольский и Апостолос.
НИКОЛЬСКИЙ Апостолос, вчера был визит околоточного. Говорил о том, что у них есть сведения о членстве некоторых студентов в боевой организации эсеров. Предлагал доносить. (Апостолос смотрит вопросительно) Конечно, нет, как можно. Я вот что хотел сказать, если есть запрещенная литература, что-то, что может повредить тебе при вероятном обыске, можно оставить у меня. Есть надежное место. Только приносить надо понемногу, чтобы не привлекать внимания. Если доверяешь мне.
Апостолос молчит, потом кивает и пожимает Никольскому руку.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Слышен звон церковных колоколов. Появляются Никольский и Григоровы, одеты по-зимнему.
Подходит старушка в лохмотьях – Блаженная.
БЛАЖЕННАЯ Пришли помолиться за сына Божия, грешники? За себя молитесь. Кара великая грядет за ваши грехи. Сковал мороз землю русскую, жмет ее, кости ей выкручивает, покоя не дает. (смеется) Где снег? Где пуховые перины для вас? Нету. Нету. Изъедена земля, вами изъедена. Восстанет скоро против вас, грешников великих. Поплатитесь за все. (как будто приходит в себя) А сына-то моего убили. Чистый был, как ангел. Забрали и убили. (смотрит на Анастасию Петровну и показывает на Никольского) И твоего убьют. Ангела.
Анастасия Петровна пугается и крестится. Берет Никольского под руку и пытается быстрее уйти. Блаженная начинает петь и уходит.
НИКОЛЬСКИЙ Анастасия Петровна, кто эта старушка?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА Это блаженная Варвара. Она обычно поет просто, никогда не слышала ее речи.
НИКОЛЬСКИЙ Почему вдруг она так сказала?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА Она не в себе. Сына ее в японскую войну убили. С тех пор она здесь при церкви живет. Наверное, погода эта – мороз без снега в Рождество – ее привела в замешательство.
НИКОЛЬСКИЙ Наверно. Тут всякому странно станет.
Уходят.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Гостиная в доме у Колосницына празднично украшена, в углу елка.
Иван Иванович, Анастасия Петровна и Колосницын сидят за карточным столом. Никольский стоит у книжного шкафа. В комнату входит Ольга.
ОЛЬГА Евгений, вас не берут в игру?
НИКОЛЬСКИЙ Это я сам не хочу. Игрок из меня так себе, не хочу никому спутать карты. Да, и девятка – не самая моя любимая игра. Я все время проигрываю.
Ольга подходит к Никольскому.
ОЛЬГА Вы знаете, Евгений, он не только их покупает, но еще и читает. Каждую.
НИКОЛЬСКИЙ А зачем покупать, если не читать? Не думаю, что Константину Петровичу надо что-то делать напоказ. Ему книги нужны ради книг.
ОЛЬГА Да, вы правы, он совершает поступки ради поступков, а не ради оценок. Потому и меня спас.
НИКОЛЬСКИЙ Он вас спас?
ОЛЬГА Это не тайна. Константин Петрович выиграл меня в карты. У моего отца. Господин Извеков – очень известная личность в определенных кругах. Он проиграл все свое наследство. Наследство своей покойной жены, моей матери. А потом поставил на кон свою дочь. Говорил, что отыграется, но проиграл. И пустил себе пулю в лоб. Благородство не позволило жить дальше в нищете. Нет, он не из-за меня застрелился, а из-за себя. А как бы вы поступили?
НИКОЛЬСКИЙ Я не играю. Мне трудно понять жажду игрока. Но очевидно, что это бесчестно.
ОЛЬГА Константин Петрович заплатил его долги, чтобы сохранить родовое имение Извековых, мое приданное. Только вот замуж я не пойду ни за кого. В рабство не пойду. Не доверяю никому. У всех людей есть тайны. Все люди что-то скрывают, Евгений.
НИКОЛЬСКИЙ И Константин Петрович?
ОЛЬГА И Константин Петрович.
ИВАН ИВАНОВИЧ Опять ты выиграл, Константин Петрович! (смеется) Давайте лучше в фанты!
Никольский и Ольга подходят к остальным.
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
В комнате Апостолос, Ключников, Тася и несколько студентов и курсисток. На столе скромное угощение, по стаканам разлита водка. В углу маленькая елочка. Входит Никольский со свертком. Он передает сверток Тасе и начинает снимать пальто. Тася раскладывает содержимое свертка (съестное и сладкое) на стол. Апостолос смотрит на стол, потом на Никольского.
АПОСТОЛОС Забирай.
НИКОЛЬСКИЙ Апостолос, что с тобой?
АПОСТОЛОС Подачки нам принес со стола господ?
НИКОЛЬСКИЙ Ты зачем так говоришь? Я же от чистого сердца.
АПОСТОЛОС Сам у шпионов обедаешь, трюфеля жрешь, а нам – что?
НИКОЛЬСКИЙ Трюфеля должен был принести?
ТАСЯ Толос, перестань.
АПОСТОЛОС Не лезь. Вот где они у нас будут. (показывает сжатый кулак) Срок только дай.
Апостолос смотрит на Никольского с ненавистью. Никольский в распахнутом пальто быстро выходит из комнаты. Тася берет пальто и выбегает за ним.
ТАСЯ Он выпил лишнего. Узнал, что у матери проблемы из-за долгов. Послал ей денег, у дядьки взял. Отработать теперь нужно. Ночные смены в типографии, а тут зачеты надо получать. Жизнь его ломается, Женя.
НИКОЛЬСКИЙ А я, значит, виноват в этом? Белоподкладочником был, белоподкладочником останусь, хоть что сделай. Так?
ТАСЯ Я его не оправдываю. Хочу, чтобы ты понял.
НИКОЛЬСКИЙ Понял, что ненависть ко мне будет сидеть в нем, несмотря ни на что. Это я уже понял. Надень пальто. Холодно.
Тася накидывает пальто на плечи.
ТАСЯ Он так не думает. Он знает, что ты другой.
НИКОЛЬСКИЙ Нет, Тася. Не надо себя обманывать и меня. Я думал, существует дружба, а нет ее.
ТАСЯ Женя, есть. Есть она. Близкие люди найдут путь друг к другу. Всегда найдут.
Никольский помогает надеть Тасе пальто. Она прячет руки в карманы, а он начинает застегивать пуговицу у горла. Тася кладет руки на руки Никольского и смотрит ему в глаза.
Никольский перестает копаться с пуговицей и замирает. Тася целует его. Он сначала отдается поцелую, потом останавливается и отклоняется от Таси.
Смотрит ей в глаза, держа ее за плечи, потом отпускает и молча уходит. Тася остается стоять в расстегнутом пальто. Начинает идти снег. Тася встряхивает головой, поворачивается и уходит в другую сторону.
СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
Появляется Никольский. Вокруг люди шумные празднующие люди. Он смотрит вперед и подходит к двери дома Колосницына. Звонит. Никто не выходит, он уже собирается выходить, как дверь открывает слуга.
СЛУГА Кого вам надобно?
НИКОЛЬСКИЙ Я... Константин Петрович дома?
СЛУГА Нет. Константин Петрович изволили уехать нынче вечером. Будут только к понедельнику на будущей неделе.
НИКОЛЬСКИЙ А Ольга Ильинична еще не легла?
СЛУГА Как вас представить?
НИКОЛЬСКИЙ Скажите, Никольский просит его принять.
Слуга жестом приглашает Никольского в дом.
Гостиная освещена тусклым светом. Никольский входит в гостиную. Следом появляется Ольга.
ОЛЬГА Что произошло, Евгений?
НИКОЛЬСКИЙ Я... должно быть, помешал вашему отдыху. Прошу прощения.
ОЛЬГА Я читала. Не люблю встречать Новый Год. Хотела бы уснуть, да не вышло.
НИКОЛЬСКИЙ Мне некуда было идти. Хотел уж было всю ночь на улице... случайно вышел к вашему дому и...
ОЛЬГА Так что произошло, Евгений?
НИКОЛЬСКИЙ Это такое ребячество. У меня есть друг... Я думал, что друг. Я должен был в новогоднюю ночь быть у него. Принес угощенье, а он меня... белоподкладочником...
ОЛЬГА Неприятная ситуация. Но, Евгений, вы же должны понимать, что разница в положении всегда будет стоять между людьми, как бы вы ни старались преодолеть это.
НИКОЛЬСКИЙ Он – студент, и я – студент. Нет никакой разницы.
ОЛЬГА Да, только вы живете в доме дяди в чине статского советника, а он – где-то в номерах, доедая хлеб без соли. Не видите разницы?
НИКОЛЬСКИЙ А вы верите в то, что можно стереть эти границы? Что все люди в обществе могут быть равны? Что не происхождение и капитал, а только лишь знание и таланты человека важны?
ОЛЬГА Евгений, наше общество складывалось веками. Я знаю, оно – неидеально, но оно такое, какое есть, и изменить его в миг не получится. Вы же знаете пример французской революции?
НИКОЛЬСКИЙ Знаю. Но в том-то и дело, что это пример, на котором мы должны учиться. Чтобы не допустить повторения, а сделать все с минимальными жертвами.
ОЛЬГА Таким образом, вы отдаете себе отчет, что жертвы все равно будут.
НИКОЛЬСКИЙ Жертвы есть всегда. Это требуется для нового будущего.
ОЛЬГА Евгений, а вы не думали, что жертвой можете стать вы? Или подобные вам – аристократы, дворяне, те, которых винят во всех бедах. И вы не докажете никому, что всей душой выступали за равенство и права народа. Для них вы все равно останетесь белоподкладочником.
НИКОЛЬСКИЙ Почему все должно быть так, а не иначе?
ОЛЬГА Это взрослая жизнь, Евгений. Больше не будет как в детстве, когда ты упал, а мама подула на твою коленку, поцеловала тебя в лоб и все прошло. Будет только страшнее и больнее. Надо взрослеть. Иногда это неприятно.
Слышатся отдаленные крики «ура».
ОЛЬГА С новым, девятьсот четырнадцатым годом.
СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
В университете. Среди студентов Никольский и Апостолос на отдалении друг от друга. Никольский собирается уходить, Апостолос видит его и подходит.
АПОСТОЛОС Никольский, не бери в голову. Я знаю, что бываю несносен. Извини.
НИКОЛЬСКИЙ Все в порядке, Апостолос.
АПОСТОЛОС Не сильно я тебя обидел? Спор на расправу, еще выпил лишка. Все так закрутилось. Простишь?
НИКОЛЬСКИЙ Я не держу зла. Ты умеешь выбирать людей, Апостолос. Незлопамятных.
Слышно, как студенты начинают петь Гаудеамус.
АПОСТОЛОС А пойдем сейчас за Тасей и Ключниковым и в «Аполло», а? Татьяну вместе отметим. Пойдем, Никольский!
Никольский пристально смотрит на Апостолоса и кивает. Апостолос радостно хлопает его по плечу. Уходят. Другие студенты уходят следом.
Пауза
Сбоку декорация памятника. Выходят студенты в верхней одежде, они шумны и веселы, заметно, что некоторые пьяны. Появляются Тася, Ключников, Апостолос и Никольский. Ключников с гитарой. Начинает играть романс.
КЛЮЧНИКОВ Всегда и везде за тобою,
Как призрак, я тихо брожу,
И с тайною думой порою
Я в чудные очи гляжу.
Полны они негой и страстью,
Они так приветно глядят,
И сколько любви, сколько счастья
Они мне порою сулят.
Тася кладет ему руку на плечо. Ключников замолкает, продолжая наигрывать мелодию.
ТАСЯ Жора, сыграй танго!
КЛЮЧНИКОВ А с кем будешь танцевать?
ТАСЯ С Никольским!
НИКОЛЬСКИЙ Тася, я не умею танго.
ТАСЯ Просто следуй за мной.
Жора начинает играть танго. Тася подходит к Никольскому, кладет свою руку ему на плечо, а его руку на свою талию. Никольский смотрит вниз.
ТАСЯ Надо смотреть даме в глаза.
Никольский смотрит в глаза Тасе. Начинают танцевать. Сначала Никольский немного неуклюж, потом начинает вести все более уверенно. Пока они танцуют, Апостолос смотрит с улыбкой, в самом конце танца, когда Никольский кладет Тасю на свою руку и нависает над ней, выражение лица Апостолоса меняется на злое, но он быстро справляется с собой и начинает аплодировать.
Толпа окружает Тасю и Никольского, и с криками «качать», их подхватывают на руки. Все смеются. Никольского и Тасю ставят на ноги.
Начинается игра в снежки. Никольского и Тасю забрасывают снежками, и они укрываются за памятником.
Тася стряхивает снег с плеча Никольского. Он снимает перчатку и убирает снег из ее волос, выбившихся из-под шапки. Она смотрит на него и целует.
Из-за памятника появляется Апостолос со снежком в руке и видит поцелуй Никольского и Таси. Он роняет снежок на землю и уходит.
СЦЕНА ПЯТАЯ
Появляется Никольский в верхней одежде. Навстречу ему идет Колосницын с тростью.
КОЛОСНИЦЫН Евгений! Какая неожиданность! Собирался к Ивану Ивановичу, а тут вы пробираетесь.
НИКОЛЬСКИЙ Добрый день, Константин Петрович!
КОЛОСНИЦЫН А вы знаете, что, Евгений, пойдемте-ка ко мне. Повод просто превосходный. У Ольги сегодня именины. Вас не ждут к обеду?
НИКОЛЬСКИЙ Нет, я сегодня освободился раньше обычного, еще пару часов точно никто не хватится.
КОЛОСНИЦЫН Ну, и замечательно!
Входят в дом. Отдают верхнюю одежду слуге. Появляется Ольга.
ОЛЬГА Константин Петрович, вы же знаете, что я не охотник до празднования именин.
КОЛОСНИЦЫН Оля, давайте хоть что праздновать. Например, переход Евгения во Фрейбургский университет. (подмигивает Никольскому) Чем не повод, а?
НИКОЛЬСКИЙ Константин Петрович, да что же вы молчали?
КОЛОСНИЦЫН Хотел приберечь, но раз уж так вышло. Надо будет только сдать все экзамены здесь. Мой очень хороший друг приютит вас во Фрейбурге, чтобы все прошло максимально гладко для вашей матушки. Я могу представить, как она волнуется за вас. Может быть, мое имя сыграет свою роль в ее случае.
НИКОЛЬСКИЙ Ваше имя? Как оно может повлиять на нее?
КОЛОСНИЦЫН Вы знаете, Евгений, отчего я так крепко дружу с вашим дядей, хотя мы совершенно разные люди? Потому, что без его участия я бы умер с голоду, когда учился в университете. Иван Иванович жил дома, в семье, был сыт и обут, а я приехал в Москву из Орловской губернии, вот почти как вы, имение мое родовое под Мценском. Жил я в Москве на Козихе, в таких условиях, что никому не пожелаю. Иван Иванович видел, как я жил, часто звал к себе на обед, да таскал мне хлеб, сахар, чай и прочие съестные припасы. Это уж потом я во Фрейбург уехал и смог поймать удачу за хвост, а тогда, без Ивана Ивановича не выжил бы. За это и буду по гроб жизни ему благодарен.
НИКОЛЬСКИЙ А мама почему-то никогда о вас не говорила?
КОЛОСНИЦЫН Много воды утекло с тех пор, да мы и не виделись ни разу, как она вышла замуж за вашего батюшку и в Орел уехала, зачем ей меня вспоминать.
Часть сцены, где находится гостиная Колосницына, затемняется, освещается другая часть сцены с декорацией гостиной. На диване сидят молодой Колосницын и сестра Ивана Ивановича Ольга Ивановна Григорова.
ОЛЬГА ИВАНОВНА Костя, спасибо вам большое, что вчера не стали отговаривать меня от Бестужевских курсов. Я очень этого желаю, вы же знаете.
МОЛОДОЙ КОЛОСНИЦЫН Да, знаю. Потому и не стал.
Ольга смотрит Колосницыну в глаза и берет его за руку.
ОЛЬГА ИВАНОВНА Костя... Я могу и не ехать в Петербург. Если вы меня попросите.
МОЛОДОЙ КОЛОСНИЦЫН (отнимая руку) Оля, мне предлагают ехать во Фрейбург на стажировку. И я думаю согласиться.
ОЛЬГА ИВАНОВНА (отворачиваясь от Колосницына) А я никак не смогу отговорить вас... Я понимаю.
МОЛОДОЙ КОЛОСНИЦЫН (разворачивая Ольгу к себе и смотря ей в глаза) Оля, вы не понимаете. Что я могу вам предложить? Ни дома, ни дохода, у меня нет ничего. Я здесь выживаю, Оля. Фрейбург – мой шанс, и я обязан им воспользоваться. А связывать вас узами я не имею никакого морального права.
ОЛЬГА ИВАНОВНА (слезы стоят в ее глазах) Зачем вы прикрываетесь рассуждениями о моральном праве?
МОЛОДОЙ КОЛОСНИЦЫН (отпуская Ольгу и отступая на шаг) Оля, поймите, я не могу...
В гостиную входит молодой Иван Иванович. Ольга Ивановна отворачивается и тайком вытирает слезы.
МОЛОДОЙ ИВАН ИВАНОВИЧ Костя, так ты остаешься на ужин?
МОЛОДОЙ КОЛОСНИЦЫН Нет, прости, Иван. Дела. Извинись за меня перед родителями. До свиданья, Ольга Ивановна.
Колосницын выходит из комнаты. Ольга Ивановна смотрит ему вслед.
Эта часть сцены затемняется, высвечивается гостиная в доме Колосницына.
НИКОЛЬСКИЙ Ольга, можно спросить, почему вы не любите свои именины?
ОЛЬГА Потому что ничего хорошего в этот день я не видела. За исключением последних лет, когда Константин Петрович пытался изменить мое отношение к этому празднику. Вот, вас сегодня даже взял в сообщники.
КОЛОСНИЦЫН Ну, что ты, Оля, какие сообщники. Хотел тебя немного порадовать. Торт от Эйнема заказал. И, Оля, я же привез изумительный мокко! Евгений, вы пьете по-немецки или по-венски?
НИКОЛЬСКИЙ По-венски.
КОЛОСНИЦЫН А я по-немецки люблю, когда горчит немного. Невозможно только сладость испытывать. Скучно будет жить, Евгений.
СЦЕНА ШЕСТАЯ
В глубине сцены люди. Появляется Никольский в верхней одежде. Он замечает людей и, поколебавшись, идет к толпе. Слышны женские крики. Кто-то ахает и охает.
НЕИЗВЕСТНЫЙ Такой молодой еще, студентик, не иначе.
Никольский исчезает в толпе. Потом выбирается обратно. Падает. Поднимается и быстро уходит.
СЦЕНА СЕДЬМАЯ
В гостиной Никольский и Ольга.
ОЛЬГА Евгений, мне жаль вашего друга. Такая трагедия для семьи.
НИКОЛЬСКИЙ Я не могу поверить до сих пор. И, знаете, Ольга, меня не оставляет мысль, почему он был там, недалеко от моего дома. Я все время думаю, может быть, он искал встречи со мной.
ОЛЬГА Почему вы считаете, что он искал встречи с вами? Может быть, это случайность.
НИКОЛЬСКИЙ Ольга, наверное, следует рассказать вам всю историю. Тогда вы поймете меня и то, что я теперь чувствую. Жора, он был мягким, добрым, очень. Он любил одну девушку, которая не отвечала ему взаимностью. Его исключили из университета, его отец погиб, а мать осталась на руках с малолетними детьми. И он ничем, совершенно ничем не мог им помочь или даже сказать, что он исключен. Он работал тапером, чем-то еще занимался, я не знаю точно. Этого всего достаточно, чтобы любой человек дрогнул, даже сильный. Но я в смятении из-за того, что знаю, что та самая девушка обратила внимание на другого. И я теперь не могу отделаться от мысли, что Жора это узнал, и именно последнее событие оказалось решающим. Понимаете?
ОЛЬГА А так как Жора погиб недалеко от вашего дома, то вы считаете, что он хотел поговорить с тем самым юношей, на которого обратила внимание его любимая?
НИКОЛЬСКИЙ Да, так.
ОЛЬГА Евгений, стоит ли говорить, что все ваши угрызения совести бессмысленны теперь. Вы никогда не узнаете, почему Жора оказался там, где оказался. Почему он выбрал прыжок вниз, а не разговор по душам хоть с вами, хоть с кем-то еще. И вы совершенно не можете знать, что послужило причиной к его такому поступку. Вы строите только догадки, а правда может быть совершенно иной.
НИКОЛЬСКИЙ Я не могу понять, как человек мог предпочесть смерть жизни, пусть даже трудной. На моих глазах умирали братья и сестры. Они были маленькие, но это торжество смерти над маленьким человеческим тельцем мне никогда не забыть. И когда человек добровольно передает себя в руки старухи с косой...
ОЛЬГА Вы никогда не думали, что человеку бывает не для чего жить. Все, за что он боролся оказывается ничтожным, никому не нужным. Идеалы его – низменны и стоит внимания. Вся жизнь его пуста и бессмысленна. И не за что бороться. И незачем жить.
НИКОЛЬСКИЙ Вы так говорите, как будто рассматривали для себя такой исход.
ОЛЬГА Можно сейчас покаяться перед вами в этом? Да, рассматривала. Жизнь моя была бессмысленна. Мне не хотелось бороться с теми обстоятельствами, в которых я очутилась. Мне казалось, что вся моя жизнь вела меня к такому исходу. Человеку свойственно желание быть нужным. Найти того, кто будет нуждаться в тебе так сильно, что этим давать тебе силы жить дальше и бороться. И пусть я закрыла свою душу от человеческих страстей, я не желаю любви или близости с кем-то, мне дает силу та мысль, что есть человек, во мне нуждающийся, и я не могу его бросить.
НИКОЛЬСКИЙ Вы сейчас о Константине Петровиче?
ОЛЬГА Да, о нем. Несмотря на то, что он кажется избалованным жизнью, он – глубоко несчастный человек. Его сердце давно точит какая-то боль из его юности. Он говорил об этом очень обтекаемыми фразами, без подробностей, но даже если бы я знала их, я бы не смогла вам рассказать. Он говорил, что, будучи юным и неопытным он сделал неверный выбор в жизни. Выбрал не ту дорогу. Но это теперь невозможно оценить. Ведь чтобы мы не выбрали, мы все равно будем жалеть об упущенных возможностях и представлять в идеальном свете то, что мы упустили. Это свойство человеческой природы. И даже Константин Петрович, удивительно умный человек, не смог избежать этого заблуждения. Но стоит ли жалеть о том, что мы не сделали, если впереди будет не одна возможность выбора, и всякий неверный путь будет отравлять самое существование.
НИКОЛЬСКИЙ Вы думаете, ему нужно это чувство несчастья, чтобы делать правильные поступки теперь?
ОЛЬГА Может быть. Иногда человек не может быть без страданий. Счастье приятно, но вызывает застой и уныние. А некоторым людям прямо показано испытывать горечь, чтобы достигать большего и стремиться к лучшему. Может быть, это и привело Константина Петровича к тому, что он имеет сейчас.
НИКОЛЬСКИЙ Не имел шанса спросить, так чем же он занимается, Константин Петрович? Про него ходят совершенно невероятные слухи по Москве. Самый частый – то, что он двойной русско-германский агент.
ОЛЬГА Не слушайте того, что говорят люди, Евгений. А по поводу Константина Петровича могу сказать только, что он определенно связан с Баварскими автомобильными заводами. О чем-то ином уведомить вас не могу.
СЦЕНА ВОСЬМАЯ
В университете. Среди студентов появляются Апостолос и Никольский.
АПОСТОЛОС (злым голосом) Квартиру нашел. На Козихе. С хозяйкой. Пропах теперь весь кислыми щами! Спасибо, друг Жора!
НИКОЛЬСКИЙ Зачем ты так?
АПОСТОЛОС А ты не понимаешь? Он о нас не подумал. Как будет потом, не подумал. Нашел себе решение и вперед, с моста.
НИКОЛЬСКИЙ Я тоже не считаю это достойным выходом, но если так сложились обстоятельства...
АПОСТОЛОС Какие обстоятельства, Никольский? У меня обстоятельства лучше были? Квартиру потерял, полиция рыщет. Собираться не имеем возможности. И за всем этим стоит фигура Жоры!
НИКОЛЬСКИЙ Ты зол на него, он был твоим другом. Наверное, злиться легче.
АПОСТОЛОС Да, зол. Он поступил как слабая личность. Не революционер, понимаешь. Он не имел права так делать! Никакого права, зная, что за этим последует. Ты на Тасю бы поглядел. Мне иногда страшно делается. Молчит. Вся сжалась в комок. Я за нее теперь боюсь, как бы не вышло чего. Они ведь росли вместе с Жорой. И знала она, что он ее любил. Себя винит? Наверное. Я ей сказал, что ее вину тут нету. Молчит. Что-то задумала. Жора оборвал все связи между нами. Вынул внутренность, оставив только внешний пшик. (тихим голосом) Дурак! Почему он мне ничего не сказал... (обычным голосом) Никольский, нам нужно действовать. Правильно Тася говорила, что разговорами в мансардах ничего не решить! Студенты в Харькове, Киеве, Петербурге поднимаются, только сытые московские рожи сидят смирно! Будут проводы Огнева на медицинском факультете, надо воспользоваться этим и раскачать ситуацию. Ты с нами? Или тоже готов оставить свои убеждения ради сытости и спокойствия?
НИКОЛЬСКИЙ Я... Да, я буду.
СЦЕНА ДЕВЯТАЯ
Студенты волнуются. Кто-то кричит «Долой!»
В толпе студентов Никольский, чуть поодаль Апостолос. Появляется Тася. Тася выглядит нездоровой, лицо ее имеет озабоченное выражение. Никольский подходит к ней.
НИКОЛЬСКИЙ Тася.
ТАСЯ (смотрит на Никольского с легким удивлением, как будто не ожидала его увидеть) Ты здесь.
НИКОЛЬСКИЙ (улыбается) Я очень рад тебя видеть. В последнее время не было возможности.
ТАСЯ (вглядывается в толпу позади Никольского, как будто кого-то ожидая) Кто хочет, тот ищет возможность. Кто не хочет, тот ищет причину. Не надо ничего объяснять, Никольский.
НИКОЛЬСКИЙ (озабоченно) Тася, мне жаль.
ТАСЯ Не надо никого жалеть. Каждый человек сам делает свой выбор. Он сделал выбор, к которому его подтолкнула система, сломавшая его. Прекрасного человека перемололи жернова системы, Никольский. Той системы, в которой мы сейчас существует. Той системы, чье существование мы допускаем. Мы смалодушничали. И эта система поглотит нас и перемелет точно так же, как и его. Сопротивляйся! (смотрит внимательно на Никольского, глаза ее лихорадочно блестят) Но ты не хочешь, я же вижу. Ты уже внутри, встроен в систему. Зачем ты здесь? Кому доказываешь? Толосу? Он тоже в системе. Эти протесты – ни к чему не ведут. Надо действовать иначе. Он думает раскачать систему, но она слишком сильна. Она требует жертв. Наших жертв. Одна жертва уже принесена.
НИКОЛЬСКИЙ Тася, что ты такое говоришь?
ТАСЯ Сдаешься. Я знала. Я всегда это знала, просто верить не хотела. Зачем ты такой? Придумал себе красивый мир, которого не существует. Впрочем, он есть, только надо закрыть глаза. Предать свои идеалы. И жить во лжи. Так ты хотел?
НИКОЛЬСКИЙ Тася, нет. Это все неправильно, что ты сейчас говоришь. Мы все поражены случившимся, но это не повод обвинять меня, как ты это делаешь теперь.
ТАСЯ Ты все равно не понял и не поймешь никогда. Как нужно... Зачем все здесь... Я... (опять оглядывается, ища глазами кого-то в толпе) Мне нужен Толос. Теперь же нужен. Ты уходи, Никольский. Не надо тебе тут быть. Ты потерян уже.
Тася идет в толпу. Никольский видит, что она подходит к Апостолосу и что-то говорит ему. Апостолос хмурится и смотрит в сторону Никольского. Берет Тасю за руку. Тася отнимает свою руку и отступает от него. Потом поворачивается и уходит. Апостолос подходит к Никольскому.
НИКОЛЬСКИЙ Она не в себе.
АПОСТОЛОС На нее все это произвело большее впечатление, чем на кого-либо. (хмурится) Я вовсе ее не понимаю. Она и раньше была решительной, но сейчас... В ней появилась какая-то жуткая решимость.
В толпе слышатся крики «жандармы». Толпа начинает теснить Никольского и Апостолоса. Они оказываются разведены в разные стороны. Никольский теряет Апостолоса из виду. Все уходят.
Появляется Никольский. Он ходит в нерешительности. Ждет, потом порывается уйти, потом возвращается. В конце концов уходит.
СЦЕНА ДЕСЯТАЯ
В гостиной Колосницын и Никольский.
КЛОСНИЦЫН Евгений, не знаю, имею ли я право вас распекать, но не могу промолчать. Я желал бы знать, что двигало вами и заставило принять участие в этом безрассудном поступке. Вы понимаете, какие последствия это могло иметь, будь вы арестованы? Детские шалости часто несут серьезные последствия, Евгений. Я тоже был молодым, как раз в мою бытность студентом случилась в Московском университете постыдная брызгаловская история. Сколько студентов оказались покалечены в ходе тогдашних протестов. А сам Синявский, давший пощечину инспектору, был отдан в солдаты. К чему все это было? Протест ради протеста? Все эти эксцессы не сделают никакого перелома, только постепенная работа может дать результат. Да, она занимает годы, но этот эффект невозможно переоценить в сравнении с бессмысленными выступлениями, калечащими юные жизни. Капля точит камень, Евгений.
НИКОЛЬСКИЙ Константин Петрович, я так не считаю. Если мы будем терпеливо все сносить, ничего не изменится. Только сильный выстоит. А сильный должен принимать ответственность и делать выбор.
КОЛОСНИЦЫН А вы свой уже сделали, Евгений? Что вы выбрали? Смутное будущее или реальность в виде научной карьеры и исполнения мечты? Вы сами роете себе яму, Евгений. И я даже сейчас не говорю о моих усилиях в пользу вашей поездки в Германию. Это сейчас лежит в стороне. Я только хочу понять, что вы сами желаете, как видите свое будущее в этом революционном угаре. Вы не представляете, что творилось тут в девятьсот пятом году. Город жил в темноте, стояли трамваи, магазины не работали, выехать куда-либо не представлялось возможным, так как железные дороги были перекрыты. Люди радовались, будто сумасшествие накрыло всех одновременно. А потом началась фантасмагория: взрыв здания охранного отделения, обстрел училища Фидлера, бои прямо на улицах Москвы. И все это при поддержке известнейших и богатейших людей. Своими же руками они уничтожали порядок. А потом пришли армейские части. Вы знаете, Евгений, сколько погибло безвинных людей ради того, чтобы кто-то проверил свои революционные теории? Простых людей, не знающих что такое эсеры и на кой черт вообще нужно восстание против царя. Но ты не поймешь, пока сам не увидишь, так?
НИКОЛЬСКИЙ Константин Петрович, можно с вами быть откровенным? Еще недавно я считал, что все просто и понятно, вот – правильные идеи, за которые нужно бороться, вот – неправильные. А теперь я ничего не понимаю.
КОЛОСНИЦЫН Мир не черно-белый, Евгений. Всегда есть оттенки, а к какому спектру они относятся, очень сильно зависит от того, под каким углом на них взглянуть.
НИКОЛЬСКИЙ Наверное, вы правы в этом. Но это будет выглядеть как отказ от собственных убеждений. Я не боюсь потерять друзей, я боюсь потерять себя. Стать самому себе омерзительным. Я и раньше считал, что только эволюция может дать развиться обществу в то, чем оно должно быть, но некоторые люди поколебали меня в этом убеждении. Готов ли я идти на жертвы? Готов ли я принимать жертвы других? Я не готов. Да и многие не готовы. Будьте покойны, московское студенчество не так-то просто поднять на борьбу. Мы сидели в аудиториях, а студенты ходили и взывали к присутствующим с целью присоединиться к забастовке по поводу проводов Огнева. И что вы думаете: никто не вышел из аудитории. Все сидели смирно, даже не думая бастовать. С таким студенчеством ваши чаяния, Константин Петрович, будут вознаграждены. Ох, нескоро еще в России наступят перемены.
КОЛОСНИЦЫН Не стоит уповать на это, Евгений. В России, как известно, вечно что-то происходит тогда, когда никто не ждет. Вы смотрите только со своей позиции, но я могу вам сказать, что ситуация сейчас раскалена добела. Как внутри, так и снаружи. Того и гляди, рванет где-нибудь в неожиданном месте. И то, что было в девятьсот пятом, покажется легкой прогулкой. Не дай Бог! Но что-то мы долго болтаем.
Колосницын звонит в колокольчик. Появляется слуга.
КОЛОСНИЦЫН Пригласи Ольгу Ильиничну.
Входит Ольга.
КОЛОСНИЦЫН Ольга, а не сыграете ли вы нам что-нибудь?
Ольга садится за фортепьяно.
ОЛЬГА Ты сидишь одиноко и смотришь с тоской,
Как печально камин догорает,
И как пламя то в нем так и вспыхнет порой,
То бессильно опять угасает.
Ты грустишь все о чем? Не о прошлых ли днях,
Полных неги, любви и привета?
Так чего же ты ищешь в сгоревших углях?
О, тебе не найти в них ответа.
Подожди еще миг, и не будет огней,
Что тебя так ласкали и грели,
И останется груда лишь черных углей,
Что сейчас догореть не успели.
О! поверь, ведь любовь — это тот же камин,
Где сгорают все лучшие грезы.
А погаснет любовь — в сердце холод один,
Впереди же — страданья и слезы.
Пока Ольга поет в входит слуга и что-то говорит Колосницыну. Тот хмурится и выходит из гостиной. Ольга сидит за фортепьяно, Никольский подходит к ней.
НИКОЛЬСКИЙ Ольга, почему вы раньше никогда не пели? У вас удивительный голос.
ОЛЬГА Я не слишком люблю это занятие. Мне часто делается грустно, когда я пою, наверное, поэтому я избегаю этого.
НИКОЛЬСКИЙ Ольга, скажите, почему вы выбрали именно этот романс?
ОЛЬГА Наверное, потому, что он отражает мои мысли и чувства.
НИКОЛЬСКИЙ Неужели же вы не верите в любовь?
ОЛЬГА Скорее нет, чем да. Я могу допустить, что она возможна и даже может принести счастье, но я не верю, что это может случиться со мной. И... я боюсь. Как бы это не звучало.
Ольга встает и хочет отойти от фортепьяно. Никольский берет ее за руку и смотрит ей в глаза.
НИКОЛЬСКИЙ И меня боитесь?
ОЛЬГА Зачем мне вас бояться? Вы же не задумали ничего дурного.
НИКОЛЬСКИЙ Нет, я не это имею в виду. (целует ее руку, потом переворачивает и целует ладонь)
ОЛЬГА Зачем, Евгений?
НИКОЛЬСКИЙ Мне очень захотелось это сделать. С первого дня нашего знакомства мне хотелось быть рядом с вами.
ОЛЬГА Вы себе это выдумали.
НИКОЛЬСКИЙ Нет. Даже если некоторые обстоятельства приводили меня в смятение, и я блуждал, не зная, где свет, я знал всегда, что надо идти к вам. Пожалуйста, не делайте меня неразумным ребенком. Я теперь совершенно точно знаю, чего я хочу.
ОЛЬГА И чего же вы хотите?
НИКОЛЬСКИЙ Быть с вами. Узнать вас, понять вас и добиться того, чтобы вы меня полюбили.
ОЛЬГА Зачем вам моя любовь, Евгений?
НИКОЛЬСКИЙ Потому что я люблю вас.
СЦЕНА ОДИННАДЦАТАЯ
В комнате Апостолос и Тася. Тася собирается уходить.
ТАСЯ Будь добр, не задерживай меня. Тут совершенно нечего обсуждать.
АПОСТОЛОС Все решено?
ТАСЯ Да, решено.
АПОСТОЛОС (пристально смотрит на Тасю) Тася, я тоже мучаюсь от ожидания, но это не толкает меня к необдуманным поступкам.
ТАСЯ С чего ты решил, что это необдуманно? Это решение не мимолетное, а зрелое. Я к нему всю жизнь шла. А ты разве нет? Глядя на всю несправедливость мира, не хотелось тебе все изменить, действовать решительно?
АПОСТОЛОС Хотелось, ты же знаешь. Но момент еще не настал. Общество не созрело, неужели же ты не видишь этого? Наши идеи не найдут поддержки у масс, так как эти массы глухи и слепы. Они готовы мириться со всеми несправедливостями, так им Бог велел. Да и будучи сытыми, они не пойдут на массовые выступления. В столице, здесь, в Москве, активные рабочие, вполне вероятно, но в деревне, крестьяне? А это большинство населения, Тася! Либералы умиротворены конституцией и возможностью поиграть в парламентскую монархию в Думе. Да, и не исходящую от них инициативу они тоже не поддержат. Общество наше не едино, Тася. Каждый сидит в своем углу и чего-то ждет. Твои эскапады ничего не дадут. Это глупости, вздор.
ТАСЯ Глупости и вздор, говоришь? И он из-за глупостей и вздора тоже погиб? Так ты считаешь?
АПОСТОЛОС Оставь его с миром, Тася. О нем говорить сейчас не нужно. Речь идет о тебе, о твоем серьезном решении. Ты давно к нему шла, я знаю. Я помню, как ты отзывалась о разговорах в мансардах, но, Тася, это серьезные люди. И то, что тебе предложено... Ты готова к этому?
ТАСЯ Ты не понимаешь, о чем говоришь. Никогда бы не подумала, что ты так малодушен. Ты, который разглагольствовал о революции, Толос.
АПОСТОЛОС Я не поменял своих взглядов, но я не хочу быть пешкой в чьих-то руках.
ТАСЯ А сейчас ты не пешка? Сейчас за тебя не решают? Твоя жизнь предопределена, и если ты не захочешь пройти по тому пути, который для тебя отмечен, ты не пройдешь ни по какому пути. У тебя на это не будет права, все права давно розданы. Толос, я желаю раз и навсегда закрыть этот вопрос. Для себя и, если хочешь, для тебя тоже.
АПОСТОЛОС (берет Тасю за локоть и приближает свое лицо к ее лицу) Тася, ты думаешь, я не знаю, что ты задумала. Ты, думаешь, я не знаю, к чему все это приведет. Если мои просьбы на тебя не действуют, оставь все это ради памяти Жоры.
ТАСЯ (освобождая руку) Не смей говорить от его имени. Он – жертва, а жертвы не должны приноситься зря.
АПОСТОЛОС (вглядываясь Тасе в глаза) Ты уже подписала приговор. Пусть я буду малодушен, думай обо мне, что хочешь... (становится на колени) Никогда я не предполагал, что смогу себя так поставить. Тася, скажи мне, что для тебя ничего не значит, что было. Не говори мне, что тебе дорог Никольский, я не поверю. Я повел себя глупо тогда, наговорил того, о чем потом жалел. Глядя на Жору, не хотел быть зависимым. (ударяет себя в грудь) Но сердце не вырезать, Тася. Я видел тебя с Никольским тогда, на Татьянином дне. Зачем ты это сделала? Ты не могла полюбить его...
ТАСЯ Я могла только тебя полюбить? Ты стоишь на коленях сейчас и продолжаешь оскорблять меня. Как у тебя получается быть таким, а, Толос? Никольский? Может быть, и полюбила его, того Никольского, которого узнала, с верой в справедливость, ранимого и наивного. Но теперешний Никольский мне противен, также как и теперешний ты, Толос. Я полюбила тебя тогда, летом. На солнечном лугу под стрекот стрекоз, когда ты мне рассказывал о том, к чему стремишься, и я всей душой сопереживала тебе. (смотрит Апостолосу в глаза) Ты это чувствовал, скажи? А потом ты сказал, что настоящий революционер свободен от чувств и эмоций... Уходи.
Апостолос долго смотрит ей в глаза. Выражение его лица меняется от удивленного до ожесточенного. Он медленно поднимается и выходит из комнаты. Тася берет сумочку и уходит.
СЦЕНА ДВЕНАДЦАТАЯ
В глубине сцены появляется Тася. Она прижимает свою сумочку к груди. Она взволнованна. Звук за сценой (воспоминания Таси)
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Тасенька, милая, мне очень жаль, что твоя мама умерла, но теперь она в лучшем мире. Она будет смотреть на тебя с небес. Пойдем, милая, пойдем.
Пауза
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Жора, расскажи нам ту сказку, которую ты читал вчера. Про золотую рыбку.
ДЕТСКИЙ ГОЛОС Мама, а скоро папа придет?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Скоро, скоро. И дров принесет. И будет нам тепло. Ванечка, какую сказку ты хочешь послушать?
ДЕТСКИЙ ГОЛОС Мамочка, расскажи нам про стрекозу и муравья.
ЖЕНСКИ ГОЛОС Ванечка, я ее плохо помню. Про золотую рыбку Жора хорошо рассказывает.
ДРУГОЙ ДЕТСКИЙ ГОЛОС Тетушка, давайте я про стрекозу и муравья почитаю, я ее хорошо помню.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Спасибо, Тасенька. Жора, накройся получше, что-то ты совсем замерз. Что же папы нет так долго!
Пауза
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Тася, это твой единственный шанс. Образование – это единственное, что может помочь в этом мире достичь чего-то. Епархиальное училище даст тебе дорогу в жизнь, ты сможешь учить детишек, когда вырастешь. А это очень хорошее ремесло для женщины, Тасенька.
ТАСЯ Тетушка, я все понимаю.
Пауза
Смех девочек.
ГОЛОС ДЕВОЧКИ Таська, куда так спешишь? Не убегай от нас, Маркиза Помпадур (смех). Давай снежками ее, скорей. Эй, ты куда убегаешь, Таська?
Пауза
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Больно, Тася?
ТАСЯ Совсем немного, Раиса Александровна. Это я сама оскользнулась и расшиблась.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Надо холод подержать. Но тут очень большой синяк, придется мазать скипидаром.
ТАСЯ Раиса Александровна, а как вы стали врачом?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Вот это самое епархиальное училище кончила, а потом в Москве женские курсы и специальный экзамен сдала, на звание лекаря.
ТАСЯ Вы полагаете, я бы так смогла?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Кроме тебя самой вряд ли кто-то еще ответит на этот вопрос, Тася. Но если это именно то, чего ты хочешь, надо биться изо всех сил. Мечты должны сбываться, чтобы человек не разучился мечтать.
Пауза
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Тася, я так за тебя волнуюсь. Ты сможешь?
ТАСЯ Конечно, смогу, тетушка. Вот и Жора будет рядом, поддержит, поможет. Ну, или я ему помогу. Вместе все же веселее в Москве.
ЖОРА Мама, даже не думай об этом. Все будет хорошо. В Ярославском земстве есть и курсистки, я знаю некоторых очень хороших девушек, мы Тасю устроим на квартиру. Я слышал, кто-то из них телефонисткой подрабатывает, вакансии есть.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС Какие телефонистки, Жора! Отец будет категорически против.
ЖОРА Ну, хорошо, хорошо, никаких телефонисток.
Пауза
МУЖСКОЙ ГОЛОС Тася, мы с вами давно уже знаем друг друга. Вы знакомы с нашими идеями и планами, пора уже переходить к решительным действиям. Вы готовы?
ТАСЯ Да, я готова. Я могу приступить к обучению прямо сейчас. Назовите время и место.
МУЖСКОЙ ГОЛОС Я полагаю, излишним будет говорить о том, что все это не только секретно и не должно никому передаваться, но и может грозить вам серьезными последствиями как в случае неуспеха, так и в случае успеха. Я хочу убедиться, что вы отдаете себе отчет в этом.
ТАСЯ Полностью отдаю и желаю этого всем сердцем.
МУЖСКОЙ ГОЛОС Тогда приходите завтра в пять к дому Воробьева. И будьте так любезны убедиться, что никто за вами не следует. Все, что нужно, вы получите там.
Тася медленно идет вперед. Появляются Ольга и Колосницын. Они не видят Тасю.
КОЛОСНИЦЫН Какая утомительная была встреча. Становится все труднее убеждать их в необходимости реализации моего плана по нейтрализации антигерманских настроений. Они с этим наиграются.
ОЛЬГА Вы думаете, Константин Петрович, решатся на войну?
КОЛОСНИЦЫН Война? Не знаю. Не уверен. Хотя, чем черт не шутит. Не дай Бог, Ольга. Но, не желаю об этом сейчас говорить. Расскажи мне о Никольском. Он приходил вчера снова. Ты не играй с ним, Оля, он – хороший юноша. Если не имеешь никаких чувств, скажи об этом прямо.
ОЛЬГА Константин Петрович, уж в чем, а в лицемерии меня упрекать не следует.
КОЛОСНИЦЫН Я покоен, Ольга, что так все складывается. Мне думается, он достоин тебя. О, кто-то гривенник потерял (тростью пытается очистить его). Говорят, если орлом кверху, к счастью. (наклоняется) Жаль, не орел...
Звучит выстрел. Ольга падает. Колосницын оборачивается и видит Тасю.
КОЛОСНИЦЫН (кричит) Ты зачем?! (поворачивается к Ольге) Оля!
Звучит второй выстрел. Колосницын падает.
Занавес
СЦЕНА ТРИНАДЦАТАЯ
Тюрьма. На нарах сидит Никольский в потрепанной военной форме и с босыми ногами. Входит Апостолос в военной форме, кожаном пальто, с наганом. Левая половина лица обезображена сабельным ударом.
НИКОЛЬСКИЙ Мне нужно называть тебя товарищ Южный?
АПОСТОЛОС Как тебе будет угодно. Вполне можно обойтись без имен, что они теперь значат.
НИКОЛЬСКИЙ От нас даже имен не останется. И воспоминаний тоже. Все, кого я знал, либо погибли, либо сгинули.
Апостолос усмехается правой половиной лица, так как левая обездвижена.
НИКОЛЬСКИЙ Тебя я не учитываю. Я не знаю того, кто стоит в моей камере. Да и знал ли я тебя когда-нибудь. Не желаешь присесть? (указывает на место рядом с собой)
Апостолос снова усмехается, подходит к Никольскому. Никольский начинает сильно кашлять. Апостолос достает из кармана платок и протягивает его Никольскому. Никольский мотает головой в знак отказа. Апостолос кладет платок в карман.
НИКОЛЬСКИЙ Что ты хочешь от меня услышать?
АПОСТОЛОС Все, что ты можешь рассказать.
НИКОЛЬСКИЙ Зачем? Вы победили, мы проиграли. Ценных сведений у полкового врача быть не может, ты же это прекрасно понимаешь. Зачем я тебе нужен? К чему эти бесконечные разговоры? Я прекрасно знаю, что мне осталось недолго. Я даже готов к этому, слышишь?! Я ненавижу этот мир, принесший столько зла и горя! Я ненавижу войну, я ненавижу страдания людей. Я ненавижу себя, потому что я не могу ничего изменить. Потому что, я не хочу уже ничего менять. Я устал от всего, я устал от себя. Ты можешь спросить, почему я пошел на войну. Я не знаю. Я думал, что делаю доброе дело, врач, который помогает людям, солдатам. Врач, который не был рожден для этого. Каждый должен заниматься своим делом. Это не мое дело. Я не знаю, где теперь может быть мое дело. Где теперь может быть моя жизнь. Ничего, слышишь, ничего не осталось! Проклятая война! Когда я впервые увидел тебя, я не узнал. И это не из-за шрама, нет. Глаза. Я видел столько боли, я видел, как умирают люди, я видел, как сходят с ума, но таких страшных глаз я не встречал ни у кого. Эти твои черные глаза, которые когда-то умели улыбаться, а сейчас в них столько ненависти и презрения и еще черт знает чего, о чем я не хочу сейчас думать. И это не потому, что мы оказались по разные стороны баррикад. Знаешь, меня это вовсе не заботит. Все это чушь, не стоит и выеденного яйца теперь.
АПОСТОЛОС Ну, почему же не стоит? Ты имел возможность выбора и выбрал то, что выбрал. Предал себя и свои убеждения.
НИКОЛЬСКИЙ После того, что случилось в четырнадцатом году, я не мог поступить иначе. У меня отняли все – мечту, друзей, любимую, потом семью. Скажи, ты знал, что задумала Тася?
АПОСТОЛОС Догадывался. У нее тоже все отняли, Никольский. Но тогда я ее пытался отговорить. Теперь я бы не стал этого делать. Ну же, Никольский, посмотри на все как разумный человек. Разве не была она права в своей решимости? Не один ее поступок, но в совокупности с другими сделал возможным то, что мы имеем сейчас.
НИКОЛЬСКИЙ Разбитую страну и гражданскую войну? Этого ты хотел?
АПОСТОЛОС Коренная ломка требует жертв, а если ломается давняя мертвая система, вросшая внутрь организма, жертв бывает больше. Закон жизни, Никольский.
НИКОЛЬСКИЙ Кто должен стать жертвой ради этого твоего светлого будущего? Каковы критерии отбора?
АПОСТОЛОС Человека определяет его мышление. Если ты мыслишь как человек будущего, ты живешь в этом будущем. Если нет, то твоя участь понятна. Вот ты, например, мыслишь категориями прошлого.
НИКОЛЬСКИЙ Мышление, говоришь. Так ты прикажешь отринуть то, что я потерял, еще раз? Стать Иваном, родства не помнящим? Таким ты меня примешь в будущее? Или все равно припомнишь потом мое прошлое?
АПОСТОЛОС Зачем припоминать прошлое? Человек меняется вместе с мышлением. Новый человек рождается, Никольский. Если он предан тому, во что верит, то будущее его предельно ясно. И возможно. Не для того мы делали революцию, чтобы потом мерить людей, принявших верное решение, по их прошлому.
НИКОЛЬСКИЙ И как много будет в вашем будущем людей-хамелеонов? Только делающих вид, что они правильно мыслят? Как долго будете с ними бороться? Всех перестреляете?
АПОСТОЛОС Зачем стрелять? Есть другие методы.
НИКОЛЬСКИЙ А... Другие методы. А ты сам не боишься, что когда-нибудь придут новые люди будущего, для которых твое мышление окажется неверным?
АПОСТОЛОС Если мы определяем будущее, то мы и будем там хозяевами, Никольский.
НИКОЛЬСКИЙ (смотрит пристально) Революция, как бог Сатурн пожирает своих детей. Будь осторожен, Апостолос, боги жаждут. Какая ирония, не находишь? Посланник Божий. Впрочем, среди ваших принято отказываться от родства и имен. Уже, а, товарищ Южный? Давай, посланник, выноси свой вердикт. Ты же за этим пришел, а не поболтать или выведать стратегические сведения. Когда?
АПОСТОЛОС На рассвете.
НИКОЛЬСКИЙ Вот и хорошо, Апостолос. Вот и хорошо. Люблю это время, начало дня, начало жизни.
Апостолос встает и направляется к выходу.
НИКОЛЬСКИЙ Я прощаю. (Апостолос оборачивается и усмехается) Тебе сейчас не надо, но потом ты вспомнишь, я знаю. И поймешь, что простить, оказывается, очень не просто.
Занавес