Художника Шершевича, неосторожно попросившего постричь его по парижской моде, Октябрина Демировна, парикмахерша местной больницы и женщина образца первых пятилеток, вернула творца на советскую землю признанием:
– Стригу только под «бокс», «полубокс» и под «Котовского». Родину вздумал продать, певец Парижа?
Художник возмутился и не захотел стричься под «бокс». Шершевич отправился к Главному врачу с жалобой, рвущей душу на части, а потому очень горячей. И поскольку таких жалоб накопилось на целый вулкан Кракатау, то из кабинета, продуваемого ветром перемен, последовал приказ об увольнении Октябрины Демировны за неэтичное отношение к пациентам.
Времена временами, а старая закалка просто так не пропадает. Как же еще надо относиться к возмутительному стиляге, мечтающему о Париже? Художник от слова «худо»! Самое главное – он ведь советский человек, хватит ему и «бокса». Наши отдельные вожди вообще лысыми ходили… и ходят.
Письмо парикмахерши полетело прямиком в редакцию «Известий», в газету официального органа Верховного Совета СССР – лично Главному редактору товарищу Аджубею. Он против лысых ничего не имеет и иметь не может.
Скоро из редакции подоспел ответ, в котором сообщалось: поступившая жалоба рассмотрена местными органами власти и редакционным отделом по работе с письмами трудящихся; приказ Главного врача признан соответствующим действующему законодательству.
Октябрина Демировна метнула глазом молнию в сторону Москвы и пригрозила:
– Ну, погоди, Аджубей! Ты к своему месту тоже не пришит!
На дворе стоял октябрь 1964 года…
Через неделю сняли со всех постов главу государства Хрущева, тестя Алексея Аджубея, а заодно уволили и самого Главного редактора «Известий».
______________________
Благодарю О.С. Морозову за подаренный сюжет из реальной жизни. Имена главных действующих лиц изменены.