С 1968 по 1972 год я проживал в студенческом общежитии Саратовского Политеха.
Сейчас, вспоминая те дни, я понимаю, что уровень «материально-финансового» обеспечения у наших студентов был достаточно разным. Конечно, эти различия не в коей мере не соответствуют сегодняшним.
Достаточно хорошо жилось городским ребятам, в основном, из Саратова. Они были детьми инженеров и рабочих, причем очень часто рабочие получали значительно больше инженеров.
«Политика (тогда) была такая», - так можно было ответить словами героя Фазиля Искандера на недоуменные вопросы по поводу этого финансово-имущественного неравенства. Конечно, были и исключения, такие, как, на пример, сын главного инженера завода технического стекла, Борис Цион.
Были у нас, в некотором роде, и «мажоры», приезжавшие иногда на папиных машинах, такие как Саша Сатаров и Боря Лутошкин. Но таких было единицы, да и машины были не престижные в то время - "Москвич-412" и "Запорожец".
Машина тогда стоила, как кооперативная квартира...Как изменилось время...
Но вспомните, что наше государство тогда являлось «государством рабочих и крестьян». Про крестьян комментировать не буду, а вот рабочий, да еще квалифицированный, был действительно гегемоном: у него была зарплата больше, чем у инженеров. И квартиру ему давали в первую очередь, даже в НИИ. Таких родителей было, пожалуй, у половина в двух наших группах.
Почти все приезжие студенты жили в общежитии.
Тут все часто зависело от родителей, поэтому, мой однофамилец Владимир, разъезжал на охоту на мотоцикле Ява-350. А у других студентов были проблемы даже с одеждой. Помню, как мой приятель, Саша Ровнов, «строил» себе универсальное осеннее-зимнее пальто из демисезонного и самодельной меховой подкладки для зимы, как Акакий Акакиевич из "Шинели" Гоголя.
Одежда была дорогая, особенно импортная, да и купить что-то приличное было трудно. Мохеровый шарф на базаре стоил почти 100 рублей, около этого стоили фирменные джинсы Wrangler, Levis, Rifle, Levi Strauss - мечта многих наших ребят. Это было не просто одежда, это был манифест свободной жизни, что ли. Точнее, как мы ее тогда понимали.
У меня в то время таких джинсов не было, они появились лишь в перестройку.
Все студенты, учившиеся без двоек в сессии, получали стипендию – 35 рублей. На эту сумму можно было худо-бедно прожить месяц. Но без помощи родителей жить более-менее прилично было затруднительно. Работающих студентов было мало. Работали только те, которым нужно было надеяться только на себя или с повышенными запросами к жизни.
Опять же, невольно напрашивается сравнение с сегодняшним временем. Когда почти все студенты, даже очники, так или иначе подрабатывают.
Мой сын в конце девяностых – начале нового века чем только не занимался. Работал фотомоделью, занимался PR-ом на выборах, разъезжая по районам области. Одно время он жил в пригороде Саратова Марксе и вел компьютерное планирование в закупленном нашими «промышленниками» сельском предприятии. Причем до уровня отдельной бурёнки и поля.
По его графикам было ясно, кого нужно было кормить и чем и подкармливать, и какова от этих воздействий будет польза. Он, будущий специалист по государственному и муниципальному праву, прочитал кучу литературы по животноводству и полеводству. И в институте бывал только на сессиях. Тем не менее, он получил красный диплом. Работал и наделся, что «фирма» оценит.
Но "новые русские" не ценили таких способных ребят. И когда моему сыну было необходимо время на защиту диплома, это время ему попросту не дали. Так и распростился человек с этой «многообещающей» фирмой. Плюнул он на все и уехал работать за границу.
Наш способнейший студент Коля Сырыцин работал по ночам в котельной. Зато имел мотоцикл с люлькой, уж не знаю для каких надобностей. Был у него и другой, который он, кажется, подарил родителям. Собрал он и целый чемодан грампластинок.
В дальнейшем, при встречах, уже после окончания института, он представлялся, как дважды (трижды, четырежды…) судимый Н.С.
Он работал на руководящих ответственных постах, поэтому случались с ним такие казусы. Хорошо, что ни разу не дошло до осуждения...
Была у нас еще одна группа студентов, пришедшая в институт после прохождения армейской службы – Толя Богунов, Миша Козак и К.
Они решали свои финансовые проблемы тоже работой на стороне. Где-то они нашли работу землекопами по реконструкции земляного полотна железной дороги в районе станции Трофимовской.
Занимались они этим делом так успешно , что через несколько лет их гигантской по объему работой заинтересовались следственные органы.
Невольно оказались втянутыми в это дело и многие студенты живущие в общежитие, в том числе и я. Армейцы несколько раз просили у нас данные наших паспортов, и позже просили и расписаться в денежных ведомостях. Объясняли это они тем, что с небольших сумм каждого заработка не будет взиматься подоходный налог.
Как потом оказалось, приписки на этой работе были огромные. Если бы всю эту землю, которую «они-мы» выкопали и переместили сложить в одну кучу, то появилась бы вторая Лысая гора.
Не думаю, что ребята от этого много получили, по ним это было незаметно. Получили за это другие. И довольно много, говорят. И в денежном, и в годовом исчислении.
Но вот потаскали всех волей-неволей втянутых в это дело на допросы много.
Обнаружилась целая гора таких подписанных уже не нами, но нашими фамилиями, платежек. Хорошо, это было на последнем курсе, и эти ребята уехали, от греха подальше, то ли в Навои, то ли в Шевченко. Теперь это не Союз, и не все даже слышали об этих городах, где добывали уран и стоили реактор на быстрых нейтронах.
А вот с последними я невольно столкнулся, правда, косвенно. В средней школе я получил, по тем временам, очень неплохие знания по английскому языку.
И по результатам первичного словарного теста я попал в одну группу с "Мамыром"-сиречь Сашкой Маймистовым, закончившим «английскую» школу.
Тут-то нам и предложили вступить в студенческое переводческое бюро, которое возглавляла Тамара Моисеевна, прекрасно знающий свое дело старший преподаватель.
Помнится, я сразил ее сочиненным текстом на вольную тему. Тему выбрал нетривиальную по тем временем, о квартете «Битлз». Ей очень понравился этот немудрящий текст, но написанный от души. В то время эти музыканты и их творчество стало откровением и для нас (меня), и для остального мира. Это было новое слово в музыке, так еще никто не играл и не пел. Слова их песен были очень откровенны и нетривиальны, да и темы были созвучны времени. Не зря сейчас их причислили к классикам.
Вспомним, их лирические Yesterday, Girl - "лучшую песню всех времен и народов", Michelle, целые оркестровые баллады Abbey Road.
Мы переводили технические тексты с английского главным образом про эти самые атомные станции на быстрых нейтронах (вспомнил –«бридерах») для наших аспирантов.
Тексты были труднейшими и по грамматике и по технической терминологии. За это мы даже получали какие-то небольшие деньги. Но эта была хорошая школа.
Прошло много лет. Туристический автобус в Сан-Марино уже готовился к отправлению, когда я заблудился на экскурсии. И именно эти отрывочные уже знания английского языка и жестикуляция помогли мне вовремя найти дорогу к автобусной стоянке.
Никакие знания в жизни не пропадают!