Юля всегда плохо и долго засыпала. Чаще всего Александра укладывала спать её сама, читала книжки, рассказывала истории, иногда и сама засыпала, сидя на полу у кровати дочери. Сегодня Юля особенно долго не могла заснуть. Саша начинала злиться, понимала, что вины ребёнка нет, но сдержаться не могла. По дому ещё было много дел, на работе устала.
– Ещё пять минут, и я ухожу. Не хочешь спать, не спи. Мне всё равно. Завтра только попробуй быстро в сад не собраться.
– Мам, сделай море и расскажи ещё одну маленькую историю, я, правда, усну.
Саша подняла одеяло и начала размахивать им над кроватью дочери, приговаривая: «Море волнуется – раз, море волнуется – два, море волнуется – три, милая дочка – усни». Потом накрыла Юлю одеялом и поцеловала в щеку.
– Так, чтобы тебе такое рассказать?
– Про маленькую девочку Соню, которая плохо говорила.
– Ну, я тебе уже сто раз рассказывала. Давай, другую.
– Не, не хочу другую.
– Ладно, твоя взяла. Слушай.
*****
– Смотри, кто приехал. Папа. Беги к нему скорее, – сказала мама маленькой Соне и легонько подтолкнула её в спину.
Отец присел на корточки и поймал в объятия бежавшую к нему дочь. Она обвила своими маленькими ручонками его шею и прошептала ему в ухо: «Папа». Она очень скучала. Мама не умела так, как он, читать книжки на ночь, совсем с ней не играла. С мамой было неинтересно и скучно. Она обняла папу ещё сильнее. И стала рассказывать. Обо всем. О собачке, которую видела во дворе. Смешная такая. Маленькая. Беленькая. Она рассказала о том, как они с мамой ходили в кукольный театр, но ей не понравилось. Как несколько раз приезжал дядя Толя, они гуляли в парке, и она чуть не упала в фонтан. Отец смотрел на неё с любовью, но не понимал и половины. Отвык. Почти четыре месяца командировки – это много.
– Соня, Соня, подожди, потом расскажешь. Инопланетянка ты моя. Пойдем лучше чемодан разбирать, я подарки привез.
Подарков было много. Больше всего девочке понравилась маленькая куколка с голубыми волосами, как у Мальвины. И платьице у нее было замечательное. С кружевными оборками и с застежкой-липучкой на спине. И черные туфельки, которые можно было снимать. Совсем крошечные, величиной с Сонин ноготок.
Папа с мамой говорили о чем-то непонятном, и на Соню совсем не обращали внимания. Она тихонько вышла из квартиры и пошла гулять во двор на детскую площадку. Луизу, так Соня назвала свою маленькую куклу, она взяла с собой.
На площадке было много детей, но они не дружили с Соней, она не выговаривала половину алфавита, и они её не понимали, смеялись над ней. Соня вздохнула и села на скамейку. Ей было очень грустно и одиноко. Даже папа её не понимал. Она его так ждала и вот…
– Привет! Меня Паша зовут. Ты чего тут одна? – на скамейку рядом с Соней сел мальчик, большой мальчик. Старше её почти на полжизни. Ему было лет десять, может быть, даже немного больше.
– Пивет! Я Оня.
– Оля?
– Нет, Оня. Уходи.
– А, Соня. Я сразу догадался, что ты тоже оттуда, – и он показал пальцем на небо, – с далёкой звезды, до которой лететь много дней, а, может быть, даже лет. Значит, всё правильно. Они дали мне задание. Я должен тебе помочь.
– Я инопанетянка, папа павду говоит? Натоящая? – Соня с удивлением посмотрела на мальчика.
– Да. Сейчас мне надо домой. А завтра приходи сюда в это же время, дело важное есть. Всё, я побежал.
Вечером Соня долго не могла уснуть. Папа читал ей книжку про Чиполино, она видела, что он устал, поэтому закрыла глаза и сделала вид, что спит. Отец поцеловал её в щеку, поправил одеяло и ушел. А Соня думала о том, что сказал тот мальчик на скамейке. О том, что она инопланетянка, настоящая. О том, что он обещал её всему научить. Она думала, думала и, наконец, заснула.
Паша пришёл домой. Мама готовила ужин на кухне. Стараясь не шуметь, он прошел в комнату и стал искать книгу, в которой были всякие упражнения, которые надо было делать, чтобы буквы правильно выговаривать. У мамы было много таких книг, она работала логопедом в школе, но одна из книг была особенная. Мама говорила, что по ней можно было даже инопланетянина научить говорить.
Теперь Паша каждый день занимался с Соней, а чтобы ей было интересно, он придумал игру. Они не просто учились говорить буквы, они изучали инопланетный язык, а чтобы его выучить, надо было очень много гримасничать, иначе никак: вытягивать язык и быстро опять прятать его в рот, наперегонки, конечно, закручивать язык в разные стороны, складывать губы в трубочку, задувать пламя у свечки. Соне всё нравилось. Особенно ей нравились звездочки из фольги, у неё их уже было десять. Каждую она получала в награду от Паши за новую выученную букву.
Однажды Паша не пришёл. Соня долго ждала его на их скамейке. Очень долго, пока мама не позвала её домой. И на следующий день он тоже не пришёл. Вечером, лежа в кровати, она плакала. Папа услышал и зашел к ней в комнату. Соня сквозь слёзы рассказала ему о Паше, о том, что он пропал, и о том, что она почти уверена, что он улетел обратно на их планету, и она не знает, как она сумеет тут жить без него. Потому что она тоже инопланетянка, и ей здесь сложно, она не такая, как все. Она такая, как Паша, а его нет. Отец долго её успокаивал, говорил о том, что любит, и что всегда будет рядом, Соня всхлипывала всё тише и тише, а потом уснула, не выпуская из своей руки папину. Отец смотрел на спящую дочку и не мог понять, как так произошло, что он не заметил, что его дочка выговаривает все буквы, что в её жизни появился человек, который ей стал ближе, чем он, который смог ей помочь, смог защитить её, а вот он, родной отец, не смог или, что ещё хуже, не захотел. Да, много работы, да, он пишет кандидатскую, совсем мало спит, но ведь это не оправдание. Он злился на себя.
Паша переехал в другой город. Сначала Соня скучала очень сильно, потом просто сильно, а потом она его почти забыла. Она вспоминала о Паше тогда, когда чувствовала себя одинокой, ненужной, инопланетянкой. Тогда она доставала из шкафа коробку из-под конфет, в которой хранились те самые звезды и кукла с голубыми волосами в крошечных ботиночках.
****
– Вот и всё. Теперь спи, ты обещала.
– Мам, так грустно, давай они потом встретились?
– Хорошо.
– Теперь можешь идти, я сама усну, – Юля отвернулась к стенке и моментально заснула.
Мама на цыпочках вышла из комнаты, почти бесшумно закрыла дверь, и тут на кухне раздался страшный грохот… Саша испугалась, вздрогнула, но сначала убедилась, что дочь не проснулась, а уже потом пошла посмотреть, что случилось.
Упала люстра. Большая тяжёлая люстра. Которая висела прямо над столом, за которым Саша обычно сидела и пила чай после того, как уложила дочь спать. Весь пол был в осколках, а самый большой воткнулся в середину стола.
Так вот почему Юлька не засыпала? Дети они же самые настоящие ангелы-хранители. У них ещё не потеряна связь с богом, космосом, не важно, как это назвать. Они безгрешны, чисты и всё очень хорошо чувствуют, просто не всегда могут это объяснить взрослым. Вот и Саша тоже в детстве была такой. Куда только всё делось?
Она собирала осколки и думала о том, что её девочка скоро вырастет, да, скоро, время пролетит незаметно. Это только первый год жизни дочери Саше казалось, что она всё будет помнить: первую улыбку, первое «агу», первый шаг, первое слово. Каждую мелочь. Каждый день. И вроде бы все дни были одинаковыми, но, нет, каждый был особенным. Это такое чудо – подарить миру новую жизнь. Такое счастье.
Почти всё забылось.
Юле уже четыре года, и спроси сейчас Сашу, какая её дочь была в три месяца, она не сможет ответить. Не помнит.