Апрель был любимым месяцем Александры, оживала природа, и она вместе с ней. Обязательно покупала себе очередной шарфик. В этом году купила тёмно-зелёный, он придавал её глазам яркость, и давал надежду на то, что в этом году весна будет лучше, чем в прошлом. Во всяком случае, верить в это в новом шарфике было немного легче, чем без него.
Сегодня можно было никуда не спешить, Саша взяла отгул на работе, устала, хотелось немного погулять, съездить в центр, побродить по набережным, посидеть в кафе, заказать себе венскую вафлю и большую чашку кофе с молоком. Почувствовать себя живой или, хотя бы сделать вид, что это так.
Полностью отвлечься и забыть обо всём не получалось. В голове, в который раз Александра прокручивала свой вчерашний разговор с начальником. Конечно, не то и не так ему сказала. Смешно. Взрослая женщина, а ведёт себя, как маленькая девочка: смотрит в пол и мямлит… Неуверенная в себе, не амбициозная. Всю жизнь на вторых ролях.
Хотя в отношениях с дочерью терпение у Саши было уже на исходе. Она понимала, что надо серьёзно заняться воспитанием Юли, дочь совсем перестала её слушаться, постоянно дерзила ей и хамила. Прогуливала школу, не делала домашнее задание. Обидно, умная же девочка! Понятно, что это подростковое, пройдёт со временем, главное, чтобы не случилось ничего непоправимого.
Саша никак не могла вспомнить, с чего всё началось, в какой момент она полностью утратила контроль над ситуацией? А может, она никогда ничего и не контролировала?
*****
– Мама, сколько раз тебе повторять, займи, пожалуйста, чем-нибудь Юлю, она мне мешает. Смотри, сколько песка на террасу принесла.
– Саша, как ребёнок может мешать? Ты вот мне никогда не мешала. Юля же всё слышит, понимает. Как ты можешь говорить такое?
– Мам…
Александра негромко вскрикнула: дотронулась рукой до горячей сковородки. Выключила плитку, плов был уже готов, и вышла на крыльцо покурить. Место ожога на руке сильно покраснело, появился небольшой волдырь. Саша курила и периодически дула на руку.
Надя выглянула в окно:
– Рука то как, болит? Может, намазать чем-нибудь?
– Нет, нормально всё, не болит. Не волнуйся.
Лето было холодным и дождливым: почти конец июня, а ходили в тёплых куртках, ребёнок – в шапке и резиновых сапогах. Комаров много. Всех покусали, на Юльке живого места не было. Снять на всё лето дачу была Сашина идея, сложно было жить с Владом в разных городах и видеться раз в месяц. Многие знакомые вообще считали, что они развелись, просто скрывают. Что это может быть за семья, когда муж живёт в Питере, а жена – в Москве? Надоели эти разговоры за спиной. Дача была хорошим выходом, всё лето вместе, а осенью они уже переедут в свою квартиру и будут жить втроём в Питере.
Бытовые условия на даче были не очень: в самом начале лета отключили воду во всём посёлке на две недели, приходилось ездить с баками на родник, часто выключали электричество, в доме было полно лесных муравьёв и, как достаточно быстро выяснилось, мышей. Крупы, муку и другую бакалею прятали в большие алюминиевые кастрюли с надписями «Первое» и «Второе», которые имелись на кухне в достаточном количестве – хозяйка дачи работала в школьной столовой.
Еду готовили на электроплитке, когда электричество отключали надолго, разводили костёр и варили суп в котелке, что, конечно, очень нравилось Юльке. Стирала Саша в тазу на улице, где опять же было полно комаров. Кожа на руках стала очень сухой, появились небольшие болезненные трещинки на пальцах возле ногтей. Но, как ни странно, Саше всё нравилось. Накатила ностальгия по детству, когда они с родителями тоже проводили лето на съемной даче.
– Саша, обедать скоро? Юлечка кушать хочет.
– Да, минут через пятнадцать, только овощи для салата нарежу. А папа где?
– Чернику для внучки собирает, я отправила, ребёнку витамины нужны.
– Витамины всем нужны.
Александра затушила сигарету и вошла в дом. Юля проскользнула мимо неё, набрала во дворе в ведёрко очередную порцию песка и понесла его на террасу.
Надя нежно взяла внучку за руку, улыбнулась и сказала: «Юлечка, не надо носить песок на террасу, мама плакать будет».
Девочка посмотрела на бабушку, потом на мать, которая накрывала на стол, немного задумалась, высвободила свою руку из бабушкиной, подошла к столу и высыпала на пол весь песок из ведра:
– Мама, плачь!
*****
Вечером все взрослые собирались на террасе, ждали, когда Саша уложит дочь и сварит какао. Как-то незаметно появилась такая традиция – пить перед сном какао и болтать. Владу вообще нравились придуманные женой традиции: пить всем вместе вечером какао, отгадывать за завтраком сканворды, есть блинчики с разными начинками на полдник по выходным, а потом идти гулять на речку. Ему нравилось чувствовать себя частью большой семьи. Как только Саша вошла на террасу, он спросил:
– Саш, чего так долго? Мы же какао ждём!
– Юля никак не засыпала, чешутся укусы, ворочалась долго, я сама чуть у кроватки не заснула. Какао? Сейчас сварю, только перекурю. Пап, пойдёшь со мной? Кстати, Влад, ты поужинал?
Влад кивнул в ответ и немного обиделся, что они пошли без него, хотя виду, конечно, не подал.
Александра с отцом вышли на крыльцо, одновременно поежились от холода, улыбнулись от этого совпадения. Снова одновременно. Рассмеялись.
– Сашка, смотри как много звёзд, красота!
– Расскажи мне про них, как в детстве, когда мы дачу снимали. Удивительно, что ты все их названия знаешь…
– Знаю-то я совсем немного. Не больше остальных. Вот Большая Медведица, вот – Малая. Это ещё, кажется, созвездие Стрельца, хотя могу и ошибаться.
– Так ты меня в детстве обманывал? Ну, вот… Лучше бы не говорил.
– Не обманывал, а сочинял. Это совсем другое.
Леонид приобнял дочь за плечи:
– Устала?
– Немного. Ничего, я же сама этого хотела. Спасибо, что помогаешь.
– Я всегда буду рядом.
– Знаю.
*****
Надюше нравилось быть бабушкой, она помолодела, стала энергичнее, с удовольствием проводила время с Юлей. Особенно она любила, когда Саша оставляла им внучку на несколько дней. Дочь, по мнению Нади, была слишком строга с Юлечкой: всё у неё по часам, по правилам, а разве это необходимо? Конечно, нет. Дети быстро растут, когда их еще баловать, как не сейчас, и вообще, кто знает, какие трудности их ждут впереди, во взрослой жизни.
Бабушка с дедушкой разрешали Юле практически всё: рисовать на обоях, не спать днём, не есть суп, не чистить зубы перед сном. Мелочи какие, ничего же не случится, если один раз ребёнок не почистит зубы, правда же?
Леонид играл с внучкой в «больницу» и в «дочки-матери», как когда-то много лет назад играл с Сашей. Покупал Юле дорогие книги, игрушки, даже микроскоп купил, интересно же рассматривать под ним крылья бабочки или лепесток розы. Он смотрел на Юлю и видел в ней маленькую Сашу. И всё, что он хотел, но не смог дать дочери, он теперь отдавал внучке.
– Дедушка, а почему мама мне не разрешает брать бокалы из шкафа, чтобы сок попить, а вы разрешаете? Мама – жадная, да?
– Нет, конечно, – рассмеялась Леонид, – у тебя, Юля, самая лучшая мама на свете, просто она любит порядок.
– Больше, чем меня, да?
– Глупости какие говоришь! Она боится, что ты не будешь её слушаться. Она заботится о тебе и о твоем папе, еще и работает, устаёт, ей легче жить, когда всё по правилам и у каждой вещи есть своё место, – говорил, а сам думал о том, что когда Саша была маленькой, Надя ей тоже запрещала брать бокалы из серванта. Быть бабушкой – это совсем не то, что быть мамой.
– Так очень скучно жить, – вдохнула Юля. – Вот с вами жить весело, а дома – тоска. У нас там даже обои скучные. Просто белые. А давай поиграем, как будто мы собираемся путешествовать, будем вещи собирать в настоящий чемодан, давай?
– Хорошо, давай поиграем. Неси чемодан. Настоящий.
*****
Саша сидела на берегу озера на поваленном дереве. Она что-то рисовала тоненькой веточкой на песке. Глаза у неё были красными. Было заметно, что ещё совсем недавно она долго плакала.
– Ну, и зачем ты пришёл? – спросила она кузнечика, который прыгнул на дерево и уселся рядом с ней. Это был очень странный кузнечик. Размером почти с девочку. И ещё он умел разговаривать.
– Поговорить пришёл. Что случилось, расскажи.
– Не хочу, и вообще тебя не существует. Так мама сказала.
– Но я ведь есть. Можешь даже потрогать меня.
– Тебя нет. И этого озера нет, и даже этого дерева нет.
– А что же тогда есть?
– Не знаю. А почему люди обманывают?
– Бояться сказать правду.
– Почему?
– По разным причинам. Их много. Бояться, что их будут ругать или накажут, засмеют, бросят одних.
– Понятно. Я никогда не буду врать.
– Не получится. Даже одного дня не выдержишь.
Девочка внимательно посмотрела на кузнечика, помолчала немного, а потом, улыбнувшись, начала рассказывать:
– Представляешь, я сегодня сказала правду, и меня наказали. Отправили в мою комнату и сказали не выходить из неё, пока я не осознаю своей вины. Сначала я плакала, а потом мне стало скучно, и я пошла к озеру, а тут ты.
– Так что же ты всё-таки натворила?
– Разлила мамины новые духи.
– Нечаянно?
– Специально.
– Играла во что-то? Надо было, чтобы на поляне вкусно пахло цветами, да?
– Я похожа на дурочку? Нет, просто мама разговаривала по телефону с тетей Тамарой, и я услышала, как она сказала, что хоть что-то нормальное ей, наконец, мой папа подарил, а то вечно всякую ерунду из командировок привозит.
– И что?
– Она это плохо сказала. Мне обидно за папу стало. Он ей хорошие подарки дарил. И мне тоже. Всегда. А еще на лодке катал, в парк водил, где были аттракционы и много вкусного мороженого, мы на море ездили. Он хороший, и с ним весело. А мама скучная. И получается, что без духов ей папа как бы и не нужен. Я разозлилась, достала из шкафа флакон с духами и вылила их в раковину. Мама так кричала, когда увидела. Я даже думала, что она меня ударит.
– Хм… ты плохо поступила.
– Нет. Это взрослые плохо поступают, они любят не людей, а подарки.
– А ты разве не любишь подарки? Кукол своих, книжки с картинками, маленькую посуду, почти как настоящую, чашечки с блюдечками, кофейник?
– Это которая белая с красными цветочками? Нет. Я маму и папу люблю. И тебя. Мне хорошо здесь с тобой, лучше, чем дома.
– Извинись, а? И скажи маме, что больше так не будешь?
– Соврать?
– ….
Саша подошла на цыпочках к двери и приоткрыла её, в коридоре было темно, родители уже спали. Она вернулась в кровать и тоже вскоре заснула. Наутро в доме все сделали вид, что забыли о вчерашнем происшествии. Надя, правда, хотела что-то такое сказать за завтраком, но Леонид накрыл её руку своей, и она промолчала. Вздохнула только.
А через пятнадцать лет Александра подарила маме на день рождения большой флакон очень дорогих духов. Она выросла. Только вот не знаю – хорошо это или плохо. Надо бы у кузнечика спросить. Но его не существует.