Валаамские судьбы.
"Есть одна хорошая песня у соловушки..."
;;;
Курский соловей... (имена изменены)
;;;
Так называл себя Ванька, один из местных мирских, так как родом был он из под Курска. А там известно соловьёв хватает. Голос его подстать прозвищу - громкий и басовитый, на певучий с соловьиным, мало схож. Но хотелось парню соловьём быть, а слыл он в местном народе, по своей "кликухе"... Давно уже отзвучали, отшумели трубные его звуки.
Осталось чуть-чуть воспоминаний...
Попал на Валаам он по призыву в Советскую армию, отслужил в Валаамской войсковой части два года, а когда "дембель" наступил, съездил парень домой повидаться с родными и вернулся на остров, так как служа в армии, влюбился в местную девчонку-красавицу , да так здесь после армии и остался.
Вспоминаю, как в те далёкие времена на поселковых танцах вокально-инструментальный ансамбль из войсковой части играл. Девчонки местные от военных все без ума были, ходили провожать вечерами до в/ч.
Нередки тогда и драки были между местными и военнослужащими.
Любовь, как известно штуковина такая, заполонит человека, охмурит - никуда не денешься. Поженились они с Лидой и стали семью увеличивать, детишек рожать. Сколько помню,
был Ванюша мужиком общительным, особенно, когда выпьет. Тут уж шутки-прибаутки сыпались из него, как из "рога изобилия". Матерщинник был отменный - палец в рот не клади. Но ругался не по злобе, а для связки слов...
"Стой там, иди сюда", "Семеро смелых одного на не боятся, пьяного и связанного", "Скорей бы война, да в плен сдаться..." "Кому чего, кому ничего (ни х...), " На деревне девок много, а я парнишка холостой... "." В Курске ворон не летает, сладко соловей поёт..." Любил Ванюша выражениями сыпать в лёгком подпитии, на ходу придумывал. Да, много всякого словесного угля он на "гора" мог выдать в таком состоянии - мама не горюй!.. В попойках всегда был душой компании, и этаким затейником и баламутом непревзойдённым (приходилось не раз опохмеляться вместе. Мы же, островные, в такие моменты - одна семья. Пьём по отдельности, похмеляемся вместе).Всяко бывало, чего греха таить. Женщина его, от мужа редко отставала по части выпивки. Начинали-то вместе , потом продолжение всё больше врозь происходило. Недолго они и жили вместях, а уж когда разбежались по разным углам то занятие это усугубили. Ванюша один сначала жил, но видно тоскливо ему было, к другой ушёл, к родственнице моей, жене умершего старшего брата. Жили, то вместе, то врозь, до самой её смерти в 90-е. Многих тогда Валаамских "перестройка", да борьба с пьянство, "горбачёвские" на тот свет отправили. Ещё, когда спирт технический "Роял" стал повсеместно продаваться.(за бугром-то им ржавчину очищали, да детали железные промывали, а у нас за "спирт высшей пробы" спекулянты от торговли, выдали). Проредили общество основательно. Уходили "в никуда" если так можно выразиться, пачками. Да разве только у нас, на острове?..
Иван этот период сумел пережить, в отличии от своей первой подруги.
Очень часто мы встречались зимой на рыбалке, на Ладоге, сига из подо льда блеснили. Да и в залив на окунька вместе, бывало, похаживали. Рыбак он был удачливый, как правило меня всегда облавливал. Зимней рыбалкой почти все мужики валаамские увлекались дюже, луды вокруг острова все облазим в поисках сижка. Заводилами были Ваня "Кура", Валера Суслов, Серёга Евсиков, в последствии - Игорь Тихонов. Сверлят лунки весь день, А уж если кто нарвётся, то новость такую утаить было невозможно. На следующий день на том месте, с утра толпа мужиков. Кому на работу, конечно, не надо было. Ведь рыбачили и многие обитатели дома-инвалидов.
Когда на остров монастырь вернулся, Иван это событие с прохладцей встретил. В храм не ходил, признавался:"Не моё это"... Однажды, за год примерно до его смерти, встретил я Ивана на службе в храме, чему немало был удивлён. Некоторое время ходил он и на исповедь и причащался...Как я понял потом, кто-то из монастырским обитателей взял над ним шефство. Уговаривали его с острова уехать на родину, в Курск. Жильё, вроде даже обещали подыскать. Но точно я не знаю, это с его же слов говорю, так как в тот период мы немножко сблизились, тем более что он племянниц моих почитал за родню... Частенько и в очереди на исповедь в храме стояли вместе. Но это продолжалось недолго, закончились его хождения в храм так же внезапно, как и начались.
В последнее время, летом Ванюша часто сидел днями на скамейках у магазина со своими не многочисленными сотоварищами. Пивко попивал, да байки травил, присевшим отдохнуть туристам.
Помню с ним и другими мужиками валаамскими были мы призваны в "партизаны" в местную в/ч.
Тут уж Ванька был дома. Ходил "гоголем", перед офицерам "шапку не ломал", но и не выёживался особо. Парень он был весёлый и добродушный, хотя бывало ругался трёхэтажно, но больше для "форса"... На язык остёр был. Когда постарел, жил один, всё ходил к родственнице, спирт в долг выпрашивал... Выхожу с утра пораньше на улицу, он родненький уже бредёт в "Красный дом" за "лекарством" . Пил уже помаленьку, для настроения...
Такая вот судьба... Незавидная и нелёгкая... На судьбы многих тогдашних обитателей острова похожая.
Когда хожу на местное кладбище, всех поминаю.
Могилки-то уж не всегда и найти...
Дороги мне эти, населявшие когда-то наш остров, люди... Осиротела без них жизнь моя. Всё родные будто - столько лет в одной спайке на Валааме жили. Жили не тужили...
Другие теперь живут.