Общеизвестно, что «от сессии до сессии живут студенты весело, а сессия бывает всего два раза в год».
Да, возможно это и так. Но скорее всего, это выражение относится к старшим курсам, начиная с третьего. Когда начинаются специальные предметы, которые легче общеинженерных курсов.
Успешная сдача сессии – это целая наука, которую студент постигает далеко не сразу. Причем, каждый разрабатывает свою систему сдачи, которая удобна именно ему.
Практически все студенты при сдаче экзаменов писали шпаргалки. Некоторые, на пример, наш коллега, Кр-в, в этом были просто виртуозы.
На каждый экзамен он готовил так называемую «бомбу», т.е. листы с готовыми ответами по каждому билету. Эти бомбы раскладывались по порядку в многочисленные карманы пиджака. Для нахождения необходимого материала служил каталог, который писался на отдельном листике. Взяв билет, нужно было только посмотреть в каталоге, где хранится так нужное сокровенное знание, отсчитать на ощупь и вытащить искомый лист с ответом.
Приготовление «бомб» - очень трудоемкое дело. Пользование ими, особенно первая фаза – из кармана – было делом технически сложным и опасным. Студента могли запросто выгнать с экзамена, обнаружив такой деликатный предмет. И даже если бы его и оставили, товарищ ничего без этой «помощи» не мог ответить. Ибо материала не знал, да и не учил, вся энергия уходила на «бомбление».
Не отошел и я от этой доброй традиции, причем к этому были «научные» обоснования. Мой мозг очень убедительно доказывал моему «второму я», что нет никакой необходимости вызубривать вывод длинных физико-математических формул. Я считал, что нужно знать только то, что выходит из этой формулы, о чем она говорит, и уметь ею пользоваться. Ведь из нас готовили не математиков или физиков, а инженеров, которые должны знать и применять эти законы в своей деятельности.
Исходя из этих соображений на маленькой «гармошке» - маленькой бумажке, сложенной в несколько слоев, я и записывал выводы формул. Посмотреть маленькую бумажку во время экзамена всегда возможно.
Особую форму шпаргалки имели по гуманитарным предметам. Здесь составлялся очень краткий план ответа на вопросы билета с некоторыми тезисами. Сдача экзаменов по этим предметам никогда не затрудняла меня, так как в то время я много читал. Даже выписывал журнал «США -политика, экономика, идеология», читал много книг по этим предметам.
Как-то раз, при сдаче экзамена по политической экономии капитализма, мне неслыханно повезло. Перед экзаменом я прочитал очень интересную книгу о банковско-финансовом капитале США и сращивания его с промышленным капиталом.
И надо же такому случиться, что мне достался в билете именно этот вопрос. Я с таким блеском, с указанием конкретных различных банков, корпораций, промышленных финансовых групп стал раскрывать этот вопрос. Несказанно удивленный и обрадованный моим ответом доцент Кулев так не дал мне довести мой триумф до конца. Возможно он и сам, в деталях, не знал это.
Он обнял и похвалил меня. А в зачетке появилось искомое «отл».
А вот второй вопрос, до которого мы так и не дошли, я знал заметно хуже.
Рулетка…
С тех самых пор в близких мне студенческих кругах я стал авторитетом в международной политике.
В сессию к экзаменам готовились по разному. Кто, как я и писал, готовил бомбы, кто зубрил день и ночь, не оставляя себе отдыха. Время на подготовку к экзамену отпускалось мало – чистых три дня.
Надо сказать, что практически никто не заглядывал в лекции во время семестра, разве, что при подготовке контрольных, лабораторных или семинаров, курсовых работ. Поэтому, материал мы знали фрагментарно, что-то неплохо, другое знали поверхностно, а большую часть материала не знали даже понаслышке.
Пожалуй, всего несколько студентов учились не по школярски, а осознанно. Приобретая знания, они самостоятельно принимались за новые курсовые работы и расчеты. Остальные тянулись за ними, часто использовая их наработки. Для многих из них составлялся особый план занятий. Они делали более сложные лабораторные работы, чем мы. Эти ребята, к которым можно было отнести Ск-ко, Сыр-на и Блюменкраца пользовались на нашей специальности повышенным авторитетом.
Мне период сессии нравился. Я неторопливо вставал. Завтракал, и понемногу начинал, лежа на кровати, читать лекции и учебники. Учебников было мало. Это
только на первых курсах мы часами стояли в очереди таких же желторотых студентов за литературой в институтскую библиотеку. Потом мы уже пользовались, в основном, конспектом. Обычно своим и, если повезет, другим, от студента параллельной группы.
Еще где-то в самом начале учебы в институте, я просмотрел конспекты у наших девчонок из «параллельной» группы. И выбрал студентку Н.Кур-вич – она, в отличие от меня, ходила на все лекции. У нее был очень разборчивый почерк. Я заключил с ней бессрочный, на все время учения, договор о сотрудничестве в пользования нашими конспектами… Так, что у меня на период экзамена, всегда было два конспекта. Что-то лучше излагалось у меня, что-то у нее. Потом мой конспект перекочевывал к Наде.
Надо сознаться, что от нашего сотрудничества пользы больше получал я. Так, как на гуманитарные предметы я вообще не ходил, ограничиваясь посещением первой ознакомительной лекцией, чтобы знать преподавателя в лицо. Соответственно, этих лекций у меня никогда не было, точнее, полного конспекта. Да и другие лекции я пропускал часто. У нас, зачастую, было по четыре «пары», но уже после третьей мозг отказывался воспринимать новую информацию. Обычно я и уходил с нее.
Продолжим готовиться к экзаменам. После обеда (прогулки) начинался второй тур подготовки, обычно самый продуктивный. Ты уже вошел в оптимальный режим подготовки, все понимается, настроение бодрое. Я никогда, в отличие от других, не занимался по ночам.
Особенно строго этот режим должен был выполняться в ночь перед экзаменом. Надо было исходить из того, что «нельзя объять необъятное». Сколько удалось «пройти» билетов, сколько знаний удалось освоить, столько и останется с тобой до экзамена. А если ты, войдя в паническое настроение, просидишь всю ночь с учебником, ты просто «перегоришь», и ничего связанного на экзаменах вряд ли выдашь.
Вечером мы устраивали походы в столовую, ходили в театр или в филармонию. Мозг переключался, чтобы назавтра с новой силой можно было продолжать подготовку.
Если мы сдавали экзамен не первыми, мы узнавали у «параллельного мира» - первой группы, как и что спрашивает преподаватель. Насколько строго следит он за пользованием неформальными учебными пособиями, какие задачи задавались. Т.е. мы, в некоторой степени, психологически и методически были более готовы к экзамену, чем первая группа.
А утром было желательно прийти на экзамены пораньше, свежим, чтобы побыстрее сдать экзамен в первой пятерке, а не толпиться до вечера в коридоре.
Можете рассматривать этот рассказ, как самоучитель по сдаче экзаменов.