Утренний обход в больнице городка Н. начался строго по распорядку в 8-20. За этим строго следил главврач Иван Иванович Тимофеев. Он сам никогда не опаздывал, и никому не прощал малейшие опоздания. Это твердо знал весь персонал больницы. Доктору было уже далеко за 70, несколько лет назад он уже ушел на пенсию, но, когда началась война большинство врачей были призваны в армию, и тогда вспомнили об Иване Ивановиче и предложили ему вновь возглавить больницу. Как ни тяжело ему было в его годы вновь взвалить себе на плечи этот груз, но чувство патриотизма заставило его вновь взяться за работу. Он был строг, как к самому себе, так и к подчиненным. Не допускал малейшей расхлябанности. Он считал, что в медицине нет мелочей. Любое отступление от норм и порядка всегда идет во вред больному.
Вот и сегодня он ровно в 8-20 вышел из своего кабинета. В коридоре его уже поджидали старшая медсестра и её подчинённые. Энергичным шагом доктор направился в первую палату. Женщины едва поспевали за ним. Ознакомившись с состоянием здоровья больных в первой палате, он дал указания медсестрам, и перешел в следующую палату. В эту палату как раз и положили Машу.
- А это кто у нас? - строго спросил доктор. - Почему не заполнена табличка на ее кровати и где ее история болезни?
- Иван Иванович, - начала старшая медсестра, - ее привезли к нам только вчера. Она с этого поезда. Удивительно, как ей удалось вообще выжить. Когда вытаскивали трупы из вагона, который катился по насыпи, кувыркаясь, ее случайно обнаружили под нижней полкой. Она туда либо сама спряталась, либо случайно туда попала. Когда остальных пассажиров бросало с потолка на пол и обратно, она только кувыркалась в своем узком пространстве. Это ее и спасло. У нее по всему телу синяки и ссадины и сильно разбита голова в районе затылка. Там большая гематома и рана. При первичном осмотре травм черепа не обнаружено. Сейчас она находится без сознания. Никаких документов при ней не было, так что пока все данные о ней отсутствуют. Надеюсь, когда она придет в сознание, этот пробел мы устраним.
- Хорошо. Следите за ее состоянием. Как только придет в себя, сообщите мне, я лично ее осмотрю.
И обход двинулся дальше.
Но ни на вторые сутки, ни на третьи, ни даже через неделю табличка на спинке ее кровати оставалась незаполненной. Девочка все так же оставалась без сознания. Медсестры про себя дали ей имя Найда. Ее перевязывали, кормили, ухаживали за ней, но она ни на что не реагировала.
Пришла она в себя только через три недели. В то утро она открыла глаза и не поняла, где она находится и что с ней. И ничего на помнит, что раньше было с ней. Сколько ни пыталась вспомнить кто она, как ее зовут и почему она лежит в кровати, ей это не удавалось. И тогда из ее красивых глаз покатились слезы. Соседка по палате, женщина лет 40, заметила это и вызвала медсестру. Та тут же примчалась.
- Ну, здравствуй. Наконец-то ты пришла в себя. Как себя чувствуешь? Да, и как же тебя зовут, а то мы все тебя звали только Найдя.
Девочка смотрела на нее с широко раскрытыми глазами и ничего не понимала из того, что та говорила ей.
- Что ты так смотришь? Ты меня слышишь? Ты понимаешь, о чем я говорю?
Больная покачала головой?
- ы кто? Ты русский язык понимаешь?
Найда неопределенно пожала плечами и не сказала ни слова. Казалось, что она забыла все русские слова. Медсестра поднялась с кровати.
- Пойду доложу сейчас Ивану Ивановичу. Пусть он сам с тобой разбирается.
Через пять минут зашел в палату доктор, сел на кровать рядом с больной и стал анализировать ее состояние. Провел он рядом с ней больше часа. Потом, делясь своими наблюдениями со старшей сестрой, говорил:
- У меня создалось впечатление, что из-за травмы головы на фоне общей амнезии нарушены функции головного мозга, отвечающие за речь. Вижу по ее глазам и реакциям, что она понимает все, или частично все, что я ей говорю, но сама говорить даже не пытается. Думаю, со временем это у нее пройдет. Молодой организм сам справится, тем более, что все равно помочь ей в этом мы ничем не сможем. А пока давайте ей общеукрепляющее и пусть, по возможности, больше бывает на свежем воздухе.
- Иван Иванович, а как нам быть с оформлением ее истории болезни? Ни имени, ни фамилии ее мы так и не узнали. Зовем ее просто Найда.
- Ну, Найда так Найда, - согласился доктор.
продолжение
http://proza.ru/2023/09/05/259