Небесный свод, усыпанный миллиардами подмигивающих звёздочек и светящихся созвездий, безмерный бездонный ледяной вакуум, непрерывная ночь межгалактической пустоты и безжизненного пространства.
Вопреки всякой логике, рациональности и закономерности в этой мёртвой, слепой, равнодушной бесконечности рождается, растет, чувствует, мыслит хрупкая крошечная жизнь.
Шримад Бхагаватам книга 3, глава 31
Порядок перерождения таков, что обречённая пожинать плоды своих деяний душа входит в мужское семя, с которым попадает в женскую утробу, где созревает её будущее тело.
Питаясь соками матери, плод растет день ото дня, лишённый свободы движений заключён он в утробе, точно птица в клетке.
Бескрайний космос, простирающийся над временем и пространством, линейными рядами выстраиваются планеты, сверкающие в непроглядной темноте немеркнущим светом.
За тяжелой тканью занавеса вечности гудит, волнуется, колышется, дышит, ждёт переполненный зрительный зал.
Смех, шум толпы, музыка, песни, крики, голоса, звон хрустальных бокалов, выстрелы, автоматные очереди, разрывы снарядов.
Самый первый шаг, лёгкое дуновение ветра времени, едва-едва пальцы вечности касаются струн души, первый вдох, открываю глаза, встреча со светом, старт, весна, ветер удачи спутник карнавала, скорость, разбег, самое время сойти с ума от счастья.
Шримад Бхагаватам, книга 8, глава 22
После долгих мытарств, душе, что деяниями своими вращает колесо перерождений, выпадает удача воплотиться в человеческом обличии.
Благословенны те из людей, кто принадлежит знатному роду, учён, здоров, красив собою, искусен в своём ремесле и богат.
Но кто не возгордился всем этим, тот носит на челе своём печать особого Моего благословения.
Знатное происхождение и прочие достоинства возбуждают в человеке спесь и гордыню, качества чуждые слуге Моему верному.
Воистину, пред гордецом закрыты врата в мою обитель.
Микроскопические частицы времени, именуемые годами, обгоняют друг друга, замыкая цепочку смерть-рождение-смерть, следующий щелчок, монета переворачивается на другую сторону, решка, перепрограммирование, синхронизация, таймер новой жизни запущен.
Первая ступенька, первый шаг, первый ход, вот здесь рождение, буйство весенних красок, радуги разноцветной наваждение, молочные облака, медленно проплывающие в бездонной синеве небес, маленькое, дышащее существо, называемое «мной», растворяется в спешащем неудержимом потоке времени, называемым «жизнь».
Два шага — озорное, солнечное, опрометчивое детство, чудеса случаются только в нём, дни текут легкомысленно, беззаботно и счастливо.
Три шага - юность, как она красива, изящна, беспечна и обворожительна, помешательство, сжатая до предела страсть, особая форма безумия, неопытная, доверчивая и безрассудная, находящаяся вне зоны поражения времени.
Не докричаться, не догнать, не удержать, частое биение сердец, необузданная свобода, жгучий, как удар тока, первый поцелуй, лунный свет, дрожащий в её волосах, глаза её наполнены сияющими звёздами!
Детство и юность заканчиваются, когда я начинаю обходить лужи и смотреть в спину уходящим молодым женщинам, пять шагов — молодость извергается в настоящем, не заботится о будущем, заставляет сжиматься сердце в упоении, она уверена, что знает и понимает всё.
Стремительность, порывистость, азарт, форсаж, дерзость, влюбленности, состязание на скорость, газ до пола, взлёт.
На всё надеется, во всё верит, слишком поспешная, слишком молодая, слишком дерзкая, слишком отчаянная, слишком самоуверенная, слишком скоротечная, ещё недостаточно смертная.
Ещё два, три шага и молодость переодевается в зрелость без предварительных прелюдий и церемоний, все предметы, представления, мировосприятие внезапно растворяются и исчезают, вытесняемые со сцены иной, более прагматичной и расчётливой реальностью.
Четкая разделительная линия – я взрослый, семь шагов, схемы зарабатывания денег, проекты, чертежи, контракты, планы, хаос каждодневной круговерти, деньги как прочный фундамент стабильности и счастья, любовницы, карьерная лестница, дом, семья, дети, отдых за границей, сытая размеренная жизнь оседает сердечной отдышкой, бессонницей, гипертонией, болью в коленных суставах и тучностью тела.
Нарядная осень вся в неуловимых тонах, мягких и нежных, она с тихой грустью прислушивается к шороху опадающих листьев, к тишине уходящего на покой леса.
Короткий день закрывает свои усталые глаза, уже погас последний солнца луч, огрызки света — испуганная старость сдаётся смерти, ни пощады, ни отсрочки, ни обжалования приговора, весь путь мой в несколько шагов, от рожденья до холодного гранита могильных плит.
Ещё пол шага, тишина и безмолвие, уснул мой голос навсегда под колыбель бездомного ветра, очарованного пустотой моих погасших глаз, я первый в очереди на сожжение на костре!
Первая снежинка, легкая, полупрозрачная, несомая, холод и тьма скрадывают звуки и движения,
В трогательную и печальную музыку зимы вплетаются уснувшие голоса, слова едва различимы, они ускользают от восприятия и смешиваются со снегопадом.
Шримад Бхагаватам, книга 5, глава 10
В плену наваждений душа мнит себя телом из плоти и крови, потому, когда тело облачается в богатые платья, душе кажется, что она высоко вознеслась над себе подобными детьми Божьими.
Полнота и худоба, болезни ума и тела, жажда, голод, страх, распри, плотские удовольствия, старость, сон, чувство обладания, гнев, скорбь, глупость и самомнение, всё это состояния плотской оболочки, что покрывает душу.
Кто не мнит себя плотью, тот не полагает себя толстым, худым, старым, больным, умным и глупым, он не связывает себя вещественными качествами.
Время, я исчез, растворился в языках его всепожирающего огня, кроваво-красное пламя проникло в мою плоть, в мою кровь, в моё сердце и испепелило их.
Погасло моё личное солнце, сгорели мосты, по которым я так быстро бежал, взорвались облака, до которых я пытался дотянуться рукой, трагически скончался ещё один год, юность совсем немного задержалась и незаметно ушла переодеваться в прагматичную и расчетливую зрелость.
Уходит жизнь, как прозрачная капелька воды на стеклянной поверхности окна, так же незаметно, как она и пришла, заходящее солнце тает в сумрачных облаках, погасли свечи дня и мой пришел черёд, стрелки старых настенных часов ещё помнят молодость, когда-то горящую, звенящую и искрящеюся в моих глазах.
Взволнованный рассвет, капризное утро, пустота растекается по венам, проникая в кости, сухожилия, кровь и плоть, часы, недели, месяцы и годы, я всё потерял кроме земли, на которой ещё стою и на которой постепенно угасаю посреди разукрашенных обломков и прожёванных огрызков моего украденного счастья.
Моё тело всё ещё дышит, моё сердце всё ещё бьется, мои глаза всё ещё видят, мои желания ещё отчаянно цепляются за движущиеся женские объекты, но я уже почти мертв.
Времени жизнь, смерти вечность!
Шримад Бхагаватам, книга 5, глава 5
Желание обладать связывает тугим узлом душу понятиями «Я» и «Моё», из которых появляются понятия — моё тело, мой дом, моё имущество, мои дети, моя родня, моё богатство.
С исходом желания обладать исчезают понятия «Я» и «Моё», а вслед за ними и тело, и дом, и дети, и прочее.
Когда рассеивается туман наваждения, душа вновь становится свободной в обители Истины.
Дети мои, поиск свободы, вот, что отличает человека от животного!
Фигуры на невидимой шахматной доске: юные и старики, всегда правые и всегда сомневающиеся, умники и глупцы, великие спортсмены и звёзды эстрады, сверкающие на освещённой софитами сцене, мудрые политики и наивные глупцы, вроде меня, а смерти всё равно какие у нас звонкие имена, места в президиуме, посты, размеры звёздочек на погонах, громкие титулы или иные размалёванные побрякушки и обозначения.
Этот самый первый герой, олимпийский чемпион, тот великий ученый, этот непримиримый диктатор, этот аккумулирующий и направляющий газовые потоки, этот отчаянный космонавт или этот главный лауреат всего мира, ну и что?
Кто их ещё помнит, где они сейчас? Провалились в бездну вечности, не оставив за собой и следа!
Образование, положение, богатство, возраст, красота, всё это имеет значение пока ты жив, пока ты дышишь, пока ты действуешь, пока ты ещё плывёшь по поверхности.
Приходит тот самый день, начертанная на твоей руке линия жизни блекнет, стирается и исчезает, сердце твоё останавливается, и смерть обращает все эти разукрашенные артикулы, знаки отличия, громкие титулы и самые первые номера в ничто!
Жизнь столь скоротечна и уязвима, как капелька росы, отчаянно дрожащая на лепестке полевого цветка, и только небо знает, когда она неслышно соскользнёт в недвижимую пропасть небытия.
Дождевые капли тревожно стучат по крыше, словно крадущиеся шаги, с воркующей нежностью о ставни трётся беспризорный ветер, серо-графитовое небо, тесная могила, капелька скорби, немного фальшивых слёз, горстка увядающих цветов, чуток лживых слов на твоих поминках, а тебя уже нет, смерть избавляется от тебя, как от ненужной бесполезной вещи, последующее рождение возмещает смерть.
Шримад Бхагаватам книга 3, глава 30
Точно гонимые ветром облака летят заключенные в бренную плоть души над бездной вечности, понукаемые всемогущим временем.
В облике времени Господь повергает в прах все усилия смертного.
Скорбью устлан путь того, кто грезит о счастье в сиюминутном мире.
Сбитая с толку игрою света и тени душа старается не думать о том, что плоть и её принадлежности: дом, земля и имущество обречены на погибель.
Великий обман внушает несчастной душе, что окружающие образы будут существовать для неё всегда.
Шримад Бхагаватам книга 3, глава 30
В смертный час жар изнутри распирает несчастного так, что глаза его выкатываются наружу, глотка забивается слизью, дыхание сбивается в надрывный хрип.
Лежит он одинок со своей болью на смертном одре, окружённый нетерпеливой роднёй и силится выразить им свои мучения, но жизненные силы уже покинули его, и откровения слышатся родичам его невнятным стенанием.
В великом разочаровании покидает он здешний мир, порою даже не узнавая тех, ради кого отдал жизнь и свободу духа.
Вынося приговор, смерть всегда придерживается лишь одного правила: виновен всегда и несомненно!
Быстрее всех забывают мертвых, я мертвец, я умер, я похоронен, я ещё один новобранец, пополнивший молчаливую и безропотную армию мертвецов.
Тихое, уютное кладбище, разлитая в воздухе печаль, покорные и беспрекословные обитатели тесных могил, полупрозрачные тени, танцующие медленный вальс меж молчаливых надгробий.
Вечная жизнь, мертвые невинные и доверчивые как дети, смываются черты, забываются касания рук, стираются голоса.
Здесь заканчивается полоса неудач, здесь полно очень важных и незаменимых персон, без которых мир не мог обойтись, здесь никто не строит планов на будущее и здесь никто никуда не спешит.
Добро пожаловать в никуда!
Шримад Бхагаватам, книга 5, глава 12
Блаженный Бхарата сказал: «Тела наши восстают из земли, перемещаются по её поверхности или стоят неподвижно, и потом снова смешиваются с нею.
Все тела живых тварей, по сути, одна и та же земля, различаются лишь их названия.
Уместнее сказать, что у нас вовсе нет тел, есть только имена, кои мы выдумываем друг для друга.
Тела большие и малые, худые и толстые, тяжелые и легкие, всё это одна и та же земля в разных её видах и формах, как горшки разных размеров, возрастов, названий и способов их применений, по сути одна и та же глина.
Различия существуют лишь в воображении.»
Время стирает следы на песке, я мирно лежу под землей на тесном уютном кладбище.
Сейчас я себя чувствую гораздо лучше среди покойников, чем среди живых.
У меня философское настроение и очень много свободного времени, для меня уже нет ни сегодня, ни завтра, ни вчера, ни потом.
Над моей головой мирно качаются полевые травы, по ночам на меня с состраданием смотрит печальная болезненная луна и свои песни поют сладкоголосые соловьи, неохватные липы и жалостливые ивы простирают свои ветви над моей могилой, а на закате для меня хрустальным переливом звенят колокола из близлежащей церкви, мне очень хорошо.
Шримад Бхагаватам, книга 7, глава 2
Души творят себе тела своими поступками и своими же поступками уничтожают.
Время плоти конечно, жизнь создает себе плоть и видов жизни множество, при этом сама она не относится ни к одному из них.
Жизнь проявляется в вещественных образах, хотя сама она не вещественна.
Как человек мыслит себя единым со своим жилищем, но при этом отличен от него, так и душа мыслит себя плотью, при этом отлична от плоти.
Тело образуется от соединения земли, воды и огня.
Этот союз не естественен и недолговечен, потому не ликуйте, когда он создается и не печальтесь, когда он распадается.
Всё, что создано путем сложения обречено разложиться.
Как огонь скрыто присутствует в поленьях, но не смешивается с ним,
как воздух проникает в тело, но не растворяется в нем,
как пространство пронизывает предметы, но не смешивается с ними,
так и душа, хоть и заключена в плоть, но всегда остается в стороне от неё.
Утверждение: «У смерти есть побочные эффекты.»
Вопрос: «Какие?»
Ответ: «Новая жизнь!»
Необузданный прилив волн времени выбрасывает меня на песок причинного бытия, как океан дохлую рыбу на берег, и я вновь рождаюсь, ещё один самый первый шаг.