Ирэн смотрит мне в глаза, но ничего не говорит и не спрашивает. Ах, что за женщина! В такие минуты между родственными душами устанавливается невербальная связь, мысленный контакт, когда любые слова излишни. Ощущаю себя последней скотиной, из тех, кто руководствуется нехитрым правилом: «Люби себя, чихай на всех, и в жизни ждет тебя успех!»
— На кого ты работаешь, дорогой?
— Ты ведь знаешь, что я не скажу. Офицеры разведки не носят форму и знаки отличия. Однако, уверяю, не против тебя.
— Мы могли бы составить прекрасную пару.
— Могли бы.
— Но почему?
— Наверное, перст божий, моя милая. Твой взгляд таит глубину и опасность. Как речной омут. Как «черная дыра» в космосе, область пространства и времени, гравитационное притяжение которой настолько велико, что покинуть ее без твоего разрешения не в состоянии ни один смертный...
— Но ты же покидаешь меня...
— Исключительно по той причине, что ты мне это разрешила. Прости меня, если можешь. И спасибо тебе за все!..
Я целую Ирэн долгим прощальным поцелуем. Она прильнула ко мне всем телом, я ощущаю ее дрожь и едва сдерживаемые слезы. Почему, почему мой космический челнок не рассчитан на двоих? А что бы это решило? Там, куда я лечу, для нее нет места. Это исключено. По крайней мере, не сейчас. Потом, как знать. В этот момент мне отчего-то показалось, что мы уже встречались с нею раньше, и я вот также целовал ее в щечку, а она плакала, обещала ждать, сколько бы не пришлось, только вот где, я не могу вспомнить. Мою память перепрошили спецы из адовой мастерской. Мне действительно очень жаль, но мой контракт с Самаэлем этого не предусматривает. С Землей, с народонаселением местным все решено, окончательно и бесповоротно. Церера? А какая, собственно, разница, что земляне, что цереряне… Спасибо, убедился. Свое мнение или, лучше сказать, резюме по этому поводу я отправил Самаэлю по электронной почте накануне — к нему никак не было дозвониться. Запятая в известной всем амфиболии «казнить нельзя помиловать» проставлена, наконец, в нужном месте. Это был условный сигнал об окончании моей миссии, «зеленый свет» Ангелу Смерти для приведения приговора человеческой популяции на Земле в действие (и на Церере заодно тоже – два в одном!) То, о чем мы с ним говорили, спорили и обсуждали, наконец, свершится. Что делать, не оправдали. Я не жестокий — я справедливый. Когда? — это, простите, не в моей компетенции. Бывает, электрический стул ждет-пождет смертника, успевает заржаветь. Или либеральная общественность Уголовный Кодекс пересмотрит, запретит лишать убийц жизни ввиду их примерного поведения за решеткой, или просто казнь заменят штрафом и общественными работами в центрах занятости. Всякое бывает и всякое возможно, вы знаете. Правда, за Самаэлем вегетарианских привычек раньше не замечал.
Но Ирэн... Все, что я сегодня в состоянии для нее сделать — это попросить ее ни в коем случае не возвращаться в родные пенаты. Что еще? Одарить мою Марусеньку дорожным чеком на энную сумму, что даст ей возможность начать новую, безбедную жизнь где-нибудь в уютном уголке на другой планете. Какой? Будет ли это шале в горах или коттедж на берегу самого синего на свете моря, — я не знаю. Честно.