Серенькое, промозглое, раннее, после вчерашнего не хилого бодуна утречко, к тому же, ещё и воскресное. С трудом сев на край кровати, и свесив с утра уже уставшие мосластые ноги в дырявых, кстати, носках, опёршись руками о край, стал он покачиваться влево и вправо, таким нехитрым упражнением готовя себя к вставанию на ноги для принятия вертикального положения.
Сам он, продолжая качаться, и с тоской глядя в окно на унылую, как и настроение, природу, и погоду тоже, всё больше и больше расстраивался. «Да, ё-моё!… Ну, ты только посмотри, тля, а?! Ветрище, видать там! Деревья, бедные, от него прямо гнутся-качаются туда-сюда, того и гляди, как те спички, поломаются! Эх-эх-эх… Ни рыбалки теперь в этакую мерзкую погоду, ни грибочков, ни ягодки набрать, блин горелый… Вот сейчас дождище как шарахнет – и тогда точно «пиши – пропало», вообще тоска смертная, пропал день…».
Расстроившись и даже разгневавшись на внезапно возникшие столь неожиданные природные препятствия, грозящие всяческими катаклизмами, он даже перестал раскачиваться. Затем опять со злостью глянул в окно, чтобы возмутиться гнущимися от буйствующего ветра деревьями, но вдруг … и обалдел от реалия, увиденного им на улице!
А потому что было отчего обалдеть… Ведь деревья уже вообще не качались?! И не гнулись, а вели себя тихо и мирно?! «Да, что же это за странность с ними такая колдовская случилась, а?! Прямо только что … качались исполины туда-сюда, того и гляди сломаются, и вдруг, как по мановению волшебной палочки, тишина гробовая установилась? Ни качаний, ни ветра, всё стоит на месте, как ни в чём не бывало?!
А ну, погоди! Стоп-стоп! Ё-моё! Вот тебе и нА!? Получается, что качались-то вовсе и не сами деревья на улице?! А сидя на краю кровати, раскачивался туда-сюда с бодуна, … он сам, дебил, и идиот?!! А деревья тут и вовсе не причём?!». И решил провериться. Уселся на кровать, и, несколько раз покачавшись влево и вправо, не отводя глаз от начавшимися казаться «качающимися» деревьями, - аж улыбнулся!
Ох, и дурак же он, а?!! Настоящее похмельное «наваждение»! И сразу успокоился, и настроение прыгнуло выше крыши! Убедившись в истинной достоверности проведённого «расследования», тут же на радость себе, родному, восстановившийся мозг озарило приятной вспышкой: ему вспомнилась стоящая банка пивка в холодильнике! Вот, как себя, пня, «раскачал» он на кровати! А не пойти ли ему, чудику этакому, после тяпнутого пива и окончания наваждения рвануть на рыбалку? Да! Замётано! Он уже собирается!