Уэльбек & Лавкрафт
(по поводу эссе Мишеля Уэльбека «Г.Ф. Лавкрафт: против человечества, против прогресса»)
Уэльбек назвал Лавкрафта абсолютным материалистом, но это совершенно неверно. Если Лавкрафт отрицал реализм в литературе и воображал иные миры, он уже не мог быть материалистом, тем более абсолютным. Лавкрафт – криптоидеалист. Раз его тошнит от так называемого реального мира, значит он уже одной ногой в мире ирреальном, имматериальном, даже если он и слова не скажет о нематериальном. Сам факт воображения Лавкрафта, сам факт его писательства говорит о том, что он не материалист. Поэт – существо метафизическое, даже если он этого и не осознаёт и не признаёт.
В материи нет никакой поэзии. Любая поэзия не от мира сего. И любой поэт не от мира сего. А уж Лавкрафт ярко выраженное внемирское, внематериальное существо. Он считал себя материалистом и атеистом, но глубоко заблуждался. Если бы он был материалистом, то занимался бы бизнесом, политикой, наукой, общественной деятельностью или работал бы на заводе или ферме, но никогда не писал и не читал тоже.
«Когда любят жизнь, то не читают. Впрочем, не особенно ходят и в кино. Что там ни говори, доступ к миру художественного остаётся за теми, кого немножко тошнит», - пишет Уэльбек в своём эссе, косвенно подтверждая вышесказанное и противореча себе. Неужели вы думаете, что воображение рождается благодаря движению и взаимодействию нейронов головного мозга? Нейроны – это только механизм, при помощи которого воображение проявляется в материальном мире. Это только диапроектор, через который можно показать диапозитивы имматериального. Причина воображения – метафизична, внематериальна. Она недоступна для науки. Зачем материальному миру какое-то ненужное, не применимое в материальных метаморфозах, воображение? Материя и без воображения прекрасно справляется со своим бессмысленным круговоротом. Любой материалист принимает мир таким, каков он есть. Это главная и отличительная черта любого материалиста, это его краеугольный камень. Напротив, отличительной чертой любого идеалиста является неприятие мира сего. И в этом отношении Гегель, например, псевдоидеалист и скрытый материалист, ибо принимает мир сей. И не удивительно, что он породил Карла Маркса.
Люди, подобные Лавкрафту, не могут быть материалистами, даже если они этого сильно захотят. Они устроены по другому, они вылеплены из другой глины. Косвенным подтверждением антиматериализма Лавкрафта является его отношение к Фрейду. Говард Филипс называл психоанализ «детско-наивным символизмом». Вернее это определение было применено конкретно к толкованию сновидений. Фрейд – вот материалист до мозга костей, так сказать яркий типаж. И то что Лавкрафт его не принимал, говорит в пользу идеализма американского писателя. Вот что Говард Филипс Лавкрафт пишет в 1923 году в письме, которое он прилагает к отправке своей рукописи в журнал «Страшные истории»: «Единственная моя цель – это то удовольствие, что я извлекаю из создания необычных положений, игры обстоятельств; и единственный читатель, с кем я считаюсь, это я сам». Да какой материалист мог бы так сказать?! Будь он материалистом, его бы интересовал доход, который он получит от издания своего произведения, или слава.
Но главное – Лавкрафт ненавидел жизнь. Это самый главный аргумент в пользу его идеализма. Сам Уэльбек подтверждает это в финальных словах своего эссе: «Дать альтернативу жизни во всех её видах, составить постоянную оппозицию, постоянный иск против жизни – такова высочайшая миссия поэта на этой земле. Говард Филипс Лавкрафт эту миссию выполнил».
Лавкрафт был пуританином. И пусть он не разделял религиозные воззрения пуритан, но то, что он абсолютно принимал их моральные и бытовые устои уже свидетельствует в пользу его антиматериализма. Впрочем, может Уэльбек понимает под идеализмом нечто иное, чем я? Однако мы поэты: Лавкрафт, Уэльбек и я. Мы можем противоречить друг другу, противоречить сами себе, но мы всегда останемся поэтами. А поэты всегда едины, ни смотря ни на что. «Поэты все единой крови», - как сказал Есенин.