Прошёл месяц, как Ольга и Даша жили в новой семье. Дни за работой летели очень быстро, но из головы Ольги никак не выходила Машенька. В субботу после того, как Серафим Александрович истопил баню, и вся семья с удовольствием вымылась в ней, Ольга за столом испросила разрешения завтра, в воскресенье посетить храм.
- Не могу я больше носить в себе тяжесть потери дочери. Требует душа молитвы перед Господом. Чувствую я свою вину перед дочерью. Оставила её одну перед лицом смерти. Так что, извините меня, Станислав, что не смогу завтра выполнить свою работу. Даша заменит меня, но она не сможет всю работу сделать должным образом.
- И, как вы, Ольга собираетесь попасть в храм? – удивлённо спросил Станислав.
- Встану рано утречком и пойду. Думаю, что 20 вёрст часа за три я осилю, - уверенно ответила женщина.
- Нет! Я вам этого не разрешу делать, - на полном серьёзе перебил хозяин. Завтра воскресенье. Этот день все мы должны посвятить Богу. Рано поутру управимся с вами со скотом, и я сам отвезу вас в церковь. Да и я уже сам пропустил две службы в костёле и должен в том покаяться. И Даша завтра пусть отдыхает. У Бога дней много успеем ещё поработать. Мама, отец, а вы не желаете поехать к костёлу?
- Нет, сын, чувствую я себя неважно совсем. А отец пусть побудет около меня. Езжайте вы с Ольгой. И тебе спокойнее будет, что за хозяйством Серафим присмотрит. Оля, а я тебе приготовила сменную одежду. Так что будет в чём в церковь пойти.
- Спасибо вам, Агафья Спиридоновна. Бог видит вашу доброту, - смахнула набежавшую слезу женщина. А старуха только рукой махнула:
- Езжай, милая и ни о чём не думай. Думаю, что полегчает тебе после молитвы.
Как решили, так и сделали. Раньше обычного встала Ольга и занялась ставшей уже привычной работой по хозяйству. Выпустила из курятника птицу, покормила зерном, подоила коров и выпустила за ворота, где уже со стадом проходил пастух. С вечера был приготовлен корм для свиней и теперь ей осталось только вылить из ведер корм в корыто.
Поскольку к службе надо было приходить натощак, она и не стала заморачиваться насчёт завтрака, да и Агафья Спиридоновна ещё тоже не вставала. Ольга умылась и одела на себя чистое новое платье, которое сшила для неё хозяйка. Оно также, как и прежнее было изо льна и выкрашено в тёмно-синий цвет. Рядом лежала из той же ткани и косынка, которую Ольга повязала на голову. осмотрела свои башмаки и тяжело вздохнула: они же скоро должны были развалится, а ведь лето закончится, наступит осень. Надо что-то думать: нужна одежда не только ей, но и девочке.
- Ольга, вы скоро? – из кухни раздался голос Станислава.
Ольга поспешила выйти из горницы, чтобы не проснулась дочь. Станислав её поджидал. Одет был по-праздничному. Даже успел чисто побрить лицо. Ольга обратила внимание, что хромовые сапоги у него были начищены до блеска.
- Аккуратный мужчина, - подумала про себя Ольга, а вслух сказала:
- Я уже готова ехать.
Станислав перекрестился и первым вышел из дому. Ольга поспешила вслед за ним. На улице стояла запряжённая лошадь. На телеге было наложено свежее сено и прикрыто домотканым покрывалом. Станислав подхватил на руки Ольгу и бережно усадил её на телегу. Это случилось так быстро, что она и возразить не успела, а только тихо ойкнула. Рядом с ней присел и Стас.
Лошадь, как только выехали за ворота, побежала рысцой, её даже и понукать не надо было. В начале ехали молча, каждый думал о своём. А потом молчание нарушила Ольга и спросила:
- Скажите, Станислав, а, где ваша жена? Извините, конечно, что лезу не в своё дело. Но вы ещё совсем не старый мужчина, а рядом с вами нет женщины.
- А не было у меня жены, - вздохнул Стас.
- Что, ни разу так и не женились? – удивлённо посмотрела на него Ольга.
- Так и не женился. Я ждал давно от вас этого вопроса, не самому же мне лезть к вам, чтобы пожаловаться, какой я неудачник. А вот случилось в моей жизни так, что влюбился раз и навсегда.
И мужчина подробно рассказал Ольге о Павлинке.
- Сколько лет прошло, а она передо мной, как живая встаёт, лишь бы я только о ней вспомнил.
- А сколько же вам лет, Станислав?
- 45 весной исполнилось. А вам, Ольга, сколько?
- Ещё и 40 нет, а чувствую себя полной старухой, - сокрушённо вздохнула Ольга.
- О чём это вы говорите! – возмутился мужчина. – Нашлась мне тут старуха! Чтобы я этого больше не слышал никогда, понятно?
- Понятно. Чего уж тут не понять, - сквозь слёзы улыбнулась Ольга. И ещё, Станислав, можете меня на «ты» называть. Не привыкла я к такому барскому обращению ко мне.
-Ну, тогда и ты меня на «ты» называй.
- Об этом даже и речи не может быть, - категорически запротестовала Ольга. Но до конца свой диалог они так и не довели. Лошадь сбавила ход. Они въехали в местечко.
- Давайте я вас сначала подвезу, а потом поеду к костёлу, - сказал Стас и направил лошадь к виднеющейся впереди церкви. Помог сойти женщине с телеги, сказал, чтобы после окончания службы ждала его здесь и уехал.
Народа собралось много и вскоре началась утренняя служба, которая плавно перетекла в литургию. И всё это время Ольга повторяла слова молитвы, в которой просила божьей благодать на том свете своей кровиночке, дорогой дочери Маше. А слёзы текли, не переставая из её васильковых глаз. Она уже не обращала на них никакого внимания, губы нашёптывали слова, исходящие из самого сердца. Стоящие рядом с ней верующие с интересом поглядывали на эту красивую скорбящую женщину и иногда спрашивали друг у друга:
- Кто она? Откуда?
Но ответа не знал никто, а спрашивать у самой Ольги не решались. Обратил внимание на неё и священник. После окончания службы, когда прихожане подходили целовать крест, он благословил Ольгу и пожелал сил, чтобы пережить испытания, которые Господь послал ей.
Благодарно, почти до пояса склонила в ответ на его слова голову Ольга и поцеловав крест тихо вышла из храма.
На улице её поджидал Стас.
-Станислав, а можно заехать в какую-нибудь лавку, чтобы я могла кое-что присмотреть для дочери.
-Я сам хотел тебе предложить это.
Оставив лошадь в отведённом для этого случая месте, Стас повёл Ольгу в лавки, расположенные рядами вокруг базарной площади.
Народу толпилось много у прилавков, но приказчики ловко успевали показывать товар и отмерять приглянувшуюся материю. Даже советы выдавали сколько ой или иной матери необходимо расходовать на костюм мужчине или на платье женщине.
Ольге удалось недорого купить материала на два платья Даше и ей же на зимнее пальто купила сукна.
В другой лавке купила дочери и себе башмаки, смогла поторговаться и купить для себя и дочери по два комплекта белья. Хотела купить шерстяных ниток для вязания, но Станислав остановил её:
-Ольга, у нас же водятся овцы и шерсть имеется. Скоро отвезу шерсть сюда, Ванька расчешет её, мать спрядёт пряжу вот и нитки будут тебе. Будешь вязать всё что захочешь. Побереги деньги, может на что-нибудь другое пригодятся.
Ольга послушалась умного совета и выразила желание ехать домой.
-Ну, нет, Ольга! В начале я свожу тебя в корчму и покормлю. Да и сам я проголодался. Мы же с утра во рту и маковой росинки не держали, не так ли?
- Так-то оно так, но……
- Возражений не принимаю, сказал Стас и подхватив под руку смущённую женщину, ввёл в заведение, где уже столбом стоял дым от самокруток, от запаха самогона, кислых щей и жареных шкварок.
Станислав подозвал человека, который обслуживал кричащий и пьющий народ, сунул в руку денежку и тот быстро освободил от грязной посуды край длинного стола и усадил любезно посетителей. А вскоре перед нашими героями возникла миска с горячей картошкой, заправленная жаренными шкварками, рядом тарелка с малосольными огурцами и графин с розовым напитком, два гранёных стакана и два куска хлеба.
Станислав налил в свой стакан больше, чем половину, а в Ольгин и того меньше.
- Давай, Оля, выпьем за наше знакомство, за воскресение.
Мужчина выпил всё до дна, крякнул и потянулся за картошкой. Оля сделала пару глотков и закашлялась. Напиток был крепким, а она за всю свою жизнь почти что и не пробовала ничего, кроме домашней бражки.
Насытившись, Станислав подозвал человека и рассчитавшись, помог Ольге вылезти из-за стола и вывел из корчмы.
- Ну, теперь и домой можно ехать, весело сказал мужчина и усадив женщину на телегу начал понукать лошадь. Но ей уже и самой надоело стоять без дела, поэтому с удовольствием потрусила из шумной площади к себе в деревню.
А по дороге Ольга и Станислав вели разговор, в основном, о хозяйстве. Станислав рассказывал, что земли у них имеется всего пять гектаров.
- Это же много, - удивлённо вскинула глаза Ольга.
- Это немного. Она не вся пашется. Пашется только половина, а вторая отдыхает целый год.
-А почему так? – спросила Ольга.
-Потому что я не в состоянии один засеять всё. А нанимать работников у меня нет достаточно средств. Да и лошадь всего одна. И он подробно рассказывал о своих заботах, сомнениях, трудностях Ольге. А она внимала всему, что слышала от хозяина и всей душой переживала.
- Я вам буду во всём помогать. Вы только говорите, что я должна делать, - уже не в первый раз говорила об этом женщина.
- Я знаю, что я слишком тороплюсь, - замялся немного Стас. Но я хочу сделать тебе, Ольга, предложение: выходи за меня замуж. Это и будет твоя неоценимая помощь для меня. Даша не будет помехой, да и родители будут только рады. Ольга, ты можешь теперь не отвечать мне. Ответишь позже. Но долго не тяни. Сама видишь, как жизнь наша скоротечна. Не успеваем оглянуться, а старость уже на пороге. Да и не только старость. Посмотри, какая смута кругом началась, и чем это всё закончится неизвестно. А так я буду твоей опорой и вашей с дочерью защитой. Роскоши большой не обещаю, но и голодать, думаю, что не будем.
-Спасибо, Станислав. Я вам очень благодарна за доверие. Ведь вы меня почти совсем не знаете, а делаете предложение. К концу лета я дам вам ответ.
Мужчина только тяжело вздохнул и начал подгонять усталую лошадь.
продолжение
http://proza.ru/2023/09/03/349