Время не щадит никого. Банальность, от которой тошнота и дрожь каждый раз, когда соприкасаешься с ней вновь.
«Фил Коллинз продолжает борьбу за своё здоровье», политкорректно сообщают англоязычные СМИ. Проблемы со слухом (давно, с начала нулевых), болезнь суставов рук и ног, неизменная палочка для передвижения, а при обострении ревматизма – коляска с опекуном.
Это всё фигня, Фил. Мстительный финал – одна из форм расплаты за то, что ты состоялся. Форма преходящая. Останется совсем иное, не связанное с болезнями и немощью последних лет.
Останется то, как молодой человек после ухода Питера Гэбриэла взял, да и продолжил историю Genesis ещё на два десятка лет. Как уже теряющий шевелюру нелепый англичанин без намёка на танцевальный талант Барышникова в начале 80-х прилетел покорять Америку и явил даже реднекам, что этот ваш Майкл Джексон – жутко закомплексованный провинциал. И все его тиражи – это продюсер Куинси Джонс, Пол Маккартни, Эдди Ван Хален, двести композиторов и сопродюсеров. А я всё сотворю сам, попутно успев на Live Aid на обоих континентах.
Чистая победа. Без пластики и уроков хореографии с уже тогда старомодной сентиментальной улыбкой.
К концу великолепного путешествия их снова осталось трое. Фил, Тони и Майк. Как мы знаем, вполне достаточно, чтобы много лет писать классную музыку.
О ней вспомнили, едва Коллинз серьёзно заболел. Как пишут, его сольники и альбомы Genesis за два года бездействия принесли Филу около 50 миллионов долларов.
Можно сказать о бестолковом мире, и это будет правдой. Но важнее иное. Он – один из тех немногих, без кого мне трудно представить себя самого в самом бестолково-беспросветном Сегодня.
Этого «без» и не случится. Независимо от больничной карты, или как там это называют в Британии.