Дмитрий Дмитриевич Нагишкин — безусловный классик Великой советской литературы для детей, выдающийся популяризатор фольклора народов Приамурья. Созданные им сборники сказок «Мальчик Чокчо», «Амурские сказки» и «Храбрый Азмун» справедливо стоят в одном ряду с «Корейскими сказками» Н.Г. Гарина-Михайловского, «Вьетнамскими сказками» В. Жукровского и даже с «Народными сказками» главного общерусского сказочника А.Н. Толстого.
Однако прижизненную славу автору принес его героико-приключенческий роман «Сердце Бонивура». И как само собой разумеющееся, с началом развала СССР либеральная интеллигенция развернула крестовый поход против автора романа и прототипа его главного героя.
Пересказывать ту грязь, которую вылили на самого писателя, не буду. В вину ему даже поставили созданные им сказки, дескать, сказочник ничего серьёзного и правдивого написать не способен. Вечером 11 марта 1961 г. Нагишкина, который шёл на железнодорожный вокзал из Дома творчества в Юрмале, чтобы выехать домой в Москву, сбил поезд. Обстоятельства гибели писателя не известны по сей день. Но и это «обличители» не преминули поставить ему в вину.
Первостепенным является вопрос о том, когда роман «Сердце Бонивура» был задуман и написан. Существует сплетня, будто не то в 1920-х, не то в 1930-х гг. из Кремля в партийные организации Хабаровского края поступило указание найти и прославить дальневосточного героя-комсомольца времён Гражданской войны и интервенции. Нагишкин, работавший корреспондентом в нескольких газетах Владивостока и Хабаровска, засел в архивах. Достойного персонажа он там не нашёл, но ему понравилась случайно подвернувшаяся в документах фамилия Банивур. Трансформировав её в Бонивур, писатель и принялся сочинять чисто литературную историю.
В реальной жизни ничего подобного не было. Будущий автор романа в 1930-х гг. служил рядовым корреспондентом в центральной ежедневной газете Хабаровского края «Тихоокеанская звезда». Там же в те годы работал его самый близкий по жизни друг, замечательный советский писатель, историк нашего Дальнего Востока Н.П. Задорнов.
В 1937 г. в разгар ежовщины Нагишкина признали врагом народа — в юности он несколько месяцев учился в Школе для детей рядового и командного состава армии на Русском острове во Владивостоке, работавшей на базе эвакуированного туда Хабаровского кадетского училища. «Разоблаченного» врага народа уволили из газеты. Он не стал дожидаться ареста и тайком выехал из Хабаровска к своему старшему брату, работавшему в дальнем глухом поселке под Владивостоком. Там и отсиделся. Его поискали-поискали и… забыли. А потом с приходом в Народный комиссариат внутренних дел Л.П. Берии (декабрь 1938 г.) вообще оставили в покое.
Всё говорит о том, что месяцы ожидания ареста существенно повлияли на творческие способности Дмитрия Дмитриевича. 1938 г. он сам назвал годом рождения его как писателя. Уже в 1939 г. в журнале «На рубеже» была опубликована его приключенческая повесть для детей старшего школьного возраста «Тихая бухта». Успех её был значительный. Следующая приключенческая повесть писателя появилась в том же журнале в 1944 г. Называлась она «Сердце Бонивура».
И вот здесь мы подходим к одной из главных тайн Советского Союза, которая всегда была известна профессиональным историкам и прочим обществоведам, но остается тайной для подавляющего числа обывателей на территории бывшего СССР.
Со второй половины 1930-х гг. и особенно в годы Великой Отечественной войны советское руководство в лице И.В. Сталина, А.А. Жданова и А.С. Щербакова творило государственную идеологию по образцу идеологии императора Августа времен Римской империи, прежде всего по конструкции, данной Титом Ливием в «Истории города Рима…». Согласно этой конструкции государство формировало опорные для духа человека героические образы патриотов, приверженных главной идее — идее единого, общенародного государства. Братья Горации, матрона Лукреция, Юний Брут, Муций Сцевола, Марк Курций — эти и многие другие образы сильных духом героев не померкли во временах даже через две тысячи лет. Такие же образы создавала на основе (заметьте, только на основе!) деяний современников и советская идеология.
Каждый из нас должен твёрдо помнить: настоящий подвиг зачастую неказист, не эффектен, в моменты его совершения вовсе не похож на подвиг. Он остаётся таким же неуловимо героическим для стороннего наблюдателя даже через десятки лет. И всё же при ближайшем рассмотрении на конкретный момент и в конкретной ситуации он оказывается подвигом, даже великим подвигом. Идеология законно приукрашивала, в чём-то преувеличивала, даже местами досочиняла детали настоящего подвига. Ну и что? Такова одна из задач идеологии — создавать запоминающиеся образы подвига и героя. При этом образы героев не есть ложь, но есть народный идеал. А потому истинный подлец тот, кто берётся разрушать народный идеал в угоду своим мелким жлобским амбициям.
И ещё один важнейший момент: схожие подвиги (особенно на войне) совершали многие люди. Если возвеличивать всех, то подвиг растворится в обыденности. Поэтому те, кто формировал идеологию и образы Октябрьской Революции, гражданской войны и Великой Отечественной войны, своей волей выделяли из сотен героев, совершивших схожие подвиги, одного и именно ему воздавали великие почести, уважая при этом подвиги других. Таков закон природы и идеологии, а не чья-то вина. Причём не важно, кто первым совершил такой подвиг, важно только признание первенства за избранным идеологами героем. Бесспорно, здесь много случайного и субъективного, но этот случайный выбор есть незыблемая данность во имя приоритета идеала.
Когда рушили СССР, с 1986 г. разрушители первым делом набросились на его идеологию и на его героев. Т.н. «правдоискатели», отлично зная законы идеологии, били по самым уязвимым, но неизбежно существующим деталям, отрицая данность и ради разрушения, и в жажде удовлетворения личных амбиций. Таким образом, было совершено вопиющее надругательство над народными героями советского общества, над народными идеалами, причём продолжается эта вакханалия и в наши дни.
Повесть Д.Д. Нагишкина «Сердце Бонивура» увидела свет в годы активного формирования пантеона советских героев. Образ комсомольского вожака Бонивура, зверски замученного дальневосточными бандами белогвардейцев, родился как нельзя вовремя. Нагишкину заказали полноценную книгу о нём. В 1953 г. был издан роман в 3-х частях «Сердце Бонивура». Так появился канонический образ героя.
Архивные документы, которые выискали и широко обнародовали «правдоискатели», о потенциальном прототипе литературного персонажа рассказывают следующее. Виталий Борисович Банивур родился 20 июня 1902 г. в Варшаве в еврейской семье. Отец его был ювелиром, мать — домохозяйкой. Родители придерживались левых взглядов, отец предположительно был связан с Бундом. Когда началась Первая мировая война, Банивуры перебрались в Москву, а после падения царизма предпочли переждать смуту во Владивостоке. В ходе этих переездов отец из истории семьи исчез. Что с ним сталось и когда — не известно. Во Владивостоке жили только мать и Виталий с сестрой. Ещё в Москве подросток увлекся политикой, и когда семья решила эмигрировать в Америку, уезжать из революционной России он отказался. Наоборот, Виталий стал рядовым участником партизанского движения, попал в руки белоказаков и после длительных пыток был казнён 17 сентября 1922 г. Каким-либо командиром, совершавшим героические подвиги, молодой человек не был.
Чем же Виталий Банивур так привлек писателя? Сомнительно, чтобы фамилия могла сыграть в этом какую-либо роль. Да и в архивах Дмитрий Дмитриевич вряд ли копался. Скорее всего, здесь сделала свое дело избирательная память. В 1925 г. в газете «Комсомольская правда» был опубликован документальный рассказ писателя В.П. Кина о гибели партизана Виталия Банивура. Молодой человек случайно попал в плен к белоказакам. После продолжительных пыток его вывели за околицу деревни Кондратенкова (в Приморском крае, близ Уссурийска) и живому вырезали сердце. То, как был убит Виталий, ещё тогда поразило Нагишкина. И когда он задумал новую приключенческую повесть, история эта послужила стержнем сюжета. Фамилию же Бонивур писатель записал по памяти, а не из эстетических побуждений.
В любом случае, в советское время литературный герой вывел из небытия мученически погибшего юношу и помог советским идеологам ввести его в пантеон героев советского мира. Сегодня не имеет значения, какие подвиги совершал Виталий Банивур и совершил ли он их на самом деле. Мы принимаем его литературную биографию как неотвергаемую данность. Будем же чтить память героя.