НА СЕВЕР
Я иду на север,
И беру с собой <…>
Я иду на север?
1.
Над городом — туман, и Родина-мать ослепла, и не видит крестов лавры, и, если бы могла, бросила бы свой кортик, не зная, зачем он нужен ей в таком тумане, и водитель автобуса вдруг кричит протяжно «Медвежонок!», и экскурсовод тут же что-то говорит о батюшке-Днепре, который так никто и не увидел.
2.
Этот посёлок течет откуда-то из ущелья Кавказа, где, кажется, не может быть ничего хорошего — только чёрные бороды и лепёшки, но мы всё-таки шли и шли вверх, и посёлок становился всё тоньше и в конце концов превратился в русло пересохшей реки, где мы просидели весь вечер в давящей духоте.
3.
В четыре часа утра машин немного, но те немногие, что мчатся по Сумской, чтобы увидеть Ленина, врываются на мостовую с глухим грохотом, подпрыгивая, но оставаясь при этом серьёзными, а мы смотрим на тёмный, без единого фонаря, город и ждём, что же он скажет нам, но пока он молчит.
4.
Теперь отсюда, с площади, не видно залива, и люди в закатанных штанах идут гуськом прямо по воде, чтобы оказаться в рукотворной пустыне и увидеть вдалеке Кронштадт и понять, каково это быть свободным и с радостью отдать свою свободу, и их поток неиссякаем, но отсюда в этой пустыне всё равно никого и ничего не видно — кроме песка не лучшего качества.
5.
По стёклам трамвая бьёт камыш, и водитель, как обычно, ведёт трамвай почти вслепую и иногда выхватывает новых пассажиров в этой нескончаемой зелёной массе, пока чайки не начинают кружить над красными вагонами, и тогда он останавливается, и мы видим одинокий дом на мысе, вдавленном в Хаджибеевский лиман, а под ногами хрустят мелкие рыбёшки, выкинутые рыбаками и недоеденные их котами.
6.
Числительные — это самое сложное, и кассир в красной форме сует нам в окошко листочек, чтобы мы написали время отправления нашей электрички, в которой мы будем засыпать по очереди, а с нами — пани из Вроцлова и пан из Кракова.
7.
Мы пытаемся очистить подошвы от налипшей глины рядом с местным костёлом с динамиком, из которого шипят проповеди о Царствии Небесном и о тех, кто наследует Царствие Небесное, а мимо, строго по расписанию, мчится пустой автобус.
8.
Как спуститься к гудящей где-то внизу трассе — непонятно, и мы грустно идём по сырому лесу, изрезанному непроходимыми оврагами и отбиваемся от комаров, а когда часа через два мы оказываемся на левом берегу реки Воронеж, кто-то из нас говорит, что доверять — это слышать «всё хорошо» и знать, что всё хорошо, не копаясь в подробностях. А другой говорит, что мы сделали крюк, и теперь не вернёмся домой до темноты.
3 августа 2012 года