Фото из Интернета
Наша семья не была музыкальной, но застольные песни на любом празднике – это правило. Папа – украинец, мама – крымчанка и песни все вперемешку, как репертуаром, так и языковым изыском «суржика».
Нет, родители сами не играли. Аккомпанементом служили крышка стола или ладоши. Нередко на большие совместные праздники родственники приносили гитару или гармошку. Тогда любое застольное мероприятие превращалось в настоящие семейные концерты.
Когда наша семья переехала на Камчатку, в таких праздниках мы принимали участие раз в три года. Родители брали отпуска, и мы на несколько месяцев возвращались на Родину.
Спустя два года, я пошёл в первый класс. Среди моих одноклассников трое поступили в музыкальную школу. Меня так подхватило на этой волне, что я уговорил родителей записаться учиться игре на баяне.
Первый урок меня сильно расстроил. Баян оказался очень большим. Когда он разместился на моих коленках, «музыканта» просто не было видно. Получился этакий «чемодан» с ножками.
Посмотрев с улыбкой, учитель предложил начать с домры. Мне была представлена палка с кругом и тремя струнами. Сказать, что я в тот момент испытал разочарование, ничего не сказать. Но когда педагог заиграл на ней, перебирая быстро пальцами, извлекая нечто волшебное, я стоял, открыв рот, и наслаждался чарующими звуками.
Чудесный инструмент передали мне. Взяв его в руки и проведя медиатором по струнам, получилось страшное «брям-брям-брям». Я тяжело вздохнул и вернул домру.
Наш поселок был маленький, и в нём не было музыкальных магазинов. Но в сельском универмаге, небольшом деревянном домике, продавалась мандолина. Сколько бы она ещё там пылилась, если бы некто в моём лице не сподобился на учебу? Чем-то домра была похожа на это восьмиструнное итальянское чудо, но…
Папа сказал: «Подойдет!», – и приобрёл для меня мой первый в жизни музыкальный инструмент.
Дома он настроил мандолину и... Каково же было моё удивление – отец заиграл. У него так ловко получались армейские наигрыши и песни военных лет, что даже мама всплеснула руками. Оказалось, родитель мой во время срочной службы, музицировал в оркестре народных инструментов авиационного полка.
До сих пор в голове звучит «Марш Славянки». Это произведение было самым удачным и наигранным в его репертуаре.
Насладившись игрой, отец снял пять струн, сделал необходимые углубления на верхнем порожке грифа. Подтянул колки, настроив струны…
С тех пор я ушёл с головой в обучение гамм. Со временем разучивал свои первые небольшие произведения.
Учителя мужчину сменила женщина. Она была очень внимательная и тонким ценителем человеческих душ. Заметив моё желание самостоятельно подбирать мелодии, на каждом уроке педагог уделяла несколько минут, чтобы удовлетворить мою тягу. Мы разучивали разные эстрадные песни того времени.
За три года я стал маленьким виртуозом. Меня включали в концертные программы поселка, заявляли на участие в районных конкурсах и фестивалях. Позже, мною были освоены баян и гитара.
В очередном отпуске, моей игрой были очарованы родственники. А наши совместные наигрыши со старшими братьями, владеющими гитарами и сестренкой, перебирающей клавиши пианино, вызывали полнейший восторг.
Так случилось в нашей жизни, что в седьмом классе я стал всё меньше и меньше посещать музыкалку, и к концу второй четверти покинул её пределы насовсем, так и не доучившись каких-то полгода и не получив официального документа об окончании.
До сих пор я благодарен своим родителям, которые согласились с моим настойчивым желанием, непременно учиться музыке. Я очень часто вспоминаю игру отца на мандолине. Тот единственный и неповторимый миг, который сегодня встаёт ярким моментом нашей счастливой семейной жизни.