-Это серьёзное обвинение, - старший педагог пристально посмотрел на меня, - вы уверены в том, что говорите?
-Анатолий Николаевич, это все видели! Кто смотрел эстафету. Почему Елисеев нечестно судит?
Я задала ещё несколько вопросов, на которые ответа пока не имелось, и, наконец, услышала:
-Ну что же, попробуем разобраться. Сам я эстафету не смотрел, к сожалению.
Что ж, это уже победа. Что там возомнил Елисеев? Не выйдет! Мои однокурсницы подтвердят. Так, кто из них присутствовал? Жаль, не Диана. Я твёрдо верила в то, что девочки скажут правду. Ведь это нормально, быть честным, и правильно. Папа часто говорил такие слова.
Всё же я очень переживала за исход дела и обсудила всё с Дианой. Воспитатель отряда Илья Андреевич сочувствовал мне, но настроился скептически. Он знал многое, что происходило в лагере и было скрыто от посторонних глаз. Однажды он выразился примерно так, но тогда я не обратила никакого внимания на его слова. Услышав долгожданное объявление по громкой связи, стремглав понеслась в кабинет Анатолия Николаевича.
-Вы уже здесь? А я кофе только что сварил, вот теперь будет с кем выпить, в одиночку не так интересно, - не слушая моих возражений, старший педагог поставил маленькую чашечку передо мной, - печенье хотите?
Анатолий Николаевич стоял слишком близко от стула, на который я присела, и если он ещё сделает хотя бы полшага... Пауза затягивалась, и у меня возникло только одно желание: оказаться на улице, подальше от всего, что происходило. Но тут послышались голоса девочек, и Анатолий Николаевич уселся, наконец, в своё кресло. Вальяжно уселся, как в день нашего прибытия в лагерь. Только тогда он сидел рядом с Ларисой Алексеевной, вспомнилось мне.
Будучи уверенной, что девочки помогут установить правду, я крайне поразилась тому, что пришлось услышать.
-Надя, ты давишь на всех, так нельзя.
-Твой авторитет всегда помогал, но мы не в институте.
-Результаты соревнований всегда всех устраивали, что случилось на этот раз?
Сказать, что я была потрясена до глубины души, это ничего не сказать. Елисеев сидел на стуле у самого входа и выглядел абсолютно спокойным. В кабинет влетела Оля Рыбкина и с порога заявила, что эстафету не видела, но если возникли какие-то сомнения в судействе, то это надо признать и принять меры.
-Какие такие меры? - ехидно произнёс Елисеев, - баллы подсчитаны, нужно объявить результаты и наградить победителей. И всё!
-Да?! С каких это пор у нас награждают нечестных победителей? - подскочила я, - мои пионеры так старались, ты же видел!
-Все дети старались, - отозвался Елисеев, - соревнования прошли на "ура". А сейчас всё может испортиться из-за...
Елисеев махнул рукой и замолчал.
-Можно позвать детей, - тихо сказала я, - и не только из моего отряда.
-Успокойтесь, Надежда Вячеславовна, - твёрдо произнес Анатолий Николаевич, - детей мы привлекать в разбирательство не будем.
В это время в дверях появилась Диана.
-А ты зачем пришла? - первый отряд, как видно, решил биться до конца за результаты, - ты же не смотрела соревнования!
-Не смотрела, - ответила Диана, - но сюда пришла, как командир пед. отряда "Товарищ". Не забыли? И о том, как на турбазе у костра мы давали клятву будущих педагогов, помните? Может, это и выглядело тогда шуткой, но ведь речь шла и о предстоящей работе в лагерях. Девочки, практика скоро закончится, вернёмся в институт. Какими глазами будем смотреть друг на друга? А Людмила Павловна что скажет? Узнает обо всём и спросит вас. И что ей ответите? Вы сможете повторить то, что скажете сейчас? Подумайте об этом!
После ухода Дианы воцарилась тишина, которую прервал Анатолий Николаевич.
-Согласен с вожатой шестого отряда. Думаю, не будем долго разглагольствовать, ситуация ясная. Сергей Иванович, ждём ответа от вас.
Елисеев, оставаясь по-прежнему спокойным, заявил, что судейские ошибки случаются, и, возможно, он что-то не заметил. День оказался таким насыщенным, он, может быть, и отвлёкся.
-Остановимся на том, что оглашение результатов переносится на завтра. За это время подумаем, как и что. Сергей Иванович, задержитесь, пожалуйста, остальные свободны.
На следующий день честь поднять Флаг на линейке предоставили нескольким пионерам моего отряда, их и признали лучшими в спортивных состязаниях. Несколько грамот и призов получили наши девочки. И, наконец, большая серебряная медаль. И отстали мы от победителей всего в два очка, а не в двенадцать, как хотел объявить Елисеев! Огромных размеров сладкий приз, точно такой же, как в первом отряде. Конфет было очень много, потому что я принесла и те, что привёз Михаил. Глядя на моих ликующих пионеров, я подумала, что за правду и справедливость приходится бороться, и это не всегда легко. Это вообще трудно...
-Думаешь, победила? - спросил меня Елисеев на дискотеке, - может, поговорим?
-Давай, - легко согласилась я, переполненная самыми лучшими эмоциями. Мы отошли чуть подальше, чтобы не мешала музыка.
-Радуешься? Ну да, конечно, добилась своего.
-Сергей, ответь пожалуйста, честно, почему ты засудил моих? Мстишь за что-то? Дешёвый авторитет так тоже зарабатывают, слышала об этом.
-Глупости какие! - возмутился Елисеев, - ни то и ни другое. Ты не понимаешь, что значит работать со спортсменами. Им стимул нужен. Не так легко поддерживать; ребята выступают в соревнованиях, мы в полуфинал пробиваемся по футболу, по плаванию отличные результаты. Между лагерями соревнуемся, на победу претендуем. А большинство спортсменов именно с первого отряда! Понимаешь?
-То есть, ты хочешь сказать, что таким образом помогал спортсменам из первого отряда? - поразилась я.
-Тебе не понять, - снисходительно ответил Елисеев, - ты вообще не представляешь, что творится в спорте. Поэтому радуйся, что добилась своего. Хотя, всем понятно, как именно ты добилась такого решения.
-Ты о чём? - удивилась я.
-Ой, Надюша, только не надо притворяться. Все видели чашечку кофе на столе. Что, Толян клинья поближе подбил? Наплёл тебе, наверное, с три короба, а ты уши и развесила. Только запомни, Толян человек семейный, хоть и ведёт себя, как старый холостяк. Это он выглядит старше, а на самом деле ему тридцать один год.
-Хватит молоть чушь! - возмутилась я, - ты просто сплетник. Проиграли твои подопечные заслуженно, так им и надо. А победила справедливость!
-Ну-ну, считай, как тебе угодно. А чашечку кофе видели все!
С этими словами Елисеев куда-то пошёл, а я, совершенно растерянная, вернулась к своим пионерам. Мальчишки наперебой приглашали меня на медленные танцы и не отпускали из своего круга. Потихоньку я успокоилась, хотя слова "чашечка кофе" очень сильно задели. Неужели кто-то может думать так, как сплетник Елисеев? Девчонки поздравляли меня, никто не посмотрел косо, мы как будто вновь помирились и стали единым целым, нашим педагогическим отрядом "Товарищ". Хотя осадочек у меня остался. Но я не подавала виду и ничего не сказала даже Диане.
На следующую смену Сергей перевёлся в спортивный лагерь, а физруком у нас стала Оля Рыбкина. Новая смена началась также неожиданно, как и первая. Но было уже полегче, мы обладали некоторым опытом. Лариса Алексеевна отлучалась из лагеря чаще, чем раньше; появились слухи, что по личным семейным вопросам. Без неё было чуть полегче, но мне вновь стало казаться, что Анатолий Николаевич проявляет ко мне слишком много внимания. Это смущало по-прежнему, а ещё не выходили из головы слова Елисеева про чашечку кофе.
Михаил приезжал несколько раз в лагерь, и после встреч с ним у меня словно вырастали крылья. Прибавлялись силы, я чувствовала, что всё могу! Я не ходила, а летала. В единственный выходной, который разрешалось взять раз за смену, мы тоже встретились. Долго гуляли по набережной, посидели в небольшом кафе и снова гуляли. Когда Михаил привёз меня домой, шёл третий час ночи.
-Наденька, - сказал Михаил, - я использую часть отпуска в начале сентября. Хотелось бы отдохнуть на турбазе, съездить с друзьями на Зелёные острова. Будет очень здорово. Поедешь со мной?
Мне очень хотелось этого, и я ответила пылким "да"!
(продолжение следует
http://proza.ru/2023/11/10/480
Фотографии из личного архива автора.