ШАРОВАРСКИЙ АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ. Фото из личного дела.
В авиации есть довольно-таки емкое определение всяческих отклонений от норм параметров полета – предпосылка к летному происшествию. Редко бывают случаи, когда что-то случается вдруг и внезапно.
Может быть, все началось в аэродромном диспетчерском пункте, а затем в штурманской, где летчики собрались перед началом работы? Когда стало ясно, что летать на Мундуйское придется четырьмя бортами, кто-то наверняка высказал сомнение: а не будет ли им тесновато в треугольнике, стороны которого составляют всего 95, 75 и 25 километров?
Возможно, кто-то сказал: пусть один борт, чтобы не мешать другим, ходит спрямленным маршрутом. Кто будет ходить по спрямленному пути? Кто возьмет на себя полеты в более сложных условиях? Виктор Мышенков и Михаил Перескоков на тот момент имели совсем малый командирский опыт. Более опытным, как и Валентин Ананьин, считался Валерий Аверин. Но у Ананьина вторым пилотом был Вася Гриценко, туруханец, обязанный дорогу на Мундуйское знать как тропинку в собственный сарай. К тому же у Ананьина третьим членом экипажа был не бортмеханик, не бортрадист, а штурман.
Конечно, это только предположение. Говоря о причинах трагедии, можно учесть неопытность штурмана, который имел всего 100 часов (месячная санитарная норма) самостоятельного налета, плохую погоду… А погода, если еще в первом полете Ан-2В № 98302 на расстоянии 72 километра уклонился от линии заданного пути и чуть не уперся в горы, действительно была плохой. Это означает одно, на высоте 400 метров экипаж шел в сплошной облачности и не имел возможности вести визуальную ориентировку.
Можно допустить, что штурман по неопытности не учел магнитного склонения и неправильно выставил курс отхода на Мундуйское, а в полете не смог определить снос самолета (как выяснила комиссия, прогнозируемый по маршруту ветер не соответствовал фактическому), но как при этом понимать действия двух очень опытных пилотов? Почему, как говорил своей пассажирке Вася Гриценко, «чуть не попав в беду» в первом рейсе, экипаж самолета № 98302 во втором полете уклонился еще на четыре градуса левее линии заданного пути и оказался на курсе 348 градусов вместо 352-х?
Почему пилоты, прекрасно зная о действительной высоте двух необозначенных на карте горушек, не заняли 500 метров? Допустим, хотя маловероятно, что штурман плохо изучил район полетов и не знал этого. Но они-то, Ананьин и Гриценко, с их опытом и летными навыками, которые воспитывались в них с училищной скамьи путем систематической и планомерной подготовки, должны были, как того требуют руководящие документы, при возникновении в полете различных ситуаций и осложнений действовать безошибочно, уверенно, хладнокровно…
Как следует из выводов комиссии, кроме нарушения множества пунктов наставления по производству полетов, что послужило причиной катастрофы, экипаж нарушил правила ведения осмотрительности. Эти правила считаются настолько важными, что выведены в особую инструкцию, которая устанавливает четкий порядок действия каждого члена экипажа в отведенном ему секторе на различных этапах полета.
Осмотрительность и ориентировка занимают центральное место в визуальном полете. Экипаж должен был знать, какие препятствия расположены на его пути, должен был прослушивать эфир и анализировать радиообмен, чтобы определить намерения близлетящих самолетов и принимать своевременные меры, предотвращающие столкновение...
Продолжение следует.