Выстуженный дом. Тусклая свеча. И незаглушаемое, отупляющее чувство. Голода.
«Да сделай ты мне свиной сычуг. Положи в серёдку кусочек льду, чтобы он взбухнул хорошенько. Да чтобы к осетру обкладка, гарнир-то, гарнир-то чтобы был побогаче! Обложи его раками, да поджаренной маленькой рыбкой, да проложи фаршецом из снеточков, да подбавь мелкой сечки, хренку, да груздочков, да репушки, да морковки, да бобков, да нет ли ещё там какого коренья?..» - повторяла уже в тясячный раз и уже наизусть эту страничку из гоголевских «Мёртвых душ» 14-летняя Ларка. Это помогало.
Шёл 42-й год. Родной Ленинград оставался в блокаде. Опухшая от голода мама почти не реагировала на начинавшийся строго по расписанию обстрел или бомбёжку. Их Выборгский район был заводским, и гитлеровцы уничтожали его методично…
Однажды еще в ранней юности, мальчик, который долго и настойчиво добивался моего расположения, сказал: «У тебя умное сердце». Я осознала значение этой фразы, когда в 1979-м судьба свела меня в КГУ с Ларисой Александровной СОЛОВЬЁВОЙ, возглавлявшей спортклуб университета. Мы подружились. Долгие годы, когда я приходила к ним в дом, её дочь, моя ровесница, кричала, открывая мне дверь: «Мама, к тебе пришла твоя подружка!» Тогда я только ощущала, а сегодня отчетливо понимаю, что это честь для меня – быть другом этой женщины.
В 1944-ом Ленинград стал вновь оживать. Ларка, проработавшая два года счетоводом на мамином углекислотном заводе, снова пришла в родную школу. Правда, от класса осталась лишь половина: кто-то умер, несколько мальчишек убежали на фронт. Любе осколком оторвало руку, а любимец девчонок Тимка остался без ног.
Ларкиной семье повезло: родители выжили, только их любимого кота съел зимой 1943-го сосед с первого этажа, зачем-то выбросив на лестничную площадку его недоеденные лапки, да ручные белые мыши исчезли куда-то в самый первый день войны. Кстати, вспоминает Лариса Александровна, за день до объявления войны старые питерские дома покинули их самые постоянные и многочисленные обитатели – тараканы…
Мой родительский дом нельзя было назвать счастливым, может быть, поэтому Лариса Александровна значит для меня так много. Удивительно, но её тепла и мудрости хватало на всех, кто оказывался с ней рядом. А её руки! Всё, к чему они прикасались, было, как сказали бы сейчас, супер. Её домашние вина и выпечка, вышивки или макроме… Даже на балконе у неё плодоносила земляника и зрели маленькие, почти игрушечные помидорки. А когда дочь вышла замуж и встал вопрос о размене квартиры, зять поставил условие: квартиру меняем на большую, но не размениваем. Я не хочу жить без тещи. Они так и живут в одной квартире, только теперь уже и с двумя взрослыми внуками. Кстати, старший внук, достигнув совершеннолетия, взял себе фамилию Соловьёв.
Окончив в 1947-м школу, Ларка поступает сразу в два вуза: архитектурный и физической культуры им. П. Лесгафта. Надо было выбирать. Резко падало зрение – последствие блокады, и она выбрала второй. На 4-ом курсе стала чемпионом Вооруженных Сил СССР по лёгкой атлетике, выступая за команду Военно-морского флота. Первая большая победа и целый мешок призов: две настольные лампы из мрамора и полное собрание сочинений Горького. Едва дотащили до дома.
На распределении удивила всех, выбрав местом работы Туркмению. Город Мары Туркменской ССР запомнился надолго. В первый же день Ларку, выбежавшую на стадион в своей любимой форме – чёрной майке и трусах, местные жители, что-то остервенело крича, забросали камнями. А девочки, которых правдами и неправдами привозили из аулов, плевались и отказывались заниматься физкультурой, пока их молодая преподавательница не сменила спортивную форму на юбку.
Прошло не так уж много времени, и те же самые забитые туркменские девушки, ходившие за Ларкой по пятам, однажды спасли её, вырвав из рук двух негодяев…
Не знаю, многие ли из нас могут похвастаться безоблачной семейной жизнью. У Ларисы Александровны и Владимира Максимовича за плечами уже "золотая свадьба". Думаю, что не только я, а все, приходящие в их уютный дом, ни разу не слышали от Ларисы Александровны хотя бы нечто, напоминающее упрёк в адрес её мужа. И это не единственный секрет её счастливого замужества.
Они встретились в Китае, в городе Дальнем, куда Ларку направили работать в русскую школу. Он, молодой лейтенант (вылитый Шалевич), и она, стройная, с золотыми кудрями до плеч и смеющимися карими глазами. Лариса Александровна и сегодня вспоминает их первую встречу так, как будто это было вчера…
А потом – многолетнее мотание по разным гарнизонам. Бараки, казармы, чужие углы. Смерть сына. Рождение дочери. Между прочим, тоже Ларисы. Супруг настоял. Грузия, Армения, Польша, ГДР. И… остановка. Калининград…
За время службы мужа, подсчитала Лариса Александровна, сменили более 20 квартир, а дочка – 11 школ. Не сомневаюсь, что где бы ни работала эта удивительная женщина: педагогом или кассиром в кинотеатре, тренером или массовиком-затейником в Доме офицеров – у неё всё получалось лучше всех. Знаю, что все пять лет её работы в КГУ университет входил в первую тройку вузов России по постановке физического воспитания. И, может быть, стал бы лидером, но Лариса Александровна сделала другой выбор: ушла, чтобы взять на себя воспитание двухмесячной внучки, дав возможность дочери поехать к месту учёбы мужа.
Её последний начальник, гораздо моложе её, однажды признался мне: «О такой женщине, как Лариса Александровна, я мечтал всю жизнь». Я же в минуты душевного раздрая мысленно перелистываю альбом ленинградской девочки Ларки Бугровой с невероятно яркими и жизнерадостными рисунками, под каждым из которых стояли даты: чёрные дни блокады.
Мужество и оптимизм этой женщины, пережившей и впоследствии немало трагедий и бед, поразительны. Я позвоню ей под Новый год и, конечно, услышу: «У меня всё отлично! Приходи на пироги».
P.S. В настоящее время один из альбомов Ларисы Александровны Соловьёвой(Ларки Бугровой) – экспонат Музея обороны Ленинграда.